Ночь Сказок

Эту ночь по праву можно было считать самой тихой в районе Расчесок. На улице, обычно наполненной молодыми расчесочниками и собаками, сейчас жили только сверчки, бродячие коты и еноты, решившие не терять возможность проверить мусорки. Иногда был слышен отдаленный вой гуляющих и отдавших себя лунному свету и лету кошек, некогда сидевших в комнатах с полными животами от бутербродов с колбасой и длинной, мягкой, местами выдертой шерстью. Звезд было особенно мало, все закрывали от людских глаз темные тучи. Возможно из-за этого луна и казалась особенно яркой. Как огромный фонарь, вечно светящий маяк Земли. И если бы в Доме были часы и не было бы «убийц кукушек», подобные сами знаете кому, то сейчас стрелки циферблата показывали бы почти четыре часа утра. Воспитатели спали крепко, стараясь не думать о приближающемся с каждой минутой Выпуском. И только самим выпускникам сейчас было не до того. Чьи-то тяжелые шаги нарушили мертвую тишину коридора, будто выбравшуюся из другого, белоснежного и вырвиглаз чистого Могильника. Этот кто-то остановился возле массивной двери, возобновляя дыхание и проверяя, не заметил ли кто его, не проснулся ли кто из воспитателей, обычно спавших крепче животных в спячке, и так редко появлявшихся в коридорах. Словно не было их и вовсе. К счастью, кроме него никто не опаздывал, и все (он почему-то так думал) были за этой большой дверью, внутри Актового. Он тихо вошел в комнату, стараясь не перебить голоса, что так умело не заплетались в один общий шум. И не испугать эти самые голоса и скрывающихся их носителей в тьме, не оказавшейся в поле зрения глаз фонариков. — Опаздываешь, новенький. — шепнул кто-то, прежде чем пригласительно похлопать по не занятому на полу месту. Опаздывающий присел, и хотел было что-то сказать, как его снова перебил шепот. — Слушай и не задавай вопросов. Сказки этого не любят. Человек грустно посмотрел исподлобья на темный силуэт. Ему уже не раз говорили, объясняли, толковали, что можно, а что не стоит делать. Но запомнить и понять он, пока что, не мог. Он часто был в окружении старожилов Дома, тех, что видели предыдущий выпуск, подслушивал их разговоры и пытался вникнуть, найти нить, ухватить ее и никогда не терять из виду. В идеале было бы завязать эту нить на запястье, дабы всегда знать, о чем идет речь. — Громко думаешь. Не пытайся найти логическое объяснение и слушай. — тяжко и даже как-то грустно выдохнул голос. Будто он сейчас в роли учителя, который никак не может добиться от своего ученика нужного результата. — Ты слишком зацикливаешься на том, чтоб все понять. — Я… Человек хотел было что-то опять сказать, но не успел он даже рот открыть, как его перебили. — Я понимаю. Но я не требую глупого оправдания, так что, пожалуйста, просто замолчи и слушай. Пока что. Я и так слишком о многом с тобой говорю. С другой стороны рука дрогнула от неожиданного прикосновения бутылки. Плескавшаяся почти что на дне, при слабом и далеком освещении фонарика, жидкость выглядела вязкой и чем-то похожа на ведьминское зелье. Какой-то пузырек на поверхности лопнул, а непривыкший еще к тьме глаз вроде уловил кусочек непонятно чего внутри. — О, пойло. Бери. Пить это не хотелось. Было страшно смотреть на содержимое бутылки, а принимать так тем более. Но руки уже держали сосуд и сами потянулись к губам. Глотнув немного, человек поморщился. Перед глазами пятнами мигали разноцветные огни, в нос ударил газ, а привкус цедры сменился сладкой горечью лекарств. Оранжевый, зеленый, синий, снова оранжевый, красный. " — Знаете ли вы, где находится «Мертвое море? А знаете, почему его так зовут?» Мимо пролетела птица. Стебли травы, как огромные деревья, промокали под дождем. Загинались под тяжестью каплей, а потом снова становились в привычное положение. Вокруг было громко, но одиноко. " — Образы можно описать внешностью. У кого-то смуглая кожа, у кого-то нос с горбинкой, а кто-то имеет самые большие и красивые глаза на всем белом свете.» Земля, уже мокрая, словно зыбучие пески затягивала человека внутрь. " — Однажды в одиноком доме жила семья, у которой был беспечный сын. Эта беспечность разозлила одну ведьму, и она заколдовала всю семью парня, сказав: «На дне озёра близь вашего дома находится меч. И если ты его не вытащишь к утру, то вся твоя семья умрёт.» Но вот он уже летит, разрывая телом облака, словно сотканные из паутины. " — Образы можно описать звуками. Высокий или низкий голос. Звуки шагов. Возможно, даже сопровождающий стук трости. Образы можно описать запахами. Одни пахнут чаем, другие — кофе и сигаретами. От кого-то можно почувствовать запах алкоголя. А чей-то запах состоит из смеси отвара ромашки, лимонного сока и немного крови. Образы можно описать… Ощущениями.» А земли внизу нет. Только бесконечное отражение бесконечного неба, гладкое, как огромное зеркало. Но это вода. " — Конечно же, его никто не любил и не из-за того, что он был карликом, а за характер скверный.» Человек падает, как капля, и растворяется в идеально спокойном море. Разбивается на десятки капельек. Но все равно чувствует тепло и эйфорию. И желание остановить время. Остаться в таком состоянии как можно дольше. " — Люди не взлюбили его за глаза.» Урывки сказок доносились до человека будто сквозь толщу воды. Он громко вдохнул воздух, запрокинув голову назад, и открыл глаза. Силуэты во тьме стали различимыми, каждая эмоция, каждая слезинка, каждый секрет и элемент одежды был виден. Все будто на ладони. Человек обернулся на то ли искренне счастливого, то ли лукаво улыбающегося носителя того голоса. — Вот молодец. Добро пожаловать в Дом.