Придурок, я тоже люблю тебя

      Яркие лучики солнца просачивались через темные шторы. Маленькие птички весело пели за окном. Домашняя, уютная комнатка, а в ней всего один человек. Он укрывается одеялом с головой, желая поспать еще. Морщится, хмурит свои милые бровки. Наконец взбесившись, отбрасывает с себя белое одеялко, желая дышать свободно. Дверь в комнату приоткрыта, и в неё заходит ароматный привкус утренней выпечки. Черные глаза, молча пошатываясь, оглядываются в поисках тапок. Ривай проходит в ванную.       Сегодня Эрен встал раньше на полтора часа, дабы приготовить праздничный завтрак на восьмое марта. Он заранее заказал букет из роз и тюльпанов, не зная, какие выбрать. Единственный выходной он решил провести, прогулявшись по городку. С улицы дул прохладный ветерок, а капель звонко, словно музыка, разбивалась о подоконник. Он стоял в зеленом фартуке, сзади которого были красивые крылья в белой оправе. На фоне звучала одна из утренних программ с Капралом на ТВ. Записал он это уже несколько дней назад, но в эфир вышел только сегодня, забавно. Вокруг, размахивая каштановыми хвостиками с резинками в виде розовых зайчиков, бегала Юри. Она вешала новый рисунок-открытку для папы на холодильник. Он уже весь в них, она любит рисовать разные картинки, чаще людей, но они выглядят, как жуки после пьянки. На новом рисунке она, отец, папа и еще одна девочка, которая, к слову, была в животике Леви. Она, как будущая сестра, так ждала её появления, но до этого больше шести месяцев. — Отец, а почему папочка и там, — она пальчиком указала на телевизор, — и тут, — повернула голову к лестнице наверх.       Йегер улыбнулся, прищурив волчьи глаза. Снял с себя фартук, убирая в сторону ложку, которой перемешивал сахар в чае. — Много будешь знать, — скоро состаришься, — произнес он, а затем повернул голову туда же, куда и младшая, — сейчас начнется, — теперь он полностью закрыл глаза, предвкушая нечто.       Юри склонила голову в бок, не поняв отца. Подумав, что объяснений ей не дадут, повторила за Эреном. Шоу началось. — Ты придурок! Эгоист! Ненормальный! Чтоб я еще раз, — голос Леви доносился прямиком из уборной, куда он ушел. Его крики приближались все ближе и ближе, — Больше не подходи ко мне, Монстр.       Из-за угла выглянул маленький силуэт. Капрал быстрыми шагами приближался к супругу, указывая на шею, и крича: — Почему их так много? — вся кожа была в красных, совсем еще новых укусов, меток, засосов. Они полыхали и горели, как огонь в их сердцах. А бедный Капрал все не унимался. — Бу-бу, — передразнил капитана Йегер, — ты же милашка, — все больше вгонял в краску, а Леви, у которого уже глаз дергался, просто схватил его за шкирку, переполняемый чувством стыда и злости.       Так началось их утро. У кого-то оно бы началось с кофе или чая в постель, романтического завтрака, затем обеда и ужина при свечах. И все было бы так инфантильно и розово, не хватало бы только единорога и радуги. Но не у нашей пары. Их обыденный день начинается с быстрого перекуса и убегания на съемки, а иногда и в одиночестве. А так как сегодня праздничный день, то с выяснения отношений: кто, с кем, когда и почему. Но, как говорят, любовь не бывает идеальной. — Тебе так нравится издеваться надо мной? — спросил темноглазый, когда его прижали к груди, гладя по мягким волосам, — как я, по-твоему, скрою это?       На этот вопрос Эрен оттолкнул от себя омегу, посадив на мягкий стульчик, и пошел к столу. Омега изогнул бровь в непонимании. Пока альфа ходил за необходимым, Юри стала донимать папу вопросами о том, что же это такое красуется на его шее. На это получила убийственный взгляд истинно-русского гопника и тут же замолчала, надув щечки. Наконец, вернувшись в хитрой лыбой лисы, Йегер вручил Риваю плоскую голубую коробочку, перевязанную красной лентой. Капрал сначала недоверчиво и аккуратно распаковал подарок, а потом в глазах появились нотки смеха. — Вот негодник, нашел же выход, — на выдохе выдал омега, вытаскивая темно-зеленый шарф крупной вязки, — хитрый жучара.       Альфа убрал руки за спину, так и не снимая довольную ухмылку с лица. Он в черных, словно ночь глазах, видел тепло. Мог вечно смотреть только на них. Таких родных. — Я тебя люблю, — поздравил и признался, в какой уже раз, парень. — Я тебя тоже, — шепотом ответил Леви, спрятав глаза под челкой от слез радости, но Эрен услышал.

Нет, Йегер уже знал ответ.