Лисенок или «Рыжие сны»

- Правда? Это хорошо, - Кибом прикрыл глаза и, наклонившись немного, потерся носом о подбородок и шею Джонга, на что у того снова все заныло - слишком бурно его тело стало реагировать на нежность младшего. Он обернулся на Джинки, а тот лишь скептически покачал головой и, отлепившись от косяка двери, вернулся обратно на кухню. - Малыш, я пойду с Джинки поговорю, тут вот фильм какой-то интересный, смотри это пока. Скоро уже доставка прибудет - тогда и поедим, - Джонг поднялся, опуская руку на рыжую макушку, и, слегка растрепав рыжие завитки, поплелся обратно на кухню, где его встретил немного хмурый взгляд друга. - Что? - не выдержал такого напора младший и снова сел на стул, беря в руки чашку с остывшим чаем. - Просто странно все это, не находишь? - поинтересовался Джинки и перевел взгляд на хихикающего парня в гостиной. - Что ты знаешь о нем? Откуда он? Ты уверен, что он был лисом, а не просто приблудился на твой участок? Может быть, он только делает вид, что такой невинный, а сам что-то замышляет! - Джинки перевел серьезный взгляд на Джонга. - Тебе не страшно рядом с ним? - Но я же рассказал тебе, как все было! Ты посмотри на него - он такой милый, как мне может быть страшно? - усмехнулся младший, а его щеки залились румянцем. - Он тебе нравится, поэтому ты ничего не замечаешь. Кумихо, знаешь ли, тоже красивые были, хитрые заразы, - задумчиво бросил Джинки, кладя локти на стол и разглядывая лицо друга, - да и откуда тебе знать, ты же не видел, как он превратился! - Да при чем здесь эта чертова легенда! Это даже правдой никогда не было, так, сказки детские! Чувак, его ударило током! - Джонг фыркнул. - А когда он был лисом, он же был обычным: у него был один хвост, четыре лапки, рыжая блестящая шерстка, он не умел летать и не хотел сожрать меня и мою печень или что они там жрали! - глаза Джонгхена горели огнем, а пальцы от злости и обиды, что друг ему не верит, сжимались в кулаки. - И, к слову, Кумихо были женщинами, а это парень! Уж в этом-то я могу быть уверен. - Да ты посмотри на него! Он же дьяволенок! Эти глаза, он хитрюга тот еще: влюбил тебя в себя, живет в твоем доме, пользуется твоим доверием... Он что-то замышляет! - тоже чуть повысив голос, ответил Джинки и поднялся, начав ходить по кухне взад вперед. - Хен! Но это мой лисенок! Я взял его маленьким детенышем, он рос на моих глазах, а то, что ты несешь - абсурд! - Джонгхен повернулся в сторону Кибома: тот сидел, обхватив руками колени, и смотрел в экран. - Мой лисеночек... - Но он стал человеком, что в нашем мире крайне странно для животных... Тебе не кажется? Я не хочу тебя обидеть или задеть твои трепетные чувства, но все это действительно странно... - Хен, я ничего не могу тебе сказать... Это и правда необычно. Но вот он - Кибом, и он человек. Иди, потрогай его, если не веришь, - Джонг хмыкнул и снова посмотрел на Кибома: он все так же сидел, заинтересованно смотря в экран, и, будь у него хвост, обязательно бы им вилял. Джонг улыбнулся. - Ты бредишь от шока, у меня тоже так было. Ты привыкнешь к нему, он хороший, хен, а все, что ты тут говоришь, не больше, чем обычные сказки. Да, конечно, то, что произошло с Кибомом, тоже своего рода сказка... Но он же обернулся человеком не намеренно... В него попала молния... и с тех пор... Ты посмотри на него, он милый, а его лисьи повадки доказывают, что это - мой маленький лисенок, которого я тогда взял из приюта... Я вот уже четыре месяца учу его ходить и говорить... я думаю, он бы хоть раз спалился бы, будь он Кумихо или еще кем. Джинки вздохнул. - Ты вспомнишь мои слова, когда он попытается убить тебя, - он сел обратно на стул и слегка улыбнулся. - Да он обожает меня, ему и в голову не придет мысли меня убить, - Джонгхен рассмеялся от всей абсурдности ситуации, - когда я найду объяснение его превращению, ты поймешь, насколько смешными были эти твои суждения, и я готов поспорить с тобой, что Кибомми не имеет отношения ко всем этим ужастикам. Из коридора донесся звонок в дверь, и Джонг, обрадованный тем, что эта бессмысленная перепалка подошла к концу, направился встречать прибывший ужин, столкнувшись в гостиной с голодным взглядом Кибома. Джонгу даже показалось, что Кибом загробным голосом бросил ему вслед «печень», но он тут же отбросил эти мысли, старательно борясь с разыгравшимся воображением. *** За ужином Джинки не сводил с Кибома взгляда, то и дело следя за каждым его движением и ловя каждое слово, будто искал подтверждение своим словам. Однако Кибом вел себя как обычно: хватал еду руками, игнорируя столовые приборы, будто все учения Джонга, как надо вести себя за столом и тем более при гостях, прошли мимо него. Он громко чавкал, а когда Джонг попытался сказать, что так себя вести не следует, тот и вовсе одарил его испепеляющим взглядом, прижимая к себе булочку. - А я что говорил, - пробормотал Джинки, закатив глаза, и наколол на вилку последний кусочек шашлыка, - он сожрет и тебя, даже не поперхнувшись, - но только он поднес ко рту столовый прибор, как перед его лицом проскользнула худенькая рука, а тонкие пальчики сняли с вилки мясо и вмиг исчезли из поля зрения. Кухню наполнил звонкий смех Джонгхена, а Кибом довольно икнул. - Он съест не меня, хен, он съест твою еду за такие подозрения, - сквозь смех произнес Джонг и потрепал Кибома за щеку, - какая нахер Кумихо, хен? Сравнить чавкающего Бомми, измазанного едой, с грациозной аристократичной женщиной? Какой абсурд, ей-богу. Джинки обиженно нахохлился и в порыве бросил приборы на стол. - Вы в сговоре, вы разыгрываете меня, идиоты, - с толикой грусти бросил он и встал из-за стола. - Я пойду домой - жена, дети, знаешь ли... - он спешно вышел в коридор и стянул с крючка свою куртку, Джонг вышел за ним следом. - Поговорим завтра на работе, - пробормотал Джинки, застегивая молнию до конца, и, бросив на друга последний хмурый взгляд, открыл дверь. - Будь аккуратнее и не пугай людей в автобусе своими сказками! - бросил ему напоследок Джонгхен и, захлопнув дверь, вернулся на кухню к перемазанному Кибому. - И почему ты так себя ведешь? Сколько я учил тебя - руками не едят, у других еду не отбирают... Что друг обо мне теперь подумает, Бомми? Где ты только этому всему научился... - Джонг прислонился к косяку двери и сложил руки на груди. Младший обернулся на него своей перепачканной "мордочкой" и деловито икнул. - Выпей водички, - улыбнулся Джонг и, покачнувшись, "отлепился" от стены и пошел в ванную. Кибом дожевал последний кусочек пиццы из коробки и, выудив из салата помидорку, направился следом за старшим. - Ты чего? - спросил Джонг, когда Кибом зашел к нему в ванную. - Умыться пришел, - лаконично ответил Кибом и подошел к раковине. Джонг посмотрел на него: Кибом, поднявшись на мысочки, схватился жирными ручонками за ручку шкафчика и выудил из него коробочку с детским мылом. Не удержав равновесия, он рухнул на пол, а Джонг задумчиво проводил его упавшую тушку взглядом. - Ой, - взвизгнул младший и стал потирать ушибленную попу, а Джонг, моргнув, уставился на след жирной ладони на зеркале, за которое Кибом, видимо, пытался ухватиться. Но уже через мгновение рыжий, как ни в чем не бывало, поднялся, сполоснул руки и вышел в гостиную, где так же плюхнулся на пол и стал снова смотреть телевизор, а Джонг все так же смотрел на жирный след и думал. Думал о Кибоме, о лисах, о Кумихо... Представлял красивую грациозную женщину, падающую на попу на пол его ванной, об оставленном ею отпечатке хрупкой ладошки на зеркале... Джонгхен подошел поближе и приложил свою ладонь к следу. "Идеально помещается, - подумал он, беря из-под ванной губку для мытья окон и намыливая ее в специальном средстве, - идеально, да только это никакая не женщина. Разочарование... Какое разочарование. Даже не имею от этого никакой пользы..." Он стер отпечаток и сквозь приоткрытую дверь посмотрел на Кибома: тот увлеченно глядел в экран и шевелил губами, видимо, что-то повторяя. - Все это сказки, - заключил Джонг и, прикрыв дверь, стал раздеваться. Он уже занес ногу над бортиком ванной, собираясь опуститься в воду, как вдруг за его спиной раздался тихий знакомый голосок: - Джонг-и, что такое семья? - застыв в этой позе на несколько секунд, он ошарашено обернулся и поймал внимательный взгляд младшего: тот смотрел ему прямо на задницу, будто гипнотизируя, и почти не моргал. - Ну, это когда люди живут вместе, любят друг друга... у них есть дети и все такое... - смущенно произнес он и поспешно опустился на дно ванной, полностью погружая свое тело в воду. Кибом внимательно проследил за его движениями, а потом спросил: - А мы семья? - он захлопал ресницами и закусил губу, а Джонг, пытаясь выкинуть из головы внимательный взгляд Кибома на его пятую точку, старательно попытался сформулировать ответ на этот вопрос. Для него семьей всегда был его маленький отчий дом на окраине Сеула, где в любое время дня и ночи его ждала старушка-мать, теплый ужин и, может быть, сестра, что так же приехала погостить. А Кибом... Кибом, несмотря на такой небольшой промежуток времени, тоже стал ему почти совсем родным, Джонг даже порой ловил себя на мысли, что младший стал смыслом его скучной размеренной жизни... Конечно, Кибом тоже был его семьей, но только не милым младшим братом, как хотелось бы самому Джонгхену, а кем-то другим... Совсем другим. - Ну, наверное, - произнес он, наконец вынырнув из своих затянувшихся раздумий. - Ясно, - выдохнул Кибом с каменным выражением лица и, развернувшись, вышел, оставив Джонгхена в растерянности ловить воздух губами. - Семья... - задумчиво произнес Джонг и полностью занырнул под воду, задерживая дыхание и пытаясь прогнать назойливые мысли об их возможной семейной жизни с младшим. Но как только он вынырнул, то наткнулся на лицо Кибома, который, низко склонившись, снова внимательно смотрел на него. - А дети? - спросил он, чуть сощурив глаза, и внимательно посмотрел на тело Джонгхена сквозь воду. - Какие дети? - непонимающе переспросил Джонгхен и стянул мочалку с бортика, прикрывая ей то, на что так внимательно пялился младший. Его щеки вмиг покраснели, а мысли о семейной жизни сменились на изучение заинтересованного взгляда Кибома. Он боялся, что если рыжий его не отведет, то мочалка уже ничего не скроет. - Ну, - начал Кибом, медленно поднимая взгляд обратно на лицо старшего, чем вызвал у того облегченный вздох, - наши дети, мы же семья, у нас должны быть дети, - произнес он, чем снова заставил старшего напрячься, и стал ждать, что же он скажет, а Джонг стиснул в руках мочалку и попытался сконцентрироваться на ответе. Не сказать, что бы вопрос застал его врасплох, скорее, он выбил из него последние крохи рассудка и самообладания, выдавая перед глазами красную табличку "ERROR" и прочие уведомления об ошибках. "Сбой обработки данных..." - промелькнуло у Джонга в мыслях, и он, подняв на Кибома затуманенный взгляд, выдохнул: - Мы два парня - у нас не может быть детей. Кибом вмиг приуныл и разочарованно поморщил носик: - Но... Ты сказал, что мы семья! - тихо пробормотал он и снова вышел, обиженно пнув дверь ногой и громко плюхнувшись в гостиной на пол. А Джонг еще несколько минут задумчиво смотрел на то место, где только что стоял Кибом, и думал о детях. Он даже не убрал руку с мочалкой, на случай если рыжий захочет прийти с очередным вопросом и застанет его полностью готовым к созданию этих самых детей... О том, что он пришел принять ванну, он вспомнил лишь тогда, когда услышал в гостиной громкие тоскливые всхлипы Кибома. От этих жалобных звуков сердце Джонга сжалось, и он, вздохнув, поднялся и вылез из ванной, хватая с крючка первую попавшуюся тряпку. Ею оказалось маленькое розовое полотенчико Кибома. Он, с трудом обматывая его вокруг бедер, вышел в гостиную и подошел к рыжему, на что тот сразу же перестал скулить и заинтересованно обернулся, хлопая ресничками и вытягивая в трубочку и так пухлые губы. - Ну, чего ты расстраиваешься? Семья не всегда предполагает наличие детей. Дети бывают у пары мужчины и женщины, а мы с тобой как братья. Это тоже считается семьей... Понимаешь? - он посмотрел в угольки блестящих глаз напротив и понял, что монолог о смысле семейного быта на Кибома не произвел ровным счетом никакого эффекта, а сам он еще больше убедился, что никакие они не братья... Об этом говорило бешено стучащее в груди сердце и его дрожащие руки. Он смотрел в глаза напротив и понимал, что братьями быть уже поздно, а вот детей завести было бы неплохо... И, несмотря на то, что у парней их быть не может, Джонг позволял себе предположить, что от Кибома можно ожидать любых сюрпризов. С этой мыслью он поднялся и, от греха подальше, направился в комнату, собираясь переодеться и готовиться ко сну. Несмотря на насыщенный событиями день и два часа ночи на стоящем на тумбочке будильнике, Джонг никак не мог успокоиться и раз за разом прокручивал диалог с младшим. Он ворочался на постели, представляя, как рассказывает Кибому все аспекты зачатия детей, но возбуждение и пульсирующий член мешали ему в полной мере проанализировать данную ситуацию. Выругавшись на самого себя и резко поднявшись, он направился на кухню попить и успокоиться. Выходя из комнаты, в темноте гостиной он увидел Кибома, зомбированно вперившегося в телевизор. Джонг на секунду остановился, окинув младшего своим мутным от возбуждения взглядом, и отметил, что его губы в ярком свете экрана выглядят особенно соблазнительно. Он судорожно сглотнул и пошел дальше. - Все, вырубай, спать пора, - недовольно бросил старший, проходя мимо Кибома и щурясь от яркого света. Зайдя на кухню, он быстро налил себе воды из графина в стоящий на столе стакан и, не заметив в темноте пустую коробку из под пиццы, уронил ее, громко выругавшись. Вода немного остудила его пыл и привела в порядок буйные мысли, однако шумящий телевизор за спиной не давал полностью прогнать воспоминание о соблазнительных губах Кибома. Облокотившись о стол, он постарался сосредоточиться на планах на следующий день, на списке необходимых продуктов и на том, что ему стоит не забыть заехать на заправку... О чем угодно, кроме того, что он прокручивал в голове уже целый час. Он убрал всю грязную посуду в раковину и сложил весь мусор в большой пакет, прежде чем снова вздохнул и вернулся в спальню. Мысли не мешали, а равномерный шум, который издавал телевизор, расслаблял. Посильнее закутавшись в одеяло и зарывшись в подушки, он наконец смог уснуть... Его разбудило мягкое влажное прикосновение чьего-то языка к губам, и он ошарашенно распахнул глаза. "Кибом..." - промелькнуло у него в мыслях, когда в легком свете из окна он смог различить знакомое лицо. - Эй, что ты делаешь? - сонным голосом прохрипел он, поднимаясь на локтях и отодвигаясь дальше к спинке кровати. - Целую тебя, - будничным тоном произнес Кибом и снова потянулся к его лицу. - Зачем?.. - испуганно спросил Джонг, отводя немного смущенный взгляд и отмечая, что так близко младший кажется особенно красивым. - В фильме сказали, что перед сном обычно целуют. Я целую тебя перед сном, - он снова потянулся вперед, а Джонг, чувствуя, как снова начинает возбуждаться, попытался отодвинуться еще дальше, почти вжимаясь в стену. "Не провоцируй меня..." - подумал Джонг, а вслух произнес: - Ты делаешь это неправильно, - о чем, впрочем, тут же пожалел: - А как надо? - ни секунды не думая, поинтересовался Кибом, пытливо заглядывая Джонгхену в глаза и слегка улыбаясь. В ответ на это Джонг резко подался вперед и прижался губами к пухлой щечке рыжего, отмечая про себя приятный запах, исходивший от его кожи. - Так надо... - тихо произнес он и повалился обратно на подушки. - А теперь спать! - он тяжело дышал, все еще чувствуя губами это легкое прикосновение. Отвернувшись, Джонг старался отодвинуться как можно дальше, чтобы не чувствовать тесной близости младшего, которая так неожиданно стала его пугать. Он хотел было снова заснуть, но его вновь потревожил вопрос Кибома: - А если дети бывают только у мужчин и женщин... То, Джонг-и, почему у тебя нет женщины? - Кибом приподнялся, опираясь на Джонга, и попытался заглянуть ему в лицо. - Не хочу пока, - буркнул тот и снова отодвинулся. - Значит, потом будет когда-нибудь? А дети - они милые? А как они рождаются? А где найти женщину? А что... - не унимался он, и Джонг, повернувшись к нему, резко закрыл его рот ладошкой. - Спать! - безапелляционно бросил он и, сгребая младшего в объятия, добавил почти шепотом, - и с телевизором пора завязывать... Кибом вкусно пах и нежно обхватывал его тонкими ручками за талию, но спать хотелось сильнее, и потому Джонгхен просто закрыл глаза и провалился в сон, где еще долго отвечал на кибомовы глупые вопросы.