Второй шанс для Лили Эванс

Как и предсказывал Сириус, экзамены Снейп сдал лучше всех на первом курсе. Он играючи справился с заданиями по Зельеварению и Чарам, написал достойное высшей отметки эссе по Истории магии и даже получил свое первое «Превосходно» по Трансфигурации. Северус посмеивался про себя, что смена факультета явно повлияла на его успеваемость по этому предмету. В прежней жизни, как бы он ни выкладывался на экзамене, МакГонагалл просто не ставила ему ничего кроме «Выше Ожидаемого». Правда, буквально несколько лет спустя молодой профессор Снейп сторицей вернул должок своему бывшему преподавателю: на его уроках гриффиндорцы удостаивались твердого «Удовлетворительно». Разумеется, бывали и исключения из правил – вроде крайне раздражавшей Снейпа гриффиндорской всезнайки Грейнджер – но они были столь редки, что не заслуживали упоминания. Так или иначе, экзамены завершились для всех пятерых весьма успешно, а уже на следующий день Хогвартс-экспресс увозил их назад в Лондон. Всю обратную дорогу они беспечно болтали, и Северус наконец позволил себе не думать о зачарованном под обычный чистый пергаментный свиток списке крестражей Волдеморта, лежавшем на самом дне его сундука. Когда до вокзала Кингс-Кросс осталось каких-нибудь полчаса, Люпин осторожно тронул его за руку и, виновато улыбнувшись, сказал: – Двадцать шестого июля – очередное полнолуние. – Я в курсе, – откликнулся Снейп. – Я составил календарь и рассчитал все фазы Луны на год вперед, чтобы заранее знать, когда начинать варить тебе зелья. – Полагаешь, что сумеешь справиться с этим? – заметно занервничал Ремус. – У меня будет целых два месяца, чтобы попрактиковаться под руководством прабабушки, – уверенно ответил Северус. – Поверь, она очень ответственно относится к твоему здоровью и, если я не справлюсь, просто не разрешит мне готовить Волчье противоядие самостоятельно. – А где ты собираешься?.. – Я уже нашел место, – перебил друга Снейп, – не волнуйся! Я буду тренироваться все лето, и у меня обязательно получится... – Постойте! Значит, с Лунатиком ты так или иначе увидишься, с Лили наверняка тоже уже договорился, а как же мы? – ревнивым тоном поинтересовался Джеймс. – Ну куда же я без вас! – усмехнулся Северус, все еще удивляясь, что за этот год они и вправду стали неразлучными друзьями. – Мы непременно что-нибудь придумаем, ведь совиную почту еще никто не отменял. *** Эйлин Снейп, после развода вновь носившая девичью фамилию Принц, с волнением ожидала возвращения Северуса из Хогвартса на летние каникулы. Новость, которой она так жаждала поделиться с сыном, была если не ошеломляющей, то, по крайней мере, весьма важной: в начале июня бабушка Элеонора познакомила ее с внуком своей давней школьной подруги. Реджинальд Бакстер, или просто Реджи (как представился высокий – гораздо выше Эйлин – маг с длинными каштановыми волосами с проседью), вот уже много лет был вдовцом. Его жена – магглорожденная волшебница – умерла во время родов. По рассказам бабушки Элеоноры, Реджинальд пережил настоящую трагедию. Женившись сразу после окончания Хогвартса (вопреки воле родителей – чистокровных магов), они с супругой долго не могли зачать ребенка и уже смирились с тем, что у них никогда не будет детей. А около десяти лет назад Нэнси неожиданно забеременела. На радостях Реджинальд даже помирился с родителями, хотя до этого практически не общался с ними. Но чуда так и не случилось. В процессе родов что-то пошло не так. Нэнси и новорожденный малыш не выжили. Горю Реджинальда не было предела. Он бросил работу в Министерстве магии, где служил клерком среднего звена в Управлении по связям с магглами, и несколько месяцев почти не выходил из дома, заливая свое отчаяние Старым огненным виски Огдена. Вероятно, если бы не наличие сплоченной и дружной семьи, дальнейшая судьба Реджинальда сложилась бы весьма плачевно, но, к счастью, его старшие братья и особенно мать с отцом приняли решение сделать все от них зависящее, чтобы помочь ему справиться с горем. Поначалу он не желал никого слушать и отказывался от любой предложенной ему помощи, но однажды, убирая замусоренную, полную пустых бутылок гостиную, мать тяжело вздохнула и обронила: – Нэнси пришла бы в ужас, если бы увидела тебя сейчас. После ее ухода Реджинальд поднялся с дивана и вылил в раковину все оставшееся у него спиртное. На следующий день, чисто выбритый и опрятно одетый, он наведался в больницу Святого Мунго и спросил, нужны ли им работники. – Разумеется, нужны, – последовал ответ, – если вас не покоробит менять постельное белье и опорожнять утки. Большего вам пока не доверят, увы... Два года спустя Реджинальд Бакстер поступил на курсы целителей. Конечно, довольно странно было ему, сорокалетнему мужчине, учиться вместе со вчерашними школьниками, но он упорно продолжал идти к поставленной цели. К моменту знакомства с Эйлин Принц колдомедик Реджинальд Бакстер занимал один из ведущих постов в родильном отделении Святого Мунго. В том самом, где когда-то не сумели спасти его жену и сына. *** Вернувшись с первого свидания, Эйлин постаралась как можно тише затворить за собой входную дверь, намереваясь подняться к себе, поставить в вазу подаренный Бакстером букет цветов и поскорее юркнуть в постель, когда из старинного кресла, стоявшего в гостиной, раздалось: – И как он тебе? Cпрашивать старую миссис Принц, отчего ей не спится в столь поздний час, было бессмысленно. Она сама познакомила непутевую внучку с Реджинальдом и теперь, очевидно, ожидала услышать обстоятельный и исчерпывающий отчет о том впечатлении, которое тот произвел на нее. – Ну... он вежливый и внимательный, – Эйлин быстро спрятала за спину цветы, точно в этом ярком букете было что-то недостойное. – Настоящий джентльмен. – Джентльмен, а цветов не подарил! – проворчала Элеонора. – Слишком долго жил один, вот и отвык от того, как надо вести себя на первом свидании. – Почему? – обиделась за своего нового знакомого Эйлин. – Очень даже подарил! Элеонора взмахнула палочкой и при свете вспыхнувших в канделябрах свечей придирчиво изучила букет. – Красивый, – одобрила она, – для начала весьма недурно. Ты, конечно же, не расскажешь мне, о чем вы беседовали? – ехидно прищурилась она. Не требовалось быть великим специалистом в легилименции, чтобы догадаться: Эйлин так и распирало поделиться подробностями с единственным после Северуса близким человеком, иначе зачем бы ей опускаться в стоявшее напротив второе кресло? – Присси! – негромко позвала Элеонора. – Принеси-ка нам чаю! Через пять минут на маленьком столике перед ними появились чайник, источавший аромат свежезаваренного чая, две чашки и кекс с изюмом. Эйлин с благодарностью сделала небольшой глоток. От переживаний сегодняшнего вечера у нее пересохло в горле. – Реджинальд говорил о своей работе, – произнесла она, поставив тарелочку с кексом обратно на поднос. – Судя по всему, она играет в его жизни важную роль. – Я бы даже сказала – основную, – вздохнула Элеонора. – Да это, в общем-то, и понятно. Наверное, тяжело каждый день возвращаться в дом, в котором, кроме домового эльфа, нет ни единой живой души. Родители Реджинальда не раз пытались убедить его переехать к ним, но он неизменно отказывался. Эйлин хотела было возразить, что вряд ли кто-то по доброй воле в сорок с лишним лет продолжает жить под кровлей отчего дома, но вспомнила своего отца и прикусила язык. – Мне показалось, он тяготится своим одиночеством. Он признался, что всегда мечтал иметь семью, но... не сложилось. – Он упоминал о Нэнси? – Нет. Полагаю, он уверен, что я знаю о его трагедии, и предпочел не распространяться об этом. Вообще, он произвел на меня впечатление чрезвычайно тактичного человека: он расспрашивал меня о Северусе, но не обмолвился и словом о моем первом замужестве, точно его и не было. А я, если уж совсем откровенно, ужасно боялась, что Тобиас и здесь умудрится мне напакостить. – Успокойся, милая, – Элеонора подалась вперед и погладила внучку по руке, – брак с этим магглом, разумеется, был ошибкой, но ничего смертельного не произошло. К тому же именно благодаря ему у тебя родился Северус. Но довольно о грустном! Ты ушла от Тобиаса Снейпа. Теперь ты среди своих, а в скором времени – я очень на это надеюсь! – выйдешь замуж за достойного волшебника и наконец будешь счастлива. – Спасибо, бабушка! – Эйлин поцеловала Элеонору в морщинистую щеку и направилась к себе. Уже укладываясь спать, она подумала, что сказала, а главное, что сделала бы старая миссис Принц, если бы узнала истинную причину ухода своей блудной внучки от мужа. *** Стоя на перроне в ожидании Хогвартс-экспресса, Эйлин размышляла, как сообщит Северусу о Реджинальде. С первой же минуты Реджи произвел на нее очень благоприятное впечатление. Естественно, влюбленностью здесь и не пахло, но Эйлин сразу разглядела в Бакстере порядочного человека, который с большой вероятностью смог бы стать хорошим отцом ее Северусу. Конечно, ей все еще было страшно. Да это и не удивительно! За двенадцать лет неудачного брака Тобиас Снейп привил ей стойкую неприязнь к мужскому полу. Но бабушка Элеонора рекомендовала Реджинальда как исключительно достойного мага, и постепенно, от свидания к свиданию, Эйлин убеждалась, что поступила правильно, согласившись познакомиться с ним. Спокойный и молчаливый Реджинальд, с его неброской внешностью, разительно отличался от некогда весьма симпатичного Тобиаса, но Эйлин это совершенно не смущало. Однажды она уже позарилась на красивого мужчину, буквально фонтанировавшего неуемной энергией. И к чему это привело? Страсть Тобиаса быстро переплавилась в злость, а затем и в ненависть. Он бил ее с таким же удовольствием, с каким прежде смешил до колик в животе своими анекдотами. А внешность? Как оказалось, беспробудное пьянство легко свело на нет и это достоинство Тобиаса, очень скоро превратив его в отвратительного забулдыгу с мешками под глазами и пивным пузом. Эйлин с содроганием думала, что, если бы не тот ужасный случай, когда Снейп-старший со всего маху ударил сына головой об стену, у нее так и не хватило бы духу уйти из опостылевшего дома, в котором они с Северусом были так несчастливы. С того момента, как вихрь аппарации вынес их обоих на дорожку коттеджа Принцев, ее жизнь мало-помалу налаживалась, и вот теперь в ней появился Реджинальд. Разумеется, причин для страхов и сомнений у Эйлин имелось предостаточно, но сильнее всего она волновалась из-за того, как воспримет подобные впечатляющие перемены Северус. А вдруг, если намерения Реджинальда действительно серьезны, и он предложит им с сыном переехать в свой небольшой, но на удивление уютный дом, располагавшийся, кстати, неподалеку от коттеджа Принцев, Северус наотрез откажется это сделать и предпочтет остаться с прабабушкой? Не сочтет ли он ее стремление создать новую семью предательством? Не отвернется ли от нее после всего, что им пришлось пережить вместе? И не заставит ли выбирать между собой и Реджинальдом? Все эти мысли вихрились в голове у Эйлин, пока она всматривалась в плотную завесу дождя, из которой с минуты на минуту должен был вынырнуть алый паровоз Хогвартс-экспресса. Она бы нервничала гораздо меньше, если бы сейчас рядом с ней стояла всегда такая уверенная в себе Элеонора, но та пожелала остаться дома. Неделю назад к ним нагрянул неожиданный и весьма неприятный гость. Хотя Волдеморт уведомил о своем визите за несколько дней, его появление чрезвычайно взволновало хозяев. Он вежливо отказался от угощения, хотя Присси расстаралась как могла, и стол ломился почти как на официальном приеме. Вместо обеда Том учтиво попросил разрешения побеседовать с почтенной миссис Элеонорой наедине. О чем шла речь в довольно краткой беседе, Эйлин, естественно, не представляла, но сразу после ухода Темного Лорда миссис Принц надолго заперлась у себя в лаборатории. За ужином она не сказала никому ни слова и с тех пор вела себя более чем странно. Эйлин, разумеется, понимала, что бабушка, по всей вероятности, получила от их страшного «гостя» какой-то сложный, а возможно, и опасный заказ, но расспрашивать не осмелилась. К тому же бабушка выглядела не сосредоточенной, как бывало обычно, когда она работала над особенно трудным зельем, а расстроенной и испуганной. Она даже отказалась отправиться на вокзал встречать своего любимца Северуса, по которому, как доподлинно знала Эйлин, очень скучала. *** Наконец до слуха Эйлин донесся длинный гудок, а спустя некоторое время с лязганьем и грохотом, в клубах пара, на станцию прибыл долгожданный поезд. Толпа родителей на перроне заметно оживилась и подалась вперед. Первыми, волоча тяжеленные сундуки и клетки с фамильярами, из вагонов выбрались старшекурсники. Эйлин едва не сбил с ног паривший в воздухе чемодан, и спустивший его со ступеней при помощи Вингардиум Левиоса студент принялся извиняться, покраснев до корней волос. – Сириус, помоги мне с багажом Лили, а потом мы вместе с Джеймсом и Ремусом вытащим наши! – услышала она знакомый голос, и на ступеньках показался Северус, сгибавшийся под тяжестью внушительных размеров сундука. Увидев мать, он улыбнулся и помахал ей, а затем, передав поклажу в руки мистера Эванса, опять скрылся в вагоне. – Бог мой, так же и надорваться недолго! – воскликнул отец Лили, поднимаясь вслед за Северусом и помогая мальчикам выгрузить их багаж на перрон. – Мама, я сейчас, только попрощаюсь с друзьями, – Северус торопливо чмокнул ее в щеку. Глядя, как сын о чем-то очень серьезно договаривался сперва с красивой рыжеволосой девочкой, а после с худеньким и бледным подростком, Эйлин внезапно почувствовала легкий укол ревности. Времена, когда он безраздельно принадлежал лишь ей одной, стремительно заканчивались. Теперь у ее мальчика появились новые друзья и новые интересы, а ей и в самом деле пора устраивать собственную жизнь. Вне зависимости от того, как к этому отнесется Северус. *** С первого взгляда на мать Снейп понял, что Элеонора выполнила его просьбу: Эйлин казалась взволнованной, но при этом весьма довольной. Она явно ждала, когда они с Северусом останутся одни, чтобы поделиться с ним новостью, и нетерпеливо поглядывала на его друзей, пока он договаривался с Лили о встрече в ближайшее воскресенье и с Ремусом о визите его отца накануне полнолуния. Поэтому Северус не удивился, когда, уменьшив его сундук до размеров наперстка и засунув его в карман мантии, мать предложила ему посидеть в кафе-мороженом у Фортескью. Эйлин заказала им по вазочке восхитительного лакомства, посыпанного засахаренными орехами и обильно политого карамелью, и, отложив ложечку в сторону, сказала: – В следующие выходные у нас будет особенный гость. Я очень надеюсь, что этот человек тебе понравится, потому что... – Он нравится тебе, – закончил за Эйлин ее не по годам сообразительный сын. Вместо ответа Эйлин лишь кивнула и покраснела как девчонка.