Хроники Белого Волка

Когда-то я хотел добиться признания. Признания от тех, кто меня ненавидел и презирал . От тех, кто называл меня монстром, чудовищем, выродком. Каждый день, на протяжении семи лет меня старались избегать. Если же встречались со мной, то делали вид, что они меня не видят или что меня вовсе не существует. А когда я отдалялся от них, то бросали мне вслед холодные взгляды презрения, которые я не видел, но отчетливо чувствовал на себе. Каждый такой брошенный взгляд, даже не в мою сторону, а к примеру на какую-нибудь полуживую дворнягу из подворотни, сильно давил на меня изнутри… Куда сильнее причиняя еще большую боль, чем изредка брошенные в меня камни и словесные оскорбления, что звучали из уст моих ровесников и более старших детей. Мне не приходилось даже говорить о том, насколько тяжелая у меня была жизнь. Так как шрамы показывали и рассказывали больше и о многом, о чем я сам мог рассказать. Изредка мне казалось, что если сравнить мою жизнь и жизнь бездомного пса, и задать мне вопрос — кому жить легче, а кому невыносимо даже показаться на улице среди людей и других сущностей? То ближайшие секунды из моих уст ответа никто не услышит. Ведь если по-настоящему открыть глаза и посмотреть на нас одновременно, в то время как мы будем смотреть в ответ… можно увидеть огромное количество сходств. К примеру отношение. Что люди, что другие собаки, отношение к дворняге одинаковое. Они не будут смотреть на него с лучезарной улыбкой и выпрямив руки перед собой, тянуться к нему с выпрямленными пальцами, чтобы ощутить, почувствовать своей кожей лохматую шерсть грязного зверя, чьи конечности уже не в силах даже удерживать собственное тело. А из-за его зловонного запах и вовсе не захотят к нему подходить. А еле заметные побои каких-нибудь пьянчуг или укусы других псов, которые не признают в нем своего, лишь сгущают все мутные краски его бессмысленной жизни… Именно бессмысленной. Как я уже упоминал, наши жизни схожи. Да, есть отличия. Хотя бы в том, что я имею какой-никакой дом, а дворняга вынуждена ночевать где попало. Или же хотя бы взять те же самые шрамы, что остались последствиями после какие-нибудь перепалок. Конечно, их количество было огромным, но отчасти это больше моя вина, чем окружающих. Причины их появления заключались в том, что я попросту покидал территорию деревни ради простой смены обстановки, что очень сильно меня выручала в моменты полных грусти и одиночества. Там я мог свободно пробежаться, не боясь холодных взглядов со стороны окружающих, или же понаблюдать за животными, что также как и я резвились на свободе… Но ничто не длиться вечно. Это я хорошо усвоил и запомнил на всю какую-никакую, но жизнь. Мою жизнь. Когда же время шло к вечеру, рядом со мной почти что всегда появлялась группа людей с масками, что закрывали их лица, и в темно-серых плащах с капюшоном, которые скрывали их тела. Они сообщали мне, что время вышло и пора возвращаться обратно в деревню. Затем снова исчезали. Ослушаться их было никак нельзя, ведь при подобным действии Они бы появились вновь. Но также бывали моменты, когда время подходило к концу, но группа не появлялась. В первый такой момент, когда никто мне не говорил возвращаться, я решил остаться за пределами деревни, где впоследствии уснул в теплую летнюю на сухой траве под небольшим деревом, попутно распластавшись. Когда же сон отступил и я медленно открыл глаза, то увидел размытую поверхность потолка моего дома. Слегка протерев закрытые глаза, я полностью убедился в том, что нахожусь в своем доме. Происходящее заставило меня задуматься о том, почему я здесь оказался. Ведь я был за пределами деревни. В конечном итоге я сделал вывод, что меня сюда принесли незнакомцы в масках и плащах. Причем сделали это так, что я даже не проснулся. Из-за подобных мыслей, я невольно улыбнулся. Как никак я подумал, что в этом мире моя жизнь безразлична не всем. Но также я понял, что, как бы я не хотел покинуть данное место, у меня это никогда не выйдет. Ведь они всегда где-то рядом и не позволят мне это сделать. Но несмотря на их заботу обо мне, они не всегда приходили мне на помощь. Точнее приходили лишь тогда, когда намерения взрослых и большинства подростков были неблагоприятны в мою сторону. Если же в деле были замечены дети моих лет или немного старше, их попросту не было, из-за чего мне приходилось выходить из неприятных ситуаций в одиночку, рассчитывая только на себя и не на кого больше. Это тоже опыт, что я получил в награду за прожитые дни. Весь этот опыт был основан всецело на синяках и шрамах, что с каждым месяцем увеличивались в количестве. Да, моя жизнь сама по себе неприятная, как и от моего взгляда на нее, так и со стороны. Но несмотря на все презрение окружающих, были и единицы тех, кто видел во мне обыкновенного мальчика. К примеру моя одногодка, Хината Хьюга. Наше с ней знакомство произошло после того, как к ней приставали и обижали, в то время, как я проходил мимо и, увидев это, решил заступиться за нее. Я толком и не понял, почему я вообще это сделал. Ведь я ее даже не знал, но ринулся на выручку без раздумий. Может причина была в том, что она была одна, а к ней приставало трое моих одногодок. Или же причина была в том, что она даже не отвечала им, а просто сидела на траве с слегка опущенной головой, изо всех сил пытаясь сдержать слезы. Я отчетливо помню, как я быстро сократил между мной и задирами расстояние, и как сжав свои пальцы, ударил сначала того, что стоял ближе к девочке, затем того, что стоял слева от него. Но быстро спохватившись, третий из них нанес удар быстрее, чем я, из-за чего я почувствовал неприятное легкое тепло в районе носа. В последствии этих действий завязалась драка, которая закончилась гораздо быстрее, чем я ожидал. Каждый в ней участвующий пострадал, но больше всех все же я один. Причем больше всего я жалел не себя, а порванный шарф, чьи кусочки были разбросаны недалеко от происходящих ранее действий. Впоследствии всего между мной и Хинатой завязался разговор, в котором она и представилась. Причем тихо и скромно, что вызвало на моем лице улыбку. Как никак ранее со мной из моих сверстников так никто не общался. Да и вообще никто со мной из них не общался. Я отчетливо помню, как ее глаза расширились, когда она увидела мое лицо и порванный красный шарф, который я в ту секунду держал в руках. Так же глубоко в моей памяти сохранились ее слова, в которых она обещала сделать все возможное, но вернуть порванной вещи ее бывалый вид. На что я лишь согласился. Ведь в ту секунду в ее белоснежных глазах горела небольшая искра уверенности, из-за чего я попросту не мог ей ответить что-либо отрицательное. После моего согласия на это и рассказа о том, откуда у меня этот шарф, мы собрали кусочки красной ткани и продолжили наш разговор сидя на лавочке в парке окруженные тающим снегом. Но долго наш разговор не продлился, так как за ней пришли взрослые из ее клана и забрали ее с собой. Они просто прошли мимо меня, проговорили, что молодой госпоже не следует общаться с таким как я, и повели ее в направлении откуда, собственно, и пришли. Услышав их слова, я невольно сжал пальцами дощечку лавочки, но увидев краем глаза улыбку уходящей Хинаты, что придерживала руками остатки ткани под одеждой, тем самым пряча их, я невольно расслабил пальцы и, закрыв глаза, улыбнулся в ответ… Второй же человек, благодаря которому я в последствии смог познакомиться с такими же добрыми людьми, являлся преподавателем в академии ниндзя. Ирука Умино, так он представился после того, как я задал вопрос насчет того, кто он вообще такой. Мой вопрос был задан после того, как он разнял небольшую драку между мной и еще двумя моими одногодками. Впоследствии знакомства он грозно указал двум другим мальчикам, что участвовали в драке, завтра прийти в академию с родителями, после чего отпустил их. Вместе сними начал уходить и я, но схватившая меня за шиворот рука и прозвучавшие слова «А ты куда собрался?» заставили меня повернуться к нему лицом и посмотреть в его темные глаза. «Мы с тобой еще не закончили» вновь проговорил он и, положив свою левую руку мне на плечо, повел в сторону ворот академии, что находились в десятке метров от нас. Должно быть он прекрасно знал обо мне, раз не упомянул родителей, так как их у меня попросту не было. Вместо этого он спокойно, без каких-либо криков привел меня в аудиторию, что находилась внутри здания на первом этаже и дав мел в руки, сел на стул возле темного деревянного стола, что находился дальше всех остальных и ближе всех к доске. «Пиши— я больше не буду драться» проговорил он с слабой улыбкой на лице и, скрестив руки на груди, продолжил смотреть на меня. Я не имел ни малейшего понятия, почему ему вообще есть дело до такого отброса общества, как я. Поэтому на заданный вопрос, почему я не пишу, который был задан, как мне показалось, с добротой, я лишь ответил, что не умею толком читать и писать, и это несмотря на то, что я проучился в академии уже целый год. Затем я задал ответный вопрос о том, почему он это делает, почему не уйдет, как все. На что получил ответил в виде лежавшей книги на столе, на белоснежных листах которой были изображены слова и числа, вместе со словами «Потому что ты похож на меня…». Я помню, как удивился его словам, и как учился писать и читать. А также, как около часа пытался вывести на темной доске пятнадцать ровных предложений, что показалось мне пыткой хуже любой ранее свершенной мной драки. Также хорошо помню, как после всей этой пытки, что он добросовестно называл "учебой", он отвел меня в Ичираку и в награду за мои труды угостил меня. Впоследствии этих действий и дислокации я познакомился с Теучи, владельцем заведения, и его дочкой Аяме, что помогала отцу работая официанткой. Они оказались очень хорошими людьми и были не против пообщаться со мной. Даже наоборот, были очень рады новым знакомствам. Теучи даже выставил несколько порций за счет заведения, так как я в первый раз пришел к нему. Следующие знакомства произошли, когда мы возвращались из Ичираку и случайно повстречали двух мужчин, что были одеты в такую же одежду, что и Ирука. Это были, как они представились Изумо Камизуки и Котецу Хагане, чья работа заключалась в охране главных врат деревни и пропуске посетителей. Я никогда раньше их не видел, так как уходил через другие врата. Я был очень рад тому, что за один день смог познакомиться с множеством добрых и приветливых людей. Но даже их появление в моей жизни не смогло полностью закрыть ту гниющую дыру внутри меня, что благополучно увеличивалась в размерах. Может ненависти к ним я и не испытывал, но окружающие меня люди вызывали отвращение к себе, заставляя задумываться над тем, что будет дальше… а дальше становилось только хуже… И сегодня, 10 октября, снова настал день, когда я родился. Для многих других людей это праздник, который они хотели бы отпраздновать так, чтобы запомнилось надолго. Но для меня это обычный, особо ничем непримечательный день… был… точно останется в памяти до конца моих дней. Медленно бродя вдоль небольшой улицы, чья поверхность была покрыта светло-серыми камнями средней величины, окруженная высокими каменными стенами с темно-синей плиткой наверху, я думал о том, чтобы мне сделать завтра. Несмотря на то, что вопрос мог показаться довольно-таки простым, я все же долгое время не мог найти на него ответ. Тот же холодный ветер, что обдувал мою белоснежную майку с красным водоворотом на спине и темно-синие шорты, чья длина доставала до колен, никак не мог довести свою цель до стадии выполнения. А именно отвлечь меня, заставить задрожать и поторопиться домой. Но, как бы тот не пытался, все его попытки были тщетны. Так, медленно переставляя ногами и спрятав руки в карманах, я шел в сторону своего дома с опущенной головой, попутно перебирая пальцами в левом кармане металлический ключик от двери. Вся прошедшая и оставшаяся улица хорошо освещалась фонарями, что желто-белый свет, благодаря чему на улице становилось еще ярче. Но я был уверен, что даже не имея света фонарей, благодаря звездам и луне вся деревня была бы хорошо освещена. Двигаясь почти что вслепую, я краем глаза заметил впереди себя, как на миг погас свет фонаря рядом со мной. Медленно приподняв голову, я увидел слабое горизонтальное свечение белого света, что заставило насильно меня зажмурить глаза. Сделав шаг левой ноги назад, я открыл веки глаз и посмотрел вперед. Но вместо привычной ранее картины, я увидел лишь ее половину. Точнее правая часть всей картины словно потеряла свою отчетливость, а все краски начали постепенно приобретать багровые оттенки, попутно распространяя в районе правой глазницы легкую теплоту наряду с некой влажностью. Слегка опустив голову и протянув правую кисть руки к лицу, я нащупал пальцами что-то влажное и горячее, что вызвало неприятное колистое ощущение. Выставив руку перед лицом, я увидел на кончиках пальцев красные пятна, от которых попутно отходили багровые капли, что, оторвавшись от поверхности кожи, разбивались об гладкие камни. Опустив взгляд ниже, я увидел, как капли начали осыпаться вниз со стороны моего лица, попутно увеличиваясь в количестве и все больше покрывая собой серые камни под ногами. Лишь увидев собственную кровь и помутнение картинки, я лишь частично понял, что сейчас произошло. Резко спохватившись я обеими кистями рук закрыл правую сторону лица и невольно присел, опираясь на колени, что теперь, как и шорты с белоснежной майкой, были испачканы в крови. Пытаясь удерживать хлынувшую наружу кровь, что с легкостью проходила между пальцами и кистями рук, я невольно вспомнил, что из-за постоянных побоев, всяческих травм, что заживали без медицинской помощи, наряду с воздействием собственной чакры, у меня увеличился болевой порог, благодаря чему я стал ощущать боль в разы слабее, чем раньше. Чувствуя покалывание в правой стороне лица, за которым последовало легкое холодное онемение, я невольно стиснул зубы, попутно увеличивая долю поглощающего воздуха, что шел через стиснутые челюсти, тем самым обжигая десны. Несмотря на то, что днем погода стоит до невозможности палящая, которую можно было описать одним словом — пекло. То вот ночью же все слегка менялось, наряду с золотистым солнцем и серебристой луной. И в данный момент я ощущал эти изменения на себе, слегка удивляясь, так как не чувствовал этого несколько секунд назад. Всего за долю секунды я перестал чувствовать боль в глазу, а вместе с ней и правую сторону лица. Им на замену пришел страх, что болезненно медленно начал распространяться по телу и словно змея, обволакиваться вокруг моей шеи в целях перекрытия мне возможности дышать, что сейчас у меня получалось куда хуже, чем когда-либо. Сидя с опущенной головой, попутно рассматривая в кровавом отражении свое лицо, у меня в голове почему-то проявилась мысль, что это чья-то шалость. Если это можно вообще назвать "шалостью"? За подобного рода мыслями я начал медленно убирать слегка дрожащие руки с лица, в тоже самое время надеясь на лучших исход. В тот же момент, когда испачканные в обжигающей крови пальцы больше не соприкасались с грубо поврежденной кожей правой стороны лица, тем самым открывая вид на начало раны, я увидел в отражении крови темную тень, что мгновенно промелькнула надо мной вдоль улицы. Слегка раскрыв глаза, ощущая попутно помутненный осадок страха, что сейчас резко увеличил своих границы и возрос, попутно чувствуя как невольно я не мог двинуться, я с слегка дрожащей головой приподнял свой взгляд и устремил его вперед. Под противоположным горящим фонарем стоял темный силуэт человека. На нем была одна сплошная черная одежда наряду с накинутым на тело раскрытым плащом того же цвета, что концами свисал вниз и свободно приподнимался по воле прохладного ветра. Лицо, как вся голова в целом, было скрыто от чужих глаз. Смотря на стоящего в десяти метрах от меня человека, я даже не заметил, как потерял возможность дышать. Даже шум листвы исчез, заменяя все чувства на волнение и страх, что вселяли в мою голову лишь мысли о худшем и болезненном. Продолжая спокойно стоять на месте некоторое время, которое для меня длилось почти что в вечность, он сделал спокойный шаг, вперед. Затем второй, вслед за которым последовал третий. Увидев его движение в мою сторону, мои глаза невольно раскрылись от его приближения, в то время как страх все еще не давал сделать даже глоток свежего воздуха. Каждый шаг незнакомца отдавал легким ударом небольших каблуков, чьи удары об поверхность каменной дорожки почти что сравнялись с моим сердцебиение, что больно отдавало в ушах, попутно оставляя после каждого удара каблуком неприятное чувство безысходности и медленно наступающего конца. Спокойно направляясь в мою сторону, незнакомец преодолел половину расстояния, где запрокинув левую руку за спину, начал медленно вытаскивать лезвие, что легко было понять по почти что глухому скрежету металла. Однако в данный момент этот скрежет я слышал настолько отчетливо, что мое тело невольно затряслось, а рот слегка приоткрылся чтобы закричать. Но когда лезвие полностью вышло из ножен, создавая легкий металлический гул, мое медленное отступающее дрожащее движение левой ступни, что слегка ушла назад, резко прекратилось. Внезапно сильная хватка отчаяния и страха подавила контроль над телом, заставляя меня с ужасом продолжать сидеть в небольшой окровавленной луже и дожидаться своей неизбежной участи. С сокращающим расстоянием я с большими усилиями вспомнил о группе людей в разных масках, что буквально несколько дней назад напугали своим видом местную детвору, что намеривалась закидать меня камнями и оскорблениями. Вспоминая их, я буквально молился чтобы они снова показались и помогли мне. Однако на место молитв быстро взошло чувство горечи, вовремя которой я желал того, чтобы испытать на себе ту боль от падающих камней, если бы это могло изменить нынешнюю ситуацию, заставив группу в людей в масках и плащах появиться. Но медленно приближающая персона во всем черном невольно рушила все надежды, что даже не успели прочно закрепиться во мне. Когда же расстояние между нами составило меньше одного метра, он остановился и спокойно, словно для него это обыденное дело, занес руку за спину, при этом направляя конец лезвия в мою сторону. Но прозвучавший с правой от меня стороны какой-то хруст и звук ломающейся ветки, заставил его отвлечься и повернуть голову. В тот же миг со стороны деревьев, что росли за каменной стеной, на большой скорости вылетело что-то темное. По звуку можно было понять, что чтобы это не было, оно было завернуто в ткань. Быстро среагировав, неизвестный отскочил в сторону, благодаря чему избежал столкновения с… телом, что в полете задело собой один из столбов, под светом которого в тот момент стоял неизвестный. Из-за небольшой вспышки и погашения свечения, неизвестный в буквальном смысле скрылся в темноте. И лишь осыпавшиеся белые осколки давали небольшую возможность увидеть его формы тела. Однако мое внимание было невольно привлечено к другому объекту. Медленно повернув свою дрожащую голову в сторону второй каменной стены небольшой улицы, в тоже самое время ощущая какой-то жар на себе, я увидел лежащее тело мужчины. Его тело находилось в полусидячем положении, подпирая спиной разбитую стену, что сейчас кусками разваливалась на глазах. Несмотря на то, что тело частично находилось под небольшим завалом, я все же отчетливо смог рассмотреть его темный плащ, который был таким же, как и у незнакомца, его неестественно выгнутые конечности, остаток правой рук, чьи висящие куски плоти прикрывала окровавленная ткань, прилипшая к коже. Из-за всей этой поистине ужасающей и в тоже отвратительной картины, я почувствовал как в горле подступил ком. И лишь когда я увидел мертвое лицо мужчины, чей пустой взгляд единственного глаза был направлен в мою сторону, а вся правая часть лица отсутствовала, открывая вид на разбитые челюсти и часть мозга, в то время, как левая же сторона была в багровом цвете, частично закрашивая собой красную остроконечную полосу на щеке, мои мысли попросту опустели. Из-за всего увиденного у меня слегка помутнелось в глазах. Опустив голову вниз, я невольно закрыл глаза, ощущая наряду с колющей болью в горле звучавшие со всех сторон звуки ударов металла, отвратительных хрустов, тихих стонов и выкриков. С течением времени рвота прекратилась, тем самым давая мне возможность вновь вдохнуть, почувствовать холодный воздух, охлаждая легкие и проводя чувства в норму. Однако разрывающее грудную клетку сердцебиение никак не сбавляло темп, из-за чего мои перепонки находились в напряжении, тем самым давя на мое шаткое сознание, что постепенно начало покидать мое тело. Приоткрыв глаза, я увидел остатки всего съеденного за вечер, что частично попали и на одежду, принимая темно-красный оттенок. Даже отвратительный запах рвоты не мог никак не меня повлиять. И только посмотрев на багровые пятна я вновь услышал шелест листвы и ощутил холод гуляющего ветра. Однако звучавший лязг впереди вернул меня в реальность, заставляя приподнять голову, чей вес словно увеличился в десятки раз, и посмотреть в ту сторону. От увиденного я вновь ощутил тяжесть в горле и оглушающий гул в ушах. Вся улица в десяти метрах от меня была покрыта багровыми пятнами крови, наряду с этим повсюду лежали тела в окровавленных темных плащах и их остатки в виде оторванных конечностей. Часть стен были покрыты десятками трещин, а часть было и вовсе разрушена, оставляя на своем месте лишь дыры через которые было хорошо видно еще тела людей, что валялись у разбитых стволов деревьев. В центре всего, особое внимание привлекали неизвестный в темном плаще с капюшоном, который в этот момент сражался с кем-то. Но из-за того, что все происходящее в моих глазах все еще было расплывчатым, я толком не смог рассмотреть второго. Быстро меняя траекторию атаки, неизвестный в плаще атаковал своего противника, при этом ни понижая, а наоборот, лишь увеличивая свою скорость. Вместе с атаками неизвестный также менял свое местоположение, не оставаясь на одном месте дольше чем на одну секунду. Проскакивающие моментами искры ненадолго освещали разные места их тел. Но долго это не продлилось. И уже через несколько секунд ему приходилось только защищаться и отступать. Атакующий провел последнюю серию атак, попутно выбивая или же разбивая лезвие оружия, и проводя последний удар в район живота своего противника. То, что атака удалась, было легко понять по характерному звукам разрыва ткани и плоти, а также прилива чего-то жидкого к каменной плите. Понять, что это кровь, было не трудно. Ведь ее запах нависал сейчас над всей улицей. Прозвучавший лязг металла и падение тела в темном плаще, давали понять, что бой окончен, а победитель выявлен. Оставшийся неизвестный, единственный, кто еще стоял на ногах, после своей победы спокойно повернул свою голову в моем направлении и также спокойно переставляя ноги, направился ко мне, попутно отдавая висящую ткань своего плаща во владения ветра, который словно игрался с ними, развивал их попутно своему движению. Оперевшись на колени, я смотрел как неизвестный начал ко мне направляться. Но никакого страха, волнения или переживания за свою жизнь попросту не было. Вместо них было помутнение картинки, что с каждой новой секундой все больше теряла свою четкость, двоение звуков, что смешивались между собой и отдавались эхом, потеря контроля над телом, что переросло в непонимание происходящего. Простояв на коленях еще несколько секунд, в моих глазах резко потемнело. Оставшиеся трезвые моменты в моей памяти прочно сохранили в себе мое падение и глухой звук удара падения тела. А приближение неизвестного, что скорее всего убил моих обидчиков, глухими топаньем и металлическим запах… ••• Некоторое время спустя Почувствовав некую легкость, которая в последнее время отсутствовала, я слегка пошевелил конечности, что принесло мне незабываемое удовольствие, придавая ощущение, словно я выспался как никогда ранее. Несмотря на то, что мое сознание было помутненное, из-за чего я чувствовал легкость во всем теле, я все же смог понять, что нахожусь в лежачем положении. И даже не понимая, где я вообще нахожусь и что происходит, я бы продолжил и дальше наслаждаться своей жизнью, как никогда. Но появившийся из ниоткуда металический запах, что словно через ноздри пробился в ротовую полость, тем самым оставляя после себя отвратительный привкус, заставил меня вспомнить об пережитом и темно-синие глаза неизвестного, которые в темноте являлись единственным источником некого свечения. Словно само чувство безысходности приходило, когда они были направлены на меня. Под влиянием воспоминаний и неприятных чувств о беспокойстве за свою жизнь, я кое-как открыл глаза, тем самым открывая себе вид на ночное небо с бесконечным количеством звезд и одной неповторимой серебристой луной, чей свет был неповторим и завораживающий. Я так и продолжил лежать и смотреть, если бы не услышал треск костра, что буквально горел в метре от меня, попутно резвясь своими темно-синими языками, как будто играясь с чем-то. Сам костер не был чем-либо огражден, а пламя не распространяло свои границы, несмотря на то, что растущая во округе трава была довольно-таки суха. Наконец обратив внимание на цвет пламени я удивился, что ничуть не скрывал. Такого цвета пламя я видел впервые, поэтому все мое внимание в один момент было сосредоточено на нем, тем самым забывая про окружение и происходящее вокруг. -Рад, что ты проснулся,- неожиданно для меня прозвучал холодный, без эмоциональный голос со стальными нотками, который, как мне показалось, исходил из противоположной мне стороны костра, попутно подгоняя игривые языки пламени, заставляя тех ломаться под углом.- Я уже начал думать, что что-то не так сделал, и что ты не проснешься,- попытавшись сосредоточиться и найти место, откуда именно исходит этот грубый голос, я сосредоточил свой взгляд на темноте впереди себя, попутно вздрогнув, увидев ранее увиденное свечение темно-синих глаз.- Тебе страшно?- вновь с той же интонацией задал мне незнакомец, на что я лишь промолчал, невольно вспоминая те ужасные моменты, которые мне пришлось пережить, наряду с безнаказанными действиями сидящего напротив меня. Слегка пошевелив конечностями, я немного наклонился назад. Как бы я не был слаб, как бы он не был силен, жить хотелось все сильнее и сильнее. И поэтому, не отдавая своим действиям должного понимания, я начал отползать назад, при этом не заботясь о том, что взгляд незнакомца в этот момент был направлен на меня. -Боишься меня?- холодным голосом задал свой вопрос неизвестный, который все это время сидел спокойно перед костром, лишь иногда бросая взгляды на необычное пламя.- Хочешь убежать?- не услышав из моих уст какого-либо ответа, он снова задал вопрос. Но ответа вновь не последовало. Не увидев какой-либо агрессивной реакции в мою сторону, я уже начал увереннее себя чувствовать, из-за чего снова вернул контроль над своим телом. Слегка отведя глаза в сторону, я начал искать то, что могло послужить в роли укрытия или хотя бы его подобия. Но сразу попавшиеся под мое внимание деревья, что росли в округе, изображая некое кольцо, в центре которого мы и находились, дали мне надежду на успешный побег. -Беги, твое права,- услышав уже спокойный голос, что вывел меня из моих мыслей, а затем и поняв саму суть его слов, я вообще забыл об спасении собственной жизни. -Что?- теперь уже невольно я задал свой вопрос, непонимающе смотря на своего уже какого-никакого собеседника, чье изображение расплывалось под влиянием языков пламени. -Твоя жизнь в твоих руках…- на последних словах он невольно запнулся, после чего как-то угрожающе приподнял голову и посмотрел мне в глаза, из-за чего по моей спине пробежался колющий холод. Но даже его отмороженный взгляд, казалось, ни сулит ничего плохого, из-за чего мне расхотелось убегать.- Как тебя зовут, мальчик? -Я… Мое имя, Наруто. Наруто Узумаки,- тихо произнес я.- А Вас как зовут?- увидев мою реакцию и услышав мой вопрос, из уст моего собеседника вырвался короткий смешок, после которого тот спокойно протянул руку к горящему костру, где в эту минуту полыхало несколько толстых веток, которые тот спокойно перетягивал с одной на одну. -Акнология,- как будто выплюнув свое имя, произнес собеседник. Только после нашего небольшого знакомства, я смог толком рассмотреть облик сидящего напротив меня человека. Длинные, непослушные, темно-синего цвета волосы, которые доходили ему до талии, слегка чем-то напоминая гриву льва. Не только волосы, но и сам его серьезный вид говорил о каком-то сходстве с этой гигантской кошкой. Наряду с волосами, в глаза также бросались его темного цвета кожа и довольно мускулистое тело, на котором хорошо отображались старые шрамы. На плечах он носил темного цвета плащ с высоким воротником, который наполовину закрывал его лицо, поверх которого было одето ожерелье с белыми клыками. Также вся его кожа была уписана синими иероглифами, схожими на татуировки. Так же из одежды выделялись темные штаны такого же цвета, как и плащ, что были обмотаны белым поясом. И длинные, немного потрепанные сапоги на ремнях темного цвета, длина которых доходила до колен. Пока я его осматривал прошло некоторое время, вовремя чего Акнология лишь молчал и спокойно, словно разочаровано в чем-то или в ком-то. -Акнология-сан… Зачем вы это сделали?- несмотря на первоначальную безобидность моего спасителя, как и его добрые намерения в мою сторону, я все же не мог отделаться от тревожного чувства опасности, которое на мое небольшое удивление было совсем слабым. -Зачем спас?- приподняв голову и увидев подтверждающий кивок с моей стороны, он тяжело вздохнул и опустил взгляд, будто стыдясь.- Просто ты… Похож на меня. Я вижу в тебе себя. -Похож на Вас?- невольно повторил я его слова с нескрываемым удивлением. Как никак не каждый был готов мне помочь, а тем более сказать что-то подобное.- Но, чем? Я же… -Отброс?- перебил он меня грубым голосом, на что я только опустил свою голову в подтверждение его слов.- Меня тоже считали отбросом. Призирали, когда я проходил мимо и втайне ненавидели, бросая в спину безжизненные взгляды.- сделав небольшую паузу, он подбросил в костер несколько ветвей, что лежали рядом с ним, из-за чего затихший треск вновь заиграл привычной мелодией.- Но я не сдавался и продолжал идти к своей цели,- на его лице появилась небольшая улыбка, что никак не сходилась с его задумчивым образом. -Цели? -Признание. Я хотел добиться признания в лицах тех, кому я был противен. И это у меня хорошо получалось. Я тренировался, улучшал свои навыки, становился сильнее с каждым днем. Нет. С каждым часом. Попутно находя друзей, славу, силу, дом, и в конечном итоге, семью,- в следующий миг его улыбка медленно растворилась, попутно меня вид лица на более серьезное, раздражительное, ненавистное,- Но в конечном итоге меня растоптали, смешали мое имя с грязью те, кому я доверял, отобрали то, что принадлежало мне, убили ту… кто была мне семьей…- с этими словами его голова опустилась, давая непослушным волосам закрыть часть лица, наряду с этим послышался хруст костей, что прозвучал со стороны сжатых пальцев рук, что в этот момент безумно тряслись, и стиснутых челюстей, чьи белые клыки хорошо виднелись в свете темно-синего пламени. Постепенно темно-синий свет костра начал угасать, отдавая красным оттенком, чем и привлек мое внимание. Увиденное вновь удивило меня. Пламя поменяло окрас на багрово-черный, окрашивая ближайшую территорию под свои вкусы. -Наруто,- немного раздраженно произнес Акнология-сан, чем вновь заставил меня обратить все свое внимание на собеседника.- Скажу тебе честно. У меня есть способность видеть будущее. Она не всесильна, но и этого хватило, чтобы убедиться в моих догадках…- сделав небольшую паузу и увидев, что все мое внимание сконцентрировано на нем, он продолжил.- Тебя ждет та же судьба, что и меня. Те же изнурительные до потери сознания тренировки, та же слава, те же приобретения, та же семья… И также, как и я, ты все потеряешь в один день. Близкие друзья, станут твоими злейшими врагами, твою заслуженную славу, как и честное имя смешают с грязью, место, которое ты со сладостью в душе назовешь— дом, попросту сожгут, а ту, кто станет для тебя дороже всех миров и жизней в целом… убьют,- если до его слов я еще мог поверить в доброту жителей своей родной деревни и в то, что я смог бы в будущем заслужить их доверие… то после всего услышанного, я осознал, что, как бы я не старался, как бы не рвался к своей цели, ничего добиться, тем более изменить, я не смогу.- Но поверь мне, Наруто,- услышав слабый треск я приподнял голову и посмотрел на сидящего в пламени собеседника.- Мы все изменим. Мир, людей, твою судьбу, наряду с местом в этом мире. Нет. Нашем мире. -Изменим? Нашем мире? Акнология-сан, неужели вы хотите сказать…- я был очень сильно удивлен и никак не мог поверить в сказанные только что слова. -Да. Я помогу тебе и заберу тебя к нам в семью,- после услышанных слов я почувствовал, как на моем единственном глазе появилась небольшая влажность, что размыв все передо мной, начала спускаться по щеке. -Семью? Но, Вы же говорили, что ее у Вас отняли? -Попытались отнять,- серьезным тоном ответил тот на мой вопрос.- Но не смогли. И у тебя не смогут. И даже не посмеют, не позарятся на твое лично счастье в этом прогнившем до основания мире,- внимательно слушая его с широко раскрытыми глазами, я смотрел ему в глаза, попутно ощущая его сильную руку у себя на голове.- Я помогу тебе стать сильным. -Правда?- даже после всего услышанного я не мог в это поверить. Все происходящее для меня казалось сказкой, небылицей, сном. Я думал, что если сейчас закрою глаза, то сразу же проснусь, тем самым оставляя все только что услышанное и пережитое далеко позади. Я даже боялся, что если это сон, то большую его часть я попросту забуду. И даже тот правый глаз, что теперь приходил негодности, не являлся какой-либо потеряй, ничем. -Даю слова, я дам тебе силу, благодаря которой ты сможешь защитить тех, кто будет тебе дорог и склонить на колени тех, кого признаешь своим врагом,- его слова, слова что стали для меня надеждой, сделали его единственным, кто относился ко мне, как к ребенку. Тем самым заставляя забыть те единицы, чьи взгляды в мою сторону были схожи с его.- Я уже дал тебе ту часть своей силы, которую ты с течением времени сможешь развить. Также внес изменения в твоей правый глаз, что в будущем раскроется и вновь увидит серебристый лунный свет. С этим уже тебе поможет кое-кто другой. А именно Орочимару. Я думаю ты наслышан о нем. Он является довольно-таки знаменитой личностью в вашем мире. -Акнология-с… -Убери эти «Сан». Они не к чему. Ведь разве так обращаются к тому, кто считает тебя почти что своим сыном?- после сказанных слов на его лице появилась искренняя улыбка, что как-то повлияла и на меня, заставляя меня также искренне улыбнуться.- Ладно, времени, по правде сказать, не так много. Поэтому, Наруто, слушай меня очень внимательно, ведь от твоих действий будет зависеть будущее этого мира. Понял?- быстро придя в себя, я сделал слабый кивок головой, после чего мы уселись на поваленное бревно возле костра, чей цвет вновь стал темно-синий, и я начал слушать и запоминать все сказанное своим новым другом. Время быстро летело за разговорами, обсуждениями и объяснениями. Поэтому я даже не заметил, как темно-синее пламя угасло, а серебристый лунный свет стал еще более ярче, освещая впереди нас огромное озеро с более величественными каменными статуями.