Пух

— Глеб, как думаешь… — Саша второй час, с самого обеда, сидит на коленях у кошачьей подстилки, на которой уже целый день спит рыжий Пух.  — Мм? — Голубин поправляет заметно отросшие светлые волосы и переводит взгляд на массивную спину своего парня, который в спортивках и серой футболке с дельфинами, наклонился к коту, и гладит его большой ладонью по толстому боку.  — Может отвести его к врачу? Он не ест ничего целый день, — голос Саши безумно грустный.        Дмитриев не мог не понимать, что кот старый, хоть возраст не особо влиял на его любовь к обжорству, и ласкам на коленях у кого-нибудь из парней.        Фараон встает, он тоже в спортивках и футболке, но в отличии от Саши, штаны до неприличия спущены, демонстрируя белые боксеры на резинке, натянутые до пупка.  — Ну Пух, чего ты… — Глеб садится рядом с Отисом, и проводит длинными пальцами, словно хирурга, или пианиста, по шее кота, на что тот, наклоняет голову, касаясь теплым сухим носом подушечки указательного пальца Голубина.       Блондин вздыхает, и переводит взгляд на Сашу, лицо которого выглядит не веселее, чем у Пьеро, из сказки Толстого, а глаза за стеклами очков, кажется наполнились слезами… — Так… Ну-ка, — Глеб тянется и обнимает Дмитриева за шею, утыкаясь длинным носом в плечо шатена, — поедем сегодня в лечебницу… Думаю он заболел…       Фараон опускает глаза. Врать никогда не умел, но сказать сейчас переживающему насчет возможной потери близкого друга Саше, о том, что скорее всего это — банальная старость, просто духу бы не хватило.       Разве справедливо это. То, что людям, судьбой дается жизнь гораздо большая, чем им меньшим братьям? То, что люди видят начало и конец, жизненного пути, своих любимцев, на которые, увы повлиять не могут.        Саша кивает и встает, а Глеб садится на его место, медленно почесывая кота за ухом.        Спустя минут 15, вернулся уже полностью собранный Дмитриев, вместе с переноской, в которой лежала еще одна кошачья подстилка и пара любимых игрушек Пуха.  — Иди собирайся.        Глеб кивает, встает и проводит рукой по плечу Отиса, выходя в спальню, чтобы переодеться, и оставляет парня наедине со своим другом. Своим братом, по заверению Саши. ***        На машине, по уже знакомому Глеб маршруту до лечебницы ехать около часа. Отис сидит спереди. Переноска с Пухом на коленях, а дверца полностью открыта, так чтобы рука Дмитриева залезала в нее, и лежала на теплом боку, тяжело дышащего кота.        Весь путь парни молчали, музыку Саша выключил сразу как сел в машину, а у Голубина и мыслей не было ее включать.        В вет. клинике к счастью не многолюдно. Парни были сразу за молодой девушкой, с какой-то тявкающей собачкой.        Глеб заглянул в переноску, но пуху было не до гавкающей мелюзги. Он лежал на животе, подобрав лапы под себя и опустив голову на них клевал носом, не до конца закрыв глаза.        Зрелище не из приятных.        Парень выпрямился, залипая в телефон, чтобы отвлечься от хреновых мыслей по поводу не очень светлого будущего, пока Саня записал короткую стори, снимая ноги девушки в высоких каблуках, и затем дремлющего в переноске кота.  — Меня не видно? — Фара заглянул в экран, а Дмитриев показал ему стори, отключая в видео звук.  — Только Пух…  — Окей…        Девушка с собачкой зашла в кабинет и в коридоре сразу стало потише. Когда спустя 10 минут она удалилась на кассу, Отис встал один.  — Я сам схожу…        Глеб кивнул, оставаясь на своем месте, когда Дмитриев с переноской прошел в кабинет врача, закрыл лицо руками, натягивая пряди. Слишком грустно сейчас… ***        Саша вышел спустя минут семь, и Голубин сразу поднялся к нему, видя лицо потерянного человека, которого лишили надежды.  — Так, тш… — Глеб забирает переноску поставив ее на стол и обнимает Отиса за массивную шею.  — Осталось немного, — парень прикрывает лицо рукой, и тоже прижимается к Голубину, вдыхает, словно собираясь что-то сказать, но решает промолчать и просто хмурит брови.        Парни стоят около пяти минут, затем Дмитриев разрывает объятия и тяжело вздыхает:  — Нужно заплатить за прием, пошли на кассу…  — Я заплачу, — Фара и слушать ничего не хочет, первым направляется к кассе, рассчитываясь за прием наличкой, пока Саша смотрит ему вслед, а затем наклоняется к коту, смаргивая слезинки и смахивая их со щек.  — Пух, все будет хорошо… Я рядом. ***        Домой парни вернулись в полном молчании. Переступив порог квартиры, Саша разулся кинул куртку на пол и вымыв руки в кухне сразу вытащил Пуха, уходя в спальню и укладывая на свою большую и заросшую грудь.        Глеб изнывал, не зная, куда себя деть. Не хотелось мешать Отису, который наверняка хотел насладиться возможно последними часами жизни своего любимца. Но и одному сидеть было тоже в тягость. Голубин знал кота на несколько лет меньше Саши, что конечно не исключало того, что Фараону тоже будет не хватать пушистого друга.        Спустя может быть полчаса блондин встает и завязав низкий хвостик выходит на лестницу покурить. Дмитриев сегодня с утра без сигарет, думаю, дело в том, что от волнения пропало желание. У всех наоборот, но Саша же — индивидуальная личность.        Когда Голубин зашел в спальню, там слабо светило бра, Отис лежал в той же позе, он кажется уснул, и Фара, подойдя к нему снял очки, убирая их на тумбочку. — Пух… — Глеб перелез на свою сторону кровать и коснулся пальцем усатой щеки кота, — бедный ты бедный кот.       Рыжий приоткрыл один глаз, и обернулся на голос Голубина. Парень наклонился целуя кота в темечко. Пух поцелуй не оценил, лег отодвинувшись на сторону дальше от Фары и вытянул длинную лапу, к лицу Саши.  — Ну хорошо. Не буду лезть… — Глеб укрывается одеялом и накидывает край на ноги Дмитриева, которые наверняка мерзнул без носков, — спокойной ночи.        Сказал скорее всего, самому себе, отвернулся. Но сон приходить не спешил. Конечно, так накрутиться за день… ***        На следующий день, Голубин проснулся первый, от голода. По виду из окна время не определялось, а телефон был оставлен в зале.        Ладно, время не самое важное. Фараон перевел взгляд на Сашу. Парень спал на боку, Пуха рядом не было. — Боже.        Глеб перелез с кровати, стараясь не разбудить Отиса. Около кровати валялась бархатная коробочка, а тумбочка была приоткрыта. — Пух…? Ты тут? — у кота была привычка, забираться за закрытые двери, будь то дверь шкафа, тумбочки, или же дверь в уборную.        Без какой-либо мысли Голубин подобрал коробочку и открыл дверь пошире. Ну конечно тут никого.        Парень опустил взгляд на вещицу в своей руке. Интересно, что в ней хранится? Для браслетов маловата, серьги в специальном держателе. Цепь?        Легко открыв защелку пальцами смотрит на содержимое. Красивый рот Глеба с большими губами открылся, образуя практически идеальную букву «о».        Фара сразу перевел взгляд на спящего Сашу. Он купил кольцо? Простое, из кажется, белого золота. Любимый металл Глеба. А почему тогда не отдал?        Не долго думая Голубин надел кольцо на нужный палец и отложил коробочку на тумбочку. Вряд ли Отис рассердится, а если ему еще не придется делать предложение руки и сердца, будет вообще идеально. В этом блондин не сомневался. Уже достаточно лет знает характер Сани как свой собственный, чтобы не сомневаться в выборе решений.  — Пуух, — Глеб встает и шепчет это.       Выходить из спальни не хочется по определенной причине. Выйти и увидеть мертвого кота? Нет. Лучше уж остаться тут без телефона и еды.       Но блондину повезло. Саша проснулся первый, и сразу поднялся, протирая глаза кулаками. — Пух. — Что? Он спал с тобой? — Глеб протягивает руку, касаясь пальцев Дмитриева, лежащих поверх одеяла. — Он ночью бушевал тут… В тумбочку лез… Я думаю он пошел на поправку. Тупые ветеринары… — Саня улыбается краешком губы, и смотрит на Глеба, не понимая его выражение его лица.        Голубин же рассматривает лицо Отиса, хмурится, а затем проводит правой рукой по своей щеке, почесывая глаз. — Что? Откуда… Глеб, — Дмитриев дергается беря руку Глеба и рассматривая как на безымянном пальце сидит кольцо. — Оно выпало… Из тумбочки… — парень не понимает эмоции Отиса, который никогда не был склонен их выражать. — Я думал, что никогда не увижу его на твоем пальце… Ты… Я был уверен, что ты никогда не согласишься… — Дурак… — Глеб вешается на шею Отиса, и закрывает глаза, — я никогда тебе ни в чем не отказывал.       Парни обнимаются несколько минут, затем Саша снова разрывает объятия. — Где Пух?        В ответ на вопросительный взгляд Глеба Дмитриев встает с кровати и выходит из спальни, оглядываясь.  — Пууух, малыш… — доносится из зала и Голубин сразу приходит туда.        Саша сидел на коленях рядом с Пухом, который устроился на своей лежанке и взглядом больших грустных глаз смотрел на своего хозяина. Подойдя к ним, Голубин садится рядом, поглаживая пушистый бок, пока кот нюхает руку с кольцом.  — Знаешь, это ведь он открыл тумбочку и вывалил коробочку, — заявляет вдруг Саша, а Глеб молча кивает, обняв Сашу осторожно целует его, потом утыкается носов в шею.  — Твой кот сделал мне предложение…       Рассмеяться не получилось. Парни просто грустно улыбнулись друг другу, и одновременно перевели взгляды на Пуха, который дернул задней лапой, сделал последний тяжелый вздох и опустил голову на подставленную, дрожащую руку Отиса по мужественному лицу которого, уже текли горькие слезы: — Покойся с миром, брат.