Якорь

      С неделю было относительно тихо. Дину даже везло: в подвалах нескольких домов были найдены здоровые люди, а в не занятых заражённым продуктовых оставалась годная еда, к концу подошли работы по возведению ограждения и созданию блокпоста. В результате в защищённом районе мирные жители могли чувствовать себя спокойно. В данном случае спокойствие, конечно, понятие относительное. Многие мужчины изъявили желание взять в руки оружие. Тогда открылись курсы обучения основам обращения с ним. В первую очередь, с огнестрельным и холодным.       Вроде всё устаканилось, можно и передохнуть, однако Дину не терпелось решить насущные проблемы, одной из которых являлся Кас. Бывший охотник никогда бы не подумал, что от пернатого будет больше вреда, чем пользы. Без ангельских сил он был ни на что не годным, приходилось обучать его осторожности в бою, правильному хвату рукояти ножа, переносу винтовки. Да что там, Касу потребовалась инструкция о том, как правильно спать. Винчестера ввёл в ступор вопрос: «Дин, что мне с этим делать?» и взгляд, направленный на кровоточащий бок, а потом прямо в глаза. И он долго вбивал себе в голову, что в этом взгляде не было обвинения, ненависти, проклятия. В следующее мгновение ангел рухнул на землю от кровопотери и закрыл глаза. Как Дин тогда перепугался… Он до онемения в мышцах боялся потерять его. Стоял и смотрел, как из раны стекает кровь, унося с собой жизнь. На его счастье рядом оказался Бобби и поднял шумиху.       Спустя недели охотник так и не смог заглянуть падшему ангелу в глаза. При встрече он неловко извинился, вкладывая в произнесённое изломанным голосом «Прости» всю душу. На что Кас, хлопнув его ладонью по плечу, ответил: «Не надо».       Он не прощён. Ничем не заслужил прощения.       Дин по-прежнему приглядывал за Кастиэлем, но уже издалека, умея невесомо поддержать, когда это нужно, затем молча отступая в тень. Пока Кас отлёживался, Дин ходил в разведку. Спустя два дня после происшествия с ангелом мысленно охотник не был на поле битвы и не уловил приближение инфицированного. В реальность Дина выдернуло соприкосновение его затылка с землёй. На него ошалело глядел крепкий спортивно сложенный парень. Винчестеру было жаль его жизнь, но свою он ценил больше. Потому попытался скинуть навалившегося гостя. Тот был упёртым и этого не позволял. Борьба за лидерство продолжалась долго, а удача повернулась к виновнику Апокалипсиса жопой, сверкающей словно начищенный пятак. Столь же ярко сверкали шансы оказаться заражённым. Дин утихомирился, собирая силы для последующего раунда, и следил из-под опущенных ресниц за действиями противника. Его ладонь сжала шею охотника, заставляя запрокинуть голову. Человек выгнулся, вцепившись обеими руками в руку неизвестного. Прищурив глаза, охотник силился рассмотреть, чем занята вторая рука нападавшего. Но в этом не было необходимости, уже через пару секунд нож полоснул кожу под нижним ребром, а ещё через секунду кроатонец рухнул, подкошенный метким выстрелом в сердце. Чудом не успел накапать своей крови. Чак точным ударом свалил его. И рана символично нанесена в том месте, куда был ранен Кас. Винчестер решил отмолчаться, пернатому знать это ни к чему.       Стоило пройти двум-трём дням, как ангел смог ходить, и Дин уже увидел его с бутылкой водки в руках. Человек вздёрнул бровь. Это было не вино и не виски. В тот раз он смолчал. Смолчал и тогда, когда брюнет забыл на столе пачку сигарет. Ничего не сказал, когда услышал пошлые стоны из их общей комнаты. Но наркотики, выпавшие из кармана штанов, простить не смог. Поэтому он стоял перед дверью их комнаты. Дин поклялся самому себе: если он дёрнет ручку, то заплатит любую цену, лишь бы ангел остановился. Лишь бы перестал падать. Винчестер занёс руку и безвольно опустил её. Снова поднял, и, пока не отступил, постучал.       — Входи, — донеслось изнутри.       «Как он узнал? Он же без сил…»       Дин переступил порог и замер: свет не горел, за окном царила ночь, и всё помещение оказалось погружено во мрак, который отгоняла лишь пара-тройка свечей. Босой ангел в полурасстёгнутой рубашке валялся напротив, прямо между кроватями, забросив на одну из них ноги. Застегнуть джинсы он тоже не счёл нужным, ремень без дела болтался в петлях. Рядом кучей лежали пустые бутылки из-под спиртного. Одну, пока ещё закупоренную, Кас вертел в руке. В воздухе чувствовался сигаретный дым.       — О, Кас… — ошалело выдохнул Дин.       — Да, Дин, — брюнет наконец поднял на него предельно ясный взгляд и развёл руками. — Вот он я.       Только недавно Винчестер так много хотел сказать, а спросить — ещё больше, но сейчас из головы вылетели все слова. Под насмешливым взглядом Каса захотелось провалиться под землю.       — Проходи, — произнёс Кастиэль. — Это и твоя комната тоже.       Дин словно очнулся ото сна: прошёл внутрь и громко захлопнул дверь. Сбоку от неё, у стены лежали аккуратно сложенные использованные презервативы. Полный набор. Сердце охотника бешено зашлось, пока тот осматривал комнату на наличие хоть крохотных намёков на наркотики. Не найдя оных, Дин выдохнул спокойнее.       — Как твоя рана? — спросил Дин, снимая ботинки и носки.       — Нормально, — отрезал ангел. — Это всё, или тебе от меня нужно что-то ещё? — сурово выдал Кастиэль, не меняя положения.       — Я хотел поговорить, — стягивая куртку, обозначил своё намерение Дин.       — Что ж, — равнодушно произнёс ангел, вставая. — Говори.       Охотник сделал несколько шагов навстречу, но, соблюдая дистанцию, остановился. Кас смотрел с ехидством и с явным наслаждением ждал словесной баталии. Предстоявший разговор далеко не первый в списке. И падший ангел, скрестив руки на груди, ждал, что теперь скажет его человек. Дин знал эту манеру поведения. Его Саманта «сучилась», а Кас «сучится стервозно». Если не сбить с него спесь, разговор можно и не начинать. Винчестер решил сразу бить в лоб.       — Я знаю, что тебе нелегко…       — Да ты что? — бесцеремонно прервал Кас, но под предостерегающим взглядом друга решил помолчать.       — …И не собираюсь читать тебе мораль о вреде плохих привычек.       На этой фразе синие глаза округлились, а брови над ними взметнулись вверх. На языке уже вертелась очередная колкость, но Кастиэль видел, как закипал собеседник: кулаки периодически сжимались, а брови сошлись к переносице. И решил не мешать.       — Но я тебя прошу. Как брата прошу: не садись на иглу.       Смех Каса разразился как гром в ночной тиши.       — А с чего ты взял, что я внемлю твоим просьбам? — с вызовом спросил ангел, оказываясь на расстоянии двух ладоней от Дина. — Я не джинн, чтобы исполнять твои желания. Пойми, я не ангел, Дин! — развёл руками Кас. — Почему я должен согласиться? — напирал бывший Воин. — Что ты, смертный, можешь мне предложить?       Дин задел его. Смотрел он злостно, сощурившись. Губы изогнулись в надменной улыбке. Руки опустились на бёдра. Из-за разницы в росте пришлось приподнять голову. Но это ничуть не смущало.       — Что ты можешь мне предложить взамен?       Кас намеренно нарушил границы, подойдя слишком близко. Намеренно подначивал, глядя из-под полуопущенных век в такие родные, затемнённые злостью и бессилием зелёные глаза. Он хорошо видел, как сжались скулы Винчестера, как старательно он подавлял порыв впечатать Каса в стену. Но тогда и закончится разговор. Именно этого Кас добивался. Именно этого Дин не хотел. И охотник едва растянул губы в улыбке, отгадав намерения ангела. С готовностью заглянул в глаза. Он продумал ответ на этот вопрос, идя сюда. Он подтвердил его, закрыв за собой дверь.       — Я могу дать тебе всё, в чём ты нуждаешься. Хочешь алкоголь — выпьем вместе. Хочешь сигарет — подымим вдвоём.       Кастиэль усмехнулся. Только он закинул голову выше, — Дин молниеносно толкнул его к кованой спинке кровати, прижал к ней руки, втиснул ногу меж ног ангела.       — Хочешь секс — я согласен. Лучше со мной, чем с…       Даже в таком положении Кастиэль зашёлся хохотом. Дин невольно отметил морщинки, собравшиеся в уголках кристально синих глаз, искреннюю ангельскую улыбку, вальяжно откинутую назад голову, плавные движения кадыка. Отсмеявшись, Кас подался вверх и, касаясь губами уха человека прошептал:       — Не думал, что ты пойдёшь на это, Дин.       — Ты хочешь? — отзеркалив движения собеседника, спросил Винчестер.       Ангела будто и не напрягало текущее положение вещей, он чувствовал себя раскованно, как в своей тарелке. Он волнующе выдохнул, лизнув ушную раковину Дина. Он не предпринимал никаких попыток выбраться из захвата, он не пробовал сделать хоть что-нибудь! За исключением лёгких ласк. Но не этим должен заниматься ангел. Не этим.       — Что бы сказал Отец, увидев тебя? — охотник не сдержался от гложущего душу вопроса.       — Не знал, что ты любитель поговорить в постели, — отшутился Кас, куснув человека за ухо.       Дин не отметил в себе неприязни к этим касаниям. Они щекотали нервы, были точно по нраву. Внутренний натурал не звонил в набат. Под ласковыми касаниями, похожими на поглаживание пером, охотник уже не помнил о вопросе. Пока Кас не отстранился, выдёргивая и его из приятной неги.       — Но, если тебе так интересно, я отвечу, — произнёс ангел слегка севшим голосом.       Он одновременно и говорил, и удерживал контакт глазами. Чтобы дать понять, что разум чист. Чтобы удержать человека на плаву. Дин выровнял дыхание и сделал шаг назад, выпуская Каса. Но тот потянул Винчестера обратно. И, не сводя с него глаз, вернул его руки на место. Поверх своих. Охотник опешил. Он готовился к разговору как мог, но такого не предвидел.       — Отец смотрит на нас, — повествовал Кас. — Он был глух к мольбе своих детей, он закрыл им вход в Дом. Так пусть же смотрит, как чистая святая невинность, созданная Им, прогибается под низменными инстинктами, ложится под порочного человека и отдаётся грехам. Ведь всё, что было Вечным, — повержено, — отчаянно договорил ангел, передернув плечами.       Раньше в движение приходили и крылья. Но не теперь.       — Святость омылась похотью и растворилась в ней, — Кас пристально смотрел человеку в глаза.       И Дин понял: перед ним всё ещё его ангел со странными речевыми заморочками, с острой проблемой «отцов и детей». И вопреки словам о «порочном человеке», ангел не питает ненависти и презрения к нему. Вопреки словам о «святой невинности» он ненавидит себя. Винчестеру было нечего сказать. И Кас, посчитав это достаточным, притянул человека за ворот рубашки, поцеловал. Он не напирал, но и не скромничал. Кас подводил черту и плавно переходил от слов к делу. Дин включился в процесс: освободил руку и провёл ей от поясницы к плечам, где и остановился, обнимая. В то же время чувствовал, как с воротника его одежды рука плавно перешла на затылок, приглашая. Не сказать, что Дин не любил активных партнёров, но для себя он прояснил не всё. Поэтому он оторвался от губ ангела, на что тот недовольно нахмурил брови.       — Опять трепаться собираешься? — раздражённо осведомился Кас.       Оказывается, ангелы могут терять терпение.       — Один вопрос, — сказал Дин, понимая, что сейчас не до разговоров. — Почему снизу?       — Сверху я с девушками успел, — договорив, Кас потянулся к губам.       Это не было высказано вслух, но оба понимали: ангел ещё может найти себя, если пойдёт за человеком. Если доверится. И он доверился. Кас стянул с Дина куртку, оставив её валяться на полу, и, не разрывая поцелуя, потянул человека за собой. Винчестер, отвечая, бережно обнял ангела, закрывшего глаза. Свободную руку разместил на затылке. Кастиэль наугад опустился на постель, за ворот рубашки утягивая и Дина. Вышло не совсем удачно: пара разместилась по диагонали, а голова ангела и вовсе свисала. Не отрываясь от брюнета, охотник оседлал его бёдра. Кас скользнул рукой по груди, слегка надавив. Дин понял всё без слов и дал возможность глотнуть воздуха. Рваное дыхание наполняло комнату. И снова глаза в глаза. Не моргая. Всё вокруг замерло. Казалось, мира за пределами кровати не существует. Очнувшись от внезапного наваждения, Винчестер запустил руки под рубашку, так до конца и не расстёгнутую. Мурашки пробежали по коже ангела, громкий выдох сорвался с приоткрытых губ. На них остановился полный желания взгляд охотника. Кас провокационно их облизал, закинув ладонь партнёру на затылок.       Прекрасно понимая, что это вызов, Дин реагирует по-своему: оставляет засос прямо над линией воротника рубашки, где волосы ещё не отрасли, чтобы прикрыть. А брюнет только обволакивающе и довольно смеялся, глядя в глаза человеку. И охотник, не отводя взгляда, пальцами прошёлся по рёбрам к соскам, зажав их между пальцами. В то же время двинул бёдрами, вышибая из Каса гортанный стон. Ангел прогнулся в пояснице, сжав пальцы на затылке сильнее, свободной рукой вцепившись в простынь. Дин не сдержал ответного стона. Он склонился ближе, целуя влажные губы, расстёгивая, наконец, рубашку Кастиэля. Тот тоже нашаривал пуговицы на одежде Дина. Подрагивающие руки слушались плохо, и Дин в итоге стянул рубашку, наполовину застёгнутую, через голову. Получив доступ к телу человека, Кас тактильно изучал его: невесомо очертил мышцы рук, ощутимее провёл по плечам и груди. Будто случайно задевая соски, спустился к торсу, слегка царапая. Винчестер неосознанно втянул живот, снимая с ангела штаны. Пернатый, не имея никакой застенчивости, накрыл рукой ширинку человека, не размениваясь на медленный темп. Дину больших сил стоило не толкнуться навстречу. Но глаза прикрыл и низко простонал, показушно облизав губы. Брюнет потянулся за поцелуем, и человек удовлетворил молчаливую просьбу. Руки наощупь изучали тела: оглаживали, сжимали, невесомо касались. А стоны тонули в поцелуях. Не выдерживая желания, Кас сам подавался бёдрами навстречу, а в его стонах проскальзывали просящие нотки.       — Ди-ин… — в перерывах между поцелуями простонал ангел, изгибаясь под человеком.       — Нет, — мягко, но твёрдо ответил человек, улыбаясь.       Трение прекратилось, руки Кастиэля оказались прижаты к постели, а Винчестер скользнул вниз. Дезориентированный ангел только понял, что к чему, как увидел человека, стягивающего бельё зубами. От остроты ощущений он откинул голову назад, выдыхая так, будто пробежал стометровку. Пальцы сжались в кулаки, что ладонями почувствовал Дин. И понимающе улыбнулся. И, облизав головку, взял в рот. Двигался не спеша, мучая, чередуя глубину и скорость проникновения. Винчестеру нравилось смотреть снизу вверх в бездонные синие глаза. А вот Кас не мог выдержать всех ощущений, и его голова периодически моталась из стороны в сторону, глаза зажмуривались. А из горла вырывались искренние стоны. Только Дин освободил одну руку, как сразу же ощутил её на своём затылке. Повинуясь немой, но однозначной просьбе, охотник расслабил горло, пропуская член до конца. Сам же, достав смазку, распределил её по пальцам. Постепенно палец за пальцем, растягивал ангела, кусавшего губы.       — Я хочу тебя слышать, — глядя в глаза, шепнул охотник.       Винчестер отпустил и вторую руку. Но Кас оставил её на месте, время от времени сжимая подрагивающие пальцы. Едва пальцы Дина проскальзывали по особо чувствительным местам, Кас будто взрывался: надломленно стонал, тянулся навстречу, опираясь на голову, отрывая спину от кровати, что скрипела под ним.       — Ди-ин, — жалостливо просил Кас. Почти умолял.       В эти секунды он нуждался в разрядке, нуждался в Дине, нуждался во всплеске эмоций.       — Хочешь? — со смешинками в глазах спросил Дин, скидывая с себя оставшуюся одежду.       — Хочу-у, — протянул ангел, сорвавшись на последнем звуке. Пальцы упёрлись в простату. — Пожалуйста, — попросил он, смотря из-под полуопущенных ресниц.       — Ты не достаточно растянут, — парировал Дин.       — Я хочу так, — на полном серьёзе сказал ангел, поймав человека за руку.       Молчаливый диалог глазами уверил Дина, что это не сиюминутное желание, а необходимая потребность. Кто же знал, что ангел любит пожёстче? Кто же знал, что ангел — мазохист? Заметив, как Дин надевает презерватив, Кас спросил:       — Готовился?       — Меньше слов, больше дела, — прозвучал ответ.       Дин старался быть аккуратнее, но не мог не признать, как ему нравятся нахмуренные брови, побелевшие костяшки пальцев, впившихся в простынь. Но больше — долгий изломанный стон. Взгляд Винчестера будто говорил: «Сам же напросился». А Кас вторил «Сам же и напросился». Дин уже открыл рот, чтобы утешить, но передумал, целуя. Не принцесска, потерпит. И Кас был за то благодарен. Он был готов попросить пару секунд подождать, но охотнику это не требовалось. Он и так видел, что ангелу непросто. Винчестер с молчаливого согласия набирал темп, плавно скользя на всю длину. Дождавшись более-менее осмысленного взгляда пернатого, Дин спросил:       — Готов устроить горизонтальные танцы?       Кастиэль, понимающе улыбнувшись, кивнул.       — Тогда погнали!       Дин, сорвавшись на более быстрый темп, прижал руки Каса к постели. На вопросительный взгляд последнего был дан ответ:       — Ты сегодня был плохим мальчиком, Кас. Вёл себя как последняя шлюшка.       — Полностью согласен, — выдохнул брюнет, для приличия дёрнув руками.       — Ещё бы, — не прекращая размеренных толчков, согласился Дин. — Ну и кто трещит в постели?       Винчестер не упустит случая подтрунить. Даже в процессе. Кас всерьёз собирался ответить, но, как только до него дошёл истинный смысл высказывания, смолчал, закусив губу. Ангел, глядя в глаза человеку, мстительно подавил стон, рвущийся из груди. Однако после череды поцелуев в шею при бешеном ритме, сдался, выдыхая воздух в громком «Ди-ин…» Кастиэль снова попытался вырваться из захвата, но держали крепко.       — Ты наказан, — будничным тоном повторил охотник, не разрывая зрительного контакта.       Ангел смиренно прекратил лелеять надежду на пощаду, бессильно сжав в руках многострадальные простыни. Увидев эту реакцию, Дин, не сбавляя темпа, предложил:       — Как думаешь, стоит держать тебя крепче?       Потерянный в сладостных ощущениях, Кас не сразу понял, чего от него хотят. Хотелось и дальше чувствовать импульсы удовольствия, прошивающего тело. Но нашлись силы на развёрнутый ответ:       — Буду премного благодарен.       Кас в очередной раз увлажнил губы, чувствуя лёгкие укусы на шее. Сам того не замечая, он подстроился под ритм Дина, отдаваясь ему так же страстно, как привык брать других. В тот момент, когда Дин отстранился на расстояние ладони, толчки стали замедляться, пока совсем не перетекли в плавные покачивания, действующие Касу на нервы.       — Дин… — прошептал он.       — Что, Кас? — заботливо спросил охотник, затягивая на запястьях ангела ремень.       — Пожалуйста… — просил Кас, пытаясь двигаться быстрее.       — Нет, — твёрдо сказал Дин, удерживая тот же плавный темп.       Кас уже не мог. Он разорвал зрительный контакт, скосив взгляд. Он дразнился, облизывая губы и подставляя шею.       — Смотри.       Толкнувшись до упора, шепнул Дин.       — На.       Ещё толчок.       — Меня.       Рыкнув, требовал Дин.       И он смотрел. В глаза, подёрнутые пеленой вожделения и жажды. В глаза хищника. На Каса набегали волны удовольствия, одна больше другой. Все мысли из головы методически вытрахивали, связанные руки не причиняли неудобств, а ладони сжимали его бёдра так крепко, так правильно. На ногах поджимались пальцы, голова откидывалась назад, взгляд упирался в потолок, с губ срывались нечленораздельные стоны. Сильная рука возвращала его, взгляд приковывал, но не цепями — чистейшим удовольствием. Кас перестал что-то воспринимать и понимать. Только подавался бёдрами вперёд, едва не рвал ни в чём не повинную простынь. Голова его методически билась об изголовье, но он не осознавал. Он отпустил себя, вверил другому и просил. В мозгу остались только три слова: ещё, пожалуйста, Дин.       Винчестер не мог подвести. Предаваясь наслаждению, он в первую очередь ублажал партнёра. Чутко реагировал на любое движение, звук, взгляд: касался сосков, целовал ключицы, собственнически кусал. Едва Кас закатил глаза и в очередной раз прогнулся в спине, собираясь произнести сотую просьбу, охотник обхватил его член и в пару слаженных движений довёл до оргазма. Закусив губу, Кастиэль чувствовал, как наслаждение мучительно медленно наполняет его, и в агонии сквозь зубы процедил имя. Всё остановилось.       — В следующий раз возьму веревку, — озвучил мысль Винчестер. — Что скажешь?       Ангел набрал воздуха для ответа и почувствовал руки на бёдрах. Весь воздух вылетел стоном к чертям. Дин снова взял бешеный темп, раз за разом проходясь по чувствительной простате. Второй заход. Чёртов Дин Винчестер. Чёртов бескомпромиссный голод. Чёртов человеческий сосуд. Кас беспомощно трепыхался в руках Дина, заламывал пальцы, тонул в поцелуях, в водовороте противоречивых чувств. Но с катушек слетел, когда услышал прямо над ухом низкий стон человека. Почувствовав зубы на своей шее, он с протяжным стоном кончил. Второй раз. Сам. И ощутил сильные финальные толчки.       Винчестеру стоило неимоверных усилий откатиться в сторону. Разум обоих был где-то за пределами этой комнаты. От её стен отталкивалось шумное дыхание. Вернув себе подобие координации, Дин освободил руки Кастиэля. На что тот от неудобства недовольно пробурчал. Более ясно выражать свои мысли ангел сейчас не мог. Охотник аккуратно переместил руки любовника из-за головы вдоль тела. Кас отреагировал благодарным стоном. Но не пошевелился.       — Прости, — хрипло проронил Дин, не в силах совершить более активные действия.       Кас только прикрыл глаза в молчаливом согласии.       — Всё в порядке? — повернув голову, спросил Дин, после продолжительного молчания.       — Всё отлично, — севшим голосом сообщил Кас, улыбнувшись.       Дин, повинуясь порыву нежности, поцеловал следы на запястьях, растёр их, разгоняя кровь. Пальцы чуть дрогнули. Охотник накрыл ладони ангела своими.       Кастиэль отозвался благодарным стоном.       — Оказывается, тебя нужно просто регулярно и качественно трахать, — сделал вывод Дин.       Ангел только усмехнулся.       — Я голос сорвал.       Дин, облегчённо вздохнув внутри, со спокойной душой встал с кровати, взял скомканную в край простынь, обтёр ею Каса, себя и швырнул к ножкам. Сходил до шкафа с одеждой, вынул чистую для похода в душ. А сам пока облачился в старую.       — Где мой ремень? — оглядывая глазами комнату, спросил Дин. — Ты меня им связывал, — ответил Кас, пытаясь надеть штаны.       Поиски прервал звук открывающейся двери. Не церемонясь, Чак с порога спросил:       — Слушай, Дин, ты Каса не… видел, — закончил он, заметив путающегося в футболке ангела с характерными следами на шее.       От хлопка двери с потолка отвалился кусочек штукатурки.       В комнате зазвучал смех.