Я кое-что хотел тебе сказать

«Слушай, Лань Чжань, похоже, мы оба слишком много выпили сегодня. Ты уж извини». Лань Ванцзи ничего не сказал. Успев надеть один сапог, Вэй Усянь продолжил: «Но тебе вовсе незачем чувствовать себя виноватым. Э… для мужчин нормально иногда так делать. Пожалуйста… не принимай произошедшее близко к сердцу». Лань Ванцзи, продолжая равнодушно смотреть на него, переспросил: «Нормально?» Его голос звучал более чем спокойно. Вэй Усянь не осмелился ответить. Лань Ванцзи спросил снова: «Не принимать близко к сердцу?» Вначале Вэй Усянь думал, что лучше уж показаться Лань Ванцзи легкомысленным и доступным, чем позволить обнаружить свои чувства, ведь это неизбежно повлекло бы за собой неловкость и невозможность остаться даже друзьями. Но теперь Вэй Усянь начал сожалеть о том, что, не подумав, выпалил все эти совершенно идиотские слова. Он прошептал: «Прости». Лань Ванцзи резко поднялся, от чего Вэй Усянь ударился в панику. Сердце стучало как бешеное, грозясь вот-вот выпрыгнуть из груди. Второй нефрит тем временем подошел к Вэй Усяню вплотную, обратив на него холодный взгляд светлых глаз. От страха дыхание Вэй Усяня сбилось, ноги подкосились, и он упал на колени. Лань Ванцзи удивленно замер: «Что ты делаешь?» Вэй Усянь нервно хихикнул. «Я? Жду кары небесной,» — выпалил первое, что пришло на ум и тут же пожалел. Второй нефрит нахмурился. «Не болтай ерунды. Поднимайся». «Хах, я всегда болтаю всякий вздор, разве ты не знаешь?» — хрипло ответил Вэй Усянь, с трудом поднимаясь на ватных ногах. Он заставил себя посмотреть Лань Ванцзи в глаза и слегка отшатнулся. Ханьгуан-цзюнь смотрел спокойно, но от этого взгляда почему-то по спине пробежали мурашки. Лань Ванцзи сделал шаг вперед, Вэй Усянь отступил назад; Лань Ванцзи сделал еще один шаг, Вэй Усянь снова отступил. Он, видимо, надеялся убежать от второго нефрита клана Лань куда-нибудь в бесконечность, однако его планы разрушила внезапно возникшая позади стена. От неожиданности дыхание Вэй Усяня на миг прервалось. Лань Ванцзи стоял так близко, что он мог чувствовать своей щекой как тот дышит, слегка неровно. Вэй Усянь не знал куда себя деть. Будь его воля — он бы провалился сквозь землю и не вылезал бы ближайшие лет десять. Но он все ещё стоял, прижавшись к стене, и его всё ещё молча прожигали взглядом. Может и хорошо, что Лань Ванцзи был так близко: в противном случае Вэй Усянь бы медленно сполз по стене на пол. Он изо всех сил старался не смотреть на Лань Ванцзи, но в их положении это было непросто. Вэй Усянь чувствовал, как предательски дрожат колени, в горле пересохло, а сердце по-прежнему упрямо пыталось выпрыгнуть из груди. Вдруг тишину нарушил тихий голос Лань Ванцзи: «Говори». Вэй Усянь, застигнутый врасплох внезапной репликой Ханьгуан-цзюня, вздрогнул и смог выдавить из себя только хриплое: «Ч-что?» Лань Ванцзи вздохнул. «Ты хотел мне что-то сказать. Ты не закончил. Говори». Кадык Вэй Усяня нервно дернулся. Он кашлянул и начал что-то бормотать себе под нос, спиной со всей силы вжимаясь в стену, словно надеясь пройти сквозь нее. «О, т-ты об этом… Ну я… Эт-то…» Брови Лань Ванцзи чуть приблизились к переносице, и он, не сводя глаз со своего спутника, немного отступил назад, позволяя Вэй Усяню отлипнуть от стены и рвано выдохнуть — кажется, все это время он почти не дышал. Вэй Усянь, понимая, что должен сейчас что-то сказать и что в его состоянии ложь будет более, чем очевидна, сделал глубокий вдох, затем, подождав немного, медленно выдохнул и, решив, что хуже уже точно не будет, заговорил: «Я… Уже сказал, что благодарен тебе за всё, что ты для меня сделал и…» — слова всё ещё давались ему нелегко, особенно под внимательным взглядом глаз Лань Ванцзи, который он чувствовал каждой частичкой своего тела. Что-то на мгновение промелькнуло в этом взгляде, что-то такое, чего Вэй Усянь не мог себе объяснить, но отчего лицо вспыхнуло, а сердце обдало жаром. Набравшись смелости, он продолжил: «Я думаю, что… Нет, я знаю, что у меня к… к тебе чувства… н-немного отличные от дружеских,» — тут он резко выдохнул и попытался сглотнуть ком в горле, — «Э-это что-то большее, чем дружба, это… Я… Лань Чжань, я тебя…» — договорить ему не дали: он оказался в крепких объятиях. Лань Ванцзи кинулся к нему с такой силой, что выбил весь воздух из легких у них обоих, прижал к себе так крепко, как только мог. Левой рукой он обхватил Вэй Усяня за талию, а правую положил ему на затылок, прижимая к своему плечу. Он тяжело дышал, будто после бега или усердных тренировок, уткнувшись в висок Усяня. Вэй Усянь, немного отойдя от первоначального шока, положил дрожащие руки на спину Лань Ванцзи, уткнулся носом ему в плечо и шепнул тихо, тише, чем летний ветерок, шелестящий листьями деревьев: «… люблю». Сказал, и тут же ощутил мягкий поцелуй на виске. Потом — чуть выше, потом — над бровью, на переносице, на носу. Наконец, он встретился взглядом с Лань Ванцзи, в котором не осталось ни капли того холода, что был обычно. Он смотрел тепло, счастливо, неверяще. Кажется, даже уголки его губ приподнялись. «Вэй Ин, — глядя в глаза и тоже шёпотом, потому что боялся спугнуть момент или потому что не смог бы сейчас ничего сказать вслух, — Я так сильно люблю тебя. Так давно и бесповоротно». Он оставил на губах Вэй Усяня нежный, трепетный поцелуй и вновь сжал в объятиях. «Знаешь, тринадцать лет — это так долго» Вэй Усянь вздрогнул. Неужели Лань Ванцзи любит его так давно? Неужели ждал всё это время? Всё это время ждал и надеялся, что поверженный Старейшина Илин вдруг воскреснет. Возможно даже пытался призвать его душу, играл «Расспрос». Вдруг захотелось утешить, дать знать, что у них впереди целая вечность, что он никогда больше не оставит его. «Лань Чжань. Я здесь. Я рядом». «Я знаю». «Я больше не уйду». «Я не позволю» «Ты не сердишься за… то, что произошло?» «Конечно, нет» Вэй Усянь выдохнул. В объятиях Лань Ванцзи так хорошо, так правильно, что, когда тот немного отстраняется, он хмурится от неприятного холодка, что остается после теплых прикосновений. Вэй Усянь дурашливо дуется, а Лань Ванцзи кладет ладони ему на щеки. Они просто смотрят друг другу в глаза. Вэй Усянь просто кладет свою руку поверх руки Лань Ван Цзи и осторожно касается губами его запястья. Дыхание перехватывает. Так жарко. Невыносимо жарко. Что это? «Лань Чжань, ты что, улыбаешься?» «Мгм» В горле пересохло. Кто-нибудь, напомните Вэй Усяню как дышать. Он улыбается в ответ. Не так, как обычно — как-то робко, неуверенно и бесконечно нежно. Лань Ванцзи отнимает одну руку и любовно проводит ей по шее Вэй Усяня. «Следы оставил?» — интересуется тот. «Мгм» Вэй Усянь усмехается и легко толкает Лань Ванцзи в грудь, шутливо изображая обиду: «Доволен, как сытый кот! А мне как ходить прикажешь? Могут возникнуть вопросы». Лань Ванцзи ничего не отвечает, лишь наклоняется к уху Вэй Усяня, легонько прикусывая мочку. Тот кладет ладони ему на плечи, слегка поглаживая. «Пора спать. Завтра нужно будет проверить храм Гуанинь». «А… Ага» Они скинули верхние одежды и забрались под одно одеяло. Лань Ванцзи одной рукой притянул Вэй Усяня к себе, пальцы другой Вэй Усянь переплел со своими. «Спокойной ночи, Лань Чжань. Я люблю тебя». Лань Ванцзи коротко поцеловал Вэй Усяня в лоб. «Мгм. Я тебя тоже. Спи.»