The story without a future

Их история началась неожиданно для них обоих. Светлая история любви. История без будущего. Просто Пак Чанёля отправили в командировку. Молодой журналист пытался воззвать к здравому смыслу начальства, чтобы не ехать на месяц в глушь. Аргументировал это тем, что у него девушка, которую нельзя бросать. Пожилой начальник лишь устало посмотрел на него и сунул ему в руки папку с необходимыми бумагами и билетами на поезд туда и обратно. Ехать предстояло через всю страну. После всех истерик девушки и клятвенных заверений Чанёля, что деревенские бабы не смогут его соблазнить, она наконец успокоилась. Глаза, опухшие от слёз, провожали поезд, в котором уезжал любимый. Пейзаж за окнами быстро сменялся. Города, леса, озёра, деревни вдалеке. Чанёль не обращал внимания, пытаясь разобраться в бумагах, которые дало начальство. Милая проводница заглянула в купе и прощебетала, что Чанёль почти приехал и пора собирать вещи. Внимательный взгляд быстро окинул купе, где парень ехал в одиночестве, в надежде остаться и помочь, но тщетно. Царил идеальный порядок. Подавив разочарованный вздох, девушка вышла. *** Чанёль медленно шёл по сельской местности, оглядывая пейзаж. Красиво, не поспоришь. Но терзали сомнения по поводу наличия здесь благ цивилизации. Подойдя к мужчине, который любовно обтирал старенькую машину, Пак тихо кашлянул, привлекая внимание. Мужчина обернулся. - Здравствуйте… А… Как бы сказать… Где у вас тут главный живёт? Я журналист, в командировку приехал. Мужчина обтёр руки и задумался. - Да, я знаю, наслышан. Вот по этой улице до большого синего дома, - махнул рукой он. – Тут один такой дом, узнаете в любом случае. Чанёль проследил за взмахом руки и поклонился, благодаря за помощь. Дом нашёлся быстро. Удивившись вычурному вкусу владельцев, Чанёль поднялся по ступенькам и нерешительно постучался. Дверь открыли быстро. Молодая девушка, видимо, служанка, поприветствовала парня и проводила его в большую гостиную на первом этаже. Попросив подождать пару минут, удалилась быстрым шагом. Чанёль огляделся. Обстановка комнаты, не сильно дорогая, но всё же приличная, говорила о материальном достатке владельцев. Услышав шорох, парень резко обернулся. В дверном проёме стоял хрупкий юноша лет пятнадцати. Мимо него с ворчанием протиснулась полная женщина. Чанёль встал. - Чанёль, верно? Здравствуйте. Я хозяйка, мужа сейчас нет, поэтому я всё расскажу. Жить будете на втором этаже, третья дверь от лестницы. Рядом комната моего сына, Бэкхёна, - женщина кивнула на юношу, который всё так же стоял в дверях. В комнату вбежала служанка, что-то быстро протараторив. Хозяйка нахмурилась. – Извините, мне надо идти. Мой сын Вам всё покажет. Бэкхён, иди сюда, - властно махнула рукой женщина. – Покажи этому молодому человеку всё, что он попросит. Хозяйка со служанкой быстро ушли. Мальчик нерешительно подошёл к незнакомцу. Сквозь смущение проглядывал интерес. Чанёль с полуулыбкой отметил, что Бэкхён ниже него почти на голову. - Что Вам показать? - Давай на «ты», - улыбнулся Чанёль. – Покажи мне для начала мою комнату. Парень быстро улыбнулся и развернулся, показав Чанёлю идти за собой. *** Всю первую неделю Чанёля удивляло поведение младшего. Тот то шарахался от Пака, то бегал за ним хвостиком, мешая писать статью. Бэкхён то оживлённо тараторил, то вдруг резко замолкал, на что Чанёль удивлённо приподнимал одну бровь, после чего Бэкхён неизменно убегал. Чанёль сидел с ноутбуком на диване в гостиной, лениво перечитывая написанную часть статьи и решая, где нужно что-то исправить. Диван рядом прогнулся от веса чужого тела. Парень отвлёкся от статьи. - Чанёль, я тебя люблю, - выпалил Бэкхён на одном дыхании. Пак промолчал, стараясь не показать своего шока, чтобы не напугать младшего. Тому вскоре надоело его молчание, и он начал дёргать старшего за руку. Решив, что молчать больше нельзя, Чанёль решил осторожно охладить пыл Бэкхёна. - Бэкхён, я думаю, ты ошибаешься, - начал Чанёль, стараясь, чтобы его слова звучали как можно мягче. – Мы только неделю знакомы. Если даже ты и чувствуешь что-то ко мне, это обычная подростковая симпатия. У тебя всё ещё впереди. Младший замер на пару секунд, пытаясь подавить обиду. Но всё же решил идти напролом. - Дай мне проверить мои чувства. К тому же, вдруг ты тоже в меня влюбишься? – Бэкхён уцепился в руку старшего, как утопающий за соломинку. - Я так не считаю, - Чанёль покачал головой, стараясь освободить руку. – И у меня есть девушка. Боль резанула Бэкхёна где-то в груди. Но он упрямо стоял на своём. - Брось её, - Чанёль поражённо посмотрел на младшего, который так спокойно сказал эти слова, и отрицательно мотнул головой. Почувствовав на своих губах чужие, такие мягкие и неумелые, Чанёль попытался аккуратно оттолкнуть Бэкхёна. Тот лишь сильнее к нему прижался, продолжая неуверенно посасывать и покусывать губы Чанёля, после чего сам отстранился, облизываясь и тяжело дыша. - Дай мне шанс, - глаза нежного орехового цвета с грустью посмотрели в глаза Чанёля. Пак через силу отвёл взгляд. – Хорошо. *** Когда Бэкхён потянул мышцу на ноге, Чанёль первый прибежал ему на помощь. На руках донёс до дома и отобрал у озадаченной служанки аптечку. Хитро посматривал снизу вверх на смущающегося Бэкхёна, растирая его ногу. Младший в ответ начал бить его подушкой и, как только Чанёль закончил бинтовать его ногу, утянул его к себе на диван, вовлекая в поцелуй. Бэкхён впервые решил попробовать что-то большее и нерешительно провёл языком по сомкнутым губам старшего. К его удивлению, Чанёль воспринял его робкие попытки как разрешение и сам ворвался языком в его рот, вырывая из груди младшего удивлённый стон. Тонкие пальцы Бэкхёна невесомо поглаживали бока Пака, залезая под тонкую ткань рубашки. Чанёль с усилием оторвался от нежных и податливых губ, пока был ещё в силах остановиться. Младший удивлённо посмотрел на него и ничего не сказал, поняв всё самостоятельно. Робкие поцелуи после завтрака чередовались с безудержными ласками на кровати одного из парней за закрытой дверью. Чанёль безумно боялся, что их кто-то увидит. Каждый слишком громкий стон младшего он заглушал жадным поцелуем, заставляя Бэкхёна плавиться в его руках. Чанёль периодически прижимал юношу к забору, скрытому за зарослями кустов с ягодами. Эти самые ягоды он осторожно передавал в рот Бэкхёна, зажав в собственных губах. Иногда специально давил их, чтобы сок медленно стекал по подбородку младшего. Язык Чанёля нежно его слизывал, плавно переходя на шею и заставляя Бэкхёна задыхаться стонами, кусая собственную руку. Дальше Чанёль заходить боялся, хотя сам Бэкхён ясно дал понять, что он не против. Каждый раз, когда Бэкхён начинал нетерпеливо ёрзать на наливающемся кровью члене Чанёля, жаждущем ласки и нежного ротика, Чанёль спихивал младшего с себя, напоминая ему, что отец Бэкхёна убьёт своего гостя за лишение его сына девственности. Бён обиженно надувал губы, а Чанёлю приходилось идти и снимать напряжение. Он боялся, что не сдержится и сделает Бэкхёну больно. *** Их первый раз произошёл, когда родители Бэкхёна вместе со служанкой уехали на праздник в соседнее село. Клятвенно заверив отца и мать, что он не даст гостю умереть от голода, Бэкхён с торжествующим видом запер за ними дверь и пошёл на поиски жертвы. Жертва нашлась очень даже быстро. Она беспечно лежала на собственной кровати, глядя в потолок. Бэкхён аккуратно сел на Чанёля чуть ниже паха, чтобы не вызвать лишних подозрений. Руки старшего начали нежно поглаживать живот и бока Бэкхёна, который пытался выровнять дыхание. Слишком рано. - Чанёл-и, - один пальчик младшего парня невесомо пробежался по пуговицам на рубашке Чанёля. Пак промычал, давая понять, что он слушает. – Давай сегодня поспим вместе. Родители уехали. Я хочу засыпать, обнимая тебя. Чанёль нерешительно кивнул, взвешивая все «за» и «против». Младший удовлетворённо улыбнулся и слез с парня, выходя за дверь и посылая ему воздушный поцелуй. Весь оставшийся день он не делал попыток соблазнить Чанёля. Всё ограничивалось невинными поцелуями и объятьями. Уже лёжа в постели, Бэкхён решил, что пора. Рука медленно поползла вниз, накрывая пах Чанёля. Необычное ощущение чужого органа в руке отзывалось приятной тяжестью снизу собственного живота. - Бэк, не надо, - хриплый голос Чанёля разрезал тишину, старший попытался убрать чужую руку. Ему это удалось, но в следующий миг Бэкхён оказался сидящим на нём. Чанёль сдавленно охнул, чувствуя, как об напрягающийся член трётся пятая точка младшего. Тихий шёпот Бэкхёна посылал мурашки по коже. - Чанёль, я хочу тебя внутри. Все мысли были отброшены на задний план. Одежда под напором четырёх рук разлеталась в стороны. Тёплые губы и несдержанные стоны. Приятная узость, сводящая Чанёля с ума. Горячая наполненность, заставляющая Бэкхёна кричать от наслаждения. И головокружительный финал. *** Оставалась неделя до предполагаемого отъезда Чанёля. Бэкхён лежал у него на коленях, задумчиво напевая какую-то песню. Пальцы Пака невесомо перебирали волосы младшего. Вдруг песня оборвалась. - Чанёль, ты же останешься со мной? Пальцы на секунду замерли и снова продолжили гладить Бэкхёна по голове. - Да, - голос не дрогнул. - И девушку бросишь? А что ты со статьёй будешь делать? – Бэкхён не заметил напряжённости, повисшей в воздухе. - Брошу. Статью отправлю по почте, - Чанёль сам осознавал, как фальшиво звучали эти слова, но пытался говорить как можно более ровно. - Я тебя люблю, - Бэкхён обхватил старшего за талию. - И я тебя люблю, Бэкхён-и. *** Чанёлю неимоверно повезло, что в день его отъезда Бэкхёна не было дома. Иначе он бы не нашёл в себе силы уехать. Да ему и не дали бы это сделать. Младший будто чувствовал что-то неладное. Перед тем, как уехать к тётке на пару дней, он отвёл Чанёля в сторону и заставил его несколько раз пообещать, что они будут вместе. С тяжёлым сердцем Чанёль вновь и вновь повторял эти слова. Поставив собранную сумку около двери, Чанёль решил в последний раз зайти в комнату младшего. С грустной улыбкой посмотрел на кровать, хранящую воспоминания о ночах, проведённых вместе. Достав заранее заготовленный лист бумаги и ручку, Чанёль черкнул несколько слов и положил лист на тумбочку около кровати, затем выходя и осторожно прикрывая дверь. Погода не заладилась. С самого утра было холодно, на улице шёл дождь. Поезд уносил Чанёля домой, туда, где не будет наивного пятнадцатилетнего юноши. Туда, где не будет жарких поцелуев, сладких объятий и хрупкого податливого тела. На запотевшем стекле Пак раз за разом выводил одни и те же слова. Те слова, что он написал на листе бумаги, оставленном в комнате младшего. Прости. Так будет лучше.