Раненый

Больно. Это было первым, что он заметил, когда пришел в себя. Не было какого-то определенного места–болело все. Он стонет от боли. –Леви!–послышался голос неподалеку от него и он поворачивает голову к источнику звука. Теплая рука мягко дотрагивается до лба. Он вздрагивает. –Ханджи?–его голос дрожит. И он снова вздрагивает от собственного голоса. Пытается поднять свои тяжёлые веки; пытается вспомнить причину того, почему все его тело полыхает как огонь; пытается открыть свой правый глаз, который, кажется, не реагирует. Спустя несколько минут, когда перед ним предстали размытые очертания Ханджи рядом с ним, в его голове резко вспыхивает боль, не давая возможности для размышления. –Эй,–поизнесла женщина с теплой улыбкой на лице, –как ты себя чувствуешь? –Как дерьмо.— пробормотал мужчина и снова закрыл глаз от ощущения наступающей жгучей боли. Слышится шуршание одеждой. –Тебе нужно что-нибудь выпить.— и чужая рука осторожно проскальзывает под его голову, а другая– подносит стакан с холодной водой к его губам. –Пей медленно.–предупреждает Ханджи и Леви подчиняется. Температура воды, кажется, немного рассеивает пелену неопределенности в его голове и он наконец начинает замечать обстановку вокруг себя. Белые стены, белые простыни. Ничего знакомого. Его взгляд до сих пор не ясный. Он хмурится. Его разум отказывается работать.–Ханджи,— он может только шептать, так как даже говорить больно.–где мы?— пытается поднять руку.–Почему… Он глубоко вздыхает. И что-то похожее на отчаянный крик вырывается из его горла, прежде чем он вправе остановить его. Немедленно тепло женских рук возвращается, –Постарайся не двигаться слишком много, ты ранен.–мягкие пальцы аккуратно убирают прядь волос.–Все хорошо, ты в порядке. Он снова хмурится. –Просто постарайся поспать ещё немножко, хорошо? И вновь все накопленное истощение за несколько минут, дает о себе знать, забирая в царство Морфея. Леви пытается побороть чувство сна, но его тяжелые веки закрываются, а резкая боль притупляется до лишь ощутимых импульсов. На мгновение он борется с потерей сознания. Потому, что нужно узнать что-то важное. Потому, что даже сквозь пелену, которую он не способен пока побороть, голос Ханджи звучал слишком отчаянно. Затем мир угасает, уводя его от боли и растерянности. Аккуратно, избегая белых повязок, Ханджи укладывает свою руку на лоб мужчины и медленно чувствует, как снова под ее рукой возвращается его лихорадка. Все хорошо. Все обязательно будет хорошо.