♡
У него особо нет выбора. После уроков, уставшие, на трибунах они появляются одними из первых, когда немногочисленный народ только устраивается на скамьях, а обе команды еще не выходили. Чимин нехотя ступает за воодушевленным Тэхёном, одетый в огромный старый свитер, прижимая к груди увесистый учебник «Плотоядные деревья всего мира», зачитанный до дыр с начала учебного года. Ему тут неуютно: очень много свободного пространства, кольца эти странные, будто не в тему, места поскрипывают, и вообще. Он утыкается в главу о мандрагорах, достав карандаш из кармана и делая ровные заметки рядом с печатным текстом, и увлекается так сильно, что не успевает заметить, как вокруг уже собрались целые толпы, и до начала матча остаются считанные минуты. Глаза Тэхёна горят от восхищения, пока он высматривает в вылетевших на поле командах ловца в красной мантии, и затем он изо всех сил орет «Чо-он Чонгу-ук!» и руками изображает огромное сердце. Тот мотает головой и при виде Тэхёна слегка краснеет, но ярко улыбается в ответ, взлетая выше, и Чимин думает, что это самая слащавая вещь во вселенной. Почему они все еще не встречаются? На самом деле, в итоге это действительно оказывается ровно настолько скучно, как он и ожидал. Он продолжает читать книгу, иногда вздрагивая от громких воплей вокруг, и затем Тэхён тянет его за рукав, говоря на ухо «эй, смотри» и показывает пальцем куда-то вперед. Чимин нехотя отвлекается и, вау. Это, видимо, и есть тот самый новый слизеринский загонщик. Ему кажется, что раньше он его никогда не замечал, и это удивительно, потому что он… довольно привлекательный, ладно. Его иссиня-черные волосы растрепаны, спадая на лоб и контрастируя с бледной кожей. Он вытирает пот с лица свободной рукой, во второй держа увесистую биту и обхватывая начищенную метлу ногами, не боясь потерять баланс. Он худой и широкоплечий, слегка сутулится, и его взгляд холодный, пронизывающий; он внимательно следит за ходом игры, хмурясь, и начинает быстро лететь вперед, минуя одного из охотников, с громким хлопком отбивая бладжер и направляя его в сторону противника, чуть не выводя из строя сосредоточенного вратаря. У него сильная хватка, и от него буквально веет аурой плохого парня, который знает, что делает. Он несется по полю беспрерывно, и Чимин понимает, что не может оторвать от него глаз, настолько завораживающе и немного пугающе он выглядит. Его напарник подзывает его к себе, и тот моментально замечает, подлетает к нему, рассекая воздух. Тогда, оказываясь как раз напротив трибуны, защитник случайно сталкивается взглядом с Чимином. У Чимина все еще восторженное выражение лица, руками он вцепляется в учебник, одна прядь волос мило торчит вверх спиралькой, и за секунду парень передает абсолютно всю гамму эмоций. С него спадает суровая маска: его глаза широко распахиваются, брови смешно ползут вверх, рот приоткрывается, и он, пялясь на Чимина, со всего размаху влетает во второго защитника, не замечая, куда направляется. С трибун раздается сочувствующее «о-оу» и громкие смешки. Тэхён хихикает вместе со всеми, говоря, что и такое, дескать, случается с хорошими игроками. Чимин, кажется, немного смущен.♡
Хоть Гриффиндор и выигрывает в том матче, насчет чего Тэхён долго визжит, новый защитник, в силу своего имиджа, становится немного известнее среди учеников. Зовут его, оказывается, Мин Юнги, и Чимин припоминает, что вроде сталкивался с ним несколько раз, что немудрено — они ведь на одном курсе, у них когда-то были сдвоенные занятия. Не то чтобы Чимина это все волнует. У него есть куча дел помимо глупых сплетен и болтовни. Иногда он цепляется взглядом за темную макушку в коридоре, вот и все. Тэхён щебечет ему краткие пересказы всего, что гуляет по школе; Мин Юнги, как отзываются свидетели, очень странный, ничем не интересующийся тип, от него несет холодом и злобой, а еще он котенка утопил. И если во все остальное Чимин еще может поверить, то последнее уже явная клевета. Никто с таким лицом не может утопить котенка. Ну, допустим, он и правда ведет себя так устрашающе, какая кому разница? Прикола Чимин не понимает. Слава богу, у него есть растения, думает. Они уж точно не ворчат ни у кого за спиной. Его трепетливые кустики уже совсем-совсем близки к цветению, и от этого у Чимина постоянно непроизвольная улыбка на губах. К разочарованию Тэхёна, большую часть свободного времени он проводит в теплицах, тихо делая домашние задания, выделив себе свободный уголок стола. Ему тут комфортно, да и не пропускает ничего нового — вдруг срочно нужно полить куст, окучить или еще чего? Он никогда не присутствовал при этом процессе, и это все так волнительно, что он боится угробить шанс посмотреть на маленькое чудо. По-дурацки он со стороны смотрится, конечно, но его это не волнует. Все знают, что в оранжереях Хогвартса Чимин почти второй хозяин после профессора Лонгботтома, чуть ли не живет здесь, так что на уроках Травологии он всегда отвлекается на что-то свое, изредка поднимая голову и отвечая на вопрос, который не ясен никому из учеников. В этот раз, правда, его выбивает из колеи пристальный взгляд исподлобья. Урок Хаффлпаффа вместе со Слизерином подкрадывается незаметно, и почему-то именно сейчас, хотя такие разные факультеты объединяют редко. Вокруг Чимина все вьются, пытаясь выбить какой-то совет, пока профессор не видит, и тот лишь улыбается, шепча им на ухо по очереди. Тэхён ноет Чимину, что ничего не выходит, и Юнги смотрит на него с другого конца комнаты слегка отстраненно, и выглядит он вне компании даже несмотря на то, что по имиджу, казалось бы, Слизерину идеально подходит. Они там все подобрели со временем, а Юнги вот стоит себе независимый, уныло смотря на бубонтюберы перед ним и не зная, что делать. Они проходили это еще курсе на четвертом, кажется. Чимину его становится немного жалко, хотя тому сочувствие и не требуется. Он говорит об этом Тэхёну, собирает все свои силы в кулак и неуверенно подходит к Юнги под вздохи однокурсников и умиленные завывания Тэ, легонько трогая его за плечо и спрашивая, улыбаясь: — Тебе помочь? Лицо у Юнги такое, будто он поганку съел. В смысле, не менее удивленное, чем у остальных. А еще от него сильно пахнет мятой, Чимин замечает, словно он в чае искупался. — Эм. Да, наверное. Если хочешь, — его голос низкий, хрипловатый, и у Чимина дрожат колени, он сам не знает, почему. Он улыбается снова и протягивает Юнги перчатки из драконьей кожи. — Вот. Это чтобы не обжечься, — Юнги многозначительно кивает, внимательно слушая, будто ему рассказывают невероятно замысловатые вещи. Чимин соприкасается с ним руками, и контраст отпечатывается у него в сознании: его маленькая пухловатая ладонь и изящная рука Юнги с крючковатыми пальцами, больше его раза в два. Он поднимает взгляд на парня, и почему-то они оба краснеют. Это неловко. Чимин доходчиво объясняет ему, как добывать гной, придерживает буйное растение, пока тот неумело пытается его проткнуть, боязно стараясь отойти подальше, и профессор довольно хмыкает, смотря на них и оставляя наедине друг с другом. На некоторое время Чимин забывает, что они находятся на занятии, лишь слушает рассеянное «м, блин» и вдыхает свежий запах (неужели духи?), и вокруг них будто ничего и не существует. Они одного роста, но за фигурой Юнги, скрывающей его от остальных, он чувствует себя немного под защитой, как за каменной стеной. И Юнги такой осторожный, такой ласковый в обращении к Чимину, что тот даже не может понять, откуда слухи пошли о его жестокости. Занятие заканчивается совсем внезапно, и с некой грустью выходя из теплиц вместе с Тэхёном, подтрунивающим над его сердобольным желанием всем помочь, Чимин слышит, как один из слизеринцев довольно шутит про то, что Юнги подкаблучник, смеясь над этим со своими друзьями. Юнги отзывается весьма лаконично — хватает его за шкирку, свирепо смотря в глаза и цедя сквозь зубы «рот закрой, говнюк, блять, или я тебя так шандарахну-». Чимин скрывает улыбку за воротником мантии и тайно приходит на следующую тренировку команды Слизерина.♡
Тэхён может смеяться над ним сколь угодно — квиддич Чимину все еще не нравится. Просто есть что-то такое в том, с какой страстью Юнги к нему относится. А Юнги мало к чему так относится, с оценками у него стабильно середнячок, энтузиазма к получению знаний нет. Если на уроке можно поспать, то спит, если нельзя, то подпирает щеку рукой и смотрит в окно. Вечно молчит и думает о своем, на попытки с ним взаимодействовать лениво отмахивается, с лезущими не в свое дело ребятами кратко говорит в углу коридора, нависая темной тенью, и те уходят с абсолютно пересравшимися лицами и к нему стараются не приближаться. А затем случается квиддич, и его энергия возрастает от нуля до ста, пока он бежит из подземелий до поля с метлой, на ходу накидывая форму и на полной скорости подлетая к своим, готовый начинать прямо сейчас. Чимин берет с собой книгу «Тысяча и один вид редких волшебных трав», полученную от Тэ на день рождения, сжимается в клубочек в самом краю трибуны, стараясь не привлекать внимание, и ему по-прежнему не интересен ход игры, но слыша раздраженное «айщ», он всегда отрывается от текста, смотря на летающего туда-сюда Юнги, яростно доказывающего что-то команде, будто он и есть капитан. То, что он никогда не повышает голос, пугает даже больше. Он не срывается на крики, а вся экспрессия у него уходит в растянутые шепелявые согласные и хмурые густые брови, и Чимин думает, что он, может, рехнулся, но это немного мило. Ловец замечает его и громко спрашивает, что такая сладкая конфетка забыла на их тренировке, за что получает от Юнги по шее. Чимин видит, как краснеют кончики его ушей, когда он внимательно наблюдает за тем, как тот отрабатывает обратный отбив. Ему нравится это маленькое несоответствие с образом. На носу экзамен по Древним рунам, и текст нужно написать на весь пергаментный свиток, поэтому Чимин, конечно, утыкается в словари и учебники, но делает это по-прежнему в оранжереях. В качестве отдыха выкапывает клубни аконита, возвращается в гостиную Хаффлпаффа поздно, пропуская ужин и радостно принимая от Тэхёна завернутую в салфетку еду, которую он заботливо стащил. Отмывшись от грязи, Чимин всего-то на секунду садится в мягкое кресло у камина, и его веки сразу же тяжелеют, и он погружается в сладкую дрему. Тэхён накрывает его пледом, не рискуя попробовать поднять и донести в спальню, вдруг разбудит, и тихонько сбегает в коридоры к полуночи на свидание с Чонгуком. Маленький элемент экстрима добавляет тот факт, что им нужно ни с кем не столкнуться во время комендантского часа, и они взбираются на астрономическую башню и смотрят на звезды. Утром, за завтраком, Тэхён рассказывает об этом сонному Чимину, вдаваясь в детали о том, какой Чонгук внимательный и нежный, сильный, на руках его несет осторожно, будто невесту, и букетик цветов с поляны рядом с Хогвартсом дарит. Видя Чонгука, он машет ему рукой и посылает воздушный поцелуй, и тот смеется со своими друзьями, Хосоком и Сокджином. Чимин кидает взгляд на стол Слизерина, где Мин Юнги показывает кому-то средний палец, и качает головой, сдерживая улыбку. В тот же день сова приносит ему короткую записку неряшливым почерком.«Тебе никогда не хотелось полетать на метлах над Черным озером? Там красиво.
Твой Юнги.»
♡
Птицы только начинают петь, встречая солнце, и природа будто потихоньку приходит в себя. — Я на нее не полезу, хён, — твердо говорит Чимин. И пусть только попробует его в этом переубедить; как только он увидел эту страшную метлу и огромные просторы вокруг замка, вспоминая о своей легкой боязни высоты, ему как-то перехотелось этим заниматься. Юнги потирает переносицу. — Чимин, давай так, — он перекидывает ногу через метлу. — Ты крепко держишься за меня сзади, и мы очень медленно и осторожно взлетаем, и если тебе станет плохо, то говори, и я сразу спущусь, ладно? Чимин мнется, кусает губу, поправляет мантию, закрывает ее, раскрывает снова, смотрит на ожидающего Юнги и на замок, на Юнги и на замок, и в конце концов побежденно выдыхает. Не уйдет же он обратно спать. Обхватывая руками худую талию Юнги, Чимин жмурится, ощущая тепло тела, и еле замечает, как они взлетают. В ушах воет ветер. Перебарывая страх, Чимин оглядывается, видя, как они плавно минуют высокие острые башни, и внезапно впереди виден лишь горизонт, холмы в лучах рассвета и темные воды бесконечного озера, в которых отражается их силуэт. Юнги уверенно смотрит вперед. Ох, сейчас бы в родные теплицы! Там уютно, тепло, витает в воздухе цветочная пыльца, растения скрывают от окружающего мира. Не боишься упасть в ледяную пучину. — Не правда ли чудесно, Чимин-и? — говорит Юнги, широко улыбаясь. Чимин жмется щекой к его сильной спине, в нос ему бьет перечная мята, под съехавшими выше руками будто чувствуется чужое сердцебиение, и отпускать совсем не хочется. Чудесно, чудесно, чудесно.♡
Прорицания — урок глупый. Они с Тэхёном стараются не смеяться, пока профессор объясняет им важность самых мелких деталей и того, насколько верными они могут оказаться. Тэхён борется с желанием спросить, что означает член на дне его чашки чая, и Чимин ему говорит, хорошая ночь у них с Чонгуком, значит, намечается. У него чаинки похожи на сердце, и он даже не заглядывает в учебник, зная, что это сулит. Размышляя об этом, он смотрит в небо, думая о квиддиче, и о метлах, и о красивых защитниках. На следующем матче — Слизерин против Рэйвенкло — Чимин, к восторгу Тэ, кричит и машет руками больше всех. Он вообще не знает, что происходит, понимает, кто сейчас побеждает по чистой логике. Юнги выглядывает его на трибунах, пролетая мимо, и краснеет, как рак, но гордо улыбается, и движения его отточенные, резкие. Все поле буквально взрывается криками, когда спустя минут двадцать матча он делает тот самый прием, что так долго тренировал, и бладжер выбивает аж самого ловца Рэйвенкло. Тот судорожно удерживается на метле, взлетая обратно вверх, но уже поздно: слизеринский ловец хватает блестящий снитч, пользуясь моментом. У Юнги выражение лица в хорошем смысле самоуверенное. Чимин сбегает по ступенькам вниз, игнорируя Тэ, и слегка смущенно оказывается на поле, когда игроки уже слезают с метел. Он обнимает Юнги крепко, утыкаясь ему лицом в шею, и выпаливает «поздравляю, хён, ты такой классный!». Команда Слизерина улюлюкает, а вечно угрюмый Юнги улыбается так сильно, что солнце в сравнении с ним не такое яркое.♡
Когда расцветают трепетливые кустики, Чимину кажется, это одна из самых прекрасных вещей на свете. Цветы у них огромные, с ровными лепестками, переливающимися оттенками розового и синего, и Чимин делает кучу колдографий, болтает об этом с не менее довольным профессором Лонгботтомом и бежит в теплицы как можно быстрее, проверяя, все ли хорошо. Юнги, видимо, сам догадывается, где Чимина искать. Тот удивленно впускает его, снимая грязную рабочую мантию, и они вдвоем стоят немного неловко перед горшками, пока Чимин рассеянно поглаживает кустики. — Они, Юнги-хён, цветут раз в столетие, представляешь? — радостно бубнит он. — Для каждого человека они пахнут тем, что он больше всего любит. У некоторых это море, например, или запах костра. — А у тебя что? — спрашивает Юнги. Чимин наклоняется и делает глубокий вдох. Доносятся знакомые свежие нотки. Он чувствует, как ползет румянец по шее и горят щеки. Потупляя взгляд в тишине, он нервно потирает руки и наконец говорит: — Мята. Мятный чай. И немного лимон. Поднимая голову, он видит, как Юнги смотрит на него с понимающей улыбкой. Затем наклоняется и делает такой же вдох. — Ваниль, — хрипло заключает он. — Вперемешку с чем-то цветочным. Они молчат некоторое время. Их руки медленно тянутся друг к другу. Юнги поглаживает ладонь Чимина большим пальцем, смотрит нежно-нежно и наконец двигается вперед, мягко прикасаясь к его губам. Чимин отвечает на поцелуй, пока его сердце бухается куда-то вниз, и думает, что если и есть на свете что-то прекраснее, чем цветущие раз в столетие трепетливые кустики, то это бесконечная любовь во взгляде Юнги.