Зависимость.

- Почему ты это делаешь, Шизу-чан? - твой тихий шепоток пробегает дрожью вдоль моего позвоночника. Цепкие пальцы сжимают запястья моих раскинутых рук, и я чувствую себя распятым. И хотя с легкостью мог бы оттолкнуть тебя, я все же позволяю твоим острым коготкам скрести мои руки, наблюдая как ты пытаешься забраться под кожу, чтобы разорвать тонкую сеть пульсирующих под ней синих вен. Рыча от злости, ты прикусываешь зубами основание моей шеи и с силой сжимаешь кожу зубами, словно хочешь оторвать кусок моей плоти. Голодный дикий зверь, жаждущий моей крови. Я хрипло выдыхаю, до боли закусывая губу, и закрываю глаза. Я не способен отвечать на твои вопросы. Каждый раз, когда ты прикасаешься ко мне, мне хочется кричать от ужаса, хочется занести руку и одним ударом превратить твою нагло улыбающуюся физиономию в кровавое месиво, хочется сжать пальцами твою тонкую шею и смотреть, как синеет твое лицо, и как ты забавно ловишь ртом воздух, пытаясь дышать. С тех пор как ты поселился у меня, моя квартира стала похожа на поле боя. Мне стало тяжело открывать глаза каждое утро, видеть свои разбросанные по полу в беспорядке вещи, засохшие белесые пятна на смятых простынях, и твою кружку с недопитым холодным кофе на столе в кухне. Мне противно чувствовать твой запах на своей одежде и коже, противно находить на подушке твои темные волосы. В твоих руках появляется нож, и моя рубашка с треском рвется на груди надвое. Холодное лезвие слегка касается кожи, заставляя меня вздрогнуть. Твои торопливые влажные поцелуи прокладывают неровную дорожку от моего подбородка до грудной клетки, и острие ножа повторяет этот путь. Сталь холодит кожу, заставляя подаваться ей навстречу. Я жажду и ее поцелуя тоже. - Почему?.. - тихо скулишь, утыкаясь в мой живот, и я зажмуриваю глаза. Я не хочу видеть тебя. Я не хочу просыпаться каждый день и обнаруживать себя в этой уродливо искривленной реальности, где ты по утрам целуешь меня в щеку перед уходом, а вечером медленно снимаешь с меня одежду, покрывая мое тело поцелуями. Я не хочу обнимать тебя, я не хочу целовать твои губы, я не хочу прикасаться к твоей горячей коже, не хочу подминать под себя твое поддатливое худое тело, и проникая в него, слышать твои хриплые стоны. Но больше всего я не хочу, чтобы ты говорил мне, что любишь меня. Это кажется неестественным, безобразным, безумным и глупым. Мне хочется оглохнуть, чтобы никогда не слышать звука твоего голоса, произносящего эти слова. Что случилось с тобой? Ты ведь должен ненавидеть меня. Я не хочу быть для тебя таким же, как и все остальные люди, Изая. Я должен быть для тебя особенным. Острие впивается в мое тело всего на несколько сантиметров выше беспокойно колотящегося сердца. На бледной коже выступает несколько алых капель. Может, если ты выпустишь кровь из моей грудной клетки, мне станет легче дышать, и мое обескровленное сердце сможет биться спокойно. Лезвие скользит вдоль ребер, распарывая кожу, и окрашивая ее красным. Ты целуешь мои воспаленные раны, пачкая в моей крови свои губы и пальцы. Каждый утро я заставляю себя открыть глаза и подняться с кровати только для того, чтобы стереть с себя твои прикосновения. Я иду в душ и тру себя губкой, пока кожа не становится красной, но они все равно не хотят отмываться, я чувствую, как они горят на моем теле, и мне хочется снять с себя кожу, чтобы наконец почувствовать себя чистым. Это невозможно выносить, и я сбегаю из пропахшей твоим запахом квартиры для того, чтобы найти кого-то, кто поможет мне избавиться от мыслей о тебе. И хотя я никогда не говорю тебе, что сплю с кем-то другим, ты всегда это чувствуешь. Ты утыкаешься в мою шею, и втягиваешь носом воздух. От меня пахнет сладкими духами, помадой, и лаком для волос. От меня пахнет чужими поцелуями и свежим женским телом. От меня больше не пахнет тобой. - Почему ты изменяешь мне? - я слышу звук расстегиваемой ширинки и невольно напрягаюсь, когда твоя ладонь ложиться на мой пах. Нож оставливается на внутренней стороне бедра, алая капля стекает от края раны к паху, ты ловишь ее кончиком языка, и прижимаешься губами к коже, оставляя на ней яркий бурый засос. - Почему ты делаешь это, Шизу-чан? - Твоя ладонь обхватывает мой член, а губы смыкаются на головке, и я напряженно прогинаюсь в спине, толкаясь навстречу ласкающему меня влажному рту, позволяя тебе снова пометить меня своими поцелуями, и испачкать в своем запахе. Все просто, Изая, я пытаюсь найти причину, по которой ты снова сможешь ненавидеть меня. Ведь тебя тоже это пугает, правда? Этот странный вид зависимости, заставляющий тебя уродовать мое тело, оставлять на нем метки царапин и укусов, заставляющий тебя желать оставить кровавый росчерк на моей коже, чтобы каждый, кто посмеет коснуться меня, знал, что я принадлежу тебе. Это хуже чем алкоголь или наркотики, от этой зависимости нет лекарств, от нее не лечат в больницах, но ежедневно сотни людей по всему миру гибнут по ее вине. Я исступленно хватаюсь пальцами за твои плечи, и, захлебываясь стонами, царапаю их, оставляя кровавые бороздки от ногтей. Когда меня накрывает волна оргазма, я не способен замечать ничего вокруг, кроме ласкающих меня губ и языка. Я хватаю тебя за волосы на затылке, и притягиваю к себе. Накрывая твои губы своими, я чувствую на них вкус своей спермы и крови. Ты тоже испачкан во мне, ты пахнешь моей ненавистью, моим недоверием, моими изменами. - Я люблю тебя. - тихо шепчешь мне в губы. Нет, Изая. Нет. Я не хочу, чтобы ты любил меня. Потому что однажды, когда твое чувство перестанет существовать, я перестану существовать вместе с ним.