Сердцеед

Сотни разукрашенных сердец подвешены на торце японской книжной лавки. Почему? Каждый, кто заходит туда - обязан оставить своё сердце в качестве платы за вход и жизнь. Потому что более они оттуда не выйдут. Я был там, я один из тех, про кого говорят "Сердцеед", и ведь совсем не в том смысле, о котором можно подумать. Именно так называют тех, кто смог сбежать из этой лавки. Для этого нужно просто съесть собственное сердце и столько чужих, сколько книг ты взял в руки. Будучи там, повидал молодую девушку, как она говорила, хотела сделать подарок своему папе, в виде его любимой книги. Она бегала по разделу “Зарубежная фантастика”, перебрала десятки книг, но не нашла нужной. И вот, когда она уже огорчённо, но уверенно покинула полки с пыльными книгами, перед ней встала большая пожилая женщина, сказавшая ей о том, что нужно сделать девушке, чтобы отсюда выйти. Конечно, она сначала подумала, что это ерунда, но потом обратила внимание на то, чего не замечала ранее: кровь на стенах и некоторых полках, обглоданный труп в читальном зале под столом и много людей, которые укрывались от старухи. Я же сидел рядом с одним бедолагой, которому попросту надоело прятаться, но и уйти он не мог, потому что не тронул ни одной книги, а вот собственное сердце он съедать не хотел, ведь это верная смерть, как утверждал он. Девушка так и не выбралась, она даже не осталась в живых. Ведь есть негласное правило: если ты напрямую отказываешься от сделки старухи, то тебя моментально пускают на мясо. В прямом смысле, её тут же разорвала стая голодных бешеных мужиков, как только она отказалась от условия. Я всё думал, как же мне покинуть это место живым. Окон здесь нет, чёрного выхода тоже. Конечно, он может быть спрятан за каким-нибудь из стеллажей с книгами, но какой дурак рискнёт своей жизнью так нагло сбегать? Каждый уверен, что это также приведёт к смерти. Был я в лавке три дня. Без еды и воды было тяжело, но желание жить не позволяло мне сдаться. Многие на второй день моего заточения умоляли старуху отпустить их, но она лишь улыбалась, держа в руке связку мёртвых сердец. Я ещё задавался вопросом: “А почему мы живы ещё, если наши сердца у неё? Ведь я не чувствую ни пульса, ни сердцебиения?”. В мистику я не верил, но именно здесь это было единственное разумное оправдание. Прошло немного времени, и я решился подойти к старухе сам. Позади меня, как и к каждому, кто шёл к ней, выстроилась очередь людоедов. “Если у меня не получится, меня сожрут. Перспектива мне нравится, но, чёрт возьми, не здесь”, - заговаривал я свой страх, пока медленно шёл к кассе. “Старуха, сердца к прилавку!”, - с волнением крикнул я. Такие слова говорит каждый, кто хочет либо согласиться с её сделкой, либо попытаться осуществить заведомо провальный план. Через мгновение из подсобки вышла большая старая женщина. Я снова удивился ей: выше двух метров ростом, местами в крови, а лицо всегда с хитрой улыбкой. Вонь от неё поднималась жуткая, как только выходила. Эта старуха нагоняла самую настоящую панику. Она стоит за прилавком, положив на свободное место связку из одиннадцати сердец. “Я брал в руки только одну вашу книгу, пожалуйста, перепроверьте”, - уже серьёзно, смотря ей в глаза сказал я. Старуха неожиданно убрала свою ухмылку и, казалось, начала злиться. Толпа позади меня всё так же ждала меня, но уже с такой же злостью. В один момент старуха вышла с двумя сердцами: моим и необычайно большим – её. На её лице читался страх, и вот тогда я понял, как спастись. Взяв в руки два сердца, я переглянулся с толпой. В тот момент, они уже медленно подходили ко мне. Времени было крайне мало, но что точно делать, я ещё не понимал. Неожиданно, на меня набросился один из людоедов, я успел увернуться, но другие любители человеческого мяса сгрызли его в тот же миг и отдалились назад. Я понимал, что времени ещё меньше, чем казалось, и я решил принять необдуманный план. “Я брал лишь одну книгу - вашу”, - с улыбкой сказал я, посмотрев старухе в красные мутные глаза. Она не подала никакого виду, просто стоя продолжала смотреть прямо мне в душу. И через миг я положил своё сердце на прилавок, взял её в обе руки и сжал так сильно, как только мог. Старуха начала издавать странные громкие звуки, пытаясь перелезть прилавок. Толпа позади быстро стремилась ко мне, но на их лице уже не читался голод. Это была надежда. У нас вышел большой круг: я сжимал сердце, другие сжимали мои руки. И вскоре оно лопнуло. Старуха в тот же миг рухнула на землю и каждый побежал искать своё сердце. Я вытер руки об лежащую рядом бумагу, взял своё сердце и направился к выходу. Никто уже мне не мешал, позади стоял шум счастливых людей, а я. А я открыл эту дверь, меня ослепило яркое солнце, и я переступил порог. Сердца в своей руке уже не оказалось, но я чувствовал, что оно бьётся внутри меня. И вместо него ладонь держит книгу. Ту самую книгу, за которой я изначально пришёл. Не знаю, спаслись ли остальные. Я стоял у лавки ещё около часа, но дверь так и не открылась после меня. Каждую ночь мне снятся сны, где я вновь стою перед той старой женщиной. И каждый раз меня то съедает толпа безумцев, то она. Иногда, смотря ночью в окно, я вижу силуэт большого человека, держащего в руке связку с чем-то по форме напоминающим сердца. “Я ведь спасся, не так ли?”, - спрашиваю я себя, когда вижу этого человека. И сегодня оно повернулось ко мне, заблестело красными мутными глазами и с ехидной улыбкой смотрела на меня. Всю ночь. До самого утра.