Love like ghosts

      Грубые и жесткие ладони обвивают перила. Центр Ветеранов постепенно темнеет в лучах заходящего желтого солнца. Судьи воют вдалеке, обнюхивая периметр. Джейкобу кажется, что даже в темных горах Уайттел, он может разглядеть движущиеся галлюциногенные пары Блажи.       Дверь в его кабинет захлопнулась, слегка приглушенная двойными дверями балкона.       — Хм, — вдумчиво протянул он. — Ты рано, — выражение лица мужчины остается безразличным, когда он глядит на часы. — Хорошая работа, Помощница.       Когда он, наконец, поворачивается, она выглядит оскорбленной и негодующе поджимает губы. Сид усмехается:       — Я ведь тебе даже отмычки не оставил, — мужчина чувствует как лицо его расплывается в волчьем оскале. — Я впечатлен.       Они знакомы два коротких месяца, но Джейкоб уже горд за всю проделанную работу. Солдат уверен, что может предсказать все ее действия и реакции.       Но когда девушка отступает назад и скалится в ответ, он почти удивлен, потому что в следующую секунду ее небольшой кулак бьет его в подбородок.       Он думает, что может вспомнить как это быть спокойным и рациональным, но эти времена уже давно прошли. А внутренний пожар начался. Сид чувствует как весь его гнев собирается в животе. Губы сжимаются в линию, когда он медленно и раздраженно втягивает воздух.       Резко Солдат хватает ее за подбородок и пальцами впивается в щеки. Он разворачивает ее и улыбается, когда женская голова врезается в стену.       Впервые за все время, все что он планировал сказать так и остается в мыслях, вырываясь дыханием сквозь зубы. Он хочет опустить руки ниже, вонзить пальцы в плавные изгибы тела. Но вместо этого, молча смотрит, гневно раздувая ноздри.       — О-о-о, давай, Джейк, — грубо ухмыляется она, пытаясь оттолкнуть его руку.       Он прекращает вдавливать ее голову в стену, но сжимает руку сильнее.       Помощница хрипит, по ее глазам видно, что паникует, но голос сочится сарказмом:       — Знаешь, мне нравится небольшая грубость, Джейк.       Было нечто, чего он бы не хотел признавать, хоть и думал об этом уже несколько недель. Она была слабой, мясом — частью стада. Подобные мысли были не правильными и шли вразрез с доктринами Проекта.       — Я не позволила твоим людям поймать меня, Сид, — она извивается, пытаясь уменьшить давление. Его рука разжимается, скользит ниже по ее длиной шее.       — Сказать им схватить тебя? — он разочарован. — Я сомневаюсь, что…       — Ты же не позволишь Джону превзойти тебя?       — Это слишком сложный разговор для маленькой напуганной и голодной девочки, — пальцы вновь сжимаются.       Ее пальцы схватили его куртку и потянули на себя:       — Докажи мне что я не права, горец.       Сид на девяносто процентов уверен, что это просто уловка для того чтобы выиграть время, что эта женщина не относится серьезно ни к самой ситуации, ни к нему самому. Не то что бы он сам был серьезен, но у него уже очень-очень давно не было привязанности к женщине.       Или к кому угодно, если уж зашла речь.       Прошло много времени с тех пор как кто-то заставил его почувствовать себя достаточно ценным, чтобы подумать о безрассудном восстании против любого авторитета. Хоть он любит и дорожит своей семьей, он думает о некоторой смене порядков.       За противоречивыми мыслями о власти, рациональности, свободе и преданности Проекту, его хватка ослабевает. Женская голова подается назад, вжимаясь в стену. Внутренняя борьба постепенно покидает мужчину.       Когда эти мысли поселились в его голове, Сид сразу же должен был приказать своим людям посадить девушку обратно в клетку за то, что она была маленькой распутной змеей в саду, но…       Его свободная рука ложится на женскую спину, на тугой каркас ребер:       — Помощница, — его голос садится и звучит вопросительно.       Она тихо смеётся, чувствует жар его ладони и тянет почти издеваясь: «Джейкоб.»       Зубы скрипят, глаза в отчаянии поднимаются к потолку:       — Ты не знаешь, когда остановиться?       Она улыбается и протискивает руку в крохотное пространство между их телами:       — Мне нравится думать, что у нас с тобой есть что-то общее, старик.       Джейкоб втягивает воздух сквозь зубы, когда ее тонкие пальцы не сильно сжимают его член через джинсы. Мужчина склоняется вперед и закусывает нижнюю губы, чувствуя как натягивается ушибленная кожа на челюсти. Рука мужчина покидает шею полицейской, чтобы опуститься на бедро. Помощница приподнявшись на носочки закинула на него одну ногу.       Уже обе руки скользят по изгибу ее ягодиц, сжимаются, когда ее пальцы преодолевают барьер джинсовой ткани и слишком легко и мягко проходят вдоль.       Ее рука теплая и нежная, и у Сида перехватывает дыхание. Он помнит какого это делить себя с другим человеком, но насколько давно это было? Отчаянно он пытается сосредоточиться на ответе, но вместо этого задыхается и сдавленно стонет, спускаясь губами на женскую грудь.       Перемена в положении и разница в росте дают ему некое преимущество, Солдат высоко поднимает ее держа за бедра, заставив обхватить ногами его талию.       Маленькие любопытные руки скользят под его куртку и футболку. Сид бедрами сильнее вжимает ее в стену. Его большие ладони сдерживают ее руки:       — Нет, — говорит он таким тоном, будто собирается убить, — точно нет.       Джейкоб чуть не дал застать себя врасплох. После войны и событий с Миллером, он никому себя не показывал. С тех самых пор как тело покрылось шрамами и стало похоже на дорожную карту.       — Не здесь и не сейчас, — он горбится и почти скалится как его Судьи. Внезапно раздается тихий, нерешительный стук в дверь. Помощница дергается и опускает ноги на пол. Солдат едва успел развернутся, как дверь распахнулась и на пороге замер Пратт.       — Какого хрена ты здесь забыл? — Солдат тяжело дышит, скрещивает руки на широкой груди. Джинсы мужчины расстегнуты.       К большому его недовольству, Стейси молчит и стоит на месте, не готовый к подобной ситуации.       — Он тебя не укусит, прекрати пялиться, — Сид открыто забавляется и не пытается прикрыться, однако его сердце отбивает неровный ритм. — Иисус гребаный Христос, Пратт! Ты заставляешь нервничать, пошел вон!       Стейси спешно покидает комнату, а Джейкоб усмехается про себя: «Мальчику понадобится терапия.» Он поворачивается и хмурится, видя перед собой пустое место, где раньше была девчонка.