Начнем с истоков 2

Все дни нашего отдыха в резиденции на Красном море Пашка читал лекции, знакомя с ситуацией в этом регионе. — Мы сейчас находимся в Северо-восточной Африке. Ислам сюда проникал постепенно, начиная с девятого века. И миссионерами были хариджиты. Мусульмане теснили существовавшие здесь ранее государства, облагали данью. В результате арабского влияния сформировалась суданская зона цивилизации, простиравшаяся от Сенегала до современной нам Республики Судан. Пашка перечислял такие народы, которые я никогда раньше и не слышал: фульбе, волос, сонгай и так далее. — Династии называть, то есть исламских правителей? — задал Пашка вопрос Никите. — Подозреваю, что их там столько, что твой ноутбук уже перенапрягся от поиска. — Ну, как-то так, — подтвердил Павел. — Обозначь нам крупные города или религиозные центры. Посетим Иерусалим и начнем дальше «проповедовать». — Они нам ангела не закидают камнями? — усомнился Славка. — А тут ты бди, и все остальные тоже, — зыркнул на команду муж. — У меня нет конкретных данных по годам, — тем временем продолжал Павел. — Предположительно сейчас Иерусалим под властью египетских мамлюков. — Это что еще за звери такие? — заинтересовался Славка. — Мамлюки, как и янычары, воины, воспитанные из детей-рабов. В основном, мамлюки были из числа юношей тюркского и кавказского (черкесы) происхождения. Их обращали в ислам, обучали арабскому языку и тренировали в закрытых военных интернатах. По Пашкиным сведениям, еще не так давно население Иерусалима состояло из европейцев, разговаривающих на французском языке. Начиная с двенадцатого века в Иерусалиме построили огромное количество христианских церквей. Но в конце этого века один из мусульманских правителей по имени Салах ад-Дин захватил Иерусалим. Христианские церкви были превращены в мечети. Хотя какая-то часть христиан в городе оставалась. Крестоносцы (начиная с третьего похода) пытались отвоевать город обратно. Власть менялась с попеременным успехом христиан и мусульман. Независимо от того, кто захватывал город, и те, и другие предпочитали убивать евреев. С 1244 года Иерусалим в очередной раз оказался под властью мусульман. В той резне погибло столько народа, что население сократилось примерно до двух тысяч человек. — Одной «Стеной ангела» не обойдемся, — прикидывал Никита. — Здесь не только на арабском, но и на иврите, французском и русском языках придется писать. Слава, нужны толмачи из местных. — Грамотные, — добавил Павел. — Арабский текст у нас уже имеется, — припомнил Славка. — Но не мешает проверить правописание. А где я вам буду отлавливать грамотных иудеев, просто не представляю. Если, как озвучил нам Павел, населения в городе почти не осталось, то могут возникнуть проблемы. — Как будто это единственный город в округе, — удивился Никита. — На побережье какой-то Ашкелон расположен. Можем и там «стену» оставить, заодно грамотеев поискать. — Город-то хоть приличный? — начал листать изображения Славка в Пашкиных файлах. — Сейчас по размерам не могу ничего сказать, — ответил Павел. — Это один из древнейших городов. Здесь родился царь Ирод, тот, который «младенцев избивал». А это было предположительно за семьдесят лет до нашей эры. У меня информация только о том, что в прошлом столетии город отвоевал Ричард Львиное Сердце. Судя по всему мусульман и монголов здесь еще нет. — Монголы-то при чем? — не понял Никита. — Эти тоже заявятся вскоре. — Бойкое местечко этот Израиль, — хмыкнул Славка. — И главное, не пойму почему? Я, честно говоря, тоже не понимал. Мы летели вдоль побережья Средиземного моря и пейзаж ничем не отличался от того, что наблюдали в районе Суэцкого канала. Песок, песок, камни, кое-где чахлая растительность. За что тут вообще воевать? — Религиозные ценности, — ответил на Славкин и мой невысказанный вопрос Павел. — Даже в наше время эти реликвии не могли поделить. К примеру, на Храмовой горе располагался Купол Скалы. Его возвели в седьмом веке над камнем, с которого вознесся пророк Мухаммед. Но также на этом камне стоял Ковчег Завета, с которого, уже по еврейским преданиям, началось сотворение мира. То есть это так называемый «камень основания». Вот и попробуйте поделить эти реликвии между представителями разных верований. — Павел, серьезно, Камень основания мира? — заинтересовался Славка. — Это только легенды, — притормозил Пашка любознательного Славку. — По некоторым источникам камень поднимался всего на три пальца и был таким ровным, что первосвященник мог ставить на него кадильницу во время молитв. Здесь же, под Куполом Скалы, выступ той самой скалы высотой два метра и достаточно неровный. — Но легенды не просто существуют и еще заставляют народы воевать, — напомнил Никита. — Мы, кстати, подлетаем к какому-то населенному пункту. Это, что ли, тот Ашкелон? Судя по географическим координатам Роман правильно нас доставил. Маскировка у нас получилась так себе. Небо было чистым и одинокое облако по-любому привлекало к себе внимание. Оставалось решить вопрос с толмачом. Ловить его придумали «на живца», то есть на ангела. Я полетал всего ничего, минут десять и вернулся на «Кит», чтобы поделиться первыми впечатлениями. — Мда… Это вам не Европа и даже не Русь, — констатировал Никита. Как меня встречали! Вот уж где народ не просто проникся религиозным духом, но и искренне верует! Вскоре все население города прибыло на ту возвышенность, где завис «Кит» в облаке, не то поприветствовать, не то помолиться. В моем происхождении не усомнился никто. Публика из числа местных все прибывала и прибывала. Воины, горожане, женщины, второпях кутающиеся в покрывала и тянущие за собой детей. Впрочем, подростки и сами бежали посмотреть на чудо. А у меня возникла проблема. Толмач требовался если не со славянского, то хотя бы с латинского языка. С облака срочно спустился Лерка в виде второго ангела, буквально таща на себе Славку с ноутбуком и листами бумаги. Пока народ ликовал такому обилию персонажей, я озадачил Славку. — Будем исходить из того, что евреи — хранители своих традиций. Пашка решил, что было актуально в двадцать первом веке, вполне подойдет и сейчас, — сообщил Слава. — Предположительно язык не изменился. Нет точных данных, когда произошло слияние, но точно после десятого века. Идиш — это смесь древнееврейского, арамейского, славянского и немецкого языков. Вот сейчас мы это и проверим. Выискав подходящего мужчину относительно приличного вида с иудейской внешностью, Славка подозвал его к себе. Протянул лист с текстом и начал выяснять, насколько правильно изображены все закорючки. Естественно, сам Славка прочитать не мог, а представитель древнего народа иудеев хоть и напугался, но зашевелил губами, произнося слова вслух. — Ты читай, читай, все понятно? — по-русски допытывался Славка у местного. — Мне кажется, что он пару раз запнулся, — заметил я и подошел ближе. Мужчина только что в обморок не упал. Отер со лба пот и бухнулся на колени. Еле привел в себя этого несчастного. Славка же ткнул в те две строчки, выясняя, что правильно, а что нет. Не менее часа мы бились над текстом. Мужчина, зажав в дрожащей руке карандаш, написал на другом листе, как, по его мнению, это должно выглядеть. Славка тут же начал вносить изменения в основной текст, еще раз уточнив. — Надеюсь, он нам правит не то место, где у нас про мужские пары написано? — усомнился Лерка. — Судя по всему, это о чистоте и мытье, — пересчитал я строки текста. — Как бы узнать, что тут все верно? — Я сейчас принесу распечатанный текст на латинском языке, — решил Лерка. — Вдруг кто перевод знает? Вернулся Лерка с большой сумкой и принтером на батарейках. И тут же сообщил, что Павел вспомнил, что в данной области местные могли разговаривать не на идише, а на иврите, потому толком текст и не понимают. Разница между этими языками в том, что иврит принадлежит к семитской группе языков, как тот же арабский, а идиш близок к немецкому и английскому. На нем стали разговаривать те евреи, что покинули Палестину и расселились по миру. После короткого эксперимента мы поняли, что иврит местные понимают еще хуже. Читать точно не могли. Нужно будет потом у Пашки поподробнее расспросить. Я так и не понял, почему в двадцатом веке иврит стал государственным языком Израиля, когда он разговорным перестал быть со второго века нашей эры. — Звучит по-другому, а буквы одинаковые, — пришел к тому же выводу, что и я, Славка. Но все же оказалось, что написание слов немного отличается от того, что имелось в нашем словаре. Мужчина, которого мы отловили, спустя три часа совместных мучений перестал панически бояться меня и Лерку. Даже позвал кого-то, кто помог сравнить текст с латиницей. На идише наконец-таки мы сделали запись. Тут же под изумленными взглядами публики распечатали на принтере. А чего стесняться? Я же ангел. Вот и творю чудеса чудесные. — Пашка сказал, если не сможем проверить правописание на иврите, то все равно нужно сделать «стену», — напомнил Лерка. — Это более древний и полный язык с какими-то традициями. — Мне не жалко. Пусть будет и на иврите, — согласился я и продолжил творить чудо. Мы же изначально не «выдалбливали» текст на щите. Я делал маленький лист, продавливая углубления по контуру букв. Затем эта заготовка масштабировалась и при помощи двух амулетов менялся цвет основы и букв. Местным сей аттракцион понравился. В нашей божественной сущности и раньше никто не сомневался, а теперь и подавно. Славка помог мне увеличить и установить все вертикально. Еще одну с русским и латинским вариантом поставили рядом, выдав словарь нашему помощнику из числа местных. — Чего бы им еще замутить? — заозирался Славка по сторонам. — Так, чтобы и полезно, и глобально. Уж очень хорошо они нас встречают. Типа ждали, ждали и дождались ангела. — У местных дефицит пресной воды, — напомнил Лерка очевидное. — Давай им очень глубокий колодец замутим, чтобы уж наверняка с пользой. — Пожалуй, я Никиту приглашу, — озадачился я. — Вообще-то эти местные вполне адекватны, — сообщил Лерка. — Опускаем «Кита»? То, что нас страхуют парни, мы знали, но опасности и я не видел. Никита идею с колодцем поддержал. Роман предложил бурить в виде очень тонкой трубы. Тогда вода сама начнет подниматься на поверхность за счет разницы давления. Понадобится лишь примитивный ручной насос, причем больше для того, чтобы внутрь мусор не попадал. И то, и другое сделали быстро. Александр с Леркой еще навес устроили. Славка подошел к делу более практично — подарил местным семена. — Смогут ли вырастить они это все? — усомнился я. — Климат здесь такой, что только для пальм. — Как получится, — отмахнулся Славка и поинтересовался у князя: — Полетим сегодня в Иерусалим или с утра наведаемся? — Сегодня. Зависнем где-нибудь поблизости. С утра начнем очередное шоу, — отдал Никита команду. — Паша, что еще можешь найти по тринадцатому веку этого региона? — Ничего, — буркнул тот в ответ. — Все, что нашел, уже сообщил. Могу только рассказать, что все постройки Иерусалима выполнены из мелового камня желтоватого оттенка. — Очень ценная информация, — хмыкнул Никита. — А здесь, кроме этого камня и песка, ничего и нет, — заметил я. — Что они здесь делят, за что воюют? — в очередной раз удивился Славка. — Религия, вера, Ковчег Завета, — напомнил Павел. — Кстати, Иерусалим мы сейчас увидим с теми разрушениями, что произошли после правления римлян. В последующие века храм Соломона охраняли. Ну и, конечно, знаменитая Западная стена сохранилась лучше всего. — Вот, тоже непонятно, как такой огромный комплекс можно было разрушить? — заметил Славка. — Если не вдаваться в дебри религиозных представлений о грехах человеческих, то у меня тоже нет этому объяснения, — ответил Павел. — Слишком большая площадь, слишком высокие стены для примитивных осадных орудий. И вообще считается, что первый храм сожгли вавилоняне. Вы видите здесь то, что могло гореть? — Камни, — подтвердил Никита. — Даже если учесть, что было наполнение интерьера, перекрытия потолков и прочее, все равно выгореть могли только они. От этого не разрушится ни здание, ни уж тем более крепостные стены. — Есть вероятность, что причиной обрушения явилось землетрясение, — предположил Александр. — Я что-то такое читал. — А горожан почти нет, — оценил тем временем Роман то, что было под нами. — Паша, ты говорил, что здесь сейчас воинствующие мусульмане? — Вовка, ставь стены и полетели отсюда. Парни, страхуем, с местными в контакт не вступаем. Если кто из них увидит ангела, хорошо, но имейте в виду, что это христианская символика. Мусульмане могут отреагировать неадекватно. В общем, я быстро выполнил свое задание и поспешил убраться в «Кит». — Будем демонстрировать, что мы на стороне крестоносцев? — задал Павел вопрос князю. — По идее, «наших» стоит поддержать. Где там сейчас Людовик IX? Его уже пленили? — Битва при Эль-Мансуре случится только в феврале, — ответил Павел. — Сейчас крестоносцы предположительно в Дамиетте. Роман, посмотри по карте координаты. В наше время этот город носил имя Думьят. — Чёт я думал, что крестоносцы по Египту уже топают, а они еще от побережья Средиземного моря не отошли, — с удивлением заметил Славка. — Это же почти рядом с Суэцким каналом. А чего мы туда-сюда летали? Могли бы сразу отметиться. — Князь курс задавал, — ответил Павел. — Ну… ты это… поправляй меня, — смутился Никита. — Я же не знал, что этот Людовик IX был так близко. — Почему Людовик здесь застрял? — недоумевал я. — Он же еще в августе прошлого года покинул Францию. — Во-первых, собрать крестоносцев и отправить всех сразу в поход было нереально, — начал пояснять Пашка. — Поэтому зимовать остановились на Кипре, поджидая отставших и собирая местных. Потом не забываем, что Нил разливается каждые полгода. У короля Франции просто не было выбора куда податься, кроме Дамиетты. — Это потому, что они наш канал не обнаружили вовремя, — хмыкнул Славка. — Или не поверили, что более реально, — предположил я. — Не было раньше прохода в Красное море, и все об этом знали. Город, который определил Павел как место стоянки французов, сильно удивил. Такое впечатление, что славные крестоносцы грабили его все время с момента оккупации. Я честно полетал над постройками в образе ангела. Посмотрел на всю эту пьянь, кучи мусора, залежи сгнивших фруктов, разбитые дома и решил, что стену здесь ставить не стоит. Кому тут ее читать? — Ну где-то же король обитает, — погнал меня еще раз Никита. — Ему доложат. — Если протрезвеют, — добавил я. — Ты просто не видишь, что там в реальности происходит! — Вовка, ставь «стену» где-нибудь в центре, и хватит. У нас еще по плану Сирия и турки, которых не то монголы гоняют, не то они монголов. Или хочешь до весны здесь развлекаться? — Думаю, мне пяти минут хватит, — согласился я и отправился выполнять свою миссию.