История лаборатории: Зимний детектив.

* * * 1186 год.н.э. Зима 1 декада 3 д.с.н.г. Нелда. Проснулась Кетрин то ли на десятый, то ли седьмой день каникул до неприличия и полнейшей неуважительности, рано. В десять, когда Проксима еще не успела даже толком выбраться из–за крыш, освещая своими желтыми, но к сожалению, косыми лучами улицы Лендала. Вернее, пыталась осветить сквозь густые хлопья снега. Утверждать, что проснулась девушка от переполнявшего ее энтузиазма, было бы в корне неверно. Люди вообще не часто просыпаются от подобных вещей. Много чаще от разнообразных нужд тела. То ему холодно, то есть хочет, то наоборот, исторгнуть из себя остатки вчерашней еды. Также было бы неправдой и то, что девушка вскочила и со всех ног бросилась выполнять возложенные ею на себя обязанности. Все же пространство под одеялом — на редкость привлекательно. Но сказать, что вчерашний энтузиазм совсем угас, также было бы не вполне справедливо. В прошлый раз в дело о «Лендальском призраке» она попала случайно и не приложила особых усилий для его разрешения, лишь метлу принесла, да и то папой сделанную. В этот же раз девушка собиралась сделать все, что только она могла, для активного участия в этой истории. Ведь она та, кто ее начала, и имеет на это законное право. Но чтобы внести весомый вклад в развитие сюжета, необходимо выбраться из–под одеяла в холодную действительность комнаты №334, третьего жилого корпуса Лендальского университета, что вот прямо сейчас казалось чем–то невозможным. Но для столь могущественной ведьмы, наследницы семьи Ренс нет ничего невозможного! После столь потрясающего подвига поход на улицу уже не казался чем–то ужасным, хотя снег, по сравнению со вчерашним, стал много гуще, похоже всерьез вознамерившись похоронить Лендал под собой. Но вначале стоило подкрепиться. К счастью, Кет прихватила с работы «плотоядные корнеплоды под соусом демона–курильщика» и «Драконий хвост имени Тору под соусом Кобояш», проведшее ночь между окон. Разогреть их для студентки второго курса факультета практического использования магии, да к тому же еще и потомственной волшебницы, не составляло труда. «Воздушная сфера Хольса Шульсбрца» да немного терпения. Покончив с завтраком, девушка приступила ко второму пункту своего плана, то есть направилась к директору Сэйлэнару, спрашивать, где живет профессор Алиетта. Кетрин казалось, что она что–то слышала о ней вроде бы как о старейшем работнике университета, но не была уверена, тем более, что вряд ли кто–то из профессоров может быть старше Директора, если, конечно она не гном. Нельзя сказать, что на пути девушку подстерегали опасности. Проблем не возникло и при пересечении улицы. Все–таки снег — это не так уж страшно, и много лучше дождя. Даже кабинет секретаря директора магического корпуса Лендальского университета удалось преодолеть без проблем, несмотря на то, что уж это мероприятие и в правду сопряжено с взаправдашним риском. По университету даже ходили слухи о том, что в нем пропадали люди. Особо же пыльные углы, с казалось бы, шевелящейся тьмой, заставляли усомниться в том, что данное место вообще является частью этого мира. Заставляло в этом усомниться и то, что магия, даже самая простая, вроде заклинания света, крайне странно реагировала на кабинет. Или это кабинет странно реагировал на магию… Словом, пользоваться ею здесь не стоило, если ты не хотел выслушать от своего лайтинга рассуждения о бренности бытия, что прогорает словно спичка, ну или просто стать его обедом. Тут уж как повезет. Но даже испытание по пересечению минного поля, состоящего из ловушек, ведущих боги знают куда, Кетрин прошла с завидным мужеством. Каково же было ее разочарование, когда на двери кабинета она обнаружила повешенную на ручку записку. «Кетрин, прошу, прости меня, но до начала занятий меня не будет. С вопросами обратись к господину Нох Стабилу, моему заместителю. Его кабинет первый, как спустишься вниз. Удачи с расследованием». «Вот ведь темные… котята» — едва не выругалась Кетрин. Конечно, она не верила, что каждого, сказавшего что–либо дурное о директоре ждет семь лет несчастья, о чем утверждали слухи, но с другой стороны, зачем лишний раз рисковать. Да и судьба профессора Фамбера заставляла задуматься. Но раз уж директор с самого начала знал, что она придет, мог бы сразу, в записке, ответить на вопрос. С другой стороны, он мог бы тогда и о пропаже все рассказать, а это был уже нежелательный, нестерпимо скучный итог истории. Рассудив, что все к лучшему, Кетрин захватила с собой записку, как доказательство того, что обратиться к господину заместителю приказал ей сам директор, и отправилась вниз. Вот только и его кабинет оказался закрыт. Еще раз взглянув на записку, чтобы проверить, не перепутала ли она чего, волшебница обнаружила строчкой ниже еще пару предложений, будто только сейчас появившихся по волшебству. Хотя, скорее всего, она их не заметила в темноте кабинета секретаря директора. Если подумать, было удивительно, что она хоть что–то смогла там прочесть. С другой стороны, раз уж прочла верх почему бы не прочесть низ. Но вникать во все эти чудеса Кетрин не слишком хотелось. Ей и своих чудес вполне хватало. Новая же запись гласила: «Если подумать, то обычно как раз в это время сэр Нох Рек Нетхнеел Стабил завтракает, или обедает… словом кушает. Никогда не знаешь, как называется очередной прием пищи у этих Энгельцев (14). Словом, ты найдешь его в трактире «Толстяк Бобо», за… да за столиком справа от входа, но поторопись, он уже скоро допьет чай». Если начать вчитываться в записку, можно подумать, что директор сидит если и не напротив сэра Стабила, то за соседним столиком, но нужно было быть и вправду смелым человеком, или конченым идиотом, чтобы пытаться разобраться с чудесами директора. Так что она просто пошла к лифту, подготавливая себя к встрече с энгельцем. Не то, чтобы она что–то имела против жителей величайшей империи мира, но единственный энгелец которого она знала, не способствовал формированию благоприятного имиджа его страны, а ведь он тоже был сэром. «Толстяк Бобо» располагался под аркой между техническим и магическим корпусами и имел два входа, один на улицу другой в магический корпус. И все же вряд ли это должно было так уж катастрофически усложнить поиски. В конце концов, «Толстяк Бобо» не новый, четвертый по счету, «Круглый стол» на Столярной, занявший аж два этажа двухэтажного же дома. Мужчину справа от входа студентка обнаружила почти сразу. Собственно, он был единственным, кого бы могли звать сэр Нох Рек Нетхнеел Стабил, хотя Кет полагала, что он будет несколько старше. И все же этот мужчина лет 25–30 на вид с бритым лицом, темными волосами нормальной длины, в отличие от сэра Майклуса, в темно–синем с золотистыми полосами камзоле, и кружкой чая с молоком светло–коричневого цвета, или молока с чаем, не мог быть никем иным. Все–таки студенческая форма, кою большинство из остающихся в университете студентов носит и на каникулах, весьма упрощает жизнь детектива.  — Прощу прощения, — присев на табурет напротив заведующего факультетом практической магии, — вы ведь господин, прошу, извините, сэр Стабил?  — Чэм я–а могу ва–ам помоч? — спросил сэр Стабил, лишь после того как поставил кружку со своим ужасным пойлом на стол. Кетрин оставалось признать, что сэр Майклус весьма неплохо говорит на нормальном, человеческом языке.  — Прошу прощения за то, что я беспокою вас. Вот что я обнаружила на двери директора Сэйлэнара, — произнесла девушка, бесстыдно прервавшая священный процесс поглощения чудовищной смеси двух вполне неплохих напитков, если конечно пить их разделано, и протянула записку Сэйлэнара. Как показалось Кетрин, текст в записке вновь изменился, став чем–то вроде: « РС, ответь на все вопросы девушки. Девушку зовут Кет Ренс», но уточнять это Кетрин не стала. На всякий случай даже отвернулась. –Та–ак зна–ачит вы наследница–а сла–авной семьи Рэнс? — подтвердив опасения Кет, уточнил замдиректора.  — Да, — ответила студентка, решив поскорее перейти к делу, — я хотела узнать, не известно ли вам где живет профессор… Алиетта Брундершавтская?  — Алиэтта Брундэршавтская? — слегка удивившись, впрочем лишь после того как отпил из чашки, переспросил господин Нох, — вы развэ не студэнтка–а Фа–акультэта практикал мэджик?  — Да, — не стала спорить Кетрин, — но она мне нужна по несколько другом делу.  — Боюсь, что ничем не смогу ва–ам помочь. Профессор ушла–а из унивэ–эрситета около двух дэ–экад наза–ад. По мои–им свэ–дэньям она–а жила–а здесь, в унивэрситэтэ, — продолжая бессловесно растягивать слова, пояснил замдиретора.  — Вот как, — печально протянула Кетрин, но тут же ухватилась за еще одну возможность, — тогда, быть может, вы что–то знаете о Хенекусе Мергольте?  — Нэ хочу показа–аться грубы–ым, Мисс Рэнс, но ка–акова причина–а ва–ашэго интерестинг?  — Ничего страшного. Я провожу, вернее, помогаю с расследованием, одному моему другу. Вы ведь слушали о «Лендальском призраке»?  — О–у, да–а, оф кёс! — было бы ошибкой сказать, что господин Нох воскликнул, но стенографируй Кетрин эту беседу, она обязательно поставила бы восклицательный знак в этом месте. — Припоминаю–ю. Та–ак, это были–и вы. Бою–юсь, я–а не смог–у– ва–ам помочь. Это нэ то, о–у чэм може–ет говорит джентелмэн.  — Не то, о чем вы можете говорить? — прищурилась девушка, — что вы имеете в виду?  — Оу, зе гадс! Вы–ы все рано–о вэд узна–аэтэ, та–ак Или–и Иначэ, — похоже, всерьез расстроившись, произнес энгелец, — но вы должны–ы обэща–ать, что ничэго нэ сказа–ать оу них.  — Эм, хорошо, — не вполне понимая, в чем, собственно, дело, не стала спорить Кетрин, — если, конечно, они никого не убили.  — Оу, ноу, ничего таков–о. Ничего, что эесть нарушасть закон. Он живэт на–а улицэ Молча–аливых грибов, дом номбэр сри. Нэмбер квартриы я нэ зна–аю.  — Оу, — удивилась Кетрин, никоим образом не пытаясь насмехаться над замдиректора. Она–то думала, что после того как господин Нох допьет свою ужасную жидкость, которую по случайности называют тем же словом, что и нормальный чай, они поднимутся в его кабинет, а он так запросто взял и ответил, — простите за беспокойство и спасибо за подсказку, сэр Стабил.  — Ка–ак я мог вам отказать. Вэдь мэня проси–ил сам дирэктор, — вернув свою растянутую манеру речи, произнес господин Нох.  — Да, — уже встав, сообразила Кетрин, — а улица Молчаливых грибов… вы не помните, в каком она районе?  — Сэвэрный район. Кажэтся… ноп… мы можэм подняться в мой ка–абинэт и посмотрэт.  — Нет, что вы, — запротестовала Кет, — я не хочу вас отвлекать, сама как–нибудь разберусь. Прошу прощения за беспокойство. * * *  — «Госпожа Илинха Сойорос, Министр Защиты здоровья и благополучия граждан Республики Лендал сообщила, что ввоз изделий из меха с островов Пяйят–Этеля, запрещенный полгода назад в связи с «негативным маннодным полем, вызванным неустойчивой природой населения» вновь разрешен. Как считают наши аналитики…». Да кому вообще интересно, ввозят меха или нет? — оторвавшись от газеты, спросил Еле.  — Ну, наверное, тем, кто их покупает, — предположил Мелирленс, одевая сапоги, подбитые изнутри мехом.  — Да я не про то… Пяйянт–Этель — это ведь пес морской знает где.  — Не дальше твоей родины, — парировал Мелирленс. — И только не говори, что ты не слышал про нармий (15). Знаешь, миленькие такие, с хвостами. Слышал, среди молодежи они стали отчего–то популярны. Даже клубы организуют, где носят искусственные хвосты да волчьи ушки. Интересно, с чего бы это…  — Спроси у своей дочери.  — Она ведь еще не молодежь… Прости, кого?  — Ну знаешь, маленькая такая, с косичками. Носит черное. Давно хотел спросить у тебя, почему ты ее одеваешь так мрачно?  — Она сама выбирает, — и не удочерял я ее. Просто…  — Что? Просто, что? — не унимался Еле.  — Просто оставлю тебя здесь дописывать квартальный отчет.  — А ты куда?  — Ну, мне ведь не надо прятаться от жены. Так что посиди тут. И да, если что, сразу сообщайте, — продолжил инструктаж Мел, одев зимний шлем с меховой опушкой и, что много важнее, внутренней меховой обивкой и меховыми же ушами.  — Так все–таки, куда ты?  — Дела, — кратко ответил Мелирленс, закрыв дверь перед носом Еле, прежде чем тот успел спросить еще что–то. Первым делом капитан решил переговорить с кем–нибудь из гильдии «Гуся». А ее адрес человеку, столько лет прожившему в Лендале, можно было и не узнавать. В конце концов, «Красный гусь» не просто торговый домом. Он — значимая часть истории города, что–то вроде аристократических домов за границей. Если проводить аналогии, то в городском прейскуранте он занимал бы место не ниже принца крови. Для солидности Мелирленс даже поехал на милицейской карете, дабы господа коммерсанты не решили, что он какой–то бесполезный городовой. Господа коммерсанты и не думали о том, чтобы отдыхать даже в священные дни Нового года. Какой–то подросток, видно посыльный, едва не сбил Мела в дверях, не обратив ни малейшего внимания на его форму. В зале на первом этаже, служащим одновременном столовой для работников и клубом по интересам для встреч с иноземными коллегами, оказалось довольно людно, особенно для утра третьего дня года. Было видно, что купцы не празднуют четвертый день подряд, а всего лишь завтракают. Насколько Мел знал, многие странствующие купцы–члены гильдий, как мелкие, так и крупные, старались встречать Новый год в родной гильдии, если конечно им позволяли это дела. Особого внимания на милиционера они не обратили, что лишний раз говорило о том, что встали они недавно. Конечно купцы — это не та публика, что обитает в питейных заведениях Лисьей площади, но все же свое общение с силами «безопасности общественного спокойствия» они стараются свести к минимуму. Хотя, насколько Мелирленс понял за годы работы в милиции, никто не испытывает особого желания общаться с его коллегами, да и с ним лично, каким бы замечательным человеком он ни был.  — Здравствуйте, — обратился он к пышной невысокой женщине лет пятидесяти, царящей по ту сторону стойки, — вы не подскажете с кем я могу поговорить по поводу… Тут Мел положил на стойку свой шлем и полез в карман за блокнотом, дабы не перепутать имя потерпевшего, но его опередили.  — Вы ведь насчет малыша Иви?  — Сивикус Раальх, — подтвердил Мелирленс.  — Такая плохая история. Знала я, что вы придете. Рано или поздно.  — Знали?  — Так что, его нашли? — поставив протираемую кружку на стойку и воззрившись прямо в глаза капитана, спросила женщина.  — Нет, как раз занялись…  — А что же вы делали все это время? Надеялись, что Госпожа Морза (16) вам его под дверь положит?  — Но я только со вчерашнего вечера о нем знаю, — ничего не понимая, ответил Мелирленс.  — Как так? К вам ведь обратились еще до Нового года. Офицер, представительный такой, сказал, что его найдут.  — А в чем его обвиняют?  — Обвиняют?! — возмутилась женщина, — да в чем обвинять–то малыша Иви можно? Пропал он.  — Но разве с ним не пропало 300 крон или что–то вроде того.  — Ты что говоришь! Ты, вообще, милиционер? А то выглядишь ты как–то больно подозрительно. Малахольный какой-то.  — Хорошо, — сменил тему, уходя от конфликта, Мел. — С кем я могу поговорить насчет него? С кем он имел дела в гильдии?  — Поговорите с малышом Селли. Он вон там вот в углу сидит. Проследив за указующим перстом трактирщицы, капитан обнаружил в дальнем конце зала сгорбленную спину какого–то великана, явно задавшегося целью пробуравить взглядом стену. Под определение «малыш» он не очень–то подходил.  — Он, бедняжка, все изводиться с тех пор как Иви пропал. Они ведь дружили с самого девства.  — Благодарю вас за помощь в расследовании.  — Вы уж найдите Иви. Всемогущая Алхера (17), пусть он останется жив, — донеслись причитания тетки до слуха офицера, когда тот уже направился к следующему из свидетелей.  — Доброго утра, — поздоровался Мелирленс, — я из милиции, могу я с вами поговорить? Реакции не последовало.  — Простите? — Мелирленс осторожно дотронулся до плеча мужчины.  — Вы из милиции, — раздался хриплый бас. — Садитесь.  — Вы друг Сивикуса? — начал разговор Мел.  — Я ведь вам уже все говорил, — не отрывая глаз от стены, ответил «малыш Селли».  — Я от Кристиллы Макисейской. Это имя вам ведь о чем–то говорит?  — От этой ведьмы, значит, — еще больше сгорбившись, отозвался мужчина.  — Ведьмы? Вы злитесь на нее? Мел наклонился чуть ли не к самому столу, дабы установить визуальный контакт, но тут великан сам поднял на милиционера взгляд, продемонстрировав свой, уже несколько дней небритый, подбородок.  — Злюсь?! Да, я на нее злюсь. Все с нее ж началось. И ведь я сам помог им… воссоединиться, — гневно ответил великан с таким видом, будто выплевывает если не яд, то уж точно что–то не слишком вкусное.  — Что вы имеете в виду? — продолжал настаивать милиционер, но его собеседник, похоже, был не в том состоянии, чтобы рассуждать трезво. Он встал, закрыв своей тенью всего Мела. Тому, кончено, приходилось иметь дело с разными людьми и не раз побывать в опасных ситуациях, но даже он сглотнул при виде этого богатыря, словно сошедшего со страниц старых сказок про убийства исчезающих видов животных.  — Простите, я совершил ошибку, — тяжело проговорил Селли, — я не в том состоянии… Позвольте мне отвести вас к более компетентному человеку.  — Хорошо, — не стал спорить Мел. Поговорить можно будет, когда этот господин — друг пропавшего, будет в лучшем состоянии. А сейчас вряд ли получится добиться от него чего–то вразумительного. Конечно, можно было бы его арестовать, обвинив, скажем, в нападении на офицера милиции, но к чему портить отношения, особенно в окружении членов его гильдии. В конце концов, человек всего лишь слишком сильно переживает за своего друга. Если взять в расчет его размеры, то он и вправду может напасть, а тут уж дело парой синяков не закончится. Пока Мелирленс рассуждал сам с собой, они успели подняться на второй этаж и остановились перед дубовой резной дверью, судя по всему, принадлежащей какому–то высокому чину гильдии. Здоровяк заглянул внутрь, обмолвился парой слов с кем–то внутри, после чего пригласил Мела войти, сам оставшись снаружи. Кабинет в полной мере соответствовал своей монументальной двери: большая комната, не дотягивающая до зала, и все же раза в полтора больше спальни Мела, не говоря уже о его кабинете, резная мебель, изразцовая печь на ножках, камин, паркетный и явно не еловый пол с рисунком… Словом все, что требуется для того, чтобы произвести впечатление. Хозяин кабинета, вставший при входе гостя, смотрелся здесь вполне органично. Молодой мужчина, пожалуй, ровесник капитана, несколько выше его, в узких прямоугольных очках, с худыми щеками, острыми скулами и подбородником, светлыми волосами, ровно постриженными по уровню мочек. Одет в серебристый камзол с серебряным шитьем. По– видимому как дань приходу Ледяной королевы (18).  — Прошу вас, садитесь, господин?  — Капитан Мелирленс Меллерс.  — Аилсирифилсу Раальх, распорядитель дел гильдии в городе. Присаживайтесь, — вновь указав на кресло, предложил господин распорядитель.  — Полагаю, вы знаете по какому делу я здесь? — начал разговор Мел.  — Разумеется. Я попросил направлять ко мне всех, кто приходит по поводу данного прискорбного случая.  — Нам поступило заявление о пропаже господина Сивикуса Раальха от госпожи Кристиллы Макисейской, его подруги.  — Вы ведь действуете не в официальном порядке? — взглянув на Мела поверх очков, уточнил господин Аилсирифилсу.  — Эм, — несколько замешкался капитан не ожидавший, что его раскусят так скоро, — могу вас заверить…  — Не беспокойтесь, — подняв руку, остановил милиционера торговец, — я не ваш враг. Для нас исчезновение Сивикуса — большой удар.  — Но как вы узнали? — сдался Мел.  — Я помню ваше имя, господин Мелирленс и помню, что вы работаете в милицейском управлении Керлендерского района. Мы же обращались за помощью напрямую в канцелярию министра, а госпожа Кристилла в милицейское управление Нового района.  — Неужели даже вы читали «Лендальский вестник»? — чуть ли не жалостливым голосом спросил Мел.  — Я узнал о вас из «Счастливого купца». Не беспокойтесь, ничего плохого о вас не писали. Но все же полагаю, вы бы хотели перейти к делам текущим.  — Если вы не против, господин Аилсирифилсу Раальх.  — О–о, — удивленно улыбнулся господин управляющий, — с первого раза мое имя запоминают лишь мои собратья по ремеслу.  — Работа обязывает, — кратко ответил Мел, который конечно не был против посоревноваться в остроумии, но хитрость и ум этого человека невольно заставляли насторожиться.  — Быть может, наши занятия не так далеки друг от друга.  — Только вы зарабатываете деньги, а я ловлю тех, кто деньги зарабатывает. –Всегда можно изменить свою судьбу.  — Мне больше нравится ловить. Да, ваша фамилия ведь Раальх? — поставил точку в этой пикировке Мел.  — Хотите спросить, не родственник ли я пропавшего, и не имел ли что–то против него?  — Да, что–то в этом роде, — сухо ответил Мел.  — Не больше, чем все другие приемыши «Гадкого утенка» с… — господин управляющий делами гильдии поднял очи к резным балкам потолка, но уже через пару секунд продолжил, как будто бы в переплетении узора крылась подсказка, — с 1148 по 1165 годы.  — Так вы — сироты приюта, который содержит ваша гильдия?  — Да, крайне эффективная организация, господин капитан. Городской милиции подобное также не помешало бы.  — Боюсь, тогда нам придется перейти на воду и хлеб, а вместо жезлов (19) использовать хворостины. И все же, что за отношения связывали вас и «Лабораторию»?  — Вполне законные, господин Меллерс. В конце прошлого года, чуть больше, чем за декаду до его окончания, ко мне пришел Сивикус. Вернее он пришел к своему другу, Арселлинксу Раальху, тому, кто привел вас, и попросил помощи. Их лабораторию сократили в связи со смертью их руководителя.  — И вы так просто согласились дать им помещение и деньги?  — Их проект мне понравился. С тех пор как «Кофейная гильдия» нашла ТВ-Шары, один из которых уже обретается на вашем поясе, мы всеми силами старались заполучить что–либо сравнимое с ними. Технологию, способную создать новый рынок. –Вы посчитали, что «Лаборатория» предоставит вам подобную технологию?  — И до сих пор так считаю. Я выбрал Сивикуса главой лаборатории, ведь именно он пришел сюда. Полагаю, вы понимаете какой это удар по всей гильдии и лично мне.  — А почему вы мне это говорите?  — Полагаете, я должен опасаться, что вы тут же кинетесь сообщать нашим конкурентам эту новость? — усмехнулся Аилсирифилсу, — вы не такой человек.  — Даже вы можете ошибиться.  — Могу, но это уже не новость для тех, кому это важно. Но знание того, что у нас есть какая–либо технология и обладание этой технологией — вещи разные.  — В таком случае вы не думаете, что Сивикуса мог похитить кто–то из конкурентов?  — Или он сам бежал? — продолжил мысль капитана купец, — нет. Мы бы знали. В таком случае с нас бы уже что–либо потребовали бы. Не хочу сказать ничего дурного про Сивикуса, но сам он не достаточен для воссоздания «Машины–02». Он умен, но не он ее изобрел. Был лаборантом, до того как стать главой лаборатории.  — То есть, бежать ему самому не было никакого смысла? Большая зарплата, интересная работа, и надежды на огромные прибыли. Любимая девушка.  — В перспективе, да, — не стал спорить Аилсирифилсу.  — Тогда почему вы сказали, что он бежал, прикарманив каких–то жалких 300 крон?  — Таково решение гильдии, — развел руками глава Лендальского отделения. — Быть может, мой кабинет и один из лучших, но это вовсе не значит, что я заправлю здесь всем. Я занимаюсь делами гильдии в Лендале, но после пропажи Ивика, это дело посчитали достаточно важным, чтобы обсуждать на совете.  — А почему вы подали прошение о поиске пропавшего, а не преступника? — продолжил допрос Мел.  — Подобные дела стараются не выносить за пределы гильдии, как и любой другой семьи.  — Но как понимаю, лично вы не согласны с решением гильдии? — уточнил капитан.  — Если бы был, то не говорил бы с вами, — печально улыбнулся Аилсирифилсу.  — Но вы не представляете, куда могли деться эти деньги?  — К сожалению, это меньшее, о чем я могу сейчас думать. Пропажа незначительна.  — 300 корон это, значит, ерунда, — себе под нос протянул Мел, который получал примерно столько же за полгода работы. — Спасибо за то, что потратили ваше время. Да, вы не могли бы дать разрешение осмотреть то помещение, что вы им предоставили? Склад на Обмылкинской набережной?  — Да, конечно, — согласился управленец, доставая из стола ключи, — после пропажи Сивикуса склад закрыли.  — Благодарю, и еще, я мог бы поговорить с Селли?  — Да, но если позволите, чуть позже, когда он будет в лучшем расположении духа.  — Сегодня вечером?  — Как скажете, господин капитан.  — Тогда до вечера, господин…  — Можете звать меня Аилси. * * * 14) Энгельцев, - т. е. Жителей энгельской империи — островного государства к западу от Лендала, чьи колонии опутали уже добрую половину мира. 15) Нармии – результат скрещивания различных псовых, по большей части волков и лис, и людей Древними в эпоху заката Империи. Попытка протевостоять человеческим ордам, создав не просто рассу воинов, что встанет на границе, но биологическое оружие, способное распространяться среди людей. Ведь укус нармии, в определенных условиях, обращает и человека в зверолюда. 16) Госпожа Морза – богиня зимы, приходящая в новом году. Считается, что она кладет людям под дверь подарки, когда приходит, втирается к ним в доверие, чтобы они не прогоняли ее и не думали, что она несет лишь стужу и снег. 17) Всемогущая Алхера — Покровитель Лендала и, по сути, верховное божество его пантеона. 18) Вновь речь о Госпоже Морзо. 19) Жезл — Жезл зеленого огня. Стрелковое оружие. Стреляет сгустками маннодов «зеленым огнем», что заключен в кристалле. Одного кристалла хватает на 5–10 выстрелов, в зависимости от размеров кристалла и мощности выстрела. Стрельба осуществляться в два этапа. Первый — скопление снаряда, шаровой молнии между зубцами жезла в течение 3–5 секунд. Второй – удар пучком маннодов по молнии, посылающей ее в полет. В зависимости от модели и прочих особенностей стреляет на 100–500 метров. Снайперские экземпляры гладкоствольных жезлов – до километра и более. Чем дальше летит молния, тем она слабее, пока в конце концов не развеивается. Раны, наносимые зеленым огнем, крайне неприятны и плохо поддаются лечению. Представляют из себя глубокий ожог с фоновым облучением маннодами. За последние 100 лет разнообразное оружие на основе жезлов, от маленьких одноручных, до огромных пушек, которые могут тащить лишь несколько лошадей, стали определяющим оружием поля боя. Однако, из–за своих особенностей, в частности исключительно линейной стрельбы, без навеса, катапульты, равно как и разнообразная боевая магия, все еще играют значительную роль в бою.