Enouement

Эта комната была давно заброшена. Настолько давно, что за слоем грязи и пыли кое-где не было видно чёткого цвета предмета и даже самой мебели. Окна были заколочены, прогнившими от сырости, досками, кое-где уже норовящими отвалиться. Сюда проникало так мало света, что вряд ли вы бы увидели хоть что-то на расстоянии вытянутой руки. Сейчас здесь горела кислородная лампа, разбрасывая белые отблески на проржавевшие груды металла, хлипкий сервант и письменный стол слева от окна. На столе лежала раскрытая книга с пожелтевшими от времени страницами. Несмотря на свою древность, она довольно неплохо сохранилась, даже чернила ещё не совсем потеряли яркость. Девушка, склонившаяся над книгой, перебирала страницы тонкими пальцами. Медленно, одну за другой, она проходилась подушечками пальцев по каждой букве, не упуская ни одну. Она смотрела как менялся почерк автора записей с течением времени. Строчки то ютились друг к другу, словно замёрзшие и напуганные, то отстояли друг от друга, словно пытаясь сбежать с листка. Девушка перевернула очередную страницу и остановилась на одной из записей. «09.01.2243 Болезнь совсем меня подкосила. Наверное, скоро придётся уходить. И это уже в пятый раз… Как я устала от всего этого… Когда же я найду их? Когда всё это закончится и мы просто сможем быть вместе? В конце концов, мы семья, а это всё — несправедливо и нечестно. Я знаю, что вернусь через год, а до тех пор буду бродить бестелесным призраком по нейросетям, впитывая тонны бесполезной информации… Это была хорошая жизнь. До встречи в новой. Эби» Гостья закрыла книгу, аккуратно убрала её в сумку и погасила лампу. Накинув широкий капюшон, она покинула комнату. На улице вовсю лил дождь. Даже искусственное небо этого города сейчас казалось через чур реальным и живым. Девушка вышла к дороге, где её ждал белый автомобиль. Она оглядела его, будто видела в первый раз и он уже ей осточертел. Раздался мягкий шум. Двигатель активирован. У автомобиля не было колёс, как она привыкла к этому ещё с детства. Вместо этого теперь использовали новые разработки. Яркий неоновый свет разрезал сумерки вокруг машины, приподнимая её в воздух. В последнее время от солнечной энергии совсем отказались и перешли на инфракрасные усилители. Дверь плавно открылась и девушка села в салон. Обивка из нейлона цвета слоновой кости только добавляла перчинки в этот синтетический привкус «реальности». Внутренняя подсветка осветила лицо пассажирки. Она скинула капюшон и нажала несколько клавиш на панели, расположенной прямо перед ней. За рулём, где прежде было пусто, спроецировался образ молодого мужчины, в чёрном костюме. Всё-таки, куда привычнее видеть за рулём водителя, нежели путешествовать беспилотником, как это стало модно в последнее время.  — Куда прикажете отправляться, мэм? — мягкий баритон заставил дрогнуть уголки её губ.  — Домой. — Она положила сумку на колени и прислонилась к окну. Проведя рукой по стеклу, оно потемнело и скрыло от её глаз пейзаж города. Светлая, даже бледная кожа ловила на себе отблески неона, пока автомобиль плавно двигался в воздушном потоке. Её короткие ярко-розовые волосы слегка завились от влажного воздуха снаружи и растрепались, прилипая к лицу. Она прикрыла свои серые глаза, обрамлённые пушистыми длинными ресницами и попыталась привести мысли в порядок. «Надо сбросить лишнюю информацию, когда приедем», — подумала она. Спустя несколько минут поездки, в салоне раздался звон.  — Входящий вызов. Это из дома. Ответить на звонок, мэм? — обратился голографический водитель к своей пассажирке.  — Я сама. Спасибо, — она снова тапнула по сенсорному экрану и перетянула голограмму к своему уху. Рядом с ним утилита расширилась, преобразовавшись в динамичную плоскую проекцию, подсвеченную мягким голубым светом, — алло?  — - Эби, у меня срочные новости! У неё получилось! Наша девочка наконец-то закончила работать над той матрицей. Теперь она станет настоящим ковбоем и тогда… — восторженный мужской голос, чуть похрипывая, был прерван.  — Тише, тише. Это хорошие новости, но ей ещё нужно много работать, — она тяжело вздохнула, прикрывая глаза, — и давай-ка поаккуратнее с наблюдением. Она очень умная. Ты же знаешь. — Девушка пожала плечами, будто собеседник сидел рядом с ней.  — Конечно, конечно… Так… Ты скоро вернёшься?  — Уже еду. — Эби повесила трубку, вернув голограмму на место в колонку утилит на экране. Она сползла по спинке кресла автомобиля, жмуря глаза до вспышек перед глазами. А белый «Мицубиси» продолжал преодолевать воздушные трассы, минуя сотни кварталов под ним.

***

 — «Чёрный кролик» обходит нашего лидера и вырывается вперёд! Сейчас всё преимущество на его стороне! Погодите-ка… Вы видите то же, что и я? Невероятно! Она снова разрывает пространство локации и обходит «Чёрного кролика»! Дааа, лисица, мы скучали по тебе! — - Весёлый голос комментатора едва ли перекрикивал гремящую музыку. Сотни игроков собирались в этой матрице, чтобы участвовать, болеть и делать ставки. Игроки занимали места в собственноручно спроектированных или выкупленных машинах, а затем гоняли по киберпространству, набивая очки и выдавая крутые комбо. Уже несколько лет здесь не было равных главной обманщице системы — «Сияющей лисице». Девушка с лёгкостью обходила все коды и взламывала пространство. Она могла оказаться где угодно и когда угодно.  — Ой, как неловко. — девичий голос сочился иронией и самолюбованием. Она быстро перебирала пальцами по клавишам, вбивая коды и направляя свой автомобиль вперёд. Супер чувствительные VR сенсорки, надвинутые на глаза, позволяли полностью погрузиться в этот мир. Он нравился ей куда больше реального, материального, где всё было слишком серо и нудно, как она считала. В «Monster Beat Racer» она начала играть, когда у неё появилась первая дека. Тогда эта игра не была так популярна, однако сейчас, по слухам, в неё играли даже верхушки. Никто толком не помнит, когда появилась эта игра. От создателя осталась только аббревиатура «A.C».  — Ай, ай, ай! «Чёрный кролик» не прошёл щит и вылетел с трассы! И нашим победителем становится всеми любимая лисица! Девчуля, мы не знаем твоего настоящего имени, но имя «Вивид Фокс» уже гремит на всё киберсообщество! — Это было правилом. Не называть себя в киберпространстве. Такое могут позволить себе только те, кто может создавать резервные копии своего сознания и полностью его защитить. Разве что полный дурак сунется в матрицу и раструбит всем о своём реальном происхождении.  — Ты мне льстишь. — Сидя за монитором, на котором бегали строки различных показателей, она чувствовала себя в безопасности. В реальности всё было слишком искусственно. Она терпеть не могла этот модульный обслуживающий персонал, чёртовы голограммы, дающие сбой через каждые пять минут. Зато эта брешь в системе давала ей возможность работать над собственными программами и учиться на ошибках других. Она подкрутила колесо на панели деки, корректируя свои показатели. Программа стабилизации сознания была необходима каждому рейсеру, если он не хочет заблевать всю деку.  — Вы можете забрать свой выигрыш в Центре. — Весёлый голос парня-комментатора сменился более спокойным женским. Это система Центра, киберплощадки, где каждый пользователь мог найти занятие по душе. Победительница вышла из матрицы игры и запросила команду переноса в Центр. На сенсоре появилось оповещение о входящем вызове. Девушка прокрутила колесо деки и приняла вызов.  — Ты же не сильно злишься, Кролик?  — Ага, совсем. Ты меня обходишь уже в седьмой раз. Сколько можно?.. — Тяжёлый вздох прямо в динамик, так что ей показалось, будто он сидит рядом. Она рассмеялась, ощущая как он надул губы и закатил глаза под сенсором.  — Я обязательно переведу тебе часть выигрыша. Ты сделал красиво. — Наигранно вежливо ответила девушка и снова залилась смехом.  — Чёрт бы тебя побрал, Ви.  — Тебя устроят пятнадцать процентов?  — Двадцать и ни меньше! — На просторах киберпространства обитало очень много подростков и молодых людей, ищущих новые эмоции и впечатления, знакомства для различных целей, возможности показать на что ты способен.  — Как скажешь, — протянула девушка, — ууупс, кажется, мне пора. Увидимся, ушастый, не скучай! — Девушка перешла в Центр. Заполнив пару формальных анкет, на её счёт посыпались средства, именуемые здесь «джанами». Чем сложнее выполненная миссия, тем больше джан ты можешь получить. Она присвистнула, увидев заработанную сумму и вышла на основную площадку Центра. Здесь уже всё казалось настолько привычным, что она чувствовала себя как дома. Будто она родилась здесь. За дверью послышался голос женщины, так что «лисица» быстро вышла из матрицы, отключая себя от системы. Она скинула сенсорные перчатки с кучей датчиков, отбросив их куда-то в сторону монитора. Затем стянула сенсоры с головы, чуть жмурясь от контраста реальности и виртуального мира. Девушка аккуратно отсоединила дерматроды от шеи, которые сильно вцепились чуть ли не в сами позвонки от таких долгих рейдов по матрице. Она шикнула, когда те наконец-то удалось открепить.  — Светлячок, ты там? — - Ласковый женский голос раздался прямо за дверью.  — Да, мам, заходи. — Дверь аккуратно открылась и девушку снова ослепило от света в коридоре, который резко ударил по глазам. В её комнате плотные бардовые шторы всё время закрывали окна и свет сюда не проникал. Так было легче работать. В комнату вошла невысокая, стройная женщина, на вид лет под сорок. Она держала в руках белую тарелку с чем-то, источавшим очень приятный сладкий запах.  — Опять весь день в своём Центре сидишь? — Женщина поставила тарелку перед девушкой, которой та отдала всё внимание. Женщина сложила руки на груди, недовольно косясь на аппаратуру, разбросанную на рабочем столе дочери.  — Я работала над новой матрицей. — - Набивая рот печеньем, лежавшим в тарелке, ответила девушка.  — Не рановато ты начала заниматься такими серьёзными вещами? Если хочешь создавать и разрабатывать свои площадки — поступай в университет. — - Женщина прошла к кровати, расположенной прямо за рабочим столом. — Ты снова не убрала вещи…  — Университет это нудятина. Там не дадут того, что мне нужно. — Дожёвывая печенье и стряхивая крошки с колен, пояснила девушка.  — А что тебе нужно, дорогуша? — Женщина села на края кровати, поправляя свои каштановые волосы, аккуратно уложенные в пучок. Она мягко улыбнулась и на её лице появились милые ямочки.  — Свобода. — Девушка облизала пальцы, собирая остатки крошек. — Свобода творить, свобода создавать то, что реально нужно людям, а не то, что хотят там наверху. Если я захочу создать что-то, что хорошо продаётся, я обращусь к тебе. — Девушка потянулась в своём чёрном кресле, вскидывая руки и жмурясь.  — Надеюсь, ты не о ковбойстве говоришь? — Женщина стал немного серьёзнее, вглядываясь в лицо дочери. Девушка стянула с запястья резинку и попыталась собрать растрёпанные волосы неоново-розового цвета. Кое-где ещё остались не расчёсанные дреды, где-то пряди совсем спутались в колтуны. Ей удалось кое-как закрепить их в подобие пучка на макушке, однако многие пряди всё равно выпадали.  — Ты ведь знаешь, что это преступление? — - Девушка, по своему обычаю, закинула ноги в кресло и поджала их под себя, положила голову на колени и уставилась на женщину. В своей растянутой белой футболке и спортивных бриджах, кое-где заляпанных бульоном, она сейчас скорее походила на типичного задрота, нежели на одного из самых умных и ловких пользователей матрицы.  — Я знаю, что ты много переживаешь по пустякам. Мам, я ведь не глупая. — Девушка склонила голову в бок, улыбаясь. В отблесках света монитора её серые глаза казались выплавленными из металла. Женщина покачала головой.  — Нексус, тебе скоро восемнадцать. Ты бы подумала над продолжением учёбы всерьёз. Не всё же в игрушки играть. — Женщина встала, подошла к девушке и мягко поцеловала её волосы.  — Тебе бы вот не помешало. Помогает снять стресс. — Она пожала плечами, широко улыбнулась матери, когда та закатила глаза. — Я серьёзно. Устроим семейный вечер в какой-нибудь матрице. Можно достать наши старые костюмы и устроить танцевальную битву. — Девушка начала изображать руками волны, дурачась. Женщина рассмеялась, забрала со стола тарелку и направилась к двери.  — Боюсь, соседи не оценят. — Она вышла из комнаты, аккуратно захлопнув дверь. Девушка тут же пробежалась пальцами по клавишам, открывая чат на мониторе. В оповещениях висело одно новое сообщение из общего чата.  — «Завтра в центральном парке будет фестиваль новых разработок ИскИнов. Дерьмово, что вход только в 18 лет» — 21.10. «BlackRabbit»  — «Эти нейродрочеры опять придумали кукол для своих горящих труб?» — 21.11. «MaxN`Or»  — «Кто-то говорил о новых разработках в сфере резервного копирования сознания» — 21.11. «BlackRabbit»  — «Издеваешься? Это не по карману никому из нас. Проще залезть в морозилку и заморозить свои мозги» — 21.12. «MaxN`Or»  — «Эй, а если прикинуться, что нам есть 18? Получится прошмыгнуть?» — 21.14. «Snitchy»  — «Там охраны херова туча. Не, вариантов ноль» — 21.15. «HySy»  — «Да будут вам пропуски, только с вас по сто джан с каждого» — 21.17. «NexusCTN»  — «Аве Нексус!» — 21.19. «Snitchy». Нексус в свои 17 лет не особо любила шумные компании, поэтому нашла всего пару самых верных единомышленников на просторах Центра. Если что и могло по-настоящему заинтересовать Нексус, так это новые киберразработки. Особенно, если дело касалось ИскИнов. Хоть и убеждая раз за разом родителей, что она ни за что не втянется в ковбойство, девушка находила обходные пути нужных ей систем. Нексус Котена была одной из самых юных и проницательных ковбоев своего времени. После свержения президента в 2118 году, на всей территории планеты Земля ковбоев признали преступниками и наказывали по всей строгости закона. Однако, это только раззадорило молодых укротителей киберпространства. Они стремились изменить систему, созданную под прихоти властей, под реальные нужды простых людей. У кого-то это получалось, кого-то вычисляли и их дальнейшая судьба была предрешена, а кто-то, как Нексус, до поры до времени сидел в тени и не высовывался без надобности.  — «Ты серьёзно? Опять «по коням»?» — Сообщение в личный чат от «Кролика».  — «Более чем». — Девушка свернула программу чата и замерла на секунду перед монитором. Больше всего Нексус боялась наткнуться на чёрный лёд. Это пострашнее всяких системных программ контроля. Они всё равно почти всегда спят, а обойти их было не сложно, даже если тебя засекли. А вот чёрный лёд грозил тебе мозговым коллапсом. Мало кто из него выбирался. Таких из истории стёрли, как величайших преступников своего времени. Но Некс была дотошной до всего, особенно до разбивания системных программ. Она вытащила пакет с новыми дерматродами, подключила сразу три проводка и прицепила их к задней части шеи, шипя при установке каждого. Всё-таки, у ковбойства есть свои недостатки. Девушка водрузила сенсора на глаза, надела перчатки и щёлкнула симстим переключателем. Изображение на экране словно рассыпалось, открывая ей доступ ко всем системам этого мира. В такие моменты Нексус чувствовала, будто весь мир у её ног. Именно в такие моменты она ощущала себя по-настоящему свободной и живой, не скованной железными рамками реальности. Нексус парила в чёрном пространстве, словно в далёком космосе. Она была окружена своей отправной координатой, представляющую из себя здесь неоновый куб, последнее спасение для матрицы от ковбоев. Нексус размяла пальцы и поместила их на деку, начиная вбивать коды, которые тут же еле заметными строчками побежали в сенсоре, где-то в уголке. Нижняя поверхность куба словно растворилась, и сознание Нексус понеслось резко вниз, затем свернуло влево. Последний раз оглянувшись, перед входом в программу, она увидела, как стремительно от неё отдалялся куб. Девушка неслась мимо лабиринтов матрицы, каждая грань которого — вход. Чего ни коснись — программа, со своей структурой, которую Нексус читала, как сказки на ночь и разгрызала в один присест. Дека завибрировала. Нексус остановилась. Она замерла перед одной из стенок, мерцавших на фоне других. Она огляделась. Как и предполагалось, никакой слежки. Нексус снова начала отбивать клавиши на деке, открывая себе проход в систему контроля данными личностей. Здесь хранились биометрические данные и паспорта всех жителей планеты. Её резко втянуло в грань лабиринта, вокруг всё вспыхнуло ярким белым неоном, но тут же сменилось мягким голубым свечением. Она вошла. Не переставая бегать пальцами по деке, она высматривала, приглядывалась к каждому нейрону, составляющему эту систему. Она направила себя вперёд, затем резко вниз и вправо.  — Ну где же ты… Хотя я даже не удивлена, богом забытый город. — Дека снова завибрировала и Нексус остановила свой «полёт». Перед ней был узел перехода. Это своего рода мост между отдельными подсистемами в структуре программы. Быстро прокрутив колесо деки, она вошла в подсистему своего города. — Лейкс Хилл… Век бы тебя не видела. — Нексус снова затянуло. Она огляделась, когда вошла в новую матрицу и сразу же начала искать узел, отвечающий за создание новых биометрических паспортов. Нексус обожала это. В какой-то степени чувствовала себя всесильной и невесомой. По крайней мере, её сознание таким и было в тот момент. Она улыбалась, пролетая пресечения и узлы системы. Это всё было похоже на замкнутую огромную сферу, внутри которой всё и располагалось. Дека снова отдала вибрацией под пальцами и Нексус остановилась. Яркий, почти белый шар, мерцающий изнутри был соединён тонкими сияющими нейронитями с остальной системой. Девушка медленно начала крутить колесо деки и плавно вошла в это ядро. Взлом ядра, определённого элемента системы, всегда был похож на погружение под воду. Она очутилась в самом центре ядра, вокруг же парили и сменялись один за другим все данные. Нексус начала вбивать коды доступа, вскрывая слой за слоем структуру ядра.  — Есть! — Девушка закусила губу, улыбаясь. Ковбой начала создавать новые паспорта с фальшивыми именами для своих друзей. Она меняла биометрические данные, чтоб система распознавания не учуяла их по уже имеющейся информации в системе. Спустя час работы, в системе появились пять новых пользователей, хотя программа с радостью приняла их, будто они хранились там уже больше восемнадцати лет. Зевнув, Нексус начала плавный откат. Она возвращалась в свою отправную координату, которая вернёт её в реальность. По пути к кубу, дека внезапно начала прерывисто вибрировать. Предупреждение об опасности. Нексус замерла, начала вертеть головой, в поисках источника угрозы. Но ничего так и не заметив, она снова продолжила движение к координате. Дека снова завибрировала, Нексус увеличила скорость прохождения матрицы и вошла в куб, где дека тут же успокоилась. Отправные координаты позволяли ковбоям оставаться в полной безопасности и неведении для матрицы. Такие бреши в матрице были видны только самим ковбоям, матрица же их совсем не воспринимала. Нексус остановилась, снова пытаясь разглядеть угрозу во тьме киберпространства. Ничего не увидев, она спокойно вышла из системы, сразу же стягивая сенсоры. Стиснув зубы, она отсоединила дерматроды и потёрла повреждённую кожу. Нексус стянула перчатки и перешла в чат.  — «Готово. Во сколько там ваш фестиваль начинается?» — 22.46. «NexusCTN»  — «Юхууу! Мы идём на фестиваль!!!» — 22.47. «Snitchy»  — «В семь вечера. Кстати, Некс, про тебя спрашивали в школе. На носу выпускные…» — 22.49. «MaxN`Or»  — «Забей. Я решу это» — 22.50. «NexusCTN»  — «Нельзя всё решать взломом, Некс» — 22.50 «BlackRabbit»  — «Мне вернуться и стереть тебя из системы, ушастый?» — 22.51. «Nexus CTN»  — «Молчу, молчу» — 22.52. «BlackRabbit»  — «Завтра в половину седьмого встречаемся у меня» — 22.53. «MaxN`Or» Нексус закрыла чат и выползла из кресла, падая в кровать. Всё же ковбойство сильно выбивало из сил. Перевернувшись на спину, Нексус уставилась в потолок, на котором были расклеены флуоресцентные звёздочки. Кажется, ей было семь, когда они с отцом их налепили по всему потолку её комнаты. И даже спустя столько лет она не хотела их снимать. Некс выключила всю аппаратуру и направилась в ванну. После освежающего душа, она замазывала ссадины на шее от дерматродов. Если кто-то их заметит, могут возникнуть вопросы. Только ковбои цепляют больше двух дерматродов, чтобы не лишиться рассудка. Тот, кто никогда не летал в матрице, не бороздил её бескрайние просторы, не поймёт это чувство страшной ломки по ней. Нексус подключала стабилизирующий, обезболивающий и стимулирующий дерматроды, что помогало ей сидеть в матрице хоть сутками. Хотя после таких рейдов и подкашивало, Нексус всё равно частенько так зависала в матрице. Она уже не представляла своей жизни без ковбойства и матрицы, без сладкого чувства победы, когда новая программа поддавалась ей. На её счету было уже за сотню «осёдланных» программ. Нексус заклеила шею пластырем, надела браслет со снотворным веществом и вернулась в кровать. Только коснувшись подушки головой, она тут же провалилась в сон. А сны девушки-ковбоя всегда были яркими, динамичными, громкими, как сам полёт в матрице. Она всё время находилась в матрице. Во сне её образ восстанавливало сознание, в реальности она сама уходила в неё с головой. Для семнадцатилетней взломщицы не было ничего более важного и интересного, в ковбойстве она видела весь смысл своей жизни. Она всё хотела забраться как можно дальше, копнуть как можно глубже, чтобы нырнуть в старые, удалённые данные, которые стёрли ещё во время Третьей Мировой Войны. Её всё время тянуло туда, она сама толком не понимала почему, но с каждым разом всё сильнее и сильнее. Нексус родилась 15 июня 2501 года в эру нового мира, когда матрица стала основой всего живого. И в этой системе были свои несогласные, ковбои, которые взламывали программы, запускали свои льды в них, разрушая на квантовом уровне. Нексус тоже работала над созданием своего льда, но на составляющие нужны были немалые финансы, которые она и зарабатывала в своих играх, где применяла свои ковбойские навыки. Если она создаст уникальный лёд, способный вскрыть слой основной матрицы, она сможет добраться до удалённых данных. И она работала. Часами напролёт, а порой и сутками уходя в киберпространство, она сбивала пальцы на деке, а раны от дерматродов порой даже кровоточили. Но её это не останавливало. Если и делать что-то, то делать это грамотно — таким принципом руководствовалась девушка. Её мало интересовала личная жизнь, сходки и вечеринки со сверстниками. Ничего, кроме матрицы не представляло такой важности. Она верила, что однажды она доберётся и поймёт, почему её так тянет вглубь матрицы, в самые тёмные уголки её существа.