Unrequited

      Он стоит у окна, прислонившись спиной к двери, когда она входит. Он в своей форме, с эполетами и узкими, резкими линиями куртки, подчеркивающими стройную фигуру. Его спина прямая, а голова высоко поднята, руки аккуратно сложены за спиной. Она никогда не видела его таким — формальным и твердо чего-то ожидающим.       У Сони перехватило дыхание, и она почувствовала, как по ее спине пробежала неприятная дрожь, хотя в ее голове проносилась предательская мысль: он выглядит лучше в форме, чем Николай.       Тишина невыносима, и тихий щелчок закрывающийся двери за ней слишком громкий и отчетливый.       — Ммм, Долохов, — Соня слышит легкую дрожь в голосе. — Мне сказали, что вы хотели поговорить со мной… наедине.       Он поворачивается, и его глаза яркие, ясные и искрящиеся умом, хотя обычная веселость только что ушла от них. Он серьезный, смертельно опасный, но не неловкий или озабоченный. Соня знает, что он хочет сказать, даже прежде, чем он это скажет, и ее сердце колотится в груди.       — София Александровна, вы должны знать… Вы читали мое письмо?       Она кивает, ее лицо начинает гореть. Она хотела сжечь письмо, вырезать его слова из своей души. Таких слов Николай не говорил ей годами. Никто никогда не говорил ей, и, вероятно, никогда больше не скажет. Но она не могла заставить себя сделать это. Это был ее единственный глоток чувств, которое Наташа должна чувствовать так часто, обожаемая многими. И действительно, Федор Иванович — не худший человек, от которого можно получить такие слова. Он друг Николая, поэтому он должен быть хорошим. Он был добр к ней — к той, у которой ничего нет — поэтому он должен быть чист душой.       На его лице появляется намек на улыбку, и Соня обнаруживает, что дрожит как от страха, так и от предвкушения, а также от каких-то других, неосведомленных, неназванных эмоций.       — Я люблю вас, — говорит он.       Он продолжает говорить, но она не слышит. Слова кружатся в ее голове, отдаются эхом и сливаются вместе. Она смотрит в его ясные, яркие глаза, видит его красивое лицо, стройную фигуру и широкие плечи, слышит твердые, теплые ноты в его голосе и чувствует…       Чувствует себя в какой-то другой жизни. Если бы какая-то другая девушка, чье сердце не было так безнадежно занято, она сказала бы «да» в одно мгновение.       Он просит ее выйти за него замуж.       Я люблю вас.       И она пытается вспомнить, когда Николай в последний раз говорил ей об этом, и последний раз, когда она искренне верила ему.       Я люблю вас.       И она формирует слова в своем разуме, примеряет их по размеру, воображает, на одно мгновение, свою собственную семью.       Он такой красивый и очень добрый к ней. И он любит ее.       И он не Николай.       — Извините, — говорит она, и, к ее собственному удивлению, выходит всхлип. — Я не могу.