Точности формулировки

Магия была чужеродной, хрусткой, вкусно пахнущей горящим вереском. Румпельштильцхен принюхался, медленно облизнул узкие губы. Магия была рядом, в замке. Чужая недобрая магия. Обладатель магии был невысок, хорошо сложен и явно умел обращаться с оружием. Алые, как кровь, густые волосы тяжелой волной падали на его плечи, а глаза были льдисто-синими, недобрыми и острыми. Гость развернулся к Румпельштильцхену, скривил в неприязненной полуулыбке узкие губы. — Я слышал, ты исполняешь желания. — У всего есть своя цена, — откликнулся Румпельштильцхен, обходя незнакомца по кругу и разглядывая сложный узор на его доспехе. — Сможешь заплатить? — Я еще не озвучил, чего я хочу… — Кто ты? — перебил его Румпельштильцхен. — Меня зовут Дарза, я шейд и воин повелителя Гальбаторикса, — ледяным голосом откликнулся гость. — Дар-рза, — Румпельштильцхен вкусно перекатил на языке чужое имя, протянул руку, тронул когтистыми пальцами алые пряди. Дарза перехватил его за запястье, не давая прикоснуться к себе, сжал до пронзительно-острой боли. — Ты еще не озвучил своего желания, — усмехнулся Румпельштильцхен, не пытаясь вырваться. — Ты еще не озвучил своей цены, — в тон ему откликнулся Дарза, разжимая острые пальцы. Румпельштильцхен картинно встряхнул рукой: после чужой железной хватки покрасневшее запястье отвлекающе ныло. — Сотрудничество, — нехорошо улыбнулся Румпельштильцхен после секундной паузы. — Твое. — Навсегда? — холодно уточнил Дарза. — Навсегда, — ухмыльнулся Румпельштильцхен и предостерегающе поднял палец. — И никаких больше хватаний за руки. Дарза безразлично повел плечом, прошел мимо Румпельштильцхена, равнодушно тронул худыми пальцами край круглого столика с изящно вырезанным узором и заговорил. Голос его не выражал никаких эмоций. — Я хочу избавиться от своего короля. — О, — очень натурально удивился Румпельштильцхен. — Как? — Не важно, — с секундной заминкой откликнулся Дарза. — Это легко устроить, — Румпельштильцхен хлопнул в ладоши. — Подсыпь… — Давай обойдемся без «подсыпь», «подлей», «засунь ему под подушку дохлую мышь» и прочих… нюансов, — холодно сказал Дарза и, судя по его голосу, это не было предложением. — Давай, — легко согласился Румпельштильцхен, и в его улыбке змеей скользнула насмешка. — Пусть это будет чистая магия. Он развернул тонкий свиток договора и бросил на стол перед своим гостем с синими глазами смерти. В росписи Дарзы не было ничего человеческого: только змеями переплетенные линии тайного языка. Если не знать, что это буквы, роспись с легкостью можно было принять за изящный узор. — Наше сотрудничество наступает… — Завтра, — оборвал Румпельштильцхена Дарза. — Мне нужно удостовериться. Он улыбнулся впервые за время разговора, и в этой улыбке тоже не было ничего человеческого. Ветер в замке Гальбаторикса стелился по полу, кланяясь. Гальбаторикс одним ровным движением вытащил меч из ножен и повел плечами, сбрасывая на пол тяжелый подбитый мехом плащ. Дарза отступил на шаг, в свою очередь вытаскивая меч. Мягко прокрутил оружие в ладони, привыкая к его весу, и первым ринулся в атаку. Гальбаторикс двигался вокруг него, ступая неслышно и очень быстро, как могут перемещаться только очень крупные, очень сильные люди. Его меч лениво отмахивался от змеино-жалящих выпадов Дарзы. Поединок был больше похож на танец, чарующий, завораживающий настоящей опасностью. Гальбаторикс пощекотал Дарзу под горлом острием меча, срезая перевязь плаща, тронул лезвием за ухом, не оставляя даже царапин, и плашмя ударил мечом по доспеху, прикрывающему запястье. Дарза отшатнулся с болезненным шипением, на вычурном узоре доспеха осталась глубокая вмятина. — Таким ударом можно сломать руку, — беспечно сообщил Гальбаторикс, кивнул на изувеченный доспех. — Отстегни, я подожду. Дарза послушно щелкнул застежками, помассировал ушибленное запястье. — Можешь держать меч? — с профессиональным любопытством поинтересовался Гальбаторикс. — Да, мой король, — холодно откликнулся Дарза, на пробу прокручивая меч в ладони. Рука почти не болела и не мешала сражаться. Поединок-танец продолжился в том же ритме, пьяняще-медленный, настороженно-опасный. Дарза перерезал цепочку амулета на шее Гальбаторикса, на волос не дотянувшись до кожи. Гальбаторикс удовлетворенно хмыкнул и вдруг атаковал сам, жестко и сильно, позволив сцепиться мечам. Гальбаторикс едва ощутимо поддался, позволяя Дарзе надавить сильнее, и ровным движением выбил меч из чужих рук. Дарза, скривившись, отступил на шаг, склонился в поклоне. Гальбаторикс поймал взглядом льдистую синь его глаз и медленно, напоказ, убрал меч в ножны. — Завтра я уезжаю, — проговорил он безразлично. — Как далеко, мой король? — поинтересовался Дарза, выпрямляясь. — Это для тебя не важно. Как и то, насколько долго я буду отсутствовать. Дарза медленно кивнул, не двигаясь с места, когда Гальбаторикс подошел ближе. — Ты же не хочешь захватить мое королевство? — скучающим голосом спросил Гальбаторикс. — Не хочу, — негромко откликнулся Дарза. Он поклонился спине Гальбаторикса и чуть улыбнулся узкими змеиными губами. Румпельштильцхен принюхался. Пахло жженым вереском. Горько, недобро. Он крутанул колесо прялки и сквозь привычный скрип расслышал звук шагов по гулкой винтовой лестнице. — Я думал, ты придешь с утра, — насмешливо улыбнулся Румпельштильцхен ступившему на порог комнаты Дарзе. Тот склонил голову к плечу в каком-то птичьем жесте. — Возникли… обстоятельства, — в голосе Дарзы проскользнула вкусная хрипотца. — О, какие? — Румпельштильцхен остановил прялку, нетерпеливо постучал по дереву длинными ногтями. — Мой король покидал королевство, — безразлично откликнулся Дарза, проходя вглубь комнаты. — Я ожидал… чего-то подобного. Румпельштильцхен насмешливо приподнял брови. — Ты хотел избавиться от него. И ты… избавлен от его присутствия на все время его путешествия, — Румпельштильцхен издевательски рассмеялся, хлопая в ладоши. — Тонкости формулировок, дорогуша. Дарза криво улыбнулся и протянул Румпельштильцхену руку. Тот довольно ухмыльнулся, принимая приглашение. Руки у Дарзы были жесткими, а ногти — длинными и острыми, намного острее, чем у самого Румпельштильцхена. — Это приглашение к сотрудничеству? — поинтересовался Румпельштильцхен. — Нечто вроде, — согласился Дарза. Румпельштильцхен почувствовал чужую сильную ладонь на своей спине, к груди прижался твердый металл нагрудника и чужие властные губы разорвали его улыбку, вовлекая в поцелуй, больше похожий на объявление войны. В спальне было сумрачно, и чуть тлел камин. На небрежно заправленную постель ложились искривленные солнечными лучами цветные слепки витражных окон. Синеглазый гость втолкнул хозяина замка в спальню, придерживая за плечи, не давая разорвать болезненно-сладкий поцелуй. Дарза был сильнее, эта сила, по-змеиному недобрая, жесткая, совсем немного не доходящая до грубости, оглушала наповал. Румпельштильцхен всхлипнул в чужие злые губы и, не удержав равновесия, когда его неожиданно отпустили, повалился на постель. — Раздевайся, — бросил Дарза, отстегивая ремни доспеха. Румпельштильцхен насмешливо приподнял брови, принялся издевательски медленно стаскивать одежду. Без плена одежды они оказались неожиданно похожими: оба одного роста и схожей комплекции. Но Дарза с широкими плечами воина, с темными символами, выступающими под кожей, жесткий, будто собранный из стальных нитей, казался сильнее, злее и старше. Он навалился всем весом, впечатывая поцелуй, как впечатывают в губы удар. Румпельштильцхен подался ближе, провел подушечками когтистых пальцев по нечеловеческим символам на чужой спине и поймал на своем лице синий взгляд смерти. Он не удержался: повел вдоль чужих выступающих позвонков когтями, подумал со сладким предвкушением, что сейчас его ударят, — и вот тогда можно будет применить магию. Дарза не ударил, тронул по-кошачьи шершавым языком уголок губ Румпельштильцхена и повел ниже, пробуя на вкус золото кожи. Румпельштильцхен неровно выдохнул, почувствовав чужое горячее дыхание на своей шее. Дарза был сильнее, опаснее — настолько, что его почти хотелось убить, но еще больше хотелось, чтобы он не останавливался. В спальне вкусно, сладко запахло смешением магии: вереск и мед, огонь и золото. — Полегче, дорогуша, — насмешливо попросил Румпельштильцхен, когда чужие когти проехались по его боку, оставляя саднящие ссадины. Запутался пальцами в гриве кроваво-алых волос Дарзы — шелк и металлические нити, — потянул к себе. Дарза склонил голову к плечу, едва заметно поморщился, когда Румпельштильцхен тронул языком выступающие на коже символы на его щеках, и мягко высвободился. Злые пальцы заскользили по коже, погладили обсыпанные золотом худые бедра, скользнули между ног, болезненно задевая когтями. Румпельштильцхен чуть подался назад, и когти коснулись горла, тронули ямку между ключиц, еще не пытаясь отравить, но уже обещая. — Ты думаешь, я не посмею? — вкрадчиво поинтересовался Дарза. — О, я не сомневаюсь в твоих талантах, — хихикнул Румпельштильцхен. Когти Дарзы убрались с горла Румпельштильцхена, перестали пугать. Другой рукой Дарза гладил его между ног, уверенно и жестко. А потом заставил развести ноги. В первые секунды боль была оглушительной. Румпельштильцхен хрипло рассмеялся и неосознанно вздрогнул, когда Дарза вынул испачканные кровью пальцы. Кровь была плохой смазкой. Боль распадалась искрами перед глазами, магия тугим клубком скручивалась где-то внизу живота, а кровавая от прокушенных губ слюна была сладкой, как патока. Румпельштильцхен обнял Дарзу за плечи, опрокидывая на бок, подмял под себя, не разрывая связи. Смертельно-синие глаза Дарзы были холодными и пустыми, а лицо ничего не выражало, и только магия, горько-сладкая, плотная настолько, что ее почти можно было почувствовать наощупь, окружала его. Румпельштильцхен тронул губами чужие узкие губы, властно ворвался языком в чужой рот, уверенно и легко перехватывая инициативу. Дарза не ответил, но и не препятствовал, лежал, не двигаясь: красивая статуя из стальных лезвий. Румпельштильцхен двинулся на нем сам, нашел нужный ритм, уперся ладонями в худую, испещренную магическими символами грудь. Дарза дал ему несколько томительно-сладких секунд, позволив двигаться на себе, прежде чем перехватил за плечи, снова вжимая в постель. Больше в этом сексе не было ни капли нежности. В окна билась пьяная ветреная ночь, и магия оседала на витражных стеклах с внутренней стороны спальни. Румпельштильцхен лежал на постели, раскинув руки, и испещренный письменами заклятий потолок двоился над головой. Дарза защелкнул на запястьях металлические застежки наручей, развернулся к постели. Румпельштильцхен сграбастал его за воротник, притянул к себе. В синих глазах Дарзы клубком свернулась смерть. — Что это было такое? — с искусственной веселостью спросил Румпельштильцхен. Губы саднило, и от каждого движения магия отдавалась болью где-то под кожей. — В моей стране, — пьяняще-хриплым голосом откликнулся Дарза, — это называется «сотрудничеством». Тонкости формулировок. На стенах медленно остывал намертво вплавившийся в камень отпечаток магии, и в спальне оглушительно пахло горящим вереском и золотым медом. Два имени, выписанные на беспечно брошенном на столе свитке договора, на языке магии были почти созвучны. 2012