Дорога к Осознанию

      Дверь в больничное крыло отворилась. Гарри поднял свой пронзительный взгляд на вошедшего, коим оказался сам директор Хогвартса, Альбус Дамблдор. Поттер немного опешил, увидев данного персонажа - с чего бы это директору приходить сюда, к Гарри? Вероятно, седобородому волшебнику нужно было выведать какую-то информацию.       — Здравствуй, Гарри, — поприветствовал директор, с эдакой, добродушной улыбкой. Голубые глаза смотрели прямо на Поттера, а точнее на повязку, которая явно привлекала внимание.       — Здравствуйте, директор. Чем обязан Вашему визиту? — учтиво спросил мальчик, одновременно пытаясь сесть. Ему было как-то неуютно, когда у Альбуса было полное превосходство над ним.       — Не стоит, Гарри, отдыхай. Я лишь пришёл спросить, что с тобой произошло? — объяснил директор, присаживаясь на край больничной койки так, чтобы ненароком не задеть Гарри.       — Да так, — попытался отмахнуться Поттер, но, видимо, это была плохая идея. Дамблдор вырвет зубами то, что ему надо, а от Гарри он явно ожидал многого. Причём, информацию он будет выведывать не самыми приятными способами.       — Может всё-таки поделишься со мной, мальчик мой? Или это такая тайна? — добродушно улыбаясь, спросил Дамблдор, легонько постукивая ладонью по ноге. Вероятно, маг начинал раздражаться, поэтому Гарри таки решил ответить на поставленный вопрос.       — У нас был урок ЗоТИ, на котором мне стало откровенно плохо. Я не знал, с чем это связано и, по ходу урока, не мог понять ни единого слова. Решив, что просто трачу время впустую, пытаясь что-то извлечь из речи профессора, я попросил у него разрешения выйти. Ответ был положительным. В коридоре мне стало ещё хуже, ну а дальше я ничего не помню, — завуалировав почти всю правду, сказал Гарри, следя за реакцией директора.       — Ты можешь предположить, что вызвало такие ощущения? — продолжал вытягивать информацию директор.       — К сожалению, нет, сэр. Мне и самому было бы интересно узнать, — прикидываясь дурачком, ответил Гарри, мысленно празднуя то, что директор не узнал почти ничего из тех событий, которые произошли на самом деле.       — Очень жаль, мальчик мой. Я надеялся, что получу хоть какие-то зацепки на этот счёт, но, видимо, не сегодня, — глубоко вздохнув, сказал директор. Он не получил абсолютно ничего ценного от Поттера, хотя надеялся, что мальчик помнит больше.       — Можно задать вопрос, директор? — приподнимая бровь, спросил Гарри.       — Конечно, — с полуулыбкой ответил Альбус.       — Как я сюда попал? Я не помню ничего, что произошло после событий в коридоре, — теребя краешек одеяла, поинтересовался Поттер.       — Тебя увидел профессор Снейп, Гарри. Как и любой учитель, увидев своего ученика в таком плачевном состоянии, он отнёс тебя в больничное крыло, где ты сейчас, собственно, и находишься. Тебе очень повезло, что тебя заметили почти сразу же после того, как ты вышел из кабинета, — послав лёгкую улыбку, рассказал Дамблдор. На самом деле, его радовало, что Северус поборол (по крайней мере, так думал директор) все свои предубеждения против мальчика и помог ему — зная характер зельевар, он вполне бы мог оставить Поттера мучиться.       — Ясно, сэр, — сдержанно отреагировал Гарри. На самом деле, ему было очень приятно, что именно Снейп помог ему. Возможно, лет так через десять, Северус всё-таки перестанет придираться к Гарри и начнёт относиться более терпимо.       — Я вынужден покинуть тебя, мальчик мой. Хорошего дня, — попрощался директор, уходя из помещения с каплей разочарования.       — До свидания, профессор Дамблдор, — отозвался Гарри, который наоборот был полностью доволен тем, что не дал узнать директору ровным счётом ничего.       Дверь за директором закрылась и Поттер остался один. В полной тишине, которая царила в больничном крыле, Гарри предавался различным мыслям, большинство из которых были посвящены недавним событиям.       Мальчик чувствовал такое приятное тепло, когда осознавал, что именно Снейп принёс его сюда, не наплевав на его состояние, что именно этот мерзкий, как считают большинство студентов, тип позаботился о нём. Как уже было упомянуто раннее, Поттера сразу же зацепил именно зельевар, причём, мальчик до сих пор не может понять чем. То ли своей грацией и величием, то ли скрытностью и загадочностью, которая всегда интересовала Гарри, то ли своей внешней строгостью, которая дополняла его чёрные одеяния на все сто процентов.       Также, Гарри интересовало то, что директор явно пытался что-то у него выведать, но для чего? Поттер не знал ответ на этот вопрос. Дамблдор преследовал какие-то свои цели, но из-за того, что мальчик толком не ответил на его вопросы, никакого продвижения к достижению этих самых целей не появилось. Что-то подсказывало Поттеру, что директор одержим чем-то, что явно не относится к приятному. Что-то намекало Поттеру, что цель Альбуса была так или иначе связана с тёмной магией, что ни есть хорошо.       Полную тишину больничного крыла и разряженную обстановку нарушила мадам Помфри, которая вошла в свои владения. Увидев, что её единственный, на данный момент, пациент в сознании, она тут же подбежала к нему и начала внимательно рассматривать.       — Очнулся-таки, — констатировала факт колдоведьма. — Как ты себя чувствуешь?       — Отлично, мадам Помфри. Единственное, меня интересует один вопрос, что именно со мной произошло? — поинтересовался Гарри, ведь последнее, что он помнил, так это устрашающую темноту, которая поглотила мальчика целиком, не давая выбраться из своих оков.       — На самом деле, я не знаю, что конкретно с тобой случилось, дорогой, но одно я могу сказать точно — ты прибыл ко мне в отвратительном состоянии. Твоё тело сотрясалось в судорогах, шрам кровоточил, а ещё, ты что-то шептал, но никто не смог разобрать что именно. Вероятно, ты видел какой-то сон или что-то вроде того, который очень плохо на тебе сказался. Сейчас, я могу сказать, что ты меня действительно удивляешь, ведь, на момент твоего прибытия, твоя магия была на экстремально низком уровне — ты мог стать сквибом! Я думала, что на твоё восстановление уйдёт много времени, но ты с уверенностью заявляешь мне, что чувствуешь себя отлично! — прокомментировала состояние своего пациента мадам Помфри. Для неё то, что произошло с Гарри было настоящим чудом, ведь никто так быстро не оправился бы от такого рода травмы, но одиннадцатилетний мальчик смог! Видимо, он действительно избранный.       — Кстати, сейчас и проверим насколько ты со мной правдив, — сказала колдоведьма, доставая палочку.       Она начала шептать немеренное количество заклинаний связанных с колдомедициной да так, что Гарри не смог уловить ни одного знакомого для него. Наверное, это сложно работать в такой сфере, так как прежде всего надо очень много всего запоминать и всегда хранить это в голове.       — Невероятно! Ты абсолютно здоров! Это не объяснишь медициной, пусть даже и магической! — восклицала мадам, шокированная такими результатами.       — Значит, я могу идти? — в глазах первокурсника загорелась надежда.       — Да, да, можешь, — ответила всё ещё шокированная мадам Помфри.       С приливом сил, Гарри выбежал из больничного крыла, направившись в гостиную своего факультета. Внезапно, он услышал резкий и холодный голос, который узнает везде.       — Не так быстро, мистер Поттер. Пройдите за мной, — сказал профессор Снейп, попутно разворачиваясь. Полы его мантии взметнулись вверх, что сделало зельевара ещё более похожим на аристократа. Что удивляло, так это то, что у профессора была способность быть везде и одновременно нигде — то есть ты идёшь, никого не видишь и вдруг слышишь его голос, будто бы он всю дорогу преследовал тебя, но ты этого не замечал.       — Конечно, сэр, — направляясь за профессором, учтиво отозвался Гарри.       Северус быстрым и, в тоже время, вальяжным шагом отправился прямиком к кабинету зельеварения, рядом с которым, как обычно, не было ни единой души. Как будто бы ты умрёшь, если зайдёшь на эту территорию, охраняемую зельеваром.       Северус резким движением открыл дверь и жестом указал Гарри войти, что Поттер и сделал.       — Садитесь за первую парту перед моим столом, мистер Поттер, — властвующим тоном сказал Снейп.       Гарри сел за указанный стол, ожидая, что же произойдёт далее. Какая-то напряжённая обстановка способствовала такому же нервному напряжению мальчика, которое последний не мог унять. В это же время, Мастер Зелий сел перед Гарри и сложил руки домиком, словно пришёл на консультацию. Северус несколько секунд просто изучающе смотрел на Поттера, а потом начал говорить.       — Не хотите поделиться, что с вами произошло, мистер Поттер? — задал свой первый вопрос зельевар, продолжая откровенно пялиться на Гарри.       — В первую очередь, я хочу выразить свою благодарность, ибо именно вы, профессор Снейп, помогли мне, — Гарри заметил лёгкую усмешку на лице зкльевара. — Всё начилось с того, что на уроке мистера Квирелла, у меня очень сильно начала болеть голова, в особенности, в области шрама. Я попросился выйти, и профессор разрешил мне это сделать. После того, как я вышел, мне стало ещё хуже и, предположительно, я упал на пол. Потом, когда какой-то человек, которым скорее всего являлись вы, потряс меня за плечо, боль ещё больше усилилась. Дальше, я не чувствовал физической боли. Я попал в кромешную темноту, выхода из которой не было. Вдруг, я увидел маленький огонёк света и, как любой поступил бы на моём месте, попытался до него дотянуться. К сожалению, я потерпел неудачу, так как пытаясь догнать этот свет, я всё больше его отдалял. Было чертовски обидно, что я не мог с этим ничего сделать, но огонёк не желал быть пойманным мной. Видимо, надо было что-то сделать, чтобы его достичь, но что? Я не знал. После этого всего, я очутился в больничном крыле, где мадам Помфри сказала мне, что я абсолютно здоров, — наконец закончил свой рассказ Гарри, следя за эмоциями, которые, по идее, должны были проскальзывать на лице зельевара. Таковых, к сожалению, не оказалось, он лишь как-то подозрительно смотрел на Гарри.       — Мистер Поттер, вы почувствовали что-то, когда впервые увидели профессора Квирелла? — задал вопрос Снейп, чуть наклонив голову в сторону.       — Да, сэр. Мне показалось, что вокруг него царит что-то зловещее, что-то, что заставило мою голову болеть, опять таки, в области шрама. Я не знаю, с чем это связано, равно как и не знаю то, как именно у меня появился этот шрам, — ответил Гарри, опуская взгляд на свои руки.       — Вы действительно не помните, как у вас появился этот шрам, мистер Поттер? — поинтересовался Снейп, указывая на молнию на лбу Гарри.       — К сожалению, нет, сэр, — ответил мальчик.       — Хотите узнать?       — Конечно, профессор, — ответил Гарри, переводя взгляд с рук на зельевара и чуть-чуть подаваясь вперёд.       — В свои младенческие годы, вы жили со своими родителями, Лили и Джеймсом Поттерами, в Годриковой впадине, в укромном домике. Родители вас очень любили, но в один момент, лорд Волдеморт узнал про пророчество, которое произнесла профессор Трелони. Пожалуй, своё первое и единственное значимое пророчество, — презрительно фыркнув сказал Снейп. — К вашему сведению, волшебники очень негативно относятся к тем, кто называет Тёмного Лорда по имени. Многие считают, что это навлечёт беду.       Текст пророчества был таков: «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда… рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой… тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца…» Под это пророчество подходило двое мальчиков: вы и мистер Лонгботтом, чьи родители трижды бросали вызов Тёмному Лорду и чей ребёнок родился на исходе седьмого месяца. Волдеморт выбрал вас, — словно время застыло, когда Северус произнёс эти слова.       В ту ночь, в Годриковой впадине, и произошло то событие, которым вы так прославились. Тёмный Лорд пришёл, чтобы избавиться от угрозы, которой, как он решил, являлись вы. Но, как известно, Лорд не является милосердным человеком, да и вообще человеком, поэтому он унёс с собой жизни ваших родителей. Все думали, что вы умерли, но смертельное заклинание, которое летело прямо в вас отскочило от вашего лба, оставив там этот шрам в виде молнии. Именно так он и отметил вас, как равного себе. Поэтому весь мир знает вас, как Мальчика-Который-Выжил, — закончил свой довольно длительный рассказ Северус, следя за эмоциями Гарри.       — «Ибо один не может жить спокойно, пока жив другой»… Что это значит, профессор? — спросил Гарри, уже выдвигая свои далеко не счастливые гипотезы.       — Это значит... — тут Снейп немного запнулся, ведь он сам никогда не задумывался над этим. Может ли данная строка значить, что Гарри обречён на битву? Может ли она значить, что Гарри убьет Волдеморта? Может ли она значить, что Гарри должен умереть? В самом деле, что она, чёрт тебя дери, значит? Много вопросов, но, как всегда, ни единого ответа.       — Что, профессор? Почему вы запнулись? — поднимая одну бровь, спросил мальчик. Ох, не нравилось ему такая реакция...       — Честно сказать, я сам в смятении. Предполагаю, что она значит, что вы должны будете сразиться с Лордом и в этой битве будет лишь один победитель, — максимально честно ответил Мастер Зелий, не пытаясь чего-то недоговаривать.       — Что? — недоумённо спросил Гарри, не веря своим ушам.       — Вы всё прекрасно слышали, мистер Поттер, — тихо ответил Снейп, но каждое его слово отчётливо отдавалось в гробовой тишине.       — Я должен сразиться с Тёмным Лордом? Вот она, судьба "избранного"?! — выделяя интонацией последнее слово, кричал Гарри. Он просто не мог понять почему. За что ему всё это? Чем он провинился? Что сделал не так? Скажите! Скажите, и он исправиться! Почему кто-то должен жить с такой информацией, а кто-то преспокойно сидеть и попивать чаёк где-нибудь во Франции? Почему?! А главное, зачем Снейп ему это сказал? Зачем? Чтобы выбить из колеи? Поздравляю! Цель достигнута! Поздравляю, гнусный профессор, вы преждевременно убили одиннадцатилетнего, ничем не провинившегося мальчика! Браво!       — Успкойтесь, мистер Поттер, — спокойно проговорил Снейп.       — Да какое тут спокойствие, дорогой мой профессор? Равнодушие к тому, что мне предсказали битву с Волдемортом?! — продолжал негодовать Гарри. Он просто не мог смириться. Не мог.       — Да с чего вы взяли, что я вам не соврал? — не выдержал и повысил тон Снейп.       — Вы похожи на лгуна, да, профессор? — смотря на зельевара бешеным взглядом, вопрошал Гарри.       — Прекратите! Хватит вести себя, как трёхгодовалый ребёнок! — кричал на Поттера Северус. Его терпению пришёл конец. Он не позволит этому щенку кричать на него, профессора Зельеварения в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс.       — Трёхгодавалый ребёнок?! Да пожалуйста! Не буду вам бедному глаза мозолить! — выкрикнул Гарри и пулей вылетев из кабинета, хлопнул дверью.       — Поттеровское отродье! — с отвращением прошептал Северус.       Да как он мог думать о Поттере что-то хорошее? Как?! Это же лишь отпрыск Поттера с его ужасным характером и, по ошибке доставшимися, глазами Лили. Надменный самовлюблённый эгоистичный щенок, который никогда в жизни не превратиться в кого-либо другого. Безмозглое вспыльчивое существо, которое не достойно его внимания.       Почему? Почему ему достались её глаза? Почему Снейпу приходится каждый раз смотреть в них и тонуть в тепле, которое они отражают? Зачем они каждый раз напоминают ему о главной потере, которая произошла в его жизни? Почему такой ужасный персонаж как Поттер-младший ходит и смотрит на всё её глазами? Каждый раз тонешь в них и в пелене боли. Каждый раз пытаешься забыть, но они напоминают тебе об этом. Каждый раз!       Послышался удар по столу. Руку саднило, но надо было взять себя в руки и успокоиться, привести мысли в порядок, но как? Как успокоиться, если в голове один Поттер, который выбегает из кабинета и громко хлопает дверью?...