***
Никто точно не знает день, когда бананы были впервые ввезены в Россию. Согласитесь, есть в этом что-то загадочное? Ходят слухи, что первое знакомство с заморскими ягодами состоялось во время посещения Петром I Голландии. Как известно, экзотику русский царь любил и поспешил привезти диковинный плод на родину. Может быть, именно так бананы и попали в нашу холодную страну, но абсолютно точно не прижились здесь в одночасье. Конечно, их появление не было полностью проигнорировано общественностью, но всё же даже в XIX веке конкуренцию ананасам на столах высших сословий Российской Империи им было составить не суждено. Отчасти дело было в том, что проникновение этой теплолюбивой и скоропортящейся ягоды в северные страны было непосредственно связано с распространением холодильных установок и увеличением транспортных мощностей. Использование быстроходных торговых кораблей, да ещё и оборудованных соответствующим образом — удовольствие не из дешёвых, спрос же на новый товар очевидным не был. Оттого и банановые поставки по Европе как в XIX, так и в начале XX века были незначительными в общем потоке импорта. Герой нашей незамысловатой истории прибыл, как и большинство его сородичей того времени, из Латинской Америки. Своё путешествие он начал ещё совсем зелёным, на императорский стол же попал уже в зрелые дни своей оторванной от ветки жизни. Несмотря на то, что ананасы не менее капризны и требовательны к условиям хранения, внешние изменения касались их гораздо реже. Тем самым основными причинами непопулярности банана на фоне хохлатого конкурента были скептически настроенные консервативные элиты, необъяснимые цветовые метаморфозы и недолгий срок жизни — чернели бананы XIX века так же быстро, как и современные. Полагаю, всё же стоит слегка приоткрыть завесу тайны и поведать вам, мои скромные заинтересованные слушатели, те немногие факты о банановой истории Российской империи, что хранятся в моей памяти. Что ж, бананы наряду с другими предметами роскоши латиноамериканских колоний в Россию ввозились на регулярной основе уже в середине XIX века. Оттого особенно странным кажется, что ни царские советники, ни в самой семье Николая II с этой заморской ягодой до упомянутых пор лично знакомы не были. Но оставим этот вопрос на суд истории, и пусть сей суд состоится не надо мной. Сохранившиеся сообщения о продаже бананов в магазинах вплоть до начала XX века и вовсе были краткими и невыразительными. Забегая вперёд во времени, можно сказать, что свою порцию славы и уважения от лица россиян бананы получат только в поздние советские годы, в предшествующие же эпохи лишь редкие публицисты упоминали эти диковинные плоды в своих записях. «Горами поднимаются заморские фрукты; как груда ядер, высится пирамида кокосовых орехов, с голову ребенка каждый; необъятными, пудовыми кистями висят тропические бананы; перламутром отливают разноцветные обитатели морского царства — жители неведомых океанских глубин…», — писал московский бытописатель и журналист Владимир Гиляровский об отделе колониально-гастрономических товаров магазина Елисеева в 1901 году. Что касается дальнейшего развития банановой торговли в Российской империи, то дела постепенно шли в гору. Знаменательным событием стало открытие в Петербурге оптового склада по реализации бананов в 1910 году. Складом, а точнее складами (позже подобные были открыты также в Риге и Москве) руководил нынче мало кому известный представитель крупной английской компании Бруно Леопольдович Еллинек. Его вклад в популяризацию бананов среди высших слоёв российского общества сложно переоценить. Наверное, к периоду его деятельности и относятся самые первые крупномасштабные «банановые» рекламные кампании, пусть и рассчитаны они были на крайне узкую аудиторию. Старания окупились довольно быстро: к 20-м годам основной капитал фирмы составлял уже около 100 миллионов рублей, плантации достигали 800 тысяч гектаров, и это не считая арендованных в Центральной Америке и Карибских островах земель! Безумные деньги по тем временам, только представьте! Непосредственно в Санкт-Петербург доставка бананов осуществлялась еженедельно, что вполне может свидетельствовать о сформировавшемся спросе. Технически действо осуществлялось с помощью быстроходных пароходов с рефрижераторами, перевозивших свежие ямайские плоды уже с британских складов. К несчастью, Первая мировая война оборвала триумфальное восхождение экзотической ягоды к закоснелым сердцам российских толстосумов. Импорт фруктов практически прекратился, домашние оранжереи, радовавшие глаз и иногда даже зуб знатных членов общества, были заброшены. Кхе-кхе… Ох, знаете, что-то я увлёкся с этим отступлением. Не собираюсь же я в самом деле рассказывать тут всю историю бананов в Российской империи?! Так можно и вовсе забыть о нашем непутёвом герое, случайно оказавшемся объектом внимания царственных особ. Вернёмся к делу.***
Как говорят в народе, инициатива наказуема, и на плечи младшего церемониймейстера легла тяжкая ноша проводника двора в таинственный банановый мир. Доставить во дворец на пробу гроздь свежих экзотических плодов оказалось задачей несложной, ровно как и собрать на дегустацию уже известных нам заседателей и первых государственных лиц. Гораздо тяжелее сохранить лицо в обстоятельствах, требующих экспертного мнения, которого у тебя, увы, не имеется. Николай прибыл ровно к назначенному часу. Царь пребывал в прекрасном расположении духа, вероятно, предвкушая последующую за скучным совещанием охоту, и оттого до самого его начала не интересовался повесткой, пребывая где-то глубоко в своих мыслях. Личное расписание уже было составлено, приветственная речь написана, любимый охотничий мундир надет — беспокоиться было не о чем. Тем временем подготовка приёма происходила в спешке, уже вечером должен состояться ужин, а меню ещё не было до конца утверждено. Безусловно, это не было личной заботой императора, поэтому, когда обер-церемониймейстер с важным видом встал из-за стола и, откашлявшись, поведал правителю главную причину собрания, на лице Николая отразилась нескрываемая досада. Пика же своего раздражения царь достиг, когда ровно по центру огромного пустого стола появился небольшой серебряный поднос с веткой причудливых длинных жёлтых плодов. «Шутить изволите?» — в наиболее деликатной своей манере поинтересовался возбуждённый правитель. «Никак нет, Ваше Императорское Величество! — поспешил возразить ему глава церемониальной части. — Всё крайне серьёзно. На сегодняшнем ужине в честь прибытия столь важной персоны к столу будут поданы лучшие бананы, доставленные ко двору напрямую из британских колониальных владений!» Говорящий был очевидно горд собой, но, ощущая себя не в силах ответить на недоумение, читающееся в глазах императора, он поспешил передать слово младшему церемониймейстеру, напряжённо сидящему всё это время поодаль. После краткого экскурса в суть бананового вопроса чиновниками единогласно было принято решение продегустировать экзотическую ягоду и подобрать наиболее элегантный способ её употребления, дабы избежать конфузов непосредственно во время официальной части. Однако идея тратить бесценное время на подобную мелочь претила Николаю. Несмотря на то, что он, как и большинство собравшихся, был знаком с бананами лишь понаслышке, ни любопытства, ни, тем более, нежного трепета перед лежащей на столе веткой он не испытывал. Желание разобраться с этой незначительной задачей как можно скорее подтолкнуло его инициировать знакомство с заморским лакомством самолично. Пока придворные осторожно обсуждали, какие приборы было бы наиболее уместно использовать для сервировки, и стоит ли выносить бананы на отдельном блюде или всё же положить их в общую корзину фруктов, Николай резко поднялся со своего места и подошёл вплотную к подносу. Волны напряжения, исходившие от него, быстро оторвали окружающих от дискуссии. Всё внимание было приковано к царской персоне. Ощутив на себе пристальные, ожидающие решительных действий взгляды, император занервничал сильнее. Дабы скрыть нарастающую неуверенность, он с видом нарочито невозмутимым аккуратно поднёс банан ко рту и резко надкусил с одной из сторон. Младший церемониймейстер, подошедший к вопросу употребления бананов более основательно и удосужившийся со всей ответственностью изучить примеры подачи этих экзотических плодов как в южных, так и в западных государствах, успел только издать неловкий звук, похожий на писк, и закрыть рот рукой. Николай, кажется, почти сразу догадался о совершённой ошибке, но мужественно продолжал пережёвывать твёрдую волокнистую шкурку. Придворные, в свою очередь, находились в большинстве своём в неведении и с интересом наблюдали за ним, терпеливо ожидая комментариев. Некоторые даже хотели присоединиться к экзотической трапезе, но не решались без соответствующего сигнала. Будучи слишком взволнованным из-за происходящего, неопытный церемониймейстер, не нашёл лучшего решения, чем пригласить всех заседателей к столу, конечно же, предварительно очистив бананы. Какой же беспросветной глупостью был этот его шаг! Придворные один за другим начали осознавать курьёзность ситуации. Некоторые уже с нескрываемой улыбкой поглядывали на мучающегося императора, не забывая нанизывать десертной вилкой аккуратно нарезанные кружочки сладкой ягоды. Большинство же, руководствуясь прежде всего чувством самосохранения, активно включались в ненавязчивые светские беседы и старались не смотреть в сторону Его Императорского Величества. Кто бы мог подумать, что сей маленький заморский плод может пробудить в гордых и самодостаточных вельможах столько смешанных чувств: от детского любопытства до страха потерять лицо! И кто же знал, что его надо чистить!.. Вся сладость мякоти, до которой Николай смог наконец добраться, не смогла перекрыть чувство стыда, переполняющее императора. Вязкая кожура расслоилась и застряла в зубах, вынуждая его отказаться от любых комментариев. Раздосадованный, он собирался было сгоряча бросить банан на стол, но в последнюю секунду взял себя в руки, и, не произнося ни слова, удалился вместе с нашим надкусанным героем. Уже в кулуарах императора догнал обер-церемониймейстер и, стараясь не затрагивать тему последних событий, сообщил, что они несколько выбились из графика, и пора отправляться вместе с делегацией на встречу с послом. Казалось, инцидент был исчерпан. Дальнейшие мероприятия проходили в строгом соответствии с дипломатическим протоколом, и потому для меня, как для рассказчика историй невиданных, остались незамеченными. Важный гость так и не узнал, невольным виновником какого сюжета он оказался. Вдобавок и цель двора — произвести неизгладимое впечатление на посла — была достигнута, пускай и совершенно непредсказуемым образом. Охота была в самом разгаре, когда Николай, осторожно крадясь по снегу за пойманным в прицел зверем, вдруг ощутил под ногами скользкую преграду. Одно мгновение, и равновесие было потеряно. Правитель всея Руси, громко ойкнув, неуклюже присел прямо в сугроб. На расчищенной в результате падения полоске земли виднелась лишь слегка потрёпанная кожура нашего старого желтобокого знакомого. Теперь-то северный гость был по-настоящему поражён. Бананы! В русском зимнем лесу! Под толщей снега! Вот уж действительно диковинка… Тем временем Его Императорскому Величеству не было ни смешно, ни удивительно. На время поблёкшая в памяти утренняя история вернулась к нему в голову с новой силой, заставляя его то краснеть, то бледнеть, не беспокоясь уже о собственном виде и производимом впечатлении. Слабость и равнодушие заполнили его сознание. Пока спутники поспешно отряхивали растерянного и не спешившего вставать на ноги царя, важный гость заливался смехом, размахивал руками и всячески выражал свой восторг по поводу находки, не обращая ни малейшего внимания на сконфуженные лица собеседников. Вы, наверное, спросите меня, как же банан вообще умудрился проделать такой длинный путь вслед за императором, но с этим-то как раз всё было просто. Отвлечённый разговором с обер-церемониймейстером Николай II сунул остатки ягоды в свой мундир. Во время охоты, при спешивании банан и выпал, совершив крайне вероломный поступок и выставив молодого царя в неприглядном свете второй раз за день. Конечно, такое простить было нельзя, и отношения между российским правителем и заморским деликатесом были разорваны раз и навсегда. История эта вспоминалась лишь в очень узком кругу и абсолютно непонятно, каким образом дошла до моих ушей, но я ручаюсь в её правдивости, как ручался прежде в её фиктивности — без зазрения совести. Что же касается самого главного героя моего рассказа, то он так и сгнил, раздавленный и униженный. Слишком уж рано он оказался на столе столь искушённых персон. Кто бы знал тогда, какую популярность обретёт этот плод спустя полвека. Хотя, знаете, по-моему, что-то подобное и с картошкой происходило… Но это уже совсем другая история.