Остался всего день до безумия, которого так боялся Мэдисон. Он уже не так оптимистичен насчет танцев и разговоров с Пейн, ему страшно с каждым часом думать о пьяных школьниках, которые его и побить могут ненароком. Или эти девушки, спящие со всеми без разбора… Он слишком много читал про букеты ВИЧ-инфекций, так что не хочет получить один из них себе в подарок.
Его мысли полностью забиты этим. Он не заметил, как встал посреди одного из коридоров школы и просто смотрел в пол. Его обходили, делали вид, что не замечают. Конечно, он ведь никому особо и не знаком. «Брат Френсиса» или «Дружок Томаса» за популярность не считается.
В реальность окунул басистый голос:
— Чел, все ништяк? — Маллиган слегка хватает низкорослого за плечо и тут же убирает ладонь, когда парень вздрагивает.
— Да, все… ништяк, — притворно улыбается Мэдисон, что сразу замечают остальные члены банды «пьём как не в себя». Его взгляд быстро пробегает по каждому из них, и он замечает, что у них случилось прибавление.
Между Геркулесом Маллиганом, слегка забавным квотербеком, который ходил на курсы шитья и любил пить ирландский эль, и Лоуренсом, который обожал рисовать и, несмотря на дружелюбный вид, был тем еще жестким парнем, стоял Тип. Паренек был уже не так плохо одет, как в прошлый раз, но его лицо до сих пор хранило в себе такую жалостливую нотку. Казалось, точно расплачется.
— Mon ami, ты все еще расстроен тем, что Томас уехал? Может, тебе одиноко? — Лафайет, которого Джеймс считал единственным адекватным человеком в этой компашке, понимающе положил руки на его плечи. Он тоже дружил с Джефферсоном. И они часто виделись у Томаса. А потом, вместе провожали его в аэропорт.
— Приходи к нам за столик в обед, мы с тобой потусим, — улыбается Лоуренс, приобнимая «типа». — Заодно с Гамом познакомишься, он тоже политику любит, да еще и в газету устроился, представляешь.
Джей смотрел на лица парней и видел искренние попытки помочь. Он тронут. Ему всегда казалось, что таким людям интересны только собственные проблемы и вопросы выпивки. Краткое «Хорошо» заставило банду громко кричать и топать ногами. Может, они не так плохи, какими кажутся? По крайней мере, им не наплевать на залипающего в пол зубрилу.
Компания рассасывается со звонком, следуя в разные классы. Джеймс пошел на урок о правах, надеясь хоть там перестать думать о предстоящем. Ведь учитель, ведущий право, один из тех людей, которые умеют подавать информацию грамотно. Джордж Вашингтон — любимый преподаватель многих не только за свою привлекательность, но и за интересную подачу материала. Почти каждый проект сопровождается чем-то творческим. Спектакли, песни, стихи… И материал запоминается на «ура».
Люди рассаживаются по местам. Парты сдвинуты по две, это означает только одно — работа в паре. Места быстро занимают, и Джеймс садится на первое попавшееся, даже не посмотрев на своего партнёра по работе. Ему очень бы хотелось сидеть с Томасом, так как творчество по его части, но его соседом оказывается одно маленькое недоразумение. Гамильтон. Судьба сегодня не на его стороне.
— Привет… Джеймс? Тебя ведь так зовут? — Алекс копошился в сумке, а после достал на парту ручку, тетрадь и подобие учебника. Он протянул загорелую руку для рукопожатия. — Я Алекс, если не помнишь.
— Ты так хорошо заботишься о книгах, — саркастично сказал Мэдисон, игнорируя ладонь соседа.
— Знаешь, книги не для меня. Я не про то, что не читаю, я про то, что я стремлюсь к прогрессу. Даже наша газета теперь не печатается, я сделал для нее сайт, — Гамильтон сделал вид, что не понял едкого высказывания. — Кстати, я слышал, что ты хорошо пишешь. Не хочешь выпускать газету вместе со мной, Джоном Джеем и еще парочкой ребят? Просто, я предлагал Берру, ты же его знаешь? Вот, он отказался, а нам нужны люди, и я —
— Подумаю.
Вашингтон слегка стучит рукой по столу, призывая учеников утихомириться и выслушать его. Ученики почти моментально затихли, таким образом высказывая уважение преподавателю. И, разумеется, всем интересно, что на этот раз придется смастерить. Как только наступает тишина, мужчина внимательно осмотрел все пары, получившиеся в результате. Ему понравились контрасты, образованные благодаря медлительности одних и скорости других.
— Ребята, ваше задание на неделю — представить себя в роли политика и сыграть сценку противостояния друг другу, — дети начали перешептываться и задавать вопросы. — Нет, Чарльз, никаких дуэлей. Да, Джон, тебе отказаться нельзя.
Джей был удовлетворен темой. Ему хватало недели на разучивание и иногда написание текста. Тем более если учесть, что Вашингтон почти не ставил плохих оценок за выступления, понимая, что не все могут успеть или уметь делать это. Для тех, кто не желал делать творческие задания, он просто подготавливал домашние тесты. Кому как удобней.
— Мы с Томасом ставили музыкальные номера, поэтому —
— Давай зачитаем рэп. Это молодежно и не будет выглядеть как какой-то старый мюзикл Диснея.
Алекс оказался настроенным решительно. Ему никто не говорил, что Джордж дает творческие задания на тему политики. Только если Лоуренс, который сейчас ненавидел мир, сидя в паре с неприятным парнем Чарльзом. Он бы все отдал, лишь бы поменяться с Мэдисоном местами.
По крайней мере, они точно должны правдоподобно сыграть дискуссию между друг другом. И наверняка там не будет ничего, связанного с политикой.
— Что ты имеешь против Диснея? — Джеймс нахмурился, его чувства любителя классики Диснея были оскорблены.
— Что? — парень уже начирикал что-то на листе бумаги. Медисон немного вытянул шею, чтобы посмотреть получившийся текст. Звучит и выглядит сносно. — Я набросал кое-что.
Джей перевел взгляд на соседа, как только закончил ознакомление с текстом. Алекс выглядит довольно заботливым и вежливым, но что-то все же смущает его. Гамильтон даже похож на его друга. И ведь подсказывает Джеймсу этот взгляд, есть загвоздка.
Скорее бы вернулся Томас… Все бы вернулось на круги своя.
Мэдисон быстро вертит головой, пытаясь отогнать все лишние мысли. Он замечает, что его партнер продолжает писать так, будто время на исходе. Его не волнует, что до звонка еще тридцать минут, как минимум? Но Джеймс быстро втягивается. Он берет свою тетрадь для заметок, внимательно читает
новый написанный текст и впитывает стиль автора, насколько возможно, после чего тоже принимается писать. Он пишет свою партию, решая не слушать Алекса. Он
будет петь песни как в мюзиклах Диснея.
По окончанию такого своеобразного соревнования в написании текстов, они оба переместились в столовую, где их ждали не только члены банды «пей как не в себя».
— Привет, Джеймс, давно не виделись, — Анжелика подошла к низкорослому и крепко его обняла. Он ответил тем же.
— Привет, Анжи, — они не могут перестать сжимать друг друга, но все же Скайлер отстраняется, как только Жильбер начинает шептаться на заднем плане. — Как у вас с Томасом? Как сама?
— Все сложно, — будто в шутку говорит она, но Мэдисон улавливает горечь в голосе.
— Ладно, хватит обжиматься там, — крикнул Аарон, на минуту отвлекаясь от разговора.
Джей сел за стол и покраснел, когда среди компашки, сестер Скайлер и Аарона увидел Долли. Она сидела рядом с Берром и Пегги, показывая им смешные картинки из новостной ленты своего смартфона. Девушка еще не увидела парня, так как сидела в беленьких наушниках на пару с младшей Скайлер.
Аарон увидел тот взгляд, каким Джей изучает девушку и слегка кашлянул в кулак, призывая последнюю поднять глаза.
— Привет, Джей, — улыбнулась она. Но еще больше она улыбнулась тогда, когда к ней подошла Марта Уэльс и обняла со спины. — Марта, привет. Знакомься, это Джеймс, а это Аарон, вот сестры Скайлер…
— Солнце, я всех знаю, не утруждайся, — девушки смотрят друг на друга и их лица очень близко. На секунду Уэльс задерживает взгляд на Мэдисоне. — Ну, Джеймса я не знаю. Привет, позволь мне сказать, что ты выглядишь очень правильным.
— Ха-ха, приму за комплимент, — говорит он так тихо, что она и не услышала.
Джеймс слегка нервно улыбается, чувствуя себя здесь лишним. Лоуренс, Маллиган и Лафайет уже давно болтали о чем-то своем, не обращая внимания на посторонний шум (который они и создавали). Гамильтон очень явно подкатывал к Элайзе, рядом с которой ее сестры зависали в телефонах. Марта и Долли общались с Берром про проект по биологии, который, наверное, они делают вместе.
Неприятное чувство ненужности окутало разум, и Мэдисон взял свою сумку, закинул на плечо. Неслышно попрощался с сидящими за столом и ушел. Хотелось, чтобы рядом оказался Томас, который бы сказал, что Джеймс ему нужен. Но он приедет только к концу года. А пока, он никому не нужен в этом месте, с этими людьми. На душе становится тоскливо и тошно.
Уже покинув столовую, парень решает сходить на задний двор школы, о существовании которого он знал только в начальных классах, а с каждым годом в голове забывалось о необходимости выходить на улицу. Здесь холодно, хотя и неудивительно, он же в одном свитере да джинсах. На что он надеялся, выходя на улицу в начале марта без верхней одежды?
Он достает телефон и начинает печатать:
Я никому не нужен. 12:23
Мне ты нужен, и Анжелике, и Долли, и твоей маме!!! Хватит строить из себя королеву драмы! 12:23
Я и не строю. Скинь ту песню, которую я не запомнил. 12:33
Meredith Brooks — Bitch*, дорогой. Не страдай там сильно, мы все тебя любим. Позвони мне вечером, а то я на паре (Мадам Леа** сильно устала, пишу тебе пока есть возможность) 12:35
Джеймс благодарно улыбается, это то, что он хотел бы слышать сейчас. Он достает свои белые наушники, включает песню и решает побыть на улице еще парочку минут до звонка. «I hate the world today» — поется в самом начале. Да, Мередит, как он тебя понимает.
Под такие песни всегда хочется надеть косуху, штаны с цепями и крутые очки. А еще отрастить волосы, взять себе более звучащее имя, купить мотоцикл… И быть сучкой, обязательно.
Ему приходит новое сообщение, но не от Джефферсона, а от Алекса. Наверное, они только опомнились об отсутствии Мэдисона. Или он написал насчет их работы по праву?..
Любопытство берет верх, и парень открывает переписку, даже не представляя, чего можно ожидать от такого, как Гам.
Сейчас дождь ливанет, иди внутрь 12:24
Вместе с его сообщением посыпались уведомления от Лафайета, Джона, Герка, сестер Скайлер и Долли. Они были все похожи посылом. Вернись в здание.
Джеймс поднял глаза на небо и увидел темные серые тучи. Они Пошли к кабинету и случайно увидели его через окно? Последней написала Марта. И она написала меньше всех: «Обернись». Когда юноша повернулся, он увидел злую (кто бы мог подумать) Пейн, смотрящую на него чуть ли не впритык. Она правда была в ярости, ее кулачки крепко сжались, а от прежней радости и оптимизма ничего не осталось.
— Ты придурок, Мэдисон, — она накидывает на парня красивый плед и ведёт в школу так быстро, как может. Дождь собирается.
Остальные уже ушли в классы, чтобы подготовить материал, но эти двое сидели в полупустом холле и вдыхали запах кофе. Охранник Джим, постоянно улыбающийся всем приходящим, ушел в коридор, услышав крики хулиганистых мальчуганов. И вот, они остаются одни.
Джеймс не помнит как, но он взял девушку за руку. Она не противилась, лишь слегка удивленно глянула в его сторону и сжала холодную ладонь. Они прижались друг к другу крепче и расстояние между их лицами стало совсем небольшим. Секундный порыв — и Долли обхватывает лицо парня, а он подаётся вперёд.
Холодные сухие губы Джея соприкасаются с влажными, и слегка липкими от блеска, губами Пейн. Девушка обхватывает шею Мэдисона и садится на его колени. Долли все равно, что юбка задралась, как и Джеймсу. Они так заняты друг другом, что совершенно забывают про звонок.
Джеймс не мог и думать, что так произойдёт его первый настоящий поцелуй. 
