Так будет лучше.

Зима. Прекрасное и непредсказуемое время года. Вот, например.... Вчера мог идти сильный снегопад, да такой, что выходить на улицу было равносильно безумию. В такие дни хотелось поскорее вернуться домой, заварить себе чашечку ароматного какао, взять какую-нибудь книжку и закутаться в мягкий и теплый плед. В этот момент ты особо остро чувствуешь атмосферу уюта. А после, убаюканный всей этой идиллией, ты засыпаешь с лёгкой радостью на душе, и, даже кажется, что именно в эту ночь, тебе приснится так давно желанный сон. А бывают дни, когда просыпаешься, смотришь в окно и видишь там зимнюю сказку. Ты застываешь на месте от вида, который открылся перед твоими глазами. Огромные хлопья снега, медленно падавшие с неба, укутывали землю лёгким и пушистым одеялом, а лучи солнца, отражавшиеся в нём, заставляли всё вокруг искриться. Представили? Именно это чувство сейчас наполняло обычного студента института - зеленоволосого парня, Мидорию Изуку. Он сидел на кухне своей комнаты в общежитии и смотрел на деревья, которые находились на площадке под окном. Снег медленно, но верно падал на голые ветки, окутывая их, как будто даря им защиту. Изуку поёжился, когда на улице подул ветер. Как ни смотри, а в общаге, в которой он жил, всегда холодно, даже летом. Но если летом - это спасительная прохлада, то зимой - это огромная проблема. Он встал со стула, на котором просидел достаточно долго, и прошёл в комнату для того, чтобы потеплее одеться и захватить с собой плед, который валялся на кровати. Мидория подошёл к старенькому, но довольно крепкому шкафу с вещами и открыл его. Первое, что бросилось парню на глаза, была его зимняя куртка. В принципе, можно было надеть и её, так было бы ещё теплее и за пледом идти бы не пришлось, но Изуку даже не стал задерживать свой взгляд на ней. Он искал кое-что особенное. То, что грело не только снаружи, но и внутри. По пустой комнате раздавался тихий шорох перебираемой одежды. Иногда слышалось непонятное бормотание, но спустя несколько секунд всё это прекратилось на мгновение, а после раздался протяжный, разочарованный стон. Перебрав всю одежду, и оставив на полках полный хаос, Изуку так и не нашёл нужную ему вещь. Неужели он забыл её убрать в шкаф? А может он умудрился где-нибудь её оставить? На глаза уже напрашивались слёзы от досады и грусти. Эта вещь была так ему дорога, а он забыл её где-то. Ну блин.... Несколько раз быстро моргнув, парень цокнул языком и взял первую попавшуюся кофту и направился к двухъярусной кровати, чтобы взять плед. Конец сине-белого пледа свисал с верхней полки, поэтому Мидория просто начал тянуть его на себя, потому что сил подняться по маленькой лестнице и спокойно, и аккуратно достать плед не было. Стянув вместе с пледом ещё и подушку, Мидория лишь закатил глаза и лёгким движением отправил в полёт вещь наверх. Парень решил посмотреть, долетела ли подушка до места назначения, но взгляд Мидории зацепило то, что он так усердно искал. Рукав чёрной толстовки свисал с кровати, а оранжевый капюшон был слегка придавлен той подушкой. Положив на нижний ярус плед, Изуку аккуратно начал тянуть за рукав свисающей одежды, дополнительно встав на цыпочки и подняв вверх вторую руку, чтобы в след за толстовской не полетела и подушка. Поднеся к лицу ткань, пахнущую мужским одеколоном и слегка потом, Мидория вдохнул полной грудью этот запах. Да, это была именно эта вещь. Да, от неё пахло особенным человеком. Натянув на себя так горячо любимую толстовку, Мидория закинул на верхний ярус свою кофту, которую взял из шкафа, и, подобрав с кровати плед, направился обратно на кухню, попутно закутываясь в тёплую и мягкую ткань. Неуклюже сев на стул парень включил стоявший на столе чайник, а после принялся вновь рассматривать пейзаж за окном. От пледа и толстовки приятно пахло человеком, который глубоко засел ему в сердце. Бакуго Кацуки – третьекурсник института, в котором учился и сам Мидория. Бакуго был обладателем блондинистых волос, которые топорщились во все стороны, подобно “взрыву”. На руках можно было заметить пару татуировок, которые делали их обладателя только круче. Острые черты лица и горящие рубином глаза, заставляли Мидорию полностью раствориться и отдаться этому человеку. Они с Кацуки были знакомы около трёх месяцев, но за это время Изуку успел привязаться к нему и, наверное, нуждаться в нём. И Мидория почти был уверен, что всё это не взаимно. Можно сказать, что Бакуго просто пользуется им, чтобы забыть прошлые отношения. Если Изуку и нужен был ему, то только тогда, когда Бакуго был пьян и нуждался хоть в чьей-то “поддержке”. Кацуки пьян и ему плохо? Он звонит Изуку. Кацуки скучно? «Алло, Изуку, иди до меня». А что Изуку? А Изуку добрый. Он будет готов помочь, даже если и знает, что им пользуются. Непроизвольно вспомнился давнейший случай, когда ближе к вечеру Мидории позвонил Киришима, их общий с Кацуки знакомый, через которого они познакомились, и попросил прийти в парк, где весьма подвыпивший Бакуго развалился на лавочке и не хотел оттуда уходить. Мало что-то поняв из этого разговора, Изуку направился по адресу, который назвал Киришима, надеясь, что быстро найдёт своих знакомых. Но он никак не ожидал, что его ждало дальше…. Мидория довольно долго бродил по парку, пока его внимание не привлёк какой-то непонятный ор где-то поблизости. Решив пойти на этот звук, он увидел, как Киришима пытается тащить Бакуго, а тот в свою очередь поливает парня обильным матом. - О Господи, Мидория, ты не представляешь как ты вовремя! – сказал Киришима, как только заметил зелёноволосого парня. – Прошу, нет, умоляю, помоги Бакуго, а то он в таком состоянии самостоятельно до общаги не дойдёт, - в подтверждение слов Киришимы, Бакуго, который уже начал оседать на землю, что-то тихо бормочал себе под нос. - Что? Я? Один? Киришима, я не смогу один его удержать, а донести тем более! - Прошу, Мидория! Я не могу оставить Ашидо одну. Я должен её проводить. Только сейчас Изуку заметил розововолосую девушку, которая стояла за спиной парня. Мидория посмотрел вверх. Да, на улице уже довольно темновато, и отправлять девушку домой одну очень опасно. Он перевёл свой взгляд на Бакуго и, тяжело вздохнув, подошёл и, немного приподняв тело за подмышки перекинул руку блондина через своё плечо, поудобнее обхватив того за талию, он освободил Киришиму от живой ноши. - Господи, какой же он тяжёлый, - простонал сквозь зубы Мидория, придерживая Бакуго, который, в свою очередь, повис на нём, не подавая никаких признаков жизни. - Ты точно сможешь его донести? – спросил Эйджиро, смотря взволнованным взглядом на друга. - А у меня есть выбор? – саркастично переспросил его Мидория. – Не волнуйся, как-нибудь доберёмся, тут всё равно не далеко. В противном случае, ищи нас где-нибудь на лавочках. - Прости за доставленные неудобства, чувак, - сказал Киришима, неловко улыбнувшись на неудачную шутку парня и отступая к своей девушке, которая всё это время ждала его в стороне. Изуку ничего не ответил, повернувшись в противоположную сторону, и, еле заметно махнув на прощание рукой, потащил Бакуго в общежитие. Стоит ли говорить, что прошли они всего лишь пару метров, когда блондин начал подавать первые признаки жизни? Правда, лучше б он ничего не подавал, ибо это был не самый приятный признак…. Бакуго пришлось быстро и изо всех сил тащить до ближайшего куста, где его красочно вырвало. Благо, в радиусе нескольких метров никого не было, поэтому никто ничего не видел. После этого стало легче, как и Бакуго, так и Мидории. Первому из-за того, что организм начал избавляться от алкоголя и всякой прочей херни, приводя в нормальное состояние парня. Второму из-за того, что первый начал самостоятельно – хоть и плохо – переставлять ногами и идти, а не висеть мешком картошки на Мидории, как было до этого. - Ну вот скажи, нахера надо было напиваться в хлам, а? – недовольно ворчал себе под нос Изуку, подходя к лавочке и устраивая сначала Бакуго, а потом уже и себя, на ней, чтобы отдохнуть и перевести дыхание. Всё-таки, тащить взрослого парня на себе почти через весь парк было не очень хорошей идеей. - Не твоего…блять….у-ума…дела…задрот… - заплетающимся, от выпитого алкоголя, языком, Бакуго еле выговорил эти слова, опираясь локтями на свои колени. Его шатало из стороны в сторону, но, по крайней мере, сейчас он выглядел получше, чем пару минут назад. - Да-да, знаю, - Мидории не хотелось допрашивать парня, хотя ему было очень любопытно, из-за чего же Кацуки так нажрался. Между ними не было той давящей тишины, которая возникает в непонятных ситуациях. Просто сейчас кто-то пытался прийти в себя, а кто-то набирался сил для дальнейшего “путешествия”. Мидория поднял голову вверх и взглянул на ночное небо, усыпанное звёздами. Редко когда можно было увидеть их из-за постоянно хмурой погоды. Интересно, если бы он не откликнулся на просьбу Киришимы, то смог бы увидеть эти звёзды из окна общежития? Были бы они такими же красивыми и завораживающими из того окна? Изуку тяжело вздохнул: нужно было идти дальше и желательно побыстрее, потому что до закрытия общежития осталось не так много времени. Даже если их общежитие и славилось своими смягченными правилами поведения (Мидория и сам не знает, почему так, просто люди, отвечающие за их общагу, были слишком добрыми), двери здания закрывались точно по расписанию. Поднявшись с лавки и отряхнув штаны, Мидория повернулся к Бакуго, собираясь продолжить путь, как вдруг, блондин заговорил. - Она мне изменила…. Изменила и бросила, - Кацуки говорил тихо и с хрипотцой, видимо, голос ещё не до конца окреп после долго молчания. – А я ведь любил её.… Но она свалила к этому хую, сказав, что мой характер невыносим, и она устала его терпеть. Мидория не видел лица парня, но он видел, как подрагивали его плечи. Теперь стало понятно, из-за чего напился Бакуго, но от этого почему-то не стало легче. Изуку не был тем, кто умеет поддерживать человека красивыми словами, утешать в трудную минуту и т.д.. Да и видно, что Кацуки – это тот человек, который, даже в самых сложных ситуациях, не особо захочет принимать чью-либо поддержку, а про жалость даже говорить нет смысла. Поэтому Мидория лишь похлопал блондина по плечу – это единственное, что пришло ему в голову в ту секунду. - Пошли, а то мы можем опоздать в общежитие. - Да…- поднимаясь с лавочки и слегка пошатываясь, сказал Бакуго. В тот вечер они еле-еле успели до закрытия общаги. Пока они добирались до дома, Кацуки немного протрезвел и уже мог – почти – самостоятельно передвигаться, лишь иногда Мидории приходилось придерживать его, чтобы тот не упал. Ввалившись в комнату блондина, Мидория заметил, что в комнате никого не было. В принципе, ничего странного в этом не было, он знал, что примерно в это время парни ходили к девчонкам в комнату: поесть или же просто скоротать время за какой-нибудь игрой. Уложив Бакуго на кровать, Мидория уже собирался уйти, как вдруг его схватили за запястье и повалили на кровать. В тот вечер случился их первый секс. Грубый, опьяняющий и такой отчаянный. Кацуки пытался заглушить душевную боль, раствориться в другом человеке, чтобы забыть и не вспоминать. Изуку же, видя всё это, пытался помочь. Он не умел поддерживать словами, дак хоть пускай так, он поможет Бакуго. Именно с того вечера начались их недоотношения. Потому что нормальными их не назовёшь, их даже дружбой назвать-то нельзя. Потому что один пользуется другим, а другой, не особо-то и против. Теперь же, вспоминая все это, на лице непроизвольно появляется улыбка. Прошло три месяца, а за это время, по сути, ничего не изменилось. Они так же продолжают спать друг с другом: упиваясь ночью страстью и пошлостью, кусая губы и заглушая стоны поцелуем, чтобы не разбудить соседей по комнате, а под утро уходить к себе, чтобы поспать хотя бы часа два перед парами. Хотя, маленький прогресс всё-таки есть: с недавних пор, они стали более менее общаться и даже переписываться. Первым, в основном, писал Мидория, и его радовало то, что Бакуго не игнорировал его сообщения. За своими мыслями Мидория не заметил, как вскипел чайник. Приготовив себе чай, он направился в комнату, чтобы собрать вещи – сегодня он возвращается домой на три недели. Он жил в деревушке, которая находилась в трёх часах езды на поезде от города, где он учился. Вчера он сдал последний экзамен и закрыл сессию. Его ждало три недели отдыха вдали ото всех. Для себя же, Мидория решил, что всё это время он не будет связываться с Бакуго. Не из-за того, чтобы тот успел соскучиться или типа того, а для того, чтобы блондин успел забыть его. Ведь сразу было понятно, что Бакуго ни за что не станет отвечать на чувства Изуку, так что будет намного лучше, если его забудут. Кацуки даже не знает, что сегодня Мидория уезжает. Так будет лучше для всех. Так будет лучше для всех. Говорит себе Мидория, пока идёт к станции. Так будет лучше. Говорит себе Мидория, смотря в окно поезда и вспоминая время, проведенное с Кацуки. Так будет лучше… Будет ведь?