Личные предпочтения
— Дик, зачем тебе это нужно? — Нравится. — Это же больно! — Будоражит. И не больно почти. От воска резко и сразу приятно, задница давно растянута. Я вообще люблю, чтоб после перерыва, а то почти не чувствуется ничего. — А ремень? — Ремнем Ёська не бьёт, а гладит, даже краснеет не сразу. Надо сказать, чтоб не нежничал так. Я не Рауль, конечно, тот любит, чтоб до рубцов и кровью пахло. Мне крови не надо. Я ж не извращенец. — Угу, просто любишь побыть привязанным к унитазу и трахнутым кулаком. Совсем не извращенец, — ржет Саймон. — Это не извращение, а личный кинк. Извращение, когда в жопу ссут. — Это унижение. — А Питер может кончить только от этого. — Бедолага. Не всегда же будет в проекте. — Свои всегда помогут, — улыбается Дик и достаёт из задницы вот такущую пробку. Съемки через пять минут.Шалопаи
Трое парней голышом бегают вокруг привязанного к качелям четвертого и с гоготом лупят друг друга плеткой, двусторонним фаллоимитатором и просто ладонями. Оператор в тихом шоке. Надо снимать, а они исстебали друг друга до красных пятен, лохматые, взмыленные, чумазые. Приход Себастьяна действует как холодный душ. — Чтоб неделю вас тут не видел. — Ну, Себастьян, мы уже все, успокоились! — канючит Алексис. — Посмотрите на себя, жеребцы застоявшиеся! На кого вы похожи? Говорил же, сначала сьёмка, потом всё остальное. Время идет, деньги капают. У вас и вычту. — Неееет! — хоровой стон на три голоса. — Идите. Себастьян неумолим, спорить бесполезно. Все трое уходят, тихо переругиваясь, и тыкая друг друга кулаками в бока. — И кто тут у нас такой готовый? — воркует мужчина, подходя к качелям. — Себастьян, отвяжи, я замерз. — Сейчас согрею. — Ненене! — Дадада! Кристофер — снимай.Договорились
— Сначала плетка, потом воск, потом плеткой сбить остывший воск, растянуть и трахнуть. — Рукой. — Хуем. Твоей руке я не доверяю! — А от меня прищепки на яйца. — Себе и цепляй, мне воска хватит. — Тогда я выбираю, как тебя привязать. — Только не вниз головой. — Заметано.Преодолевая себя
— Себастьян. — Что, мой хороший? — Я боюсь. — Все будет хорошо. Ты же мне доверяешь? — А если я не смогу? — Расслабься, больше от тебя ничего не требуется. — А-а-а! — Это один палец. — Добавь еще смазки. — Самой скользкой и вязкой. Видишь, вот уже и два пальца. — А! А! А! — Три. — Пососи меня, это отвлекает. — Обязательно, на руке. — Ой! — Ладонь. Ты отлично тянешься. Такие эластичные мышцы. — Ай! — Шшш, хороший мальчик. Ты смог. — Две ладони? — Две. — Подвигай вразнобой. О, да! — Говорил же, что понравится. А теперь внимание, камера ближе. — Ойойойой! Ыыы! Ах! — Закрепим результат. — Хык-хык. Я хочу кончить. — Чуть позже, а сейчас ты примешь этот черный силиконовый член и будешь хорошим мальчиком. Не зажимайся. — Ииии! Подвигай им! Пососи меня, не бросай здесь так! — Только руки помою. В следующий раз оставлю тебя с вибратором в заднице. — Да. — И трахну, не вынимая игрушки. — Да! — Крепко сжимая твои яйца. — Даааа… — Алексис, он твой! Неси свою любимую дубинку. — Себастьян, мы так не договаривались! — Испугался? — Даже упало все, — плаксивым голосом. — Поднимем. Ты готов еще раз открыть свою попку для меня? — Да. — Мой смелый мальчик.Месть
Камик и Сиан — Представляешь, поехал отдыхать. Первый раз пришли двое в балаклавах сахарку одолжить, назвали «сладким», завязали глаза, оттрахали во все дыры. Второй раз пришли за солью, отсосал три палки. Перед отъездом за перчиком явились. — Сами подставились? — Ага, жди, — Камик задирает майку на спине и показывает свежие следы от плетки. — Задали перцу. — Ты на них в суд подал? — На кого? На Аарона с компанией? Зачем полицию привлекать. Разнообразили досуг, старались, а я их в кутузку? Не, я Себастьяну таких сценариев для них накатал, он аж руки потер от предвкушения. — Ну, ты жук! — восхищенно. — А то, — самодовольно. — А как узнал, кто есть кто? — По членам. Часто же с завязанными глазами снимаемся, уже различаю.Технические трудности
— Себастьян! — Что еще? — Качели оборвались. — В смысле? У них звенья в мой палец. — Крепеж из потолка вырвался. — Сам. — Совершенно случайно! Мы с Алексом тянули Аарона, а Хавьер встал на качели, чтобы дать ему в рот, у него так эффектно оттопырилась задница, что мы с Алексом решили потянуть и его, а потом… — Было еще и потом? — Потом он развернулся, чтобы сосать Аарона, Алекс забрался сзади и принялся трахать Хавьера, отчего качели раскачались и мне оставалось только держать серый двусторонний фаллоэмитатор, который толстый и длинный. — Я помню, как выглядят наши игрушки. — Кристофер сказал, что получается охуенный ракурс, когда много и одновременно. И тут крепеж не выдержал. — Я бы тоже не выдержал. Все целы? — Ну, так, синяки и ссадины. Но камеру Кристиан успел убрать! — Слава яйцам. Иди, я подумаю, что сделать и с качелями и с вами, дурнями малолетними. — Мы уже взрослые! — Заметно.***
— Себастьян! Мы цепь потеряли! — Где? — В Аароне. — Как?! — Совершенно случайно! — Это я уже понял. — И ключ от наручников. — Тоже в Аароне? — Так руки от смазки скользкие… — А дырка растянутая. Выскользнул? — Пытались цепь подцепить, а он… Случайно! — Ну, вы блин… Как мне с вами повезло! Вытряхивайте. Только аккуратно!***
— Себастьян! — Нет меня. И денег нет. — Я так и сказал. Мы с ребятами вышли в чем снимались, так он быстро ушел, бегом. — Кто приходил-то? — Хозяин квартиры, которую для сьемок сняли. — Догоните и извинитесь. Нам еще две недели тут работать. — Хорошо. — Куда?! Хоть ошейники и веревки поснимайте! И воск с задов смахните, олухи! — Думаешь голых парней, расписанных надписями «вставь мне» и «вот ты и в жопе» он воспримет спокойно?***
— Как у тебя встаёт перед камерой? — Как представлю сколько народа на меня будет дрочить, сразу никаких проблем. Люблю нести радость в массы.