В когтях дракона

Всю дорогу до покоев Криста слушала мерный стук сердца супруга, на краткий миг позволяя себе расслабиться и насладиться иллюзией безопасности. Именной иллюзией, потому что не было в замке человека опаснее Яромира Эждера. Но как же хотелось обманывать себя, тешась надеждой, что в постели его величество раскроет себя как заботливый мужчина и любящий супруг. Высшие Силы создали альфу и омегу идеально подходящими друг другу для плотской любви и семейной жизни. Девушки-омеги легко могли принять в себя от природы крупное мужское естество альф, тогда как менее одарённые между ног омеги-мужчины не травмировали своих альфа-партнёрш. Но важнее, что покладистый характер позволял омегам подстроиться под вспыльчивый и агрессивный нрав альф, получая взамен заботу и защиту. Хелена уверяла, что его величество — самый обычный альфа, Криста же душой и телом была типичной омегой. Что может пойти не так? Разве что император посмотрит на грудь Кристы без увеличивающих объём подкладок на лифе и от разочарования сожжёт заживо за подлый обман. Гвардейцы услужливо распахнули двери императорских покоев, и в тот же миг сами собой вспыхнули десятки свечей в люстре и на подставках вдоль стен. Жрецы и церковные учёные дали этой силе название «пирокинез». Стараясь не думать, что с той же лёгкостью император способен поджечь и человеческое тело, Криста украдкой огляделась. Она ожидала увидеть роскошный интерьер с богатой отделкой и дорогой мебелью, но глазам предстала только одиноко стоящая посреди комнаты кровать. Тяжёлая и приземистая, она напоминала неведомое животное — ножки были выполнены в виде тёмных когтистых лап, спинка изображала оскаленную пасть. Его величество усадил Кристу на постель — ладони лизнул прохладный шёлк покрывала. Чёрно-белого с искусно вышитым на нём алым двуглавым драконом. Криста встретила задумчивый взгляд супруга и облизнула пересохшие губы. Кажется, Хелена уверяла, что лучшей тактикой будет притвориться для его величества ласковой самочкой. Замечательный и очень полезный совет. Мог быть. Если бы только старая лисица не забыла объяснить, что она имела в виду. В отличие от неё, Кристе редко доводилось общаться с противоположным полом, а в постели с мужчиной она вовсе никогда не была. Вот и сейчас супруг как будто чего-то от Кристы ждал, но она понятия не имела, как трактовать его поведение и в голову ему заглянуть боялась. Сердце и нутро начали скручивать колючие путы страха. Нахмурившись, супруг протянул руку, и Криста едва сдержалась, чтобы не отпрянуть. Однако он всего лишь принялся нащупывать застёжки на её платье. Уловив, что его величество начинает злиться, она поспешила скинуть обувь и развернуться спиной. Снять платье самостоятельно Криста всё равно не могла. Живот свело судорогой, но отнюдь не той сладкой и томной, какую порождали фантазии о близости с Флорианом. Своего супруга Криста попросту боялась. Нехорошо это и неправильно, но что его величество умел в совершенстве, так это наводить ужас. Рыча и фыркая, точно взбешённый дракон, император безуспешно воевал с платьем — многочисленные крючки и застёжки уверенно одерживали верх в этой битве. И тогда под участившееся в испуге сердцебиение Кристы сильные руки рванули платье. С жалобным треском ткань разошлась, скользнув напоследок по коже. Криста выпуталась из обрывков, не дожидаясь, пока её вытряхнут, точно забравшуюся в складки одежды мышь. Огорчённо проводив взглядом полетевшее на пол платье — красивое было, — Криста осторожно коснулась омежьей силой супруга. Ох, Высшие Силы, да он прилично пьян! Исподнее тоже постигла участь свадебного платья. Криста только и успела прикрыться руками. В покоях было хорошо натоплено, но под плотоядным взглядом императора тело тотчас покрылось россыпью мурашек. — Маловато. Мы недовольны, — прокомментировал он, силой отняв руки Кристы от груди. — Они подрастут? — Если так будет угодно Высшим Силам, — процедила Криста, заливаясь гневным румянцем. В сердце вместо привычного страха огненным цветком распустилась жгучая обида. Криста не заслужила оскорблений от супруга. Не заслужила! У Флориана не было претензий к её груди, да и смотрел он на Кристу с трепетным обожанием и восторгом, как и должно влюблённому альфе. Тогда как в глазах супруга читалась одна только скука. Своим поведением дракон напоминал избалованного мальчишку, которому на день рождения подарили кораблик не той модели и расцветки. От возмущения Криста чуть было не забыла, кто перед ней. Горячая, точно драконье пламя, вспышка чужого раздражения, опалила восприятие. Криста спешно задавила эмоции и притихла. Вот же дура — альфы-драконы слыли телепатами не хуже омег. Не хватало ещё, чтобы его величество прочитал мысли Кристы и прикончил её за так и не вытравленные чувства к другому мужчине. Она поморщилась, когда грубая ладонь вцепилась в её левую грудь, но через силу выдавила улыбку. Криста бесповоротно осознала — его величество Яромир Эждер вовсе не подарок Высших Сил, а личное её проклятие. За внешностью роскошного мужчины скрывался дурной нравом зверь с душой капризного ребенка. Наплевать ему на будущее своего рода и империи, когда у врученной братом невесты грудь недостаточно большая размером. Даже силу применять нет нужды, чтобы понять — его величество как женщину Кристу не желал, но всё же собирался исполнить свой долг. Наверняка канцлер, а потом и Хелена постарались убедить в необходимости этого долга. Необходимости и неотвратимости. А может, для императора попросту не имело значения, какую женщину покрывать. Криста вздрогнула, когда его пальцы грубо втиснулись промеж её сведённых ног, и закрыла глаза. Канцлер от души подставил её, когда отобрал у любящего жениха и отдал в лапы чудовища, но теперь ничего не поделать. Остаётся только умолять Высшие Силы подарить скорую и успешную беременность. По крайней мере, до рождения детей его величество утратит к Кристе интерес, а потом, если повезёт, грудь у неё станет побольше, что прибавит привлекательности в глазах супруга. Да, надо просто потерпеть немного. Его величество вдруг прекратил тискать Кристу и, сомкнув пальцы на её плечах, ощутимо встряхнул. Она открыла глаза. — Почему вы сухая, леди Криста? — недовольно спросил он. — Мы ласкали вас, как учила нас Гарпия, но требуемого результата не получили. Мы делаем что-то неправильно? Криста скрипнула зубами, в зачатке придушивая гнев. Потому что многое могла ответить на заданный вопрос. Например, что жеребцы флайхорсов с большим пылом и нежностью ухаживают за кобылами, чем его величество за своей супругой. Да у Кристы живого места не осталось от его «ласки», больше похожей на дотошный осмотр неопытным лекарем. Кому, спрашивается, такое понравится? И всё же стоило поблагодарить Хелену — если бы не её советы, наверняка супруг взял бы Кристу сходу, вообще не озаботившись её чувствами, как это случилось с бедняжкой Розалиндой. С той разницей, что та была в течке, которая немало облегчает близость, а Криста испытала бы все прелести насильного соития сполна. Впрочем, дракон всё равно получит своё. Такие не отступают. — Простите, ваше величество, — с притворным смирением ответила Криста. — Вы нисколько не виноваты, даже думать о таком забудьте. Разве найдётся в империи альфа мужественнее и привлекательнее вас? Да что там в империи, в целом мире! — Она протянула руку и коснулась его груди — точно между алых драконьих голов на чёрном камзоле, который император и не подумал снять. Сердце под рукой Кристы билось ровно и спокойно. Вид её обнажённого тела нисколечко не возбуждал супруга. — Дело в том, ваше величество, что… для меня всё это в новинку. Конечно, я беспокоюсь и, честно признаться, боюсь. Но для омеги нормально трепетать перед своим альфой, и вашей вины в этом нет. По окаменевшему лицу императора пробежала тень, глаза недобро сузились. Он отпустил плечи Кристы и выпрямился — устремлённый свысока ледяной взгляд не сулил ей ничего хорошего. Криста прикусила язык и замерла, не смея дышать. Неужели дракон так быстро раскусил её неуклюжую лесть? — Вы обманываете нас, леди Криста, — тихо и грозно произнёс император. — Гарпия говорила, что не должна жена бояться своего мужа. Если жена по каким-то причинам боится — спариваться с ней нельзя. Когда только Хелена успела заслужить уважение дракона? Или виной всему чрезмерное распитие его величеством вина на пиру? — Ваше величество, Дому Эждер необходимы наследники, и чем скорее, тем лучше, — попыталась вразумить Криста. — Боюсь, не существует иного способа зачать детей, кроме как… — Нет. — Нет? — растерянно переспросила Криста. — Но, ваше величество… — Одевайтесь и уходите, леди Криста. Вернётесь, когда перестанете нас бояться. Муж не должен насиловать жену. Молодец, Хелена, постаралась на славу. Надо же было так промыть мозги его величеству, чтобы он отверг Кристу прямо на супружеском ложе. Понятно, что он пьян и мало заинтересован в близости, но едва ли это послужит оправданием перед канцлером, когда он спросит, почему Криста не справилась с женским долгом. А объясниться, без всяких сомнений, придётся. Подумать только, первая в истории Дома Эждер императорская супруга, которую дракон даже пробовать побрезговал. Позор и унижение. Но не домогаться же до него самой — внутренне чутьё подсказывало, что его величество пребывал не в лучшем расположении духа и запросто может взбеситься из-за любой мелочи. Вряд ли его затруднит выпотрошить силой альфы чрезмерно навязчивую жену. Едва сдерживая злые слёзы, Криста начала одеваться, но обрывки платья не держались на теле. И что теперь делать? Если она в таком виде попадётся кому-то на глаза — уже на следующий день обсуждать её женские формы будет весь Блэк Кастл. Она отшвырнула ставшее бесполезным платье и стиснула зубы, тщетно пытаясь сдержать гнев. Высшие Силы точно прокляли её. Знать бы ещё за что и как вымолить у них прощение. — Возьмите, — стоя в одних штанах, его величество протягивал Кристе простую нательную рубаху — размером она как раз могла заменить испорченное платье. — Наша жена не должна разгуливать по замку нагишом. — Спасибо, — скупо улыбнулась Криста и, не удержавшись, прошлась взглядом по рельефному торсу императора — в рыжей поросли на груди блестела золотая подвеска с двуглавым драконом на фоне сложенной в спираль змеи. Красивый мужчина его величество, что толку врать себе, жаль, что рассудком не здоров. — Ваше величество, если я так рано покину ваши покои — пойдут слухи. Боюсь, вам они не понравятся. Он потянулся в одну и другую сторону, разминая мышцы. — Говорите яснее, леди Криста. О каких слухах вы желаете предупредить нас? — Люди начнут шептаться, что вы… — она осеклась и в притворном испуге приложила ладонь к лицу, — слабы как мужчина и не смогли возлечь с женой. Простите, ваше величество. Клянусь Высшими Силами, что я ничего такого о вас не думаю! Перед лицом Кристы с хрустом сжался громадный кулак. Она сухо сглотнула и перевела взгляд на лицо его величества. На губах его играла озорная улыбка. — Мы убьём любого, кто посмеет усомниться в нашей способности к спариванию. — Но люди и надо мной начнут смеяться, если узнают, что между нами не случилось интимной близости, — пыталась дозваться до его рассудка Криста. — Напридумывают себе всяких гадостей вроде тех, где у меня под юбками пахнет плохо или ещё каких. — Нормально от вас пахнет, — без тени иронии заявил его величество и всё тем же пугающе серьёзным тоном добавил: — Мы убьём всякого, кто вздумает оскорблять вас, леди Криста. Мы сильнее всех в империи, и все обязаны нас бояться. О том, что его величество сам расскажет кому-то, как побрезговал женой, Криста не волновалась. Как-то раз его светлость проболтался, что император снисходит до бесед только с ним и замковым палачом. Которая, в свою очередь, болтлива лишь с теми, кого планирует замучить насмерть в пыточной или сжечь на костре. Но в том, что его светлость обвинит одних лишь Кристу с Хеленой, сомнений не было. Розалинда рассказывала, что её дядя регулярно поставляет рабынь в Блэк Кастл, и почти все предназначены для ненасытных постельных аппетитов императора. Кто поверит, что он по собственной прихоти отказался возлечь с законной женой? — Ваше величество, — позвала Криста, когда тот, накинув на плечи камзол, направился к одной из дверей — вероятно, выходившей в запасной коридор. — Могу я спросить у вас разрешение на одно очень важное дело? Он остановился и окинул её скучающим взглядом через плечо. — Спрашивайте. Она помялась, не зная, с чего лучше начать и как понятнее изложить суть проблемы, чтобы его величество правильно понял. В итоге решила не ходить вокруг да около и объяснить напрямую. — Когда девушка впервые ложится с мужчиной, на простынях остаются следы их любовной близости. Не всегда, но достаточно часто. — Криста перевела дыхание, чтобы успокоить часто стучащее сердце, и уже увереннее продолжила: — Когда слуги придут перестилать вашу постель, они сразу догадаются, что ничего у нас не было. Предлагаю их немножко обхитрить. Не волнуйтесь, ваше величество, я всё сделаю сама. Просто хотела спросить вашего разрешения. — Если мы убьём слуг, они никому ничего не расскажут. О, Высшие Силы, он умеет решать проблемы без смертоубийств и насилия? — Пожалуйста, ваше величество, не надо никого убивать. Я испачкаю кровью постель, и слуги подумают, что мы с вами успешно… спарились. К облегчению Кристы, его величество её слова воспринял спокойно и совершенно не удивился. — Понял вас, леди Криста. Он ловко выудил из голенища сапога кинжал — яркие блики пробежали по лезвию — и вернулся обратно к кровати. Криста замерла, точно лань перед виверной. Однако его величество просто сдёрнул покрывало, обнажая простынь. А потом надрезал себе край ладони и невозмутимо вытянул руку. На белой ткани тёмными цветами распустились кровавые пятна. — Достаточно, ваше величество, — выдохнула изумлённая Криста. — Благодарю. Император кивнул и принялся слизывать сползающую по руке кровь. Криста смотрела на него и не могла отвести глаз — было в этом зрелище что-то первобытное, дикое и завораживающее своей неправильностью. Может, потому ничего у них с Кристой не вышло, что происходили они как будто из разных миров? Окинув её напоследок непонятным взглядом, император скрылся в боковой двери покоев. Криста натянула пропахшую мужским потом рубаху и сгорбилась под грузом раздумий. Брачная ночь прошла ещё хуже, чем можно было себе представить, и как бы Криста ни напрягала память — не видела ни единой возможности что-то изменить. И что со всем этим делать? Хелена непостижимым образом нашла подход к дракону, а то стал бы он с таким рвением прислушиваться к её советам. Выходит, что Криста где-то допустила ошибку и тем самым всё испортила, не сумев ничего взрастить на заботливо подготовленной для неё почве. И всё же определённо стоит ещё раз поговорить с Хеленой, вытрясти все подробности её с императором свидания и взять несколько уроков по соблазнению мужчин. Потому что бесполезную и неугодную его величеству омегу долго терпеть не станут.

***

После насыщенного событиями и переживания дня Криста ожидала, что крепко проспит до самого утра, однако Высшие Силы решили послать ей очередное видение прошлого. …Чёрной кляксой на серых камнях лежит раненый флайхорс; ветер треплет мокрые от крови перья на распластанных крыльях. Из тяжело вздымающегося бока торчит древко арбалетного болта. Пенистые волны набегают на берег, тянутся к зверю и вновь отступают, облизав напоследок неподвижные задние ноги. Беловолосый мальчик лет десяти-двенадцати на вид, одетый в простой серый балахон, подходит к морде зверя, касается её бесстрашно рукой. — Асинкрит, отойди от него! — На берег выходит женщина в светлых одеяниях Инкарнации Высших Сил, и в голосе её слышится неподдельное волнение: — Сейчас же отойди. Это приказ. Мальчик даже не оглядывается. — Всё нормально, ваше святейшество, он меня слышит. — Переводит взгляд на пронзённый болтом бок зверя и хмурится. — Мы должны помочь, пока ещё не поздно. Рядом с женщиной останавливается мужчина в чёрно-красном. Высокий рост, острые черты лица, колючий взгляд голубых глаз и блеск рубинов короны в тронутых сединой медно-рыжих волосах. Его величество император Юстиниан Эждер. — Зверя необходимо добить. — Он с лязгом высвобождает из ножен меч и тяжёлой поступью направляется к флайхорсу. — Послушай её святейшество, мальчик, и уходи. Не хочу случайно тебя задеть. — Нет. Император останавливается и удивлённо переспрашивает: — Нет? Ты смеешь мне дерзить, щенок? — Вы ничего мне не сделаете, ваше величество. — Мальчишка в самом деле не выглядит напуганным, снизу вверх глядя в лицо влиятельнейшего в империи человека. — И ему, — кивает на навострившего уши флайхорса, — тоже вреда не причините. Потому что для этого вам сперва придётся убить меня. Но вы не посмеете. — На бледном лице появляется злая улыбка. — Последний месяц беременности особенно тяжело даётся леди Патриции. Бедная ваша супруга так сильно страдает. Вам следует умолять Высшие Силы о милости, а не гневить их. Прискорбно, если леди Патриция подарит вам мёртвых детей и сама умрёт родами. — Я осведомлён, что убийство служителей Церкви карается Высшими Силами, — в голосе императора клокочет гнев, точно дракон рычит. — Но также мне известно, что клеймят вас в тринадцать лет. Едва ли Высшим Силам есть дело до не прошедшего посвящение ребёнка. — Желаете проверить, ваше величество? Император каменеет, лишь застывший взгляд и подрагивающий в руке меч выдают его внутреннюю борьбу. Но затем император опускает оружие и делает шаг назад. — Тебе следует уделять больше внимания дрессировке своего щенка, Рэйчел. Он слишком громко тявкает и не на тех скалит зубы. Смотри, как бы ему однажды их не выбили. — Обещаю, что Асинкрит будет жестоко наказан, — бесстрастный тон плохо вяжется с сверкающими гневом глазами и мрачным выражением лица женщины. — Простите его, ваше величество. Ценой неимоверного усилия флайхорс поднимается на ноги. Растопыривает крылья в попытке удержать равновесие и глухо рычит, скалясь поверх головы мальчишки. — Признайся, Рэйчел, где ты его взяла? — Император с подозрением разглядывает ребёнка. — Приручить проклятую дровийскую скотину способен потомок только одного Дома. — Так и есть, Асинкрит из Нордлэнда, — натянутый голос выдаёт, что тема женщине не нравится. — Комнатная девка понравилась своему лорду, но плод их краткосрочной любви не понравился супруге этого лорда. Обычное дело для благородных Домов — подобных детей они продают Церкви сотнями. Впредь попрошу не поднимать этой темы. Церковь неспроста обрывает родственные связи будущих своих служителей. — Эквинорд, значит, — с презрением в голосе выплёвывает император. — Дом лжецов и предателей. Позорное пятно на карте империи. Досадно, что Высшие Силы послали тебе столь недостойного оказанной ему чести ученика. Возможно, стоит обратить свой взор на более подходящего кандидата. — Эквинорды многие века хранят верность короне и когда-то первыми отказались от независимости и присоединились к Ариссии, — напоминает её святейшество. — Годеливе поступила исключительно глупо, но негоже клеймить позором весь род из-за одной оступившейся девчонки. — Не желаю говорить о ней, — отрубает император и торопится сменить тему: — Пленного дровийца я намерен забрать в Блэк Кастл, уверен, наш новый палач сумеет развязать ему язык. Мы несём недопустимо большие потери в боях с этими тварями, возможно, наконец-то нам выпал шанс узнать их слабости. — Не думаю, что это хорошая идея. Симона Боариу, несомненно, весьма талантлива, по крайней мере, когда дело касается причинения боли обычным людям. Но дровийцы по природе своей ближе к демонам. Пленника безопаснее будет передать Церкви. Император неприязненно косится на мальчишку и обнюхивающего его флайхорса. — На сегодня достаточно уступок, Рэйчел. Не забудь преподать своему ученику доходчивый урок вежливости. Если он снова посмеет мне дерзить, клянусь Высшими Силами — я его испепелю… Криста со вздохом перевернулась на другой бок, подложила под щёку ладони. Получается, его святейшество заполучил своего альвастрийского жеребца во время последнего крупного военного столкновения с войсками Альвастрии. Подумать только, в таком юном возрасте не побоялся противостоять самому императору, чтобы спасти бедолагу! А вот ненависть его величества Юстиниана к давно погибшей на тот момент неверной супруге немало Кристу расстроила. Наверняка будь его величество жив — ни за что не позволил бы сыну взять женой омегу из Дома Эквинорд. Вдруг нынешний император всё же в курсе этой грязной и позорной истории, потому подсознательно противится близости с Кристой? Этого только не хватало. С трудом она заставила себя уснуть снова, но Высшие Силы оставались неумолимы. …Высокий темноволосый мужчина в чёрных с золотым одеждах стоит, склонившись над столом. Взгляд бесцветных, точно у снулой рыбы, глаз прикован к спелёнатому в серую ткань младенцу. Тонкие губы мужчины растягиваются в зловещей улыбке. — Я правильно понимаю, ваше святейшество, что ребятишек должно быть двое? Предлагаю продать мне и второго тоже. На доплату не поскуплюсь. Инкарнация Высших Сил — Рэйчел, уже знакомая по предыдущему видению, но выглядящая сейчас на десяток лет моложе, не отрывая глаз от своего отражения в высоком зеркале, холодно отрезает: — Исключено. Омега представляет интерес для Церкви. Мужчина не выглядит обескураженным, кажется даже, что ответ его развеселил. — Напрасно. Подумайте сами, ваше святейшество, какой из дракона церковник? Подрастёт немного и фьють, — мужчина неопределённо взмахивает рукой, не снимая улыбки с лица, — упорхнёт к любимой сестрёнке. Пусть у дракона две головы — сердце у него одно, и принадлежит оно альфе. Так к чему оттягивать неизбежное и ранить себя мучительным разочарованием? Её святейшество разворачивается к собеседнику и недобро прищуривается. — Очевидно, лорд Ламорте, вы плохо осведомлены, как проходит подготовка жрецов. В их душе не остаётся места для верности кому либо, кроме Церкви и Высших Сил. Поверьте, я сама через это прошла и знаю, о чём говорю. — Боюсь, вы недооцениваете силу связи между драконьими близнецами. — Улыбка на лице мужчины превращается в хищный оскал. — Но как знаете, ваше святейшество, потом не говорите, что я вас не предупреждал. Желаете и дальше отрицать очевидное — на здоровье. Не удивлюсь, если вы предпочли бы попросту избавиться от такой неудобной для ваших, несомненно, великих планов альфы. Но Высшие Силы… — Не одобряют убийство невинных младенцев, тем более, когда эти младенцы особенные. Избавьте меня от вашей иронии, лорд Ламорте. Я не собиралась никого убивать. — Всё верно, Высшие Силы мудры, и не самому верному их слуге оспаривать их замысел, — скалится мужчина; голос его сочится фальшивой сладостью. — Не беспокойтесь — вы приняли правильное решение, доверяя девочку мне. По крайней мере, я не продам её Юстиниану, как сделали бы большинство лордов, включая дражайшую тётушку из Дома Эквинорд. Уже неплохо, не так ли, ваше святейшество? Кроме того… — он не скрывает самодовольства в голосе, — у меня подготовлен великолепный подарок для малышки. О-о-о, ей понравится. — Делайте с ней что угодно, лорд Ламорте. — Кажется, её святейшество начинает утомлять разговор. — До тех пор, пока ваши планы не идут вразрез с интересами Церкви, меня они не касаются. Но продать вам мальчика более не просите, это абсолютно исключено. На лице мужчины читается искреннее огорчение, но вслух он ничего не произносит. Когда Инкарнация Высших Сил и её молчаливые спутники уходят, он подаёт знак, и из темноты угла появляется закутанная в серое фигура. Под капюшоном обнаруживается усыпанное веснушками хмурое лицо молодой женщины; проникающие через узкое окно лучи солнца путаются в ярко-рыжих волосах. — Как ваша Направляющая, вынуждена уведомить, — начинает жрица, но мужчина прислоняет палец к её губам. — Ни слова больше, дорогая. Лучше порадуйся за меня. Всё точно так, как ты предсказывала! Да я демонов любимчик Высших Сил! Жрица убирает руку от своего лица и поворачивается к завозившемуся на столе младенцу. — Играете с огнём, милорд. Буквально. Уже сейчас псионической силой она превосходит многих альф. Новорожденный младенец. И вы собираетесь в будущем подарить девчонке… — Разве не для этого Высшие Силы послали её мне? — От благодушного настроения мужчины не остаётся следа. — Дорогая моя Элли, слово «импринтинг» тебе о чём-то говорит? Давай поясню. Суть его в том, что кого первым увидит детёныш, тот и мама. В данном случае — папа, но сути это не меняет. Главное, что девочка станет моим ключом к Глациеру, а он послужит для меня пропуском на трон. Иным способом упрямую скотину не подчинить. — Мужчина поворачивается к захныкавшему ребенку и неуверенно берёт его на руки, принимаясь неуклюже баюкать. — Ну-ну, всё, иди к папочке и не плачь. Папочка тоже расстроен, что злая тётя умыкнула твоего братишку. Бессовестная змея. Он должен был усиливать тебя, а теперь Рэйчел превратит его в отмороженного психопата под стать себе, если вовсе не уморит своими живодёрскими практиками. Но ничего, о тебе я хорошо позабочусь. Всё, прекращай реветь. Элли, дорогуша, — обращается он к жрице, — помоги мне её успокоить. Пожалуйста. Я определённо начинаю нервничать и понятия не имею, что делать. — Мне вырезали яичники и матку сразу после посвящения, потому собственного потомства завести не довелось, — ледяным тоном отрезает жрица. — Так что простите, милорд, ничем не могу помочь — навыкам обращения с детьми в церковных интернатах и школе жрецов не обучают. Но могу предположить, что нам стоит подыскать опытную кормилицу. — Ты права, займись этим сейчас же. И позаботься, чтобы кормилица не сболтнула лишнего. Его величеству лучше оставаться в счастливом неведении ближайшие лет… двадцать. — Альфы набирают полную силу к тридцати годам, — напоминает жрица, и тон её пронизан недовольством. — Хотите вы того или нет, но спешить я настоятельно не советую. Без поддержки силой взрослого альфы Глациер совершенно бесполезен. Как я уже говорила — для задуманного вами он слишком мал. — Какая удача, что я ещё молод и полон сил, и могу подождать, сколько потребуется, — парирует мужчина. — Всё, Элли, беги за кормилицей и заодно отправь сюда лекаря. Это совершенно ненормально, что она так громко плачет. Покачав головой, Направляющая тенью выскальзывает в коридор… Утром Криста проснулась с мыслью, что Высшие Силы послали ей чрезвычайно важное видение, но как бы ни напрягала память — выловить смогла лишь смутные отголоски сна. Запомнила только, что видела в нём лорда Ламорте — жестокого дядю Розалинды. И всё же Криста не осмелилась ничего рассказывать даже отцу. Он непременно передаст всё его светлости, а тот может сходу накрутить себя домыслами и обвинить человека на ровном месте. Нет уж, такого допускать нельзя, даже если этот человек подлец и мерзавец. Не хватало ещё Кристе снова стать невольной виновницей убийства.