Утро омрачилось появлением в тронном зале старшего грифонюха, посмевшего заявить, что Поединок Чести был проведён бесчестно и, подумать только, Флориан посмел даже подкупить жрецов. Якобы без этого никогда бы они не назвали подлое убийство заслуженной победой. Невиданная наглость. Хуже всего, что старый хрыч был не единственным недовольным из-за смены хозяина замка. Впрочем, странно бы ожидать сразу всеобщей любви и уважения после стольких лет правления отца.
Поэтому первым делом требовалось прополоть Гнезда Грифона от сорняков в лице отцовских прихвостней. И для начала Флориан избавился от Серджио — верного отцу наёмника, не раз выполнявшего для того грязную работу. Не хватало ещё, чтобы подлец вздумал отомстить за смерть обожаемого хозяина. Да и в любом случае опасно оставлять рядом с собой изучившего все потайные ходы замка убийцу, которого с лёгкостью мог переманить дядя или кто-то ещё.
Флориан поручил Серджио простенькое задание в городе и подкараулил на узкой дороге, что вела из замка вокруг горы. Свалившуюся на него с неба грифониху отцовский верный пёс явно не ожидал. Чтобы не привлекать ненужного внимания, Флориан не стал садиться на Фурию, вместо этого слился с ней сознанием, как раз поблизости так удачно стояла одна из дозорных башен, где можно было спрятать своё человеческое тело. В итоге всё прошло идеально.
Следом Флориан прогнал всех отцовских шептунов-наблюдателей, стараниями которых не раз бывал избит в детстве. Мерзкие двуногие крысы обо всём происходящем в замке доносили отцу, наивно полагая, что возмездие никогда их не настигнет. Однако грифон не умеет прощать, а Флориан сутью своей был истинным грифоном. Не важно, насколько полезен и опытен верный отцу старый слуга — необходимо заменить их всех до единого новыми и верными только Флориану.
Какая удача, что мать отлично знала всех работников замка и окрестностей и охотно подсказывала, кого стоит отослать подальше, а кого, наоборот, приблизить к себе. Благо кандидатов на освободившиеся должности хватало с лихвой. Причём, большинство только рады были послужить новому династу. Не зря всё-таки Флориан не брезговал в детстве и юности общаться с крестьянскими и городскими ребятами.
Даже вопрос с телохранителем был улажен в короткие сроки. Мама напомнила, что Церковь заняла сторону Флориана в день поединка, сделав ставку на то, что молодой правитель окажется удобнее и сговорчивее старого. Пожалуй, в самом деле стоило оправдать доверие. Флориан слетал в местную столицу и занёс щедрое пожертвование в тамошний храм. Заодно на год вперёд оплатил услуги пары Теней.
Лелик — верная и старательная девочка, но всё-таки боец из неё посредственный. О том, чтобы нанять кого-то с улицы, вовсе речи не шло. Обученным церковным воинам как-то спокойнее было доверить свою жизнь — перекупить их практически невозможно, в отличие от обычного жадного до злата наёмника. Заодно можно было продолжить тренировки. Равного Эриху никогда уже не найти, но церковные военные училища даже из обычных бет сотворяли сверхлюдей.
Не то чтобы Флориан ждал скорого покушения, но не зря же говорят, что осторожного Высшие Силы берегут. В замке его запомнили бедным на псионический дар мягкотелым мальчишкой, и даже вид потрохов Стефана Боариу на помосте в центре храмовой площади не всех переубедил. Потребуется время, пока Флориан докажет всем, что не слабее отца и заслуживает не меньшего уважения. И до этого придётся держать ухо востро. Потому что в живых оставался ещё дядя — младший брат отца, который вполне мог позариться на грифоний трон.
В сопровождении Лелик и одного из телохранителей Флориан направился в усыпальницу. Иррациональный страх перед лишёнными окон тёмными помещениями никуда не делся, но альфе и тем более династу должно быть стыдно бояться такой ерунды. К тому же после приснившегося под утро кошмара отчаянно захотелось убедиться, что отец в самом деле мёртв и никогда уже не вернётся.
Но что ещё важнее — Флориан до сих пор ни разу не навестил погибшего брата. Пора это исправить.
Тень — невысокий молоденький парнишка-бета — без подсказки взял со стены факел и первым шагнул в темноту усыпальницы. Всё-таки стоило воздать должное матери — её идея нанять церковных воинов оказалась в самом деле удачной. Смышлёные ненавязчивые ребята пока что только радовали. Девчонку-омегу Флориан успел даже проверить в пробном тренировочном бою — ничего такая, шустрая и умелая, ещё и подсказывала не хуже Эриха. Отличное приобретение.
Флориан остановился перед двумя крайними из череды увенчанных черепами памятников — узкие каменные колонны высотой в человеческий рост хранили в специально выдолбленной для этого выемке погребальные урны; светлую поверхность покрывало жизнеописание умершего. Так, например, записи на отцовском памятнике рассказывали, что Стефан Боариу прожил более шестидесяти лет, сорок из которых правил Романией, участвовал в пяти войнах с Безграничьем, содействовал возобновлению торгового союза с Тёркским Царством, дважды был женат и породил трёх достигших зрелости альф.
О жестоком убийстве дочери и первой жены, издевательствах над второй супругой, а также о тирании над детьми и покушении на невесту младшего сына жизнеописание скромно умалчивало.
Добела вываренный в соли череп выглядел обманчиво безобидно, ничем не напоминая, каким чудовищем отец был при жизни. Впрочем, все черепа в усыпальнице смотрелись пугающе похожими один на другой. По крайней мере те из них, что сохранились целыми. Флориан перевёл взгляд на соседний памятник, и сердце заныло от чувства вины. Сколько месяцев прошло со смерти Ливиу, а отомстить за него Флориан до сих пор не удосужился. Сущее наказание, а не брат.
Всё-таки у канцлера хватило совести передать отцу тело Ливиу — череп брата стоял на положенном ему месте и даже повреждённым не был. Слабое, но утешение. Если бы проклятый драконий выродок скормил убитого им Ливиу своей Аглае или ещё какую мерзость придумал — Флориан точно бы никогда себя не простил. И всё же…
— Я обязательно отомщу за тебя, брат, — пообещал Флориан, мрачно глядя в пустые глазницы черепа. — Видишь? — показал кулон с грифоном на фоне змеи. — Теперь я — династ. Больше не выйдет у нашей новой императрицы прятать от меня своего братца под предлогом разницы в нашем с ним статусе. На днях я отправлюсь в Блэк Кастл, чтобы прикончить наконец рыжего подонка и забрать мою невесту к нам домой. Нечего ей делать в драконьем гадюшнике.
До дня, когда по имперским законам Флориан сможет назвать Кристу женой, оставалось чуть больше месяца, однако не оставлять же любимую всё это время среди возможных убийц и похотливых советников.
— Госпожа леди Камила идти сюда, — сообщила доселе молчавшая Лелик. — Лелик встречать госпожа?
Тень приближения матери не заметил — всё-таки человеческому слуху до оборотневского далеко. Лелик наверняка услышала её шаги ещё из коридора. Пусть как боец мелкая вергиена не блистала — польза от неё всё равно была.
— Встреть, — подумав, разрешил Флориан. — Думаю, ей будет приятно.
Лелик умчалась в темноту, а Флориан остался дожидаться мать. Искала его или случайно совпало, что она тоже решила в это время посетить усыпальницу? В большинстве провинций заходить в последнее пристанище ушедших предков дозволялось лишь в определённые дни или для захоронения очередного погибшего родича. Только Боариу, Ламорте и Матей относились к смерти без ханжества и лицемерного трепета и посещали усыпальницу так часто, как появлялось на то время и желание.
Взгляд сам собой скользнул по памятнику брата — светлый камень колонны остался практически нетронутым. Ливиу дожил лишь до двадцати лет, а из всех достижений у него имелся только династ-отец. Регулярное развлечение себя любимого драками со всеми окрестными альфами, охотой на разбойников и изнасилованием крестьянок не подлежали увековечиванию в истории. Печально всё это.
Нервно передёрнув плечами — подступающая со всех сторон густая тьма так и норовила подточить самообладание и выгнать из усыпальницы, — Флориан всмотрелся в приближающееся пятно света. Судя по всему, мама взяла с собой светокристалл. Если она и раньше так делала, то немало рисковала — в отличие от хорошо освещённого Блэк Кастла, в Гнезде Грифона светокристаллы были все наперечёт. И трогать их отец никому не разрешал.
— Что-то случилось? — спросил Флориан, когда мама остановилась рядом.
Она покачала головой и грустно улыбнулась.
— Часто прихожу сюда. — Помешкав, зачем-то уточнила: — Стефан не запрещал.
Ещё бы он посмел запретить матери скорбеть по сыну!
Флориан осторожно взял её руку в свою, заглянул виновато в глаза — в них трепетал свет от факела в руке замершего неподалёку телохранителя.
— Не беспокойся, мама. Скоро я отправляюсь в Блэк Кастл и потребую у леди Эждер одобрить мой поединок с Яросветом. Больше отмахиваться от меня она не сможет. Я обязательно отомщу за Ливиу, клянусь тебе. — Не встретив ожидаемой поддержки, Флориан стушевался и помрачнел. — Ещё я заберу к нам леди Кристу, даже если придётся её для этого выкрасть. Ну, если она сама, конечно, того захочет, — поправился он, заметив, как удивлённо распахнулись глаза матери. — Да что такое?
— Желание привезти в родовое гнездо любимую девушку считаю достойным похвалы. Вам обоим так будет спокойнее, да и сама Криста пораньше здесь обвыкнется, — мягко проговорила мама, высвободив свою руку. — Однако от мстительных планов я настоятельно прошу тебя отказаться. Забудь уже его светлость и просто живи дальше. Ни к чему хорошему не приведёт твоё отмщение.
Флориан на миг потерял дар речи, втайне надеясь, что всё-таки ослышался. Они все сговорились, что ли? Что вообще мать намеревалась этим сказать? Неужели…
— Ты совсем не хочешь наказать драконьего выродка? — договорил вслух Флориан.
— Хочу. — Мать уверенным движением, как будто делала такое уже не единожды, сняла с памятника череп Ливиу и прижала к груди с таким трепетом, словно держала младенца. — Я ненавижу его за то, что отнял моего мальчика. Однако наибольшая вина всё равно остаётся на мне. Если бы я в тот день разгадала ваш замысел и смогла удержать…
— Да при чём здесь ты? — перебил Флориан. — Посмотри глубже и вспомни, почему вообще всё так получилось. Если бы Яросвет не разорвал нашу с леди Кристой помолвку — Ливиу остался бы жив, а я не превратился в калеку. И леди Кристе тоже не пришлось бы пройти через то, что вытворял с ней безумный драконий император! Неужели ты совсем не понимаешь?!
Пальцы матери невесомо прошлись по гладкой кости, губы скорбно поджались, взгляд скрылся за пушистыми ресницами.
— Я не хочу потерять ещё и тебя, Флориан, — призналась мама дрогнувшим голосом. — Никакая месть не стоит собственной жизни.
— А кто сказал, что я собрался умереть? Победил отца — справлюсь и с этим драконом недоделанным. Тем более что он всего лишь омега, было бы чего бояться. Или ты в самом деле думаешь, что я могу проиграть омеге?
— Победа над омегой чести тебе не сделает.
Флориан пожал плечами.
— Обойдусь как-нибудь и без чести.
Мама вперила в него осуждающий взгляд и покачала головой.
— Ты не понимаешь, что я тебе говорю, и почему-то не хочешь понять. Разве всех в Романии обрадовала твоя победа над Стефаном? Не задумывался ты, почему так получилось? — Не дождавшись ответа, мама пояснила: — Всё просто, сынок. Стефан был деспотичен со своей семьёй, слугами и врагами, но для прочих жителей провинции обычно представал мудрым и справедливым правителем. А ты этого правителя у них отнял.
— У меня были уважительные причины.
— Только простым людям их сложно понять и принять. Поэтому многие решили, что ты пошёл на отцеубийство из жажды власти. Если говорить честно, то я нахожу такое объяснение не самым худшим из возможных. Желать власти для альфы — нормально. К тому же у тебя ещё будет время доказать всем, что по праву носишь кулон династа. — Выдержав паузу, мама встретила взгляд Флориана и жёстко отрезала: — Но если ты убьёшь его светлость — оправдания твоему поступку никто не найдёт и едва ли станет искать.
— Только не говори, что и по рыжему змеёнышу кто-то станет скучать. Кому он вообще сдался?
— Этот «рыжий змеёныш» — представитель императорского Дома, канцлер империи, драконий всадник и омега. Именно таким его видят жители страны, и никому не будет дела до предыстории вашего с ним конфликта. Убив Яросвета, ты предстанешь перед всеми сумасшедшим мясником, подло ослабившим империю в тёмные и смутные для неё времена. Как будто мало всем одичавшего Регала, так ещё и Аглая останется без контроля. Ты этого хочешь, сын? Прослыть безумцем и воюющим с омегами трусом?
Разговор начал утомлять. Не понимают. Они все не понимают, даже мать — самый близкий сейчас человек. Что особенно больно и грустно — не только не понимают, но даже не пытаются понять, что творится у Флориана на душе.
— Я просто хочу прикончить наконец гадёныша, и мне действительно плевать, кто и что об этом подумает. «Мы не прощаем» — таков наш девиз, мама. Никогда не забывай об этом.
— Знаешь… а я ведь даже благодарна его светлости… — голос матери звучал надломленно, почти что болезненно; тонкие пальцы крепче прижали к груди равнодушно оскаленный череп. — Благодарна, что он сделал это в бою… одним ударом. Страшнее, если бы пленил и казнил, словно преступника. Или передал в руки палача. Ливиу был слабее тебя… его бы такое сломало.
Флориан не сразу понял, о чём она говорит, а когда осознал — воззрился в немом удивление. Да как… у матери язык повернулся произнести такое? В своём ли она уме?
— Отец ни за что не позволил бы казнить Ливиу! — выпалил Флориан, всё ещё отказываясь верить своим ушам. — Слышишь меня, мама? Отец собрал бы войска и вернул своего сына силой. Он… — Флориан осёкся, поймав полный сожаления материнский взгляд; отсветы факела метались в нём угодившим под стекло мотыльком.
— Ты прав, сынок. Стефан собрал бы войска и выступил против Эждеров. И все мы сегодня были бы мертвы.
Мама говорила ровным спокойным голосом, и от её непоколебимой уверенности в своих словах у Флориана по коже пробежали мурашки.
— Да с чего ты взяла? — севшим голосом спросил он, и так уже зная ответ.
— Потому что не существует в империи силы, что способна противостоять их драконам.
***
Они долго ещё говорили в тот день, но все до единого материнские доводы Флориан счёл несущественными. Толика здравого смысла в её словах, конечно, была, но слишком малая, чтобы отказаться от справедливого возмездия за гибель брата и всё пережитое следом дерьмо. Поэтому путь снова лежал в Блэк Кастл.
Флориан мог бы полететь на Фурии — она достаточно привыкла к нему и хорошо показала себя на дальних перелётах. Но зачем брать просто хорошего грифона, если можно оседлать самого лучшего? Флориан всё-таки теперь династ и не обязан себе в чём-либо отказывать.
Осталось только объяснить это Филину.
Филин напоминал мастью погибшего Птенчика — как-никак они были отцом и сыном. Однако до своего великолепного родителя Птенчик всё-таки не дотягивал ни яркостью окраса, ни ростом и мощью. Старые грифонюхи поговаривали, что никогда прежде не видели настолько могучих грифонов, как Филин. На таком звере можно вовсе никого не бояться — сильнее него разве что только драконы, но от них он легко улетит.
Флориан уверенным шагом приблизился к загону отцовского грифона и, не позволяя себе ни на миг усомниться, распахнул решётчатую дверь. Скрестив перед собой когтистые передние лапы, Филин лежал на полу, и в немигающих золотых глазах грифона читалось прохладное презрение. Знал ли мудрый зверь, что никогда уже не увидит старого хозяина?
— Филин, поднимись.
Грифон по-птичьи наклонил голову и моргнул, но даже не шелохнулся.
— Хочешь ты того или нет, но твоим новым всадником буду я. Видишь? — Флориан вытащил из-за пазухи кулон на цепочке и показал упрямому зверю. — Я убил отца и стал династом Романии. И ты тоже принадлежишь теперь мне. Поднимись сейчас же.
Со вздёрнутыми пернатыми ушкам и вздыбленным загривком выглядел Филин ещё более грозным, и шипение его никак не получалось назвать дружелюбным. Флориан помрачнел. Если отцовский грифон не подчинится ему — как бы не поползли слухи, что Высшие Силы в самом деле ошиблись и даровали победу не тому Боариу. Вот же дерьмо. Как будто и без того не хватало проблем.
С негромким шорохом перьев Филин поднялся на лапы и с удивительной для его размеров ловкостью выскользнул через дверь загона. Флориан шагнул в сторону, пропуская зверя. Сердце тревожно колотилось, разгоняя по жилам пробудившуюся перед лицом возможной опасности силу альфы — грифон пока ещё не подчинился, и Флориан не знал, чего от него ожидать.
По идее навредить потомку Дома Боариу тот не должен — магические звери безгранично верны своим владыкам. Но не из пустых же домыслов родились слухи, будто бы после смерти можно застрять в теле своего животного и существовать так, пока не умрёт и оно. Как быть, если перед Флорианом не Филин сейчас стоял, а отец?
Резкий грифоний крик ударил по ушам, и тут же перед лицом взметнулась похожая на птичью лапа с острейшими изогнутыми когтями. Флориан обмер, но тут же мысленно рявкнул себе не бояться. Скрестил свой решительный взгляд с жёлтым грифоньим. Даже если разумом Филина завладел мёртвый отец — навредить Флориану он не посмеет. Отец проиграл однажды — уступит и сейчас.
Они смотрели один на другого не больше мгновения и одновременно с этим ужасающе долго, а потом покрытые чешуйками пальцы согнулись когтями внутрь, и яркое золото глаз скрылось под белёсой плёнкой. Филин подчинился воле нового хозяина. Какое облегчение, что грифон всё-таки остался собой, а отец наверняка сейчас развлекал собой архидемона. Хватит уже терзаться глупыми домыслами. Стефан Боариу мёртв и никогда уже не вернётся ни в каком обличье. Высшие Силы такого не допустят.
— Славный мальчик, — похвалил Флориан, поглаживая пушистое грифонье горло. — Пора нам отправляться в путь.
У края выходившей в пустоту площадки Флориан ещё раз окинул взглядом своего нового грифона. Как же он всё-таки невероятно хорош! Золотистое с чёрными и белыми крапинкам оперение, в тон ему рыжевато-чёрный, будто полосы тигра, мех на боках и огненного цвета брюхо. Но важнее, что Филин заметно превосходил размером любого из виденных Флорианом грифонов, не теряя при этом в скорости и манёвренности. Потрясающий зверь.
Флориан забрался в седло, затянул на поясе цепи крепления и протянул руку, чтобы помочь забраться Лелик. Вергиену решено было взять с собой в качестве личной служанки и чтобы хоть кто-то охранял сон. В драконьем замке сейчас никому нельзя доверять, кроме разве что леди Кристы. Вдох-выдох. На этот раз путь в Блэк Кастл не будет напрасным, и вернётся в родную провинцию Флориан обвенчанным с любимой девушкой победителем. Никто больше не посмеет в нём усомниться.
***
По пути не давал покоя ещё один вопрос, на который никто, даже Направляющий и обе Тени, не смогли дать однозначного ответа.
Во время поединка с отцом Флориан слышал голос погибшего друга, и не просто слышал — Эрих предстал перед глазами живой и здоровый с виду, будто вовсе не умирал. Как такое возможно? Что вообще это было? Порождённый умирающим сознанием морок или Эрих непостижимым образом даже после смерти нашёл способ прийти на помощь в момент опасности? Непонятно.
Прежде Флориан что-то слышал о посмертной жизни у веркотов, кажется, даже от самого Эриха, но уже не смог вспомнить подробности. К сожалению, сколько бы ни пытался все последующие дни взывать к погибшему другу — ответа не получил. Но не могло ведь увиденное попросту померещиться из-за нехватки воздуха? Или всё-таки могло?
Добравшись до Дракенхопфа, первым делом Флориан завернул на торговую улицу, в одной из лавок которой выбрал для леди Кристы достойный её подарок. Искусно сплетённые из тончайших золотых нитей серёжки с вделанными между ними сапфирами. Соперничать красотой с пленительным взглядом небесно-голубых глаз леди Кристы те не могли, но по цвету отлично к ним подходили. Кристе должно понравиться. Прежде Флориан не мог позволить себе порадовать невесту, но теперь вся казна Гнезда Грифона в его распоряжении, и он позаботится, чтобы любимая ни в чём не нуждалась.
Заодно от разговорчивого лавочника Флориан разузнал, что на днях в столице прошла коронация её императорского величества леди Эждер — Белой Драконицы и Истинной Спасительницы империи. То-то Флориану ещё с высоты грифоньего полёта показалось, что крупные улицы как будто украсили по случаю какого-то торжества. Эти новости не обрадовали. В первую очередь потому, что погрязший во внутренних распрях Дом Боариу, получается, на церемонии не присутствовал, что гордой и своенравной Драконицей могло быть сочтено оскорблением. Этого только не хватало.
Мама и так пыталась убедить отступить от своей мести ещё и по той причине, что гибель Яросвета глубоко ранит Белую Драконицу и сделает из неё опасного врага для Дома Боариу. Прежде бы Флориан посмеялся над таким предположением, но не после того, как лишь чудом избежал казни за расправу над Симоной. Если уж смерть паршивой советницы так задела Драконицу, то убийство брата она и подавно не простит. Но всё равно не отступать же теперь. «Мы не прощаем» — гласит девиз Дома Боариу, и какой тогда из Флориана грифон, если он трусливо отринет главное правило своего рода и оставит гнусного змеёныша радоваться жизни?
С этими мыслями Флориан по алой дорожке, что тянулась до самой лестницы к трону, шёл в сопровождении двух вергиен, чтобы в последний раз попросить права через священный поединок принести возмездие Яросвету. Флориан теперь династ, и потому нет больше ни единой причины в отказе. Кулон с грифоном на фоне змеи лежал поверх камзола, перстень с фамильной печатью крепко сидел на пальце — Флориан нарочно не стал прятать знаки своей власти.
Потом надо будет встретиться с леди Кристой. Увидеть любимую, убедиться, что она по-прежнему ждёт своего законного жениха, и заодно сообщить ей о смерти отца. Леди Криста наверняка обрадуется, что ничто и никто больше не помешает их помолвке. Лишь бы не начала снова просить пощадить Яросвета. Пусть даже поколебать уверенности Флориана уговоры не могли — раздражали неимоверно. Да почему вообще все так пекутся об этом поганом змеёныше? Нашли себе, тоже, несчастную жертву.
Пересекая освещённый кольцами пламени вокруг колонн и красными светокристаллами гигантский зал, Флориан подбирал слова, чтобы на этот раз точно убедить Драконицу дать добро на поединок. Заодно, к своему немалому воодушевлению, заметил, что Драконий Совет, пусть и не в полном составе, занимал положенные ему кресла на площадке, от которой брали начало ступени к трону. Отлично. На глазах у столь высокопоставленных лиц Драконица точно не сможет отказать Флориану, тем более при её-то принципиальности.
Парный драконий трон сегодня занимали двое. Одетая в чёрные с алым цвета своего Дома императрица в украшенной рубинами короне на белоснежных волосах и ремтальский династ Антонио Ламорте. Бело-красными одеждами канцлера империи он побрезговал, оставшись в чёрном с золотым своего Дома. Но куда сильнее удивило другое.
Сбоку от трона, положив остроухую голову на вытянутые лапы, дремал здоровенный темношкурый вулфдрак. При появлении Флориана он лениво приоткрыл золотые глаза и тут же заснул снова, как будто счёл молодого династа недостойным своего внимания. Вот же лохматый говнюк. Но всё-таки поразительно — как же надо бояться за свою жизнь, чтобы даже рядом с сильнейшей в империи альфой и её верной армией нелюдей таскать с собой боевого зверя.
Первым делом Флориан принёс клятву верности от своего Дома и своей провинции — всё-таки стоило хоть немного реабилитироваться за отсутствие на коронации. И только закончив со всеми церемониями приветствия и пожеланиями долгих лет правления, рискнул озвучить цель своего визита.
— Ваше императорское величество, я — Флориан Стефан Боариу, династ Романии, прошу вашего одобрения на Поединок Чести с Яросветом Эждером, — вежливым, но твёрдым тоном произнёс Флориан, опустившись на колено и не поднимая взгляда. — О причинах говорил вам не раз и не стану повторяться. Позвольте уже Высшим Силам рассудить нас и закончить нашу вражду тем или иным способом.
Не удержавшись, посмотрел всё-таки на императрицу — в глазах её леденела неприкрытая ярость, но ничем более своих чувств она не выдала. Даже будучи взрощенной на забытым Высшими Силами острове среди отсталого зверя, Белая Драконица всё равно оставалась достойной представительницей своего Дома. И поступить ей сейчас придётся как правительнице, а не как волнующейся сестре.
— Я удовлетворяю ваше прошение, лорд Боариу, — выдохнула она, и от Флориана не укрылось, каких усилий ей стоил этот ответ. — Бой состоится через три дня. Однако в виду высокого положения Яросвета Эждера и его сущности омеги, а также по причине неоднозначной природы вашего конфликта, решено внести некоторые изменения. Яросвет Эждер вправе отказаться от поединка без последствий для себя или выставить себе на замену бойца по своему усмотрению. Согласны вы с такими поправками, лорд Боариу?
Флориану показалось, что его сгребли за шкирку и зашвырнули в ледяной бездонный омут, где уже поджидал голодный спрут. Скользкими щупальцами он скрутил тело и душу, выдавливая дыхание и остатки надежды. Да как же так? Это такое изощрённое издевательство?
Нет! Тысячу раз нет! С какой стати Флориан должен согласиться с такой хернёй?! Да как… как вообще демонова Драконица посмела в последний момент подкинуть ему такое дерьмо? Понятно же, что подлый змеёныш откажется от поединка или потребует выставить вместо себя бойца да посильнее. Не исключено, что коварная Драконица вовсе попросит выйти на бой свою любовницу-гиену, желая таким образом казнить уже наконец ненавистного ей Флориана. Дерьмо-дерьмо-дерьмо!
— Как пожелаете, ваше величество, — стараясь, чтобы скованный шоком язык не слишком заплетался, ответил Флориан. — Но пусть в таком случае его светлость прилюдно озвучит свой отказ выйти на поединок. Полагаю, это не станет для вас затруднительным?
Единственная надежда теперь лишь на драконью гордыню. Что жажда лично закончить начатое и расправиться с ускользнувшим когда-то из его рук грифоном окажется в Яросвете сильнее врождённой подлости и омежьей трусости. Потому что Флориан обязан забрать жизнь убийцы брата, и уж точно не должен при этом умереть сам, да ещё и от руки какого-то стороннего наёмника. Не бывать такому.
— Да будет так, — с ещё большей неохотой выдавила из себя Драконица, выглядя при этом так, будто ещё миг — и Флориан вспыхнет ярким пламенем. — Полагаю, ваша просьба на этом считается удовлетворённой, лорд Боариу, и вы можете покинуть нас. Вам предоставят покои, где вы сможете провести время в ожидании поединка.
Спорить Флориан не стал, пусть и вынужден был уходить в смешанных чувствах. Какая всё-таки коварная бестия эта Белая Драконица, на любую подлость готовая ради спасения своего брата. И не важно, что тот наверняка до сих пор слал её в самых неприличных направлениях, раз уж на месте канцлера восседал сегодня старый вулфдрак. Ладно, ещё не всё потеряно и отчаиваться рано. Через три дня будет видно, за кем правда и кому больше благоволят Высшие Силы.
