Сыны Смерти

Двое магов сидели на призрачной лавочке вокзала Кингс-Кросс последи белого тумана и одинаково нечитаемыми взглядами провожали экстравагантную мантию старика, под веселый аккомпанемент перезвона колокольчиков растворяющуюся в белом тумане. — Идиот… — хрипло прошептал юноша и, сжав крепко кулаки в захватывающем его бешенстве, громче прорычал — Какой же я идиот! — Идиот, — индифферентно отозвался сидящий рядом мужчина, задумчиво крутя в руках бесполезный обломок волшебной палочки. Его голос звучал холодно и отстранённо, создавая впечатление, что для него их нынешняя проблема не более чем глупое недоразумение, вроде случайной зацепки на мантии аристократа. — Ты! — обличительно вскрикнул подросток и, рывком вскочив на ноги и сложив руки на груди, упёрся тяжёлым взглядом в собеседника. — Я. Тоже идиот, — последовало такое же спокойное согласие. — …ещё Тёмный Лорд называется…стоп…что?! — гневная речь, готовая вырваться наружу, схлопнулась удивлённый лепетом. Широко распахнутые зелёные глаза впились в красивое лицо немолодого, но харизматичного волшебника. Увидеть Волдеморта таким после змееподобного безносого монстра, при малейшем недовольстве швыряющегося Авадами в лоб обидчику, было крайне удивительно. И лишь в алых глазах полыхал знакомый огонь безумия, сдерживаемый магом внутри себя. Гарри сглотнул и трусливо отвёл взгляд, желая не думать, каких сил стоило Риддлу его внешнее спокойствие. — Да. Мы идиоты. Но признание данного факта нисколько не приблизит нас к решению проблемы, поэтому, будь добр, Поттер, заткнись и не мешай. У нас мало времени. — Что ты имеешь в виду?.. — прошептал Гарри, покорно опустившись обратно на лавку. — Как он сказал? — игнорируя вопрос Поттера, Риддл пощёлкал пальцами, пытаясь ухватиться за какую-то мысль, — Наследники Певереллов — сыны Смерти? — Ага, «братишка», — усмешка сама собой расплылась на лице Гарри горькой ухмылкой. — И ты ведь так и не выпустил Камень из рук, упав от моего заклятия? — Поттер заторможено кивнул. — И мантия до сих пор при тебе? — снова рассеянный кивок. — Хорошо. — Что — хорошо?! — взорвался Поттер, и без того пребывавший в отвратительном расположении духа, а теперь окончательно запутавшийся в странных рассуждениях… врага? соратника по несчастью? родственника? брата? друга? Ну уж нет, точно не последнее. Если они сию минуту не пытаются прикончить друг друга и могут говорить спокойно, это вовсе не значит, что они смогли помириться. Лишь то, что они оба уже мертвы. Фыркнув своим мыслям, подросток выжидающе уставился на мужчину, ожидая разъяснений. Что-что, а на тайны и секреты у него теперь выработалась стойкая аллергия. Спасибо доброму Дедушке. — Дамблдор жаден. Он не отпустит трофеи… А у меня — та самая палочка, — снизошёл до пояснений Риддл, но понятнее от этого Гарри не стало. Стремительно взлетев на ноги, он стал размашисто шагать по перрону, быстро бормоча себе под нос размышления. Вокруг клубились белые облачка тумана, придавая окружающей атмосфере нереальности и потустороннего холода. До Гарри долетали лишь обрывки: — …Певереллы — сыны Смерти… Дары… Это всё объясняет!.. Инициализация наследников… Старый хитрец! Родовая защита исправно работала… Но искреннее желание… лазейка… откат за убийство… братья… — Том! Не мельтеши! Объясни уже всё нормально! Риддл никак не отреагировал, продолжая невнятно бормотать себе под нос. Резко остановившись, он безумным взглядом впился в лицо Поттера, отстранённо отмечая его слишком молодое, слишком наивное лицо. Такие не должны умирать. Даже он, сумасшедший убийца, не посылал в бой детей. — Жить хочешь? Вопрос в первую секунду поверг Гарри в замешательство. И как он должен ответить? «А кто не хочет?» Ещё пять минут назад он добровольно шёл на самоубийственную встречу с, как он тогда считал, своим самым страшным Врагом. Но сейчас, почувствовав на себе близкое дыхание Смерти и выслушав обличающую порцию откровений от Альбуса Дамблдора, взамен привычной лапши, он уже не был так категоричен. А жить? Кому не хочется? Особенно если твоя смерть, отыгранная как по нотам, была не во имя Мира, а причиной, целью развязанной Войны. Поттер пожал плечами. — Хочу. И поблагодарить Светлого Дедушку от всей души хочу. — О, к нему у меня не меньше твоего долгов и счётов, — криво усмехнулся Волдеморт, по-змеиному сузив зрачки красных глаз. В его взгляде взметнулось ледяное пламя такой силы, что Поттер неосознанно отшатнулся. Тем временем Волдеморт обломком начертил в пыли платформы знак Даров Смерти и вступил в круг, заняв левую половину. — Тогда у нас есть шанс. В момент, когда Дамблдор твоей рукой окончательно убьёт меня, уничтожив последнюю, одну сто двадцать восьмую часть моей души, она вся воссоединится, торопясь отправиться за Грань, и мы вместе направим Зов к нашей Матери. Будем умолять её дать возможность всё исправить. Ты со мной, «брат»? Поттер подозрительно посмотрел в сосредоточенное лицо Риддла, заглянул в холодные, уверенные синие глаза и твёрдо пожал протянутую руку, вступая в правую половину круга. — С тобой. Платформа Девять и Три Четверти озарилась яркой вспышкой, пронёсшейся над перроном и взорвавшейся рядом с единственной парой людей. Гарри почувствовал, как покачнулся от удара Риддл, но на ногах устоял. — Пора, Гарри, — хриплый, но решительный голос Риддла ворвался в смятённое сознание отрезвляющей волной, и Поттер понял — если он хочет жить, стоит сильно постараться. Отбросив сомнения и старые обиды, он крепче сжал руку «брата», впервые назвавшего его по имени, и воззвал к Госпоже и Матери. Слова не были важны. Важно было Намерение, Желание. Сила Смерти, темнейшая по своей сути, яростным вихрем закружила вокруг двух Наследников Певереллов, скрывая от поползновений белой дымки тумана.

***

Триумфальная эйфория накрыла Дамблдора, едва зелёный луч проклятия попал в цель и отбросил уже бывшего Тёмного Лорда в пыль у его ног. Как же давно он этого ждал! Последний Наследник Смерти — мёртв. Все Её Дары теперь по праву победителя принадлежат Ему. Если бы его крестраж не занял место Поттера, родовые артефакты отказались бы слушаться Дамблдора, как отказывалась признавать его Старшая Палочка. Как отказалась некогда легендарная Мантия Невидимка Поттеров. Да, они исправно работали в руках чужого мага, но силы и могущества Даров в его руках не было и в помине. Но теперь… Теперь, когда он кровно стал Поттером, древние артефакты были просто обязаны признать его Достойным Наследником. Мысль, что он теперь Достоин, приятно грела разорванную душу директора. А слава Победителя и дважды Героя была приятным бонусом, позволявшим получить неимоверное влияние в столь юном возрасте его нового… тела. Молодого тела. Да и чистокровная родословная открывала для него гораздо более широкие горизонты, нежели полукровное безродное происхождение Альбуса. Он специально не обучал Поттера как подобает аристократу — зачем агнцу на заклание знать о своих правах? Это лишнее. Но сам Дамблдор знал. Титул Лорда Поттера давал многое — место в совете Лордов, зарезервированный для его Рода голос в Визенгамоте, возможность вступления в тот же Попечительский Совет Хогвартса. Возможность подачи заявки на любую должность в Министерстве: как он ни боролся с проблемой чистокровности, внутри Министерства всё ещё негласно действовали старые правила, на уровне привычек и традиций. А если добавить ко всему этому огромные горы золота в сейфе банка Гринготтс… Дамблдор прикрыл веки, пряча предвкушающий блеск в ярко-зелёных глазах. Вдруг сквозь смеженные веки пробился яркий свет. Удивлённо распахнув глаза, он непонимающе уставился на тело поверженного Волдеморта, затем перевёл взгляд на собственные руки… Тела обоих магов окутал чёрный огонь Адского Пламени, рьяно пожирая остатки Наследников Певереллов. Чувствуя стремительно нарастающую всеобъемлющую боль, победитель многолетней многоходовой игры недоуменно наблюдал за происходящим, решительно не понимая, где он успел ошибиться. Не должно было такое случиться! Не должно. Но что успело пойти не так?! Он же все просчитал и старательно выверил!