***
Раньше, когда все это только начиналось, он после кашля замечал на ладони редкие синие лепестки. Не придавая этому большое значение, Кит просто думал, что это, должно быть, Ханк добавил в свое новое блюдо. Эта мысль не тревожила, пока лепестков не стало больше. И было это не от новых изысков Ханка. Кит, при всем своём наплевательском отношении к себе, решил поискать что-то об этом в альтеанских источниках только когда сквозь маленькие ранки на руках и груди стали просачиваться зеленые ростки. Только он не учел, что альтеанский язык он не знает. Идти к Корану или, чего еще хуже, Пидж, он не собирался. Кит выбрал бы мучительную смерть или, на крайний случай, выучить альтеанский самому, но не просить о помощи этих всезнаек. Не хотелось излишнего внимания и беспокойства команды. Язык учить не пришлось, а к Пидж он все же пошел. Просто попросить компьютер, чтобы изучить интереса ради какие-то там планеты и формы жизни на них. После пары бессонных ночей и нескольких пропущенных тренировок Кит знал почти все, что хотел. На душе появился мерзкий комок страха. Страха осознания своих чувств. Ханахаки — болезнь, при которой в сердце больного распускаются цветы. Болезнь-паразит, живет и уничтожает человека до тех пор, пока его тело не превратится в прекрасный цветник. Больной откашливает цветы из-за неразделённой любви. Она возникает лишь у тех, кто безумно влюблен в кого-то. Последнее как раз-таки и пугало Кита. Как он, отшельник, никого к себе близко не подпускающий, мог так серьезно влюбиться. Влюбиться в Лэнса. Киту не пришлось долго вспоминать, где он мог подцепить эту мерзость. Скорее всего, это произошло во время их последней миссии. Они освобождали от гнета галра очередную планету. Она была почти абсолютно пустая. Кроме песка и сухой земли на ней не было ничего. Кит решил проверить, точно ли все тут чисто. Бродя по бескрайней пустыне, он внезапно увидел лежавшие на теплом песке свежие белые цветки. Он не мог знать, что это за цветы. Он взял их за стебель и стал разглядывать, а до носа доносился приятный сладкий запах. Это было странно. Он не мог понять, откуда они взялись и почему все еще свежие. Будто вот-вот расцветшие и политые водой. После все и началось.***
Порой было трудно отказываться от общих тренировок. Еще труднее — объяснять Широ в тысячный раз, что с ним все в порядке. Он не болен, не встревожен и не ранен. Просто хочет тренироваться в одиночестве. Он ведь привык быть один. Одному справляться с проблемами куда легче. Не нужно объяснять, почему он так часто сплевывает лепестки. Или почему на его теле прорастают цветы. Сначала это было безумно больно. Срывать малейшие ростки, которые оставляли после себя ссадины. Как бы Киту не хотелось избавиться от этой мучительной боли, он продолжал срывать их каждый раз, сдерживая болезненные крики. А они продолжали расти чаще и чаще, пока новые стебельки не появлялись каждые несколько минут. Во время тренировки он нещадно рвал их с себя в перерывах между ударами, крича от боли. Они прорастали уже не только сквозь раны: разрывали кожу острыми концами, вызывая лишь больше безумной агонии.***
Лэнс несколько раз спрашивал, все ли в порядке. Кит тщетно пытался сконцентрироваться на вопросе, но утопал в чарующем голосе, чувствуя в нем беспокойство. Он плыл от приятного чувства, что о нем заботятся. Заботится Лэнс. А потом вспоминал, кто в его жизни занимает главную роль, и незаметно тряс головой, переспрашивая. Волнение и забота просачивались не только в вопросах о том, все ли в порядке. Во взгляде, в мимолетных объятьях за плечи. Кит не раз замечал удаляющуюся к двери спину, просыпаясь в криокапсуле. Но это просто по-дружески, Кит, забудь.***
У Кита было чувство, что он застрял в Дне сурка. Каждый день повторялось одно и то же: проснуться после обеда; поесть, пока никого нет на кухне; объяснить всем и особенно Широ, что все правда в порядке; выполнить миссию по освобождению очередной планеты; тренироваться всю ночь. И все это сопровождалось дикой болью и удушающим кашлем. Как же надоело. Единственные радостные моменты, которые хоть немного разбавляли ужасную жизнь, когда Лэнс улыбался, смеялся, о чем-то восхищенно говорил или пытался изредка заговорить с Китом. Кит каждый день с нетерпением ждал, когда сможет снова взглянуть на счастливого Лэнса. Смеющегося и восхищающегося Ханком, спорящего с Пидж, помогающего Корану или… или такого влюбленного рядом с Аллурой.***
Однажды Лэнс завалился к Киту ночью с подушкой и одеялом. Он внятно так и не объяснил, для чего и почему не к Ханку или Пидж, но Кит был и не против. Совсем не против. Он вообще-то мечтал об этом почти постоянно и даже не думал, что однажды это произойдет. Лэнс говорил что-то о том, что ему не спится, очень скучно, а телефон разрядился. Постепенно разговор стал перетекать во что-то более откровенное. Лэнс, видимо, незаметно для самого себя, стал говорить, как тревожно ему на самом деле и как сильно он хочет вернуться домой. Он боится, что больше никогда не увидит семью: ругани сестер и братьев, как мама зовет всех на ужин, а папа катает на плечах младших. Еще более неожиданным стало то, что по его лицу во время разговора текли крупные слезы, которые он не замечал. Он быстро что-то говорил, шептал, иногда всхлипывая. Кит очень хотел мягко провести большими пальцами по его лицу, вытирая соленую влагу, прижать к себе, успокаивая, и говорить, какой Лэнс замечательный, что он обязательно вернется к своей семье живым и здоровым. И как сильно Кит его любит. Об этом Кит вспомнил лишь на утро, когда один проснулся в своей кровати. А точно ли Лэнс приходил к нему ночью или это был сон? Он совсем не помнил, как они легли спать. А когда Лэнс после завтрака извинился за свое поведение, Кит понял, что это все было наяву. Ощущения были двоякими.***
Прошло уже достаточно времени с того момента, как Кит заболел. Он понимал, что лучше ему уже не станет никогда. Он думал о том, как скажет команде, что скоро ему придется их покинуть, заталкивая под кровать целые бутоны цветов. Больше всего на свете он боялся подвести ребят. Как они теперь смогут формировать вольтрон? После потери одного из пилотов им нужно будет время, чтобы смириться с этим. Но где найти это самое время, когда во вселенной творится полный хаос? Кит уже давно перестал думать о том, почему именно он. Разве он недостаточно настрадался? Но это было уже не так важно. Его уже даже не так сильно волновало то, что он столько раз был на грани жизни и смерти, пока сражался бок о бок с другими паладинами, но умрет от чувства, которое он предпочел бы никогда не испытывать.***
Кит подумал, что умирает, когда лежал на кровати, а в голове всплывали все моменты с Лэнсом. Начиная с их первой встречи и заканчивая сегодняшним днем. Вот Лэнс прибегает, чтобы спасти Широ; вот он разглядывает стены в его небольшой хижине; впервые управляет синим львом. Их многочисленные препирания в стенах замка, драка слизью и первая тренировка с дроидами. Как они держались за руки, и Лэнс сказал, что они хорошая команда. Момент связи. Спасение жизней друг друга. Ему казалось, что перед смертью ты видишь всю свою жизнь. И его совсем не волновало, что кроме Лэнса он не видел больше ничего. Через какое-то время Кит словно очнулся от транса и понял, что все это время его ни разу не беспокоил кашель или удушье. Может, он вылечился? Может, он тоже не безразличен Лэнсу после всего, что они пережили? Это был самый сильный приступ Кита за все время.***
В первые за всю жизнь Кит готов был сдаться. Никогда еще не возникало такого дикого чувства слабости. Болезнь съедала его изнутри, вытягивая все силы, заставляя чувствовать больше все сильнее. Киту было плевать на тренировки, которые он совсем перестал посещать. С трудом находил в себе силы отправиться на миссию. Лишь бы не подвести. Лишь бы никто ничего не заметил. Эта любовь не доставляла никакой радости. Бабочек в животе, чувства окрыленности и седьмого неба. Кит всегда знал, что от этого чувства одна боль. Разочарование, раздражение и тошнота. Он ненавидел ее еще больше за то, что от нее почти невозможно избавиться. В любом случае, поздно. Будь она проклята. Стоит ли Лэнс этого? Кит много об этом думал. И раз уж он так страдает, значит да. Да, однозначно да. Кит ненавидел любовь, но любил Лэнса. Ужасный парадокс.***
Кит бы хотел сказать Аллуре, как несказанно ей повезло. Как она ошибается, игнорируя чувства Лэнса. Что он — лучший человек, которого можно любить. Он готов был прокричать на всю Вселенную, что знать Лэнса — это лучший подарок. И как же сильно он его любит. Кит хотел, но не смог бы даже при жизни.