Рукотворная связь

Большая часть повреждений Джейсона были просто царапинами. Тим промыл их и заклеил пластырями телесного цвета, которые выделялись на белой коже Тодда, превращая её в произведение современного искусства. - Он случайно заметил это противостояние на заброшенной автостоянке в старой части доков. В подобных местах часто происходили важные для тёмного мира встречи, поэтому они постоянно просматривались из Пещеры: система распознавания лиц, которую проще было назвать «системой распознавания масок и костюмов» сразу сообщала оператору о появлении значимых фигур на готэмской шахматной доске. Ни Тим, ни Брюс не подозревали о том, что Бэйн в городе, пока тот неожиданно не появился в кадре. Тот оставался в своем «человеческом» облике, хотя мог принять стероид в любой момент. Тим обратил внимание на тонкие трубки подачи, теперь спрятанные в армированной ткани его костюма – парень учился на своих ошибках. Он отхлебнул кофе и занес пальцы над кнопками, чтобы переслать уведомление Бэтмену. В данный момент были дела поважнее, чем следить за Бэйном, шатающимся по пустынным местам. Трубки эти, конечно… Должна была остаться уязвимость, где игла входила в вену на запястье, но точка была скрыта массивными перчатками. И что там – Оу! Красный Колпак легко запрыгнул на крышу проржавелого автомобиля. Голова наклонилась к плечу, рука с оружием взметнулась вперед. Выстрел скользнул по неожиданно резво устремившемуся к нему Бэйну, который оторвался от земли, выбрасывая вперед колено. Джейсон увернулся, послав серию жестких ударов в корпус, на которые противнику было совершенно наплевать. Тим забыл про кофе, разглядывая поединок. Расследование Красного Колпака, связанное с наркотиками, привело Бэйна в город, и в этом не было ничего удивительного, потому что кто-то выбросил на площадки темного веба десяток объявлений о продаже огромных партий «Венома» и его производных, только вот - Джейсон устал. Это было заметно по размашистым движениям, по полуоткрытому рту и широкой амплитуде дыхания. Он припадал на левую ногу, видимо, вследствие полученной ранее травмы, и выглядел измученно – еще одна иллюстрация к необходимости регулярного отдыха. Можно было сообщить про развернувшуюся сцену кому-нибудь поблизости, кто мог бы помочь, но Тим, резко потянувшись, встал со стула: некоторые вещи стоило делать самому. Красный Колпак сидел, прислонившись к остову машины, отчаянно ругался и отказывался отвечать на вопросы. - Ты понимаешь, что от твоей самодеятельности одни проблемы? – вздохнул Тим, когда тот ненадолго замолчал, стаскивая шлем. Бледное лицо раскраснелось и блестело от пота, пряди челки прилипли ко лбу, глаза лихорадочно блестели. - Теперь ты мне должен. Я отложил важные дела, и понесся тебя спасать. - Я звал, что ли? – огрызнулся Джейсон, вытаскивая из кармана пачку сигарет. – Да и приперся ты с опозданием. Если бы автобусы так ходили, никто никуда не успевал бы. - Давно ты на автобусах не ездил, - энтузиазм сменился мутным разочарованием. - В любом случае, потребуется помощь, чтобы успеть закончить аналитику для Бэтмена. – Я у папочки Бэтса не был уже полгода… - сообщил собеседник, но в голосе появились нотки интереса. При всем своем затянувшемся подростковом стремлении к независимости, Джейсон оставался частью Семьи. По крайней мере, хотелось верить, что существовала иллюзорная ниточка, тянувшаяся от него в глубины Пещеры - и Тим мог бы найти, где она кончается, и намотать на палец истрепавшийся хвост. - Идем, - отрезал он. - Хоть поешь нормально. И помоешься. - Естественно, изучение великолепной, рельефной спины Джейсона Тодда не было целью спасательной операции. Парень собрал так много шрамов, что под ними сложно было прочитать хоть что-то, но несколько перекрещивающихся красных линий на левой лопатке не были следствием внешнего влияния. Метка соулмейта давалась при рождении. Мистики могли объяснить, как это работало, однако Тим старался не перегружать себя магическими знаниями. Достаточно было знать, что на каждого человека с меткой приходился другой, предназначенный ему судьбой, но высшие силы не озадачились географическими, социальными и возрастными факторами, а потому вероятность встречи соулмейтов составляла примерно 1/100000. Он провел пальцами по выступавшим плоским рубцам. Ничего не произошло: они не засветились, не проступили ярче. Было глупо ожидать этого, на теле Тима был отпечатан набор совершенно других витиеватых закорючек. - Ох, нифига себе, - вздохнул он, стараясь спрятать эмоции под обычной меланхолией. Тим научился скрывать даже признаки жизни, что говорить о неуместном разочаровании. Но Джейсон забеспокоился: - М? Там что-то плохое? - Нашел твою метку. - Все время забываю о ней. - Я просто задумался, не изменилась ли она после возвращения к жизни? - Научные изыскания? – Джейсон лениво махнул правой ладонью. - Понятия не имею, я не разглядывал себе спину: не болит и хорошо. - Ясно, - пробормотал Дрейк, продолжив изучать отпечаток. Собственная отметина зачесалась – так сильно хотелось, чтобы её и не было никогда. Он слишком преувеличил свои чувства, когда, будучи Робином, просиживал часы у надгробия предшественника. Но, потом Джейсон вернулся в Готэм, и – - оказался вовсе не ярким мальчиком-героем, которого Тим воображал себе, но стал именно тем человеком, в котором тот нуждался. Единственным, кто мог вытащить его за стерильные стеклянные стены абстракций и заставить почувствовать себя живым. И что теперь делать? - Ладно, будем просто друзьями. Судьба издевалась, его метка даже визуально была противоположной: округлые, изящные изгибы. Никаких острых углов и резких прямых. Однажды он видел у другого человека что-то похожее на символ Джейсона. Это воспоминание пришлось настолько некстати, что заставило зашипеть сквозь сжатые зубы. Проще было оставить Красного Колпака на пустой стоянке, выбрался бы сам – большой мальчик. А все задания Брюса были бы уже выполнены. Гость поднялся, отодвинул стул одной рукой, мерзко проскрежетав тонкими стальными ножками по полу. - Эй, Тимми, ты серьезно? - Слушай, забудь. Я хочу побыть один. Тима медленно, как в видео с постепенным приближением камеры, обняли за плечи, притягивая к себе. Он выставил руки, предплечья уперлись в грудь Джейсона, и в этом тоже был момент единения, словно две детальки паззла идеально совпали. Как обидно будет разделять их, когда выяснится, что на одной изображен фрагмент кошачьей лапы, а на другой, например, хвоста. - Было сложно найти зерно истины в твоих выводах, – тот улыбался, по щекам Тима поползло тепло, и захотелось, забыв обо всем, просто пристроить голову на ключице. – Но я справился. С точки зрения логики, Яма Лазаря просто должна была смыть метку к чертям, как убирает признаки старения Ра’с аль Гула. Интересно, у того тоже был соулмейт? И теперь въевшийся в кожу символ напоминает ему о человеке, безвозвратно утраченном под завалом столетий? - Можно было просто сказать, что я тебе нравлюсь. - Да какая разница! – разрывать объятия не хотелось, и он бился, надеясь, что его отпустят, предоставив возможность обдумать крушение всех надежд. - Теперь всё равно! У меня эта штука выглядит совершенно иначе! Тим прижался щекой к груди Джейсона, пытаясь найти утешение. Большие, теплые ладони гуляли у него по спине, забирались под футболку. - Я думаю, ты проверил не все варианты, - мягкая насмешка выворачивала наизнанку. - Вдруг мы совместимы по знакам Зодиака или по гороскопу индейцев? Есть нечто сакральное в том, что последняя буква моей фамилии является первой буквой твоей! - Издеваешься? Медиа пестрили рассказами о людях, которые обрели друг друга в этом запутанном мире. Журналисты любили истории, где соулмейты изначально находились по разные стороны баррикад: на митингах, на дебатах, во время вооруженных конфликтов. Участники событий рассказывали о посетившей их с первого взгляда уверенности в глубокой, неразрывной связи с другим человеком. Тим насмотрелся на фотографии совпадающих меток, на описание их реакций на присутствие или прикосновение – Ох, черт! Мысль, что в мире существовал спутник жизни, встретившись с которым он потеряет к Джейсону интерес, раньше не приходила в голову. - Никакие родинки, звезды или даты не могут определить, с кем ты проведешь жизнь, малыш. Это решаешь только ты. Такая позиция должна была быть близка тому, кто даже Робином стал не случайно, а в результате последовательных и методичных действий: самим построить свою судьбу, пережив в результате горечь утраты или доказав превосходство воли и любви над условностями… Если бы чертовы символы не появлялись прямо на людях, а были, например, записаны в книге, хранящейся у отшельников в горах, сколько сложившихся счастливых пар, заглянув в нее, узнали бы, что вовсе не созданы друг для друга? - У меня есть только один вопрос, Тимми. Тим решился поднять голову, посмотреть в сосредоточенное лицо Джейсона. Тот выглядел куда более взволнованным, чем после встречи с Бэйном, тёмные глаза мерцали зеленым. Сердце отчаянно билось в грудную клетку, и хотелось, выпустив его, просто упасть на руки другого. - Какой? – собственный голос стал хриплым и тихим, робким, словно в начале важной речи перед аудиторией. - Ты хочешь получить мой первый поцелуй сейчас или в более подходящих обстоятельствах? Он просто выдохнул, приоткрывая губы. Волнение оставило тело расслабленным и мягким, как у тряпичной куклы, и стоило приостановить свои чувства на красивой ноте, чтобы вернуться к делу. Поцелуй ощущался странно, словно он был сосудом, который наполняли бесконечной нежностью. Перед лицом плавал легкий белый туман, размывая красивые, тяжелые черты партнера. Все существо Тима отзывалось на эту ласку, кроме проклятой метки, которую даже не покалывало, и от мысли об этом рот окрасился горечью. А ведь он видел у другого человека что-то похожее на символ Джейсона. Насколько же нужно преуспеть в самообмане, чтобы научиться формулировать так! Не «что-то похожее», а точно такой же отпечаток. Но это не имело значения, правда?