Плавание до добра не доведёт!

Что происходит внутри человека, когда ему морально невыносимо больно? Когда кажется, что сердце давным давно навечно замерло в груди, а где-то в районе легких неимоверно жжёт и скрипит что-то большое и неутомимое. Больное и зараженное. Когда кажется, будто каждая клеточка тела пожирает сама себя, что в это время на самом деле происходит с телом? Адриан не знал, но понимал, что происходит что-то ужасное. От одной мысли о том, что его любимая мать может быть заточена в капсуле на насколько сотен метров под землёй, он приходил в ужас. Руки начинали мгновенно неметь, а сердце сковывылось льдом от безумности всей этой идеи. – Это не правда, просто выдумка, иллюзия, Маринетт специально влезла мне в голову и подсунула это, чтобы выбить из колеи... – точно в бреду боромотал блондин, зарываясь дрожащими пальцами в волосы. Повернув тяжёлую голову в бок, он посмотрел на неоново красный циферблат электрического будильника. Цифры зловеще мигали «3:23». Мученически застонав, Агрест накрыл лицо подушкой и закричал. – Какого черта я не могу это забыть?!!! Плагг, что все это время тихонько следил за хозяином с клавиатуры компьютерного стола, на которой любил переодически подремать; грустно опустил уголки маленького рта и, не решаясь влезть в диалог подопечного самим с собой, запихнул в рот огромный кусок сыра, и ещё раз промотал в голове, что ему ни в коем случае нельзя что либо говорить. Он то сам уже давно изведал весь дом, в том числе и то, что под ним. – Мне нужно подышать... – тихо раздалось со стороны кровати. Плагг дёрнул в сторону маленьким ушком, притворившись, будто спал и совсем не слышал долгих филосовских размышлений в слух. – Плагг... Зашуршало одеяло, и послышались приглушённые приближающиеся шлепки босых ног по полу. Аккуратно пощекотав квами пальцем, Адриан посмотрел на полусонные глаза котёнка. Ему было жутко неудобно злоупотреблять благосклонностью высших сил, что даровал ему камень чудес, но ещё пары секунд в этой душной, убивающей комнате хватило бы, чтобы Агрест просто сошёл с ума. Когда мягкие волны трансформации поглотили парня, он распахнул шестом окно, просто удлиннив жезл, и оттолкнулся от пола, выпорхнув в окно. Париж складно дремал под глубокими ночными звездами, редко где можно было встретить свет в окне, только если в будках охранников. Сделав пару кругов по сонному городу, Адриан почувствовал, что тягучая боль начинает постепенно отходить на второй план. Ветер почти любовно потрепал Нуара по светлым волосам и как бы подтолкнуть в спину, направляя героя к коллежу Франсуа Дюпон. *** Широкое окно поддалось с первого раза, почти бесшумно отворившись во внутрь. Какими северными ветрами Нуара занесло в дом Дюпэн-Чен он не знал, да и какого черта он сейчас пробрался в комнату к Маринетт, собственно говоря, тоже. Комнатное горячее тепло поглотили парня, пыхнув жаром в лицо, блондин прикрыл окно, чтобы не запускать холодный воздух. В девчачьих покоях было... Розово и сладко. Будто Кот попал в зефирку, все такое мягкое и воздушное. Отодвинув в сторону лёгкий тюль, блондин кошачьим зрением общарил комнату. Как оказалось, недавно акуманнизированная сейчас мирно спала, уткнувшись носом в огромную длинную подушку-кота, зажав её нижнюю часть между ног. Признаться, парень и сам любил так спать. Сейчас некогда агрессивная брюнетка показалась ему вполне даже милой и беззащитной маленькой девочкой, прижавшейся к игрушке. Подавив порыв нежности, Нуар подкрался к постели, быстро и бесшумно подтянувшись на шесте. Кровать плавно прогнулась под его весом. Будто почувствовав чье-то присутствие, Маринетт легонько вздрогнула и открыла глаза. Растрепанная, сонная, с блестящими глазами в свете фонарей, пробивающемся через шторы. – Кот? –хрипло спросила девушка, видя в темноте лишь ярко блестящие в темноте глаза. Она так часто видела этот блеск во время ночных патрулей, что теперь даже не испугалась двух ярких блестящих пятен. – Прости что разбудил, и что вообще пришёл. Сам не знаю зачем. Я сейчас же уйд... – Нет, не надо. – перебила Дюпэн, сев в кровати. – Я и так плохо сплю. Ты что-то хотел? Маринетт заправила за ушко растрепаную прядь и вытянула руку, чтобы включить светильник. Маленький толстенький котенок наполнил верхний этаж кровати уютным теплом. Только сейчас девушка увидела поникший вид Нуара. – Что-то случилось? Блондин неловко почесал затылок. Маринетт была для него другом. Но она то с ним дружила только как с Адрианом, а чтобы Кот просто пришёл и начал изливать ей душу? К тому же он - герой Парижа, а не нытик. – Кот, если ты хочешь что-то сказать - говори. Не нужно все держать в себе. Мари повыше потянула на себя одеяло, чтобы закрыть вырез пижамы. Хоть там ничего такого и не было, но всё равно было как-то неудобно сидеть полуголой при парне. – Просто пришёл развеяться... Мимо проходил и... Вот. – Настолько "просто развеяться", что тебя даже не смутило, что я сплю? Скептически спросила брюнетка, выгнув тёмную бровь. – У всех есть проблемы, Нуар, не заставляй меня тебя пытать. С печальным вздохом, герой Парижа сел в позу лотоса и стал крутить в пальцах первую попавшуюся на глаза вещь. Это оказалось мягкая игрушка в форме мини-кота-нуара. – Я герой Парижа, защитник. Который всегда должен быть во всем уверен. Быть выше всех мелких дел и проблем. Но именно эти мелкие проблемы и задачки нагоняют на меня сомнение. – Сомнение в чем? – Что все не так... Хотя нет, все вроде правильно, но есть кое-что слишком большое, отчего всё остальное кажется неправильным. Просто... Я кое-что увидел, когда был акуманизирован. Понимаю, что это всего лишь игры разума и всё такое. Но, если хорошо вдуматься, то есть аргументы, что это может оказаться правдой. И это все наводит жуткую муть. А дело в том, что я не могу узнать, правда это или нет. – Совсем? А если очень хорошо поискать? Начиная с малого... – Но вот именно что я вообще не знаю, стоит ли заморачиваться, мне нужно сосредоточиться на других делах, кроме как поиск того, что возможно вообще не существует. – Чтобы успокоиться, нужно будет заниматься даже такими мелочами. – А что если... Если то, что мне придётся найти является ещё хуже, чем если бы я не искал. И я буду сильно разочарован. Во всём. – Пока ты не попробуешь, точно не узнаешь. В конце концов, лучше встретиться со своим страхом лицом к лицу, чем всю жизнь оглядываться и ждать нож в спину. – Мари слегка подалась вперёд и сжала в ладошках когтистую руку Нуара. – Тем не менее, ничто не может быть хуже смерти. Всё можно пережить, кроме неё, она забирает жизнь насовсем. А остальные проблемы нужно решать самим. Кот печально улыбнулся, но в глазах его стало заметно меньше боли и разочарования. – Ну, а теперь ты рассказывай. – Что??? – голубые глаза девушки стали размером в блюдца, и вовсю смотрели на воодушевленного на разговоры Нуара. – Э... Знаешь, по-моему на сегодня хватит поучительных бесед. Ох, что-то спать захотелось. Маринетт показательно зевнула и потянулась, с таким видом, будто уже и в правду наполовину спит. – Нет, просто так я не уйду. Иначе совесть замучает, что я использовал тебя как платок. – Не волнуйся Котик, твои сопли я уж как-нибудь вытерплю. Мой кружевной платочек всегда к твоим услугам.– совершенно серьёзным тоном сказала Маринетт. – Чтож, миледи, – на этом моменте лицо девушки как-то странно дёрнулось – Двадцать первый век на дворе, думаю то, что девушки теперь дают платки парням - никто не осудит. «Почему я родился с такими современниками?» – картинно выдохнул Нуар и приложил ко лбу тыльную сторону ладони, цитируя Оскара Уайльда. Маринетт не удержалась и расхохоталась, поддавшись напору такого заразительного смеха, Кот тоже засмеялся, прищурив лучеразные глаза. Люк в комнату девушки с легким скрипом открылся, Мари быстро накинула на Кота край одеяла и перекатила его к стенке, чтобы вошедший не увидел на краю силуэт. – Маринетт, ты почему не спишь? – хмуро спросила появившаяся в проёме мадам Чен, одетая в шёлковый синий халат. – Тебе завтра в коллеж, а ты тут хохочешь. Тут кто-то ещё смеялся... Маринетт перегнулась через край кровати и честнейшими глазами посмотрела на мать. – Тебе показалось, тут просто Алья видео прислала смешное и там голоса были. – Смотри мне, завтра опять не встанешь. Мама закрыла за собой люк и Мари облегчённо выдохнула. – И как у тебя с Адрианом? Девушка уже и забыла, что в её комнате находится незванный гость. –Ш-ш-ш! – точно нассерженая кошка, зашипла Дюпэн. – Мама же услышит! Кот, который вытащил из под одеяла голову, вальяжно растянулся на её кровати и держал в руках фотографию Адриана Агреста, которая недавно покоилась на полке возле кровати. – Ничего хорошего. – все ещё злобно произнесла Маринетт, и поджала пухлые губки. – Почему? – искренне удивился Нуар, уставившись пронзительным взглядом в девушку. – Потому что я веду себя как последняя идиотка. Даже в кино нормально сходить не получается. Да он и вряд ли теперь будет вообще со мной общаться. – Дюпэн слегка поубавила свой пыл и стала мять в руках краешек одеяла. – Почему? – повторился супергерой. – Потому что я автоматически попала в чёрный список Санта Клауса! Сразу после того, как меня акуманизировали. А ведь Адриан ни разу не попадал под влияние акумы. И вообще... – Мари тяжело вздохнула и из её глаза наполнились горечью. – Он такой хороший, он все равно будет со мной общаться, я знаю, но я этого не заслуживаю! Маринетт посмотрела на Кота своими большими грустными глазами, и он вдруг понял, что никого добрее этой девушки он во всем мире не встречал. Аккуратно подсев ближе к хрупкой сжавшейся фигурке, Нуар приобнял девушку, позволив ей положить голову на свое плечо. В нос мгновенно попал запах чего-то сладкого и нежного. – Не будь так строга к себе, почти каждого человека в Париже хоть раз акуманизировали. Все мы люди и имеем право на ошибку, это не значит, что нужно сразу делить на плохих и хороших. У всех есть свои недостатки, ровно как и сильные стороны, Маринетт, я уверен, Адриан даже задуматься не посмел о тебе в плохом свете. *** На следующий день Маринетт осталась дома. Уломать маму труда не составило - потрясти градусник, лоб нагреть феном и дело в кармане. Этот день Мари смело посвятила приведению себя в порядок. Для начала нужно было хорошенько выплакаться. В конце концов, за эти пару дней она столько нервных клеток похоронила, что в пору начать принимать антидепрессанты. Поэтому примерно до трех часов дня девушка пускала сопли в подушку и жалела себя. Посмотрела два грустных фильма, чтобы навести нужную атмосферу, закрыла все соц. сети, чтобы никто не отвлекал, потом включила грустную музыку и вспоминала все дерьмовые происшествия за свои прожитые годы. Удостоверившись что слезы закончились, а лицо достаточно опухло и покраснело - Мари набрала горячую ванную, разложила ароматические свечи, подключила колонку и провела в воде ещё около часа. Ну и ещё немного поплакала, наблюдая как слезы скатывается по подбородку и разбавляют воду солью. Потом завернулась в полотенце, и совершенно слабая вышла из ванной комнаты, ощущая полную опустошенность. Не став укладывать волосы и сушить их, Дюпэн просто плюхнулась на кушетку, постоянно прокручивая в голове слова Кота. «Всё мы люди, и имеем право на ошибку». В окно лениво светило закатное солнце, наполняя комнату огненно рыжим цветом. Завтра нужно идти в коллеж и делать вид, будто это не ты завтавляла людей покончить жизнь самоубийством и раскрывала самые тёмные их тайны. Пусть они даже не помнят об этом, ведь видео изъяли из сети, но сам факт, что Мари способна на такую ужасную разрушающую силу - выбивал почву из под ног. Делать ничего не хотелось, хотелось просто умереть. Но почему-то именно в таких ситуациях жизнь испытывает нас. Сначала ломает, а потом бросает на произвол судьбы, точно ненужных кукол, и вот мы уже уползаем в тень истерзаные, задушеные, покалеченые, уползаем зализывать раны и оплакивать потери. И кажется вот мы смогли восстановить это душевное равновесие и теперь мы точно заклеянные антиквариатные вазы недавно привезеные из мастерской. Но это ловушка. Как только наша душа становится хоть чучуть лицеприятной, жизнь накидывается на неё точно голодный зверь на свежий кусок мяса. Снова ломая и круша весь наш хрупкий внутренний мир.

Любовь приведет тебя в никуда, Ты предоставлен сам себе, Потерян и забыт. Так приди же ко мне Мне нужны такие как ты, Которые будут убивать по моей команде И не будут задавать вопросов.

В конце концов, устав страдать и жалеть себя, Маринетт сменила песню на что-нибудь более веселенькое. Спасение утопающих - дело рук самих утопающих. Надев хлопковую пижаму, девушка все же решила действовать более глобально, поэтому прощлепала босыми ногами до рабочего стола и тонкими пальцами клацнула кнопку монитора компьютера, открывая сообщения. От количества блестящих точек начинало рябить в глазах, но взор зацепился лишь за одно. Адриан был в сети, спросив ещё утром о её самочувствии. Сердце бухало о виски, сжимая горло и все остальные жизненно важные органы. Уже лучше, спасибо) В голове мелькал ворох запутаных мыслей, Мари прогнулась в напряжённой спине и быстро, пока не передумала, пробежалась по клавишам, нажав после кнопку отправить. Не хочешь сходить куда-нибудь? Желудок несколько раз сделал сальто, а здравый смысл кажется уже забил на всё происходящее, просто куря в сторонке. Оставалось ждать, пока Агрест прочитает смс. Через пару минут Маринетт уже вцепилась пальцами в волосы и кусала губы, борясь с желанием удались сообщение, пока его не увидел пользователь. Адриан был в сети, но вдруг он увидел текст в строке уведомлений и просто боится её отшить? Тут более грубый голос в голове девушки громыхнул: Ну и что? Что в этом такого постыдного? Нельзя спросить что-ли? Такое неожиданное заявление заставило Маринетт прийти в себя. И правда, он её не покусает за то, что Дюпэн просто спросила. И только этот полезный внутренний разговор завершился, как Мари увидела, что получатель печатает ответ. Лёгкий полу-испуганный, полу-счастливый визг сорвался с истерзаных в волнении губ. Рад, что ты в порядке. Я бы рад развеяться, но слишком плотный график. Влажный палец запутался в тёмных локонах, накрученых вокруг ногтя. Настрой как ветром сдуло. Вот и попытка сделать жизнь лучше. Никогда ничего не получается! В растроеных чувствах Мари поняла, что терять ей, в принципе, нечего, поэтому продолжила переписку Не обязательно сегодня... Потом немного подумала и решила быть более дружелюбной: Не обязательно сегодня) когда сможешь, напиши, ок? Гордая собой, Маринетт с улыбкой откинулась на спинку стула и по привычке скользнул взглядом по старой маминой шкатулке, на которой обычно любила спать Тикки. Что поделать, жизнь идёт дальше, это даже Бражник умудрился показать на недавнем примере. Тут на лестнице послышались тихие шаги и аккуратно открылся люк в комнату, перегнувшись через по привычке поставленое на стул колено, Мари встрепала волосы и посмотрела, кто пришёл. Сабин тихонько скрипнула ступенькой, чтобы подняться выше и рассмотреть, спит ли уже её дочь. - Дорогая, у тебя все хорошо? Почему не спишь? - обеспокоенная женщина смотрела на сияющее лицо дочери, искренне недоумевая о такой быстрой смене настроения. - Возможно завтра я вскроюсь от стыда, но сегодня самый лучший день в моей жизни. - Мари раскинула руки в стороны и сладко потянулась, расправляя затекшие мышцы. - Что случилось? - не решаясь нарушить личное пространство только что вернувшейся в прежнее состояние дочери, Сабина так и замерла в люке. Выждав торжественную паузу, Маринетт прикусила губу, а затем выпалила: - Я позвала Адриана погулять. - Тьфу на тебя. Со своими этими Адрианами, Луками. Кушать будешь? - расплылась в материнской улыбке женщина. - Буду. - широко улыбнулась девушка. Тут же на мониторе высветилось уведомление о новом сообщении. Постараюсь уговорить отца)