Свет

Дождь хлестал по лицу, намокшие волосы неприятно липли и лезли в глаза, одежда промокла, холод пробирал до костей. Знакомые кусты роз сменились невысокой травой, а затем показался старый клён. Его кривой, но всё-таки мощный силуэт напоминал о ночной встрече, о том, как светились две пары глаз, как нежные слова лились потоками и о том, каким злым был взгляд Лю. Прямо рядом с клёном, за густо разросшимися шиповником, есть небольшое отверстие в заборе. Фонари не горят. Из-за каждого угла выглядывает темнота, а в ней—отблески стекла, как чьи-то глаза. Они проследят весь путь, что виден им, и потухнут, но страх останется. Страх, что однажды глаза—стекляшки сменятся глазами живыми, всепоглощающими. А за глазами потянутся руки, склизкие и мокрые от дождя, ледяные руки, что схватят и потащат в свою темноту. Только неведомая сила заставляла повернуться к ним спиной, потерять бдительность и двигаться дальше. Ещё более древний, чем интернат, особняк высится перед тонким дрожащим силуэтом. Он так же промок и обвис длинными лианами, на которых весной распускаются мелкие белые вьюнки, так же одинок в ночи. Так же напуган, возможно, хоть по хмурым каменным сводам и не скажешь. Там, где кончается местами разрушенная крыша и начинается небо, висит лёгкая дымка, придающая ещё большей загадочности особняку. Света в окнах нет, оно и не удивительно—для всех случайных прохожих этот дом заброшен. Для всех, кроме одного. Рубашка цепляется за ограду, пуговицы грозят оторваться в любой момент, но это препятствие—оно последнее. О нём даже думать долго не приходится, нужно просто сделать и забыть. Забыться. Нервный, неуверенный, короткий стук в дубовую дверь разносится от подвалов до крыши. Шуршат лёгкие полы кимоно и дверь со скрипом открывается. —Боже… Уставший Роджер вваливается на порог и часто-часто стучит зубами, а Фредди не может вымолвить и слова. —Я устал…ждать её подачек, —ответил Тейлор на незаданный вопрос, —хочу быть с тобой. Ты не против? —Как я могу быть против? —Фредди отошёл в сторону, пропуская гостя, и немного удивлённо проводил его взглядом. Меркьюри почувствовал волну тепла, проходящую сквозь сознание при виде Роджера, явившегося самостоятельно. Думать о том, каковы будут последствия, совершенно не хочется. Фредди спешит вслед за гостем, показывая мудрёный путь до мрачной гостиной с огромным камином. Они вместе разжигают огонь, а потом Фредди помогает Роджеру избавиться от верхней одежды, заботливо укутывая в халат и пододвигая кресло ближе к языкам пламени. Какое-то время в комнате царит молчание. Каждый подбирает слова чтобы начать, но терпит и ждёт чего-то. Роджер не слишком хочет объясняться, ему больше по душе мысль оказаться как можно ближе к Фредди, не отпускать до самого утра или того дольше. Тейлору невдомек, что его мечты взаимны, поэтому он недвижимо сидит в мягком кресле. В конце концов Фредди начинает: —Откуда ты узнал, что я здесь? —Интуиция, —врёт Роджер, надеясь, что раскрасневшиеся щеки его не выдадут. —И что же это значит, милый? Мы же договорились не врать, —Фредди снисходительно склоняет голову и незаметно посмеивается над смущением Тейлора. —Какая разница, откуда я знаю, верно? —он ёрзает в своём тёплом гнёздышке, слегка улыбаясь.—Я здесь, с тобой. Остальное неважно. —Как скажешь, —подозрительно косится Фредди и встаёт, чтобы подойти поближе и усесться рядом с Роджером. В его жизни определённо не хватало светловолосого парня со вздорным характером, поэтому подвернувшийся шанс побыть рядом ни в коем случае нельзя упускать. Естественными для Роджера выглядят все движения Фредди. Что бы он ни задумал, на что бы ни решился, —всё Тейлор готов был принять. Но только не это: —Ты ведь знаешь, что Лю будет сердиться? —грохочет как гром среди ясного неба, и всё настроение улетает куда-то вниз вслед за сердцем.—Ты не должен сбегать от неё. —Что значит сбегать? —вспыхнул Роджер, мгновенно отталкивая потянувшуюся было чужую руку.—Я не домашняя овечка, чтобы сбегать. А ты даже не радуешься моему приходу! И это обиднее всего… —Роджер, милый, я очень рад, —Фредди мягко вернул Тейлора в изначальное положение, —я скучал. —Тогда давай забудем о Лю? —тихо попросили в ответ. Уж слишком обречённо попросили, и Меркьюри решил пока не затрагивать болезненную тему. —Ладно, прости, не хотел обидеть, —он состроил самое жалостливое лицо, и мгновенно увидел, как Роджер пристыженно покраснел. —И ты меня прости. У Тейлора была одна милейшая привычка, замеченная Фредди ещё в первый день знакомства: когда он нервничал или смущался—начинал беспокойно перебирать краешек футболки, свитера, рубашки или куртки, —любой подвернувшейся под руку ткани, причём не всегда своей. Вот и в этот раз Роджер очень энергично принялся теребить пояс кимоно, небрежно упавший ему на колени. Фредди старался сдержать смех, как можно серьёзнее спрашивая: —Хочешь, чтобы снял? —и многозначно поглядывая на разноцветный шёлк, который скользил между чужих пальцев. Тейлор ещё больше покраснел и отложил пояс в сторону. —Роджи… По спине Роджера побежали мурашки, когда Фредди позвал его. Это было приятно, немного более интимно, чем просто «Роджер». Он захотел спросить Меркьюри о самом главном, о том, что крутилось в голове постоянно: кто они друг другу? Ведь друзья не делают то, на что Фредди начинает недвусмысленно намекать, а если они теперь любовники—нужно обсудить детали. От слова «любовники» Роджеру стало как-то не по себе, он даже решился начать разговор, но Фредди опередил его, правда, не словами, а действиями. Глаза Роджера распахнулись от того, как настойчиво Фредди прижал его к себе. Им не впервой сидеть так близко, почти касаясь губами, но в этот раз всё иначе. Меркьюри держал слишком крепко, так, что не отстраниться, и это пугало. Роджер хотел попросить отпустить его, но что-то подсказывало, что Фредди не отпустит. —Ты мне так и не ответил, —напомнил Фредди, —снять? —Подожди…пожалуйста, Фредди, не торопись. Я не хочу это делать так, —Роджер предпринял попытку отодвинуться. —Боишься меня? —Меркьюри помрачнел. —Не тебя, а неопределённости. Ты что-то чувствуешь ко мне? Или это просто твоё новое развлечение? —А ты сам не понимаешь? —начал закипать Фредди.—Не видишь, не ощущаешь? Роджер, опустив глаза, еле слышно промямлил: —Я-то как раз ощущаю. И у Фредди от этих слов потеплело на сердце. И не только на сердце. По всему телу прошло тепло возбуждения и желания сделать хоть что-нибудь с этим Роджером. И сопротивляться самому себе Фредди не способен. Он привычно мягко целует, зная, что не оттолкнут, скатывается с подлокотника вниз, тесня Роджера, закрывает глаза, прислушиваясь к внутреннему голосу, который пытается облечь эмоции в слова. —Какой же ты…—под пристальным взглядом Тейлор ёрзает и мнётся, —как же я люблю тебя, Роджи. Роджеру до ужаса приятно слышать долгожданные слова, он старается не испортить момент какой-нибудь глупой выходкой, но, к счастью, ответ приходит в голову сам. —А я тебя. Но ты слишком торопишься, —Роджер снова вцепился в шёлковый край кимоно. —Мы остановимся, если ты захочешь, —пообещал Фредди и начал избавлять Тейлора от кокона из пледа и халата. Тот молча наблюдал за действиями парня, скрестив руки в защитной позе. Меркьюри извернулся в неудобном кресле, оказался сидящим на коленях Роджера, своими сжимая его бёдра. Тейлору это понравилось. Он старался держать лицо, оставаться незаинтересованно-отстранённым, но глаза выдали его. Они чуть округлились, а когда Фредди медленно повёл руками вниз, начали слегка закатываться. Роджер следил за всеми движениями, и это очень возбуждало. Фредди старался делать всё так, как никогда не делал прежде: мягко, нежно, с безграничной заботой. Плавные движения гипнотизировали настолько, что Тейлора совершенно не возмутил резкий звук расстегнувшейся молнии. *** Брайан на протяжении всего дня старался не смотреть на Лю, не пересекаться с ней, а когда такая опасная случайность происходила, он буквально прекращал дышать. Он чувствовал колючий, леденящий душу взгляд и боялся, что его паранойя вернётся. После такого девушка точно явится в кошмарах. И вот, как вестник надвигающейся бури, после занятий к Брайану подошёл Джон. Он сказал только: «В башню с часами к одиннадцати, и не опаздывай», —и удалился. Дикон всегда был немногословен, ровно как и Макдафф. Иногда несчастному Брайану казалось, что они дали обет полу-молчания, из-за чего придётся учиться понимать всё с полуслова. Мэй успел уже тысячу и один раз пожалеть о том, что позволил себе вмешаться в эти опасные игрища. Единственным утешением ему служила мысль, что иного выхода вроде как и не было. Брайан считал себя куда более человечным и открытым, чем допускалось в обществе Лю, поэтому был убеждён, что ей не подходит ни как друг, ни как сподвижник. Из благих побуждений вытекло одно неприятное обстоятельство, а точнее целый ряд обстоятельств. Во-первых, он проболтался Роджеру о том, что наблюдал за ночными похождениями Лю. Мэй решил, что его сосед выглядел слишком обречённо, чтобы отвечать отказом на весьма однозначный вопрос: «Что ещё ты знаешь?». Во-вторых, Брайан сдал местоположение обожаемой Мелины Роджеру. В-третьих, Брайан снарядил Тейлора и помог ему сбежать, подробно рассказав маршрут. И, наконец, в-четвёртых, Брайан поклялся, что ничего и никому не расскажет. Они с Роджером решили: если Лю спрашивает, куда он делся, Мэй-могила, и будет молчать до последнего, какие бы пытки не применялись. Вспоминая свою пламенную речь о последствиях, Брайан стыдит себя. Убедил Роджера, что нельзя творить всё, что вздумается, а сам толкнул его на скользкий путь. Однако переживания за собственную безопасность пока беспокоят больше. В башне с часами, которая является ещё и самой высокой, одинокой и холодной, заседало собрание. Лю по привычке расположилась в левом углу комнатушки под самыми сводами крыши, а Джон—напротив в старом кресле, из которого то и дело выглядывали пружины. Мэй робко присел на краешек пуфа, будто специально принесённого ему, и приготовился к смерти. —Где Роджер? —в лоб спросила девушка. —Не знаю, —голос предательски дрогнул. —Брайан, не будь идиотом, где он? —Лю повторила с бòльшим напором. Брайан почувствовал, что дело плохо. —Я не скажу, —набрался решительности он, —хоть пытайте, не скажу. —Слушай, —неожиданно начал Джон, дотягиваясь до руки Брайана и сжимая предплечье до хруста, —мы не можем сейчас выгнать тебя, поэтому придётся что-то сделать. Может, ты вообще играешь на два фронта? Помогаешь какому-нибудь Гвилиму или… —Нет, —чуть не криком ответил Мэй, —но Роджер тоже человек, и он имеет право идти куда захочет. Болезненная хватка чуть ослабла. Дикон повернулся к Лю и они многозначно переглянулись. Брайан проследил за взглядами, сглатывая ком в горле. —Значит, ради своего великого дела ты посидишь здесь и подумаешь, —заключила Лю. —Что значит посижу и подумаю? —Мэй не решился сразу высказать худшее из предположений. —Пока не устанешь от темноты и сырости, будешь заперт в башне, а как созреешь—скажешь, —монотонно объяснила девушка и подала Джону сигнал покинуть комнату. Они оба вышли, подтверждая свои слова громким хлопком двери, а Брайан остался наедине со скрипением своего пуфа. *** Одним лёгким движением Фредди откинул кимоно в сторону. Роджер никогда ещё не испытывал такого смущения и интереса одновременно, а всё из-за того, что Меркьюри был без преувеличений прекрасен: стройный, гибкий, очень доступный, слишком доступный. После активных споров Роджер решил, что инициативу проявлять не будет, но как вообще возможно воздержаться от такого? Он потянулся к Фредди, желая просто прикоснуться, но у того было своё мнение на этот счёт. Руку Роджера парень решительно направил вниз, заставляя обхватить влажный от потёков смазки член. Фредди вздрогнул, сделав то же самое и начав плавные движения рукой. К этому Тейлор точно не мог остаться равнодушным. Он радовался, что они в огромном поместье далеко от интерната, где помешать никто не сможет, и протяжно стонал каждый раз, когда Фредди чуть резче проводил вверх-вниз. Роджер откинул голову назад в попытке хоть немного сдержать дрожь во всём теле и не сорваться раньше времени. Меркьюри нагнулся вслед за ним, утягивая в долгий поцелуй и удерживая второй рукой на случай, если Тейлор вдруг испугается и решит сбежать. Но желания бежать или останавливаться у Роджера не было. Особенно когда реальность плыла перед глазами и внимание могло сконцентрироваться только на Фредди и его голодном взгляде. Он поглощал, как та темнота на улице, при этом не пугая, а заставляя довериться и отдаться. Меркьюри приблизился и обхватил два члена сразу. Роджер мог только беззвучно открывать рот и жмурить глаза от взявшихся неизвестно откуда ярких вспышек и пятен. —Роджи…—срывающийся шёпот отвлёк его от плывущих в разные стороны мыслей. —Да? —Посмотри на меня, пожалуйста… Роджер разомкнул ресницы, обнял Фредди, прижимая к себе. Какие уж теперь сомнения? Он понял, что хочет не просто быть рядом с Фредди, а знать, что Фредди только его. Роджер мечтал сбежать далеко-далеко, сбежать вместе, прожить долгую жизнь, полную счастья. Чем больше он думал о будущем, тем больше путалось настоящее. Меркьюри ощущался слишком ярко, захватывая всё пространство своими глазами, голосом, прерывающимися стонами. Руки непроизвольно улеглись на часто вздымающуюся грудь, поглаживая и сжимая нежную кожу. Почувствовав это, Фредди прикоснулся губами к шее Роджера, двинулся ниже, чувствуя, как часто бьется чужое сердце. Тейлору ужасно захотелось сделать что-нибудь настолько же приятное, и в голову пришло только одно—накрыть руку Фредди, доставляющую им обоим удовольствие, и чуть ускорить темп. «Ему понравилось», —понял Роджер по новому несдержанному стону. Они слишком быстро приближались к развязке, и будь Меркьюри с кем-то другим—непременно помучал бы несчастного, а сейчас не мог, потому что был на грани сам. Роджер не выдержал первый, выгибаясь дугой и кончая, а Фредди хватило буквально ещё пары рывков. Он осел и обмяк, устроил голову на плече Тейлора, блаженно прикрывая глаза. Пару минут в комнате царила тишина, которая казалась очень уместной и приятной. —Ты делал что-то подобное раньше? —осведомился Фредди, когда начал понемногу приходить в себя. —А похоже? —с долей сарказма ответил Роджер. —Хотел убедиться, что не ошибаюсь, —он тихо засмеялся и попытался поднять своё кимоно, правда, безуспешно, —как же ты всё-таки узнал, что я здесь? —оставив наконец попытки, Меркьюри выпрямился, позволяя Роджеру устроить руки на своих плечах. —Мой сосед по комнате рассказал. Он следил за Лю, —Тейлор пожал плечами, неохотно раскрывая их маленький секрет, —вероятно, завтра Брайану не сладко придётся. Она из него всю душу вынет, пока не узнает, где я. —Я поговорю с ней, обещаю, —Фредди растрепал чужие светлые волосы и лениво выполз из кресла, —попрошу отпускать тебя почаще и обо всём рассказывать. —Мы ведь будем вместе после того, как я выпущусь? —робко спросил Роджер.—Ты не оставишь меня? —Конечно нет, Роджи. Я заберу тебя из этого угрюмого места, обещаю. ***