Наше дело

6 ноября 2038 года. Не прошло и двадцати минут, как рядом с машиной Хэнка припарковалось ещё две. Из одной вышли Фред, Пол и ещё двое парней, а из другой вылезло ещё четверо. И эти четверо сразу направились к зданию, у каждого из них были довольно объёмные рюкзаки. Фред протянул куртку своему боссу, едва тот соизволил покинуть тёплый салон авто. Они обменивались какими-то дежурными фразами, Коннор даже не вслушивался. Почему-то в голове андроида билась мысль о том, что компания, создавшая его, андроида-детектива, призванного служить закону, замешана в столь грязном деле. Наркотики. Ужас. А ещё он искренне не понимал, почему Хэнк так ненавидел наркоторговцев. Из раздумий его вырвала одна единственная фраза, принадлежавшая даже не Хэнку, а Полу: –А с Диего-то что будем делать? –Хороший вопрос, – и снова появилась эта недобрая улыбка на лице Андерсона. Именно в этот момент Коннор понял, что становится соучастником какого-то преступления. И именно в этот момент андроид осознал, что люди не врали: у Хэнка Андерсона действительно были свои демоны, с которыми он заключил контракт. –Хэнк, что вы собираетесь?.. –Стой, молчи и наблюдай, – не дал договорить мужчина, поворачиваясь к Фреду. – Предлагаю засунуть его внутрь здания и посмотреть, что станет. Выживет – будет война. Сдохнет – нам же всем легче. –Ты не можешь принимать такое решение в одиночку, – помрачнел подручный. – Нужно выслушать мнение остальных… –Времени нет! – развёл руками мужчина, указывая на четверых, что уже возвращались. – Если ты меня поддержишь, поддержат и остальные. Фред! Разве не этого мы хотели?! Подручный ничего не ответил, он смотрел на своего босса и думал. Он видел, что Хэнк уже всё для себя решил и ему по большому счёту плевать, поддержат его или нет. Фред знал, что Хэнк одержим, он даже мог понять эту одержимость, но он был человеком осторожным и не хотел рисковать. Да вот только такой шанс вряд ли ещё раз выпадет. Надо было действовать. Конечно, лучше бы было пристрелить Суньига и спрятать его тело там, где его никогда не найдут. Это понимали все присутствующие, в том числе и сам Андерсон, но никто не осмеливался даже предложить этот вариант. Просто потому, что Хэнк действительно всё для себя решил, а навлекать на себя его гнев было опасно. Разумеется, мужчина понимал, что играл с огнём, но идея казалась настолько привлекательной, что он не находил сил от неё отказаться. Просто убить Диего рискованно, это будет открытая война, к которой он не готов. А вот смерть Суньига в огне была бы им на руку: у наркоторговцев бы не было прямых доказательств, подтверждающих причастность Хэнка к взрывам, и они не стали бы вступать в конфликт, струсили бы, не захотели бы повторить судьбу мексиканца. Вот только в здании было полно народу, что-нибудь могло пойти не по плану. Но Хэнка этот риск не заботил – если уж рисковать, то рисковать по полной. –Ладно, давай сделаем это, – кивнул подручный. – Только вот этого всегда хотел лишь ты. Но Хэнк уже услышал то, что хотел, и велел двум ребятам утащить бессознательного Суньига на склад. А Коннор же, как и было велено, стоял и наблюдал. Его взгляд зацепился за раскрытый рюкзак одного из бойцов. И если бы не приказ молчать, он бы точно вскрикнул, потому что в рюкзаке была взрывчатка. Как только парни вернулись, их командир взглянул на Андерсона. Они стояли достаточно далеко от склада, так что Хэнк кивнул, давая разрешение действовать дальше. Пол лишь ухмыльнулся, достал из кармана пульт дистанционного управления и нажал на кнопку. Мгновение тишины было нарушено громким взрывом. Найденный завод по производству наркотиков горел. Взрыв был направленным и не задел другие дома, лишь взрывная волна повыбивала стёкла у ближайших зданий. Крыша склада обвалилась, вспыхивая с новой силой. И тут Коннор вспомнил о ещё шести найденных складах. В Интернете уже появились сообщения о семи взрывах. Он помог взорвать семь зданий, и в каждом здании были люди. Он помог их убить. Диод андроида налился ярко-красным, и он перевёл отчаянный взгляд на хозяина и ужаснулся. Хэнк улыбался. Там горели люди, а он улыбался. Коннор и до этого уже убеждался в том, что этот мужчина мог быть страшным в порыве гнева, но сейчас он не злился, сейчас он просто наслаждался шоу. У Коннора был приказ, он должен был стоять на месте, однако он даже не осознал, что сделал несколько шагов вперёд, чтобы поравняться с Андерсоном. Он должен был молчать, но на кончике языка вертелись слова, совсем как у человека. И он сдался, игнорируя очередной программный сбой. Он уже начинал к ним привыкать. –Вы и правда чудовище. Хэнк вздрогнул и удивлённо уставился на андроида, который должен был стоять немного позади, но обнаружился рядом. Он нахмурился, посмотрел на горящее здание и снова на Коннора. Улыбка медленно сползла с его лица. –Я этого и не скрывал, Коннор, – просто ответил он и повернулся к своим людям. – Так. Хватит. Не на что тут глазеть. Пол, твоя задача – убедиться, что мы нигде не наследили. Сейчас к нам будет приковано двойное внимание, и нам не нужно, чтобы у полиции появились лишние вопросы. Ясно? – тот согласно кивнул. – Фред, твоя задача – сообщить всем о затишье. Ведём себя тише воды, ниже травы. Никаких лишних телодвижений. И пусть готовятся к худшему. Знаю, Диего вряд ли выжил, но у меня дурное предчувствие. Не он, так его преемник может объявиться, – подручный тоже кивнул. – Вот и отлично. Все прекрасно поработали. Коннор, поехали. Ехали они молча. Коннор анализировал всю поступающую информацию с мест происшествия и не мог толком понять, почему эти новости заставляли его процессоры работать на максимуме. Диод так и горел красным с момента взрыва, даже не мигал. Хэнк это видел, но понятия не имел, как на это реагировать. Нестабильность системы могла дорого ему обойтись. Если Коннор станет девиантом, он может спокойненько пойти в полицию, показать свою память и аривидерчи свобода. Но что он мог сказать? Не успокаивать же ему машину, в конце концов?! Вот только Коннора сложно было воспринимать просто машиной. Особенно после сегодняшнего. Но когда его андроид начал переступать эту невидимую черту, отделявшую послушную машину от девианта? Поставив машину в гараж, мужчина направился домой с твёрдым намерением выпить, потому что на трезвую голову думать обо всё этом ему уже не хотелось. Взяв бутылку и стакан, Хэнк плюхнулся на диван, рассеянно нащупывая пульт и включая телевизор. Парень медленно прошёл за ним и сел в кресло. Вроде всё как обычно, но красный диод и чересчур серьёзное выражение лица андроида всё портили. Лишь когда Сумо подошёл к Коннору и положил морду тому на колени, робот немного расслабился, а лампочка на виске наконец-то сменила цвет на более спокойный жёлтый. –Пятьдесят шесть. –Что? – Хэнк отпил немного виски. –Пятьдесят шесть человек погибло, по предварительным данным, ещё двадцать три пострадавших, – парень задумчиво поглаживал пса. – Зачем? Ведь там могли быть и невинные люди, которых жизнь заставила работать на наркоторговцев. Что они вам сделали? Это уже не просто борьба за чистый от наркотиков город. Это вендетта. –Да, ты прав, это вендетта, – мужчина даже не пытался отрицать. – И что с того? –Я просто пытаюсь понять вас, Хэнк. Что произошло? –Вроде такой умник с доступом во все возможные базы данных, а задаёшь глупые вопросы. Пробей уже меня и успокойся. Хэнк не хотел об этом говорить, но раз уж у Коннора была задача изучить его под микроскопом, то он не против, всё равно тот уже знал больше положенного. Только пусть вначале досье накатает, а уж на дополнительные вопросы он как-нибудь ответит. Андроид нахмурился, но всё же прикрыл глаза. Вначале он старался изучать новые данные о своём хозяине и гладить Сумо, но потом его руки замерли, а тело прекратило имитировать даже дыхание. Пёс недовольно фыркнул и перебрался на диван к Хэнку. Андерсон не знал, сколько времени прошло, но по ощущениям – чуть ли не вечность. Он с беспокойством поглядывал на мигающий диод робота, на замершие в воздухе руки. Сейчас Коннор больше всего походил на куклу. И тут парень судорожно втянул воздух, а руки продолжили начатое, только вместо тёплой шерсти нащупали лишь пустоту. Моргнув, Коннор перевёл взгляд на диван, на котором нежился Сумо, положив морду хозяину на колени. Затем так же изумлённо он посмотрел уже на Хэнка: –Вы были полицейским. Работали в отделе по борьбе с наркотиками, а потом в убойном. –Да, было дело, – мужчина принял нарочито расслабленную позу и уставился в телевизор, лениво попивая виски и поглаживая пса свободной рукой. – Глупцом был. –Это не глупость. Учёбу вы закончили с отличием, быстро сделали себе имя и стали самым молодым лейтенантом в Детройте. Это что угодно, но не глупость. Теперь, когда Коннор знал биографию Хэнка, многое становилось на свои места. Он и раньше уже начал подозревать, что, возможно, Андерсон был военным или полицейским. У него были хорошие рефлексы, выправка, подготовка, великолепное знание законов и знакомые в полиции, а ещё скромность, нетипичная для мафиози. И всё это не смогли отобрать годы среди преступников. Хэнк просто остался верен себе и своей цели, которая всё ещё была не до конца ясна. –Вы пытались привлечь хирурга, который должен был оперировать вашего сына, к ответственности, – неуверенно начал Коннор. – Но материалы дела частично уничтожены. Я не… –Дежурный хирург принял «Красного льда» и не мог оперировать. Поэтому операцию делал андроид. Поэтому я вас, ребята, недолюбливаю. Если вы такие идеальные, то почему мой сын не выжил? – Хэнк горько усмехнулся, эти воспоминания всё ещё причиняли слишком много боли. – Я тогда чуть не убил этого козла, когда нашёл его в ординаторской. Последний пазл встал на место. Вот и причина, по которой мужчина так сильно ненавидел наркоторговцев. Да вот только Коннор начал подозревать, что в первую очередь Хэнк всё же ненавидел самого себя, винил себя в смерти сына. Нахмурившись, он ещё раз перечитал материалы дела. В тот год погода была особенно непредсказуема. На дорогах был гололёд. Хэнк был вместе с Коулом, машина стояла на светофоре. И неожиданно фура заскользила на льду. Водитель фуры немного превысил скорость и не справился с огромной машиной, которую занесло на повороте. Фура врезалась прямиком в машину лейтенанта Андерсона. Легковушка от удара перевернулась. Вины Хэнка в той аварии не было. Он даже никуда не ехал, стоял на светофоре. Возможно, он отвлёкся на сына и не успел отреагировать. Возможно, всё просто произошло слишком быстро. Самое страшное было то, что Коул пострадал намного больше своего отца. Хэнк отделался синяками да ссадинами, а шестилетний мальчик умер на операционном столе. Это было несправедливо. Но у Коннора остался ещё один вопрос, ответ на который он уже знал, просто хотел убедиться. –Почти год спустя того хирурга нашли убитым. Ограбление. Но ведь это не так, да? –Да, не так, – с печальной улыбкой подтвердил мужчина. – В первый год после смерти сына я пил, запивался и задумывался о суициде. Жена ушла, но я не зол на неё, наоборот, даже рад. Со мной она была бы несчастна. А я хочу верить, что сейчас у неё всё хорошо. Однако перед своим уходом она сказала мне, что виноват этот козёл. Я мусолил эту мысль и однажды, будучи очень сильно под мухой, взял пистолет и пошёл его выслеживать. Я не хотел его убивать. Хотел только напугать, чтобы он пошёл в полицию, сдался сам и сдал дилеров. Он видел, что я был в хлам, и решил попробовать вырубить меня. Вот только офицерскую подготовку не пропьёшь. Я даже не сразу понял, что убил его, а когда понял, позвонил Джеффри. Решил, пусть меня арестует он, а не патрульные. А он инсценировал ограбление. Сказал, что этот мудак не стоит того. Тогда-то я и узнал, что мой друг – грязный коп. Тогда-то и понял, что закона порой недостаточно. Будучи мафиози, у меня куда больше шансов уничтожить все эти наркокартели хотя бы в пределах Детройта. Но это уже моё дело, не загоняйся по этому поводу. На какое-то время дом погрузился в тишину, которую нарушал только телевизор. Коннор осмысливал слова Хэнка, постепенно осознавая мотивы, что двигали им. Он хотел вначале поспорить насчёт того, что закона порой недостаточно, но, порывшись в Интернете, был вынужден признать: в законодательстве действительно слишком много лазеек, и умеющий ими пользоваться человек легко может оставаться безнаказанным. А Хэнк лишь уставился пустым взглядом в телевизор. Вспоминать о смерти сына всегда было и будет больно. Забавный, однако, выдался у него сегодня денёк. Посмотрел горячий стриптиз от Коннора, не дал Диего трахнуть своего дроида, наверняка развязал войну между семьями, потому что Суньига славится своей живучестью и умением выбираться из различных передряг. Да и к тому же он подорвал несколько зданий в Детройте, а под конец дня ещё и разоткровенничался с машиной. Решив, что у него от одиночества просто поехала крыша, мужчина решил лечь спать пораньше. Встал с дивана, оставив стакан и бутылку с виски на кофейном столике, и направился в спальню, но замер, услышав неожиданно тихое: –Хэнк… – он обернулся на голос, Коннор улыбался ему, но не запрограммированной улыбкой, а настоящей, живой и такой печальной. – Вы не виноваты в его смерти. Порой этот андроид вёл себя слишком по-человечески, но сейчас это было даже кстати. Хэнк поймал себя на мысли, что хотел услышать нечто подобное от него. И всё же отвечать он не стал, а просто развернулся и ушёл. А Коннор нахмурился. Теперь, когда у него был доступ к сети, он мог наверстать упущенное. К тому же он ещё не решил, как же всё-таки относится к сегодняшним событиям. 7 ноября 2038 года. Несмотря на желание Андерсона лечь пораньше, ему не спалось. Он долго вертелся, пытался найти наиболее удобную позу, упрямо жмурился, будто это помогло бы, но нет, сон не шёл. В итоге он сдался и, распластавшись на кровати, просто смотрел в потолок, позволяя мыслям как бы проплывать мимо сознания, не задерживая внимания на чём-то одном. В комнате царил полумрак, который рассеивал только свет фонаря, пробивающийся через окно. На улице шёл снег. Первый в этом году. Правда, мокрый, больше походивший на дождь. Хэнк лежал и смотрел на снежинки через окно, наблюдал, как они попадали на стекло и тут же превращались в медленно стекающие капельки. Это успокаивало, но уснуть всё равно не получалось. В голове было непривычно пусто и тихо, никаких мыслей ни о прошлом, ни о будущем. Приятное чувство. Мужчина устало сел и рукой зализал длинные седые волосы назад. Почесав бороду, Хэнк начал шарить рукой по прикроватной тумбочке, пока рука не нащупала пачку сигарет и зажигалку. В любой бы другой день он просто натянул спортивные штаны и вышел на крыльцо покурить, но теперь не хотелось лишний раз выходить из спальни посреди ночи, потому что в гостиной поселился андроид. Не хотелось тревожить парня, хотя Хэнк и понимал, что это бесконечно глупо. Вздохнув, он поднялся с кровати и подошёл к окну, чувствуя прохладный пол босыми ногами. Несмотря на то, что он был лишь в трусах и старой футболке, мужчина открыл окно, не боясь простудиться, всё равно ведь уже успел за день зад отморозить, и закурил. Свободной рукой он опёрся на подоконник, чувствуя, как снежинки превращались в капельки и скатывались по коже. С улицы несло холодом, но Хэнк даже не поёжился, продолжая курить и наслаждаться тишиной и покоем. Сигаретный дым приятно щекотал ноздри, наполнял лёгкие, затуманивал разум. В какой именно момент его мысли вернулись к фиолетовой комнате, он не знал, просто в какой-то момент осознал, что в голове как на повторе играла та песня, под которую танцевал Коннор. Эти плавные жаркие движения, этот взгляд карих глаз, приоткрытые губы, эти заячьи ушки и хвостик… Хэнк с удивлением поймал себя на мысли, что хотел бы увидеть парня в этом наряде ещё раз. Хотел бы, чтобы Коннор станцевал для него одного, также не отводя взгляда. Взглянув на сигарету в руках, мужчина нахмурился. Что-то определённо пошло не так. Потому что он не должен был, по идее, хотеть подобного, но у него из головы не шло, как после танца Коннор пришёл к нему с бокалом шампанского, как прижался к нему всем телом. Этот жаркий шёпот, тёплое дыхание, которое он мог ощутить так близко. Что это было? Потому что лично Хэнку всё это очень сильно напоминало флирт. Но может, Коннор воспринимал это иначе? Типа тестирование системы? Да и почему сейчас он думал именно об этом? У него и так проблем выше крыши, а он думал о полуголом андроиде. Блеск. Несмотря на открытое окно, дым всё же начал потихоньку витать в воздухе, но Хэнк не очень-то обращал на это внимание, полностью сосредоточившись на компрометирующих мыслях о Конноре. Наверное, именно поэтому он подпрыгнул на месте, когда дверь в спальню резко распахнулась, а на пороге возник и сам андроид. –Какого хрена, Коннор?! – вполне справедливо вскрикнул мужчина, хватаясь свободной рукой за грудь. – Я чуть инфаркт не словил! –Простите, – парень рассеянно оглядел комнату. – Я почувствовал запах дыма и решил проверить. Вы запретили заходить сюда ночью, но ваша безопасность имеет более высокий приоритет. Почему вы курите в доме? –Лень было выходить на улицу. Заходи уж, не стой в проёме. Раздражает. А андроид, словно этого и ждал, сразу же прошёл внутрь и первым делом отобрал у Хэнка сигарету. Бывший полицейский даже не сопротивлялся, просто отдал почти выкуренную сигарету и потопал к постели. А Коннор потушил окурок о слив окна и выкинул на улицу, что было немного странно – обычно этот педант не поленился бы дойти до мусорки. Хотя, возможно, он смог закинуть окурок прямиком в мусорный бак? Андроид же. Что ему стоит? Закрыв окно, робот хмуро уставился на Андерсона, что уже забрался под одеяло и снова глазел в потолок. –Вам не спится, Хэнк? –Ага, – мужчина приглашающе похлопал по свободной половине кровати. – Присядь. –Вас что-то беспокоит? – парень неуверенно присел на самый краешек. –Не-а… Наоборот, давненько мне не было так спокойно. Диод андроида светился слишком ярко в полумраке комнаты. Жёлтым светом. В последнее время эта лампочка слишком часто светилась то жёлтым, то красным, и всё реже голубым. Андроид был нестабилен. Клей говорил, что это рискованно, что робот может стать девиантом. Но, может быть, это не так уж и плохо? Хэнк требовательно постучал рукой по кровати, призывая парня устроиться поудобнее. Слова не понадобились, он всё понял и без них, осторожно устраиваясь на свободной половине. –Слушай, а что это сегодня было? – всё-таки решился спросить мужчина. –О чём вы? Красный свет одной маленькой лампочки придал комнате какие-то жуткие очертания. Но больше беспокоил андроид, что весь напрягся. Коннор думал, что Хэнк спросит про его сегодняшнее неповиновение, спросит, почему он не подчинялся приказам. А он не мог дать ответа на этот вопрос. Диагностика системы утверждала, что всё в порядке, но Коннор не мог не замечать некоторых вещей. Его поведение было слишком вольным для робота. И это… пугало. –После этого тестового танца ты припёрся ко мне и… – мужчина нарисовал в воздухе какую-то неопределённую фигуру руками, не зная, как описать всё это словами. – Что это было? –Ах это… – от Андерсона не укрылось, как Коннор облегчённо выдохнул. – Я просто тестировал новые надстройки в программе социальных отношений, – однако диод по-прежнему горел красным. – Я же должен был понять, как лучше себя вести. Хэнк очень надеялся, что его рожа сейчас не выдавала его с потрохами, потому что он ощущал разочарование. Самое что ни на есть настоящее разочарование. Тренировался тот на нём. А чего, собственно, он хотел? Логично ведь, Коннор должен был протестироваться. Он же сам об этом недавно думал. Но почему-то было обидно. –Хотя должен признать… мне… понравилось… Кровать скрипнула от того, как резко сел мужчина. Андерсон вылупился на парня филином, а челюсть его невольно отвисла. Андроидам не могло что-то нравиться, но Коннор уже далеко не в первый раз говорил о вещах, которые машинам были чужды. Однако обычно он прибавлял своё дурацкое «если я могу оперировать подобными понятиями», а сейчас он просто умолк. Его взгляд упрямо смотрел на собственный указательный палец правой руки, что выводил какие-то невидимые узоры на поверхности одеяла. Коннор знал, что говорить такие вещи глупо, хотя бы потому, что ему не могло что-то нравиться, не должно. Однако ему понравилось. Вот только что именно, он не мог объяснить даже себе. Очередной программный сбой был уже попросту незамечен. Рядом с Хэнком его сбоило чуть ли не постоянно. Может быть, это из-за человечности Хэнка? Мужчина определённо видел в нём не только механизм, и это всё усложняло. –Надеюсь, тебе понравилось не то, как ты тряс жопой перед кучкой извращенцев? – со смешком спросил Андерсон, наконец-то подбирая нужные слова, собираясь всё обратить в шутку. – Хотя если хочешь, могу выставить тебя в голубой зал. Мне не сложно. –Нет, не это, – парень распознал попытку пошутить и выдавил из себя вежливую улыбку, которая, впрочем, быстро исчезла. – На самом деле, их взгляды были мне неприятны. Но в целом… это был занятный опыт. От Хэнка не укрылось то, как андроид запнулся, но почему-то казалось, что, если он сейчас спросит об этом, может произойти что-то, о чём он будет жалеть. Поэтому он не стал ничего говорить, вместо этого он снова улёгся и закутался в одеяло. Только сейчас он понял, что открывать окно нараспашку было не самой удачной идеей. Кинув андроиду раздражённое «ложись уже», мужчина поёрзал устраиваясь поудобнее. Не ожидавший такого приказа парень удивлённо моргнул, но безропотно подчинился, устраиваясь рядом поверх одеяла. Хорошо роботам, они-то холода не чувствовали. –О чём хочешь поболтать? –Я не совсем понимаю, чего вы собираетесь этим добиться, Хэнк, – нахмурился робот. –Ох, господи, как всё сложно, – простонал мужчина. – Я, может, от нашей болтовни усну скорее. Смекаешь? –Понял, – парень словно бы погрустнел, что немного напрягло лежавшего рядом Андерсона. – Вас совесть не мучает? Вы одним приказом убили столько людей… –Я убивал и не только с помощью приказов, – мрачно отреагировал на это мужчина. – Не пойми неправильно, мне это не нравится, но иногда необходимы радикальные меры. Можешь этого не одобрять, мне по большому счёту плевать. Сменим тему? –Тогда как думаете, тот, другой Коннор, уже понял, почему роботы становятся девиантами? –Вряд ли, – Хэнку казалось, что андроид над ним издевался. – Признаться, девианты – тема тоже так себе. Что-нибудь ещё? –Хм… – парень задумался, он не мог чего-то хотеть, но надо было выбрать тему для разговора, которая была бы интересна им обоим, а значит, он должен быть заинтересован. Очередное противоречие, вызывающее программный сбой, было проигнорировано. – Можно личный вопрос? –Валяй. –Я ведь буду прав, сказав, что мой сегодняшний наряд и танец вызвали у вас сексуальное влечение? – Хэнк подозрительно притих на своей половине кровати. – Но в то же время я знаю, что вы считаете влечение к андроидам противоестественным. Поэтому у меня возник следующий вопрос: как у вас обстоят дела с личной жизнью? Сказать, что Хэнк был шокирован, всё равно, что ничего не сказать. Нет, у него не было каких-то иллюзий по поводу того, что парень не заметил его… заинтересованность. Нет. Коннор был создан детективом, поэтому он был ходячим детектором лжи. Врать ему было бесполезно. Но Хэнку казалось, что эту тему они благополучно опустили. Ан нет, здрасьте, приехали. Да ещё что спросил? О личной жизни! Как будто было не очевидно, что Андерсон был одинок. Да лучше бы они и дальше о муках совести рассуждали. Хотелось Коннору врезать или хотя бы как следует встряхнуть, но для этого пришлось бы выбираться из-под тёплого одеяла, так что вместо этого мужчина просто скрипнул зубами от злости. Хотелось наорать на робота, но что толку? Кричи, не кричи, а андроиду это всё до лампочки. Хотелось встать и уйти, но ведь Коннор тоже встанет и пойдёт за ним. –А сам-то как думаешь, умник? – ехидно поинтересовался мужчина, справляясь с гневом. – Я живу один. Единственная моя компания – это собака да болтливый тостер. Как думаешь, что там у меня с личной жизнью? –Нет, я понимаю, что вы не состоите ни в каких отношениях, – тут же отозвался андроид. – Пожалуй, я выразился недостаточно точно. Я про вашу половую жизнь. –Ну охуеть! – час от часу не легче. – Ведро с болтами вздумало интересоваться у меня, как часто я трахаюсь! Пиздец какой-то! Долбануться можно! Коннор и сам не мог толком объяснить, что заставило его задать этот вопрос. Реакция Хэнка была весьма предсказуемой и справедливой. Наверное. И всё же почему-то хотелось знать ответ на свой вопрос. Именно хотелось. Одёрнув себя же, парень поспешил извиниться: –Простите, я не хотел вас как-то обидеть. Просто подумал: раз я вызываю соответствующую реакцию и оборудован теперь всем необходимым, а у вас давно не было половых контактов, то, может, я могу помочь… –Стоп, – Хэнку словно промеж глаз ударили; это уже не шок – это настоящее охуевание от происходящего. – Хватит. Такая помощь мне не нужна. Нельзя трахаться с теми, кто не может это прочувствовать. Может, современное поколение и предпочитает всегда готовых роботов, но я не в их числе. Можешь считать меня романтиком, но мне важен эмоциональный контакт, а у роботов эмоций нет. Так что закрыли эту тему. –Простите, – виновато протянул андроид. – Тогда, может, вы предложите тему для разговора? Хэнку бы выгнать парня, чтобы тот подумал над своим поведением, но вместо этого он сделал глубокий вдох-выдох, успокаиваясь. Глупый робот просто не понимал, о чём говорит. Он же как ребёнок, познавал мир, пробуя его на прочность. К тому же у него появилась новая функция. Наверняка он просто хотел её протестировать. А раз уж Хэнк сам заинтересовался им в этом плане, то даже логично, что парень предлагал ему заняться сексом. Коннор слишком любопытен для обыкновенной машины. И внимателен. Пока Андерсон приводил мысли в порядок, Коннор окончательно запутался. Этого сложного человека было нереально понять. А ещё детектив чувствовал что-то, что человек бы назвал разочарованием. Быстро просканировав систему на предмет ошибок, RK800 не нашёл никаких серьёзных неполадок, которые выдавали бы в нём девианта. И всё же в его голове появлялись мысли, которых у нормальных андроидов быть не должно. Решив, что он и так уже достаточно позлил своего хозяина, Коннор попытался подняться, но неожиданно был остановлен. Хэнк крепко вцепился в его руку и потянул назад, пока андроид не улёгся на место. –Как относишься к музыке? – задал неожиданно нейтральный вопрос мужчина. – Слушаешь что-нибудь? –Не то чтобы я слушаю музыку, но хотел бы. Коннор прекрасно знал предпочтения своего хозяина, но собственных не имел, да и Андерсон раньше никогда чем-то подобным не интересовался. Однако теперь он спрашивал, а значит, роботу надо было обзавестись своим мнением, которого у него априори быть не должно было. Главное, что хозяин больше не злился на него. Диод парня наконец-то перестал гореть красным и перетёк в жёлтый, а затем и в голубой. Нейтральные темы давались им обоим куда легче, поэтому постепенно их болтовня стала усыплять Хэнка. И он наконец-то провалился в сон без сновидений. А Коннор остался рядом, охраняя этот сон, не в силах объяснить даже себе, зачем он это делал.