Во власти опасных чувств

*** - Тэмин, малыш, успокойся, - говорил Джонхён, поглаживая парня по волосам, - Пожалуйста, мой хороший, не плачь. Если ты говоришь, что твой старший брат жив, значит мы его найдем, обязательно найдём. Джонхён старался говорить спокойно, но у него самого сердце разрывалось от слез Тэмина. Хотя сильных слез и не было, только две скупые слезинки скатились из глаз мальчика, прорезая мокрыми дорожками свой путь по щекам Тэмина. Парень дрожал, и все повторял, глядя на Хичоля: - Тэгун жив. Но почему он ушел? Он меня забыл? И никто из парней не знал, что ответить Тэмину, потому что для всех действительно было шоком осознавать, что Тэгун, тот, кого они давно похоронили, и оплакали, мог оказаться живым. И если он все-таки жив, то было совсем не понятно, почему он сбежал, как только столкнулся лицом к лицу со своим младшим братом. И если Тэгун жив, то где его искать, тоже было не понятно. Но тут Кая осенила одна мысль, и он отошел вглубь коридора, набирая номер Сухо. Конечно Сухо был шокирован не менее остальных, узнав новости про побег Криса, в сопровождении Тэгуна, которого все считали погибшим, Но с присущим ему профессионализмом, Сухо тут же сказал, что если есть хоть малый шанс отыскать беглецов, то он им воспользуется, и отыщет их, даже если они будут прятаться, как иголка в стоге сена. Кай в который раз и словами, и мысленно поблагодарил Сухо, и как своего работника, и как друга, за неиссякаемую работоспособность, и энтузиазм, а судьбу за то, что дала ему таких друзей, как Сухо, и отключил звонок. Развернувшись, чтобы вернуться к друзьям, Кай заметил, что Хичоль непривычно тихо, и спокойно сидит на полу рядом с Тэмином, которого пытается утешить, и разговорить Джонхён. Было немного странно наблюдать спокойную реакцию Хичоля на такую новость. Да, между ним, и Тэгуном личные отношения закончились еще до гибели Тэгуна, если таковая конечно была. Но все же слишком инертное состояние Хичоля, очень настораживало Кая, и он подозревал, что возможно у брата внутренний шок от полученной информации, или он не знает, как реагировать, потому что утверждение Тэмина звучит слишком неправдоподобно. Но в любом случае, нельзя, чтобы это состояние сильно затягивалось, ведь Хичоль может уйти в себя, или, наоборот, сорваться. И Кай решил позвонить человеку, который должен быть рядом с братом, чтобы поддержать его так, как не сможет никто другой. Кай набрал номер Чимина, и узнав, что тот на дежурстве, сначала немного расстроился, но потом решил ничего не говорить, и постарался быстро свернуть разговор, чтобы не отвлекать полицейского от работы. Но Чимин будто почувствовал неладное, и напрямую спросил о причине звонка, высказав предположение, что его помощь нужна именно Хичолю. Просто Чимин понимал, что Кай не стал бы лично звонить ему по пустякам. А услышав от Кая шокирующую информацию, которую высказал Тэмин, Чимин сам сначала чуть не впал в шок, но потом им овладели другие эмоции. Он вдруг вспомнил, что однажды Хичоль вскользь говорил о Тэгуне, и о том, что между ними были романтические отношения, но потом они расстались по обоюдному решению. Эмоции, которые чувствовал Чимин сейчас, нельзя было в полной мере назвать ревностью, ведь он доверял Хичолю, да и не хотел верить, что слова Тэмина окажутся правдой. Но Чимин вдруг представил, что бы он испытывал, окажись на месте Хичоля, и узнай, что давно умерший бывший парень, может оказаться живым. И сердце вдруг так сдавило, а потом пустилось в галоп, что Чимин понял, - он должен сейчас быть рядом со своим малышом Хичолем, вне зависимости от того, окажется информация о Тэгуне правдой, или нет. Чимин быстро сказал Каю, что он сейчас приедет, а потом вызвал патрульную машину, придумав ложный вызов, совершенный из клуба, ведь ему же нужно было как-то оправдать свой поспешный отъезд. Конечно несколько подчиненных вызвались сопроводить его на вызов, но Чимин пресек их рвение, сказав, что вызов был на пьяную драку, и он справится сам, ну или водитель ему в случае необходимости поможет. А потом, надавав заданий своим рьяным помощникам-подчиненным, быстро вышел из участка, и отправился в клуб. Кай, поговорив с Чимином, вернулся к друзьям. Но тут у него снова зазвонил телефон, и увидев, что звонок от Сухо, Кай поразился оперативности подчиненного, ведь с момента их прошлого разговора, прошло не более получаса. И он быстро ответил: - Слушаю тебя, Сухо. Что-то удалось выяснить? - Кай, вы там не падайте, но Тэмин говорит правду, быстро заговорил Сухо, - В это сложно поверить, но Тэгун действительно жив. Он засветился на двух моих специальных скрытых камерах. Но это еще не все, - Сухо вздохнул, - Ты знаешь, кто помог Крису сбежать из клуба? Тэгун!! По моей скрытой камере в коридоре, видно, что это именно он нейтрализовал охранника у туалетной комнаты, а потом зашел туда. И почти сразу туда же забежал Тэмин. К сожалению, я не могу увидеть, что там происходило. Но буквально через несколько минут, Крис, и Тэгун выбежали из туалетной комнаты, и скрылись. И потом я их засек уже на территории, они прыгнули в серый автомобиль SsangYong, и уехали. Я сейчас пытаюсь отследить машину, но на это нужно время, номер был виден не до конца. - Ясно, я понял, - ответил Кай,стараясь быстрее переварить информацию, - Держи меня в курсе, если узнаешь что-то новое. И Кай отключил звонок, понимая, что ситуация принимает новый оборот. Теперь однозначно было понятно, что Тэмин говорил правду, и Тэгун жив. Но то, что он с Крисом, говорило о том, что парень может оказаться врагом. Конечно Кай не был тем, кто делает поспешные выводы, и предстояло все тщательно проверить. Но факт оставался фактом, - Тэгун жив, и он спас Криса, а значит, и искать его надо там же, где находится Крис. И найти Тэгуна нужно обязательно, чтобы он рассказал, как он остался жив, и как вообще попал к Крису. И в первую очередь, Тэгун должен рассказать все Тэмину, ведь он имеет право знать, где столько лет пропадал его старший брат, заставляя считать его погибшим. И только Кай об этом подумал, как на его телефон пришла ммс от Сухо, с коротким сообщением: "Я засек Криса и Тэгуна на одной из камер, когда они пересаживались в другую машину. Сейчас отслеживаю их движение. Посылаю изображение, как сейчас выглядит Тэгун". Кай взглянул на скан-фото, и понял, что Тэгун внешне изменился не так сильно, только вот взгляд стал другим. Но в любом случае, изображение, и отслеживание машины, - это уже прогресс в поисках, и возможно, скоро удастся поймать беглецов. Кай позвонил нескольким подчиненным, из так называемой группы реагирования, и приказал связаться с Сухо, и следовать его указаниям в поиске, и поимке беглецов, а потом поспешил к друзьям, чтобы рассказать новости о Тэгуне. - Тэмин, послушай меня, - начал Кай, подходя в парню, и присаживаясь на корточки перед ним, - Ты не волнуйся, мы его найдем, вернее, уже ищем, - и Кай улыбнулся, чтобы подбодрить Тэмина, - Ты был прав, твой брат жив. Они ушли вместе с Крисом, но удачно для нас засветились на камерах, и Сухо смог вычислить их движение, и даже снял с камеры изображение. Вот смотри, - и Кай протянул Тэмину свой телефон, с открытым на нем фото, - Смотри, вот он, твой Тэгун, и Сухо сейчас пытается проследить их дальнейшее передвижение. Мы обязательно найдем их, и я лично приведу Тэгуна к тебе. Если надо будет, я его свяжу, и принесу. И он все тебе расскажет. Ты только сейчас успокойся, хорошо? Говоря эти слова, Кай другой рукой коснулся сидящего рядом Хичоля, и найдя его руку, крепко сжал её, давая понять, что слова, которые он сейчас говорил Тэмину, предназначались и Хичолю тоже. Хичоль шумно выдохнул, будто выходя их ступора, а потом вдруг удивленно воскликнул: - Чимин?? Ты как тут оказался? Ты же на дежурстве! Что-то случилось?? А Чимин, который как раз вырулил из-за угла коридора, быстро подошел к Хичолю, и с ходу крепко обнял его, поворачиваясь так, чтобы увидеть лицо Кая. Кай, смотря на него, одними губами, беззвучно произнес: "Он жив", и жестом показал на телефон. Чимин понял, что на телефоне, скорее всего, фото Тэгуна. И с одной стороны, ему стало спокойнее, от того, что неопределенность исчезла, и парень все-таки жив. Но с другой стороны, в душе Чимина появилось беспокойство, ведь он не знал, как теперь поведет себя Хичоль. Но потом Чимин отогнал провокационные мысли, понимая, что они могут привести к эмоциональным реакциям, и необдуманным действиям, и решил, что будет доверять своему мальчику, ведь Хичоль не раз уже говорил, что любит его. И Чимин собрал всю волю в кулак, еще сильнее обнимая Хичоля, и сказал ему на ушко: - Малыш, я так скучал, что просто не смог выдержать, и приехал к тебе. Не волнуйся, на работе я договорился. - Это хорошо, я рад, что ты приехал, - ответил Хичоль, понимая причину приезда Чимина, вернее просто чувствуя её сердцем. Хичоль был очень рад, что Чимин сейчас был рядом, ведь именно сейчас, когда Хичоль узнал, что Тэгун жив, он не хотел оставаться один. Оставшись один, он бы погрузился в свои мысли, перебирая в памяти прошлое, и ища ответы на невысказанные вопросы, и думая, что же тогда произошло с его другом, с тем, кто когда-то был его романтической любовью. И от этих мыслей, Хичолю бы могло стать даже плохо, ведь никто, кроме самого Тэгуна не смог бы ответить на его вопросы, и рассказать то, что тогда произошло. А Чимин, находясь рядом, не позволит этим мыслям поглотить его. Поэтому Хичоль прижался сильнее к Чимину, и прошептал: - Я тоже очень скучал по тебе. Останься со мной сегодня, не уходи, ладно? - Хорошо, малыш, я никуда не уйду... Хичоль и Чимин так и стояли обнявшись, совершенно не замечая, что один из парней, взглянув на фото, открытое в телефоне Кая, вдруг замер, и напрягся. А ведь это был тот единственный человек, который мог пролить свет на часть событий, произошедших с Тэгуном в тот злополучный вечер, когда он для всего мира погиб. Но был еще другой человек, который заметил перемену, произошедшую с парнем, и почему то интуитивно за это зацепился. - Джонхён, что с тобой? - спросил Кай, трогая Джонга за плечо, - У тебя такое лицо, будто ты знаешь парня на фото. - Что? - Тэмин вдруг встрепенулся, и оторвал взгляд от фото на телефоне Кая, который крепко сжимал в руках, - Как это знает? Джонг, ты знаешь Тэгуна???? - Тэмин, скажи мне, это действительно твой старший брат Тэгун? - спросил Джонхён, указывая на фото, и глубоко выдыхая. - Да, это мой брат. А что? - и вдруг Тэмин заметил, что с лица Джонхёна будто сошла краска, - Джонг, ты почему побледнел? Что случилось? Ты что, правда его знаешь??? Но откуда??? Ты никогда мне не говорил, что знаком с моим братом!! - в глазах Тэмина появились слёзы, - Ну не молчи!!! Говори!!! Все друзья вдруг напряглись, и замолчали, понимая, что сейчас происходит что-то важное. И Джонг видимо каким-то образом был знаком с Тэгуном. Вот только ни Кай, ни Хичоль не понимали, как и где Джонхён и Тэгун могли пересекаться. - Тэмин, подожди, - Джонг постарался выровнять дыхание, хотя сердце его колотилось, как бегущая белка в колесе, - Сейчас, я.... расскажу. Тэмин, все это произошло давно, еще до нашего с тобой знакомства. Дело в том, что я спас этого парня, можно сказать, случайно... И я не знал, что это твой брат... ................................................................................................. *** Сехун и Юта вышли из ванной комнаты, и на лицах обоих парней сияли улыбки. Хоть они и понимали, что пока не могут уединиться из-за дел, и забот, но все же, настроение было хорошим. Придя в гостиную, они увидели Сухо, который быстро, и сосредоточенно что-то просматривал, и записывал. Увидев парней, Сухо только успел открыть рот, чтобы рассказать новости, как вдруг из-за двери комнаты Лухана, и Тэхена, раздался протяжный стон Лухана. Сехун тут же побежал в комнату к мальчику, сказав Юте пока оставаться в гостиной, и что в случае необходимости он его позовет. Лухан спал, и стонал во сне, а показатели на приборах показывали учащенный сердечный ритм, и другие данные, говорящие о не очень хорошей картине состояния мальчика. И глядя на это, Сехун понимал, что Лухана надо везти в больницу, ведь там, в его стационаре, были все необходимые условия для лечения. Нужно было срочно что-то решать, и Сехун, стабилизировав, как мог, состояние Лухана, вышел, оставив дверь комнаты открытой. Сехун решил позвонить Каю, и сообщить информацию, а также вызвать специализированную машину скорой помощи, чтобы отвезти Лухана к себе в больницу. Он вышел в коридор, чтобы его не слышал Юта. Сехун просто не хотел пугать парня заранее, что состояние его братика Лухана ухудшается. Но дозвониться до Кая Сехун не смог, телефон был все время занят. И он позвонил к себе в больницу, и вызвал бригаду скорой, указав при этом своим подчиненным, на машине с каким оснащением приехать, чтобы был шанс довезти Лухана до больницы без проблем. Закончив разговор, Сехун вернулся в гостиную, сообщая Сухо, о скором приезде скорой, и о том, что не смог дозвониться до Кая. Сухо ответил, что вот только что с ним разговаривал, и собрался звонить снова, но Сехун остановил его, решив, что у Кая дел хватит и без них. А потом доктор вернулся к Лухану, чтобы в ожидании приезда скорой, присматривать за его состоянием. Машина скорой помощи приехала довольно быстро, и Сехун с санитарами осторожно переложили спящего Лухана на носилки, и быстро понесли в машину. А Юта, осознав, что видимо с Луханом происходит что-то серьезное, быстро попрощался с Сухо, и тоже побежал следом за санитарами, понимая, что как старший брат Лухана, он должен находиться рядом с ним. Сухо обеспокоенно проводил их, и вернувшись в гостиную, стал звонить Каю, чтобы сообщить новости про Лухана, а также продолжил поиски машины, на которой уехали Крис и Тэгун. .............................................................................................................. *** Джинки налил в автомате два стаканчика кофе, и пошел в палату к Кибому, ведь его малыш попросил кофе, а отказать любимому, Джинки не мог ни в чем. Правда приходилось довольствоваться напитком из кофейного автомата, но за неимением другого варианта, оставалось только смириться, и терпеливо ожидать, когда Кибома наконец выпишут, чтобы можно было насладиться, и кофе, и отдыхом дома. Джинки понимал, что Кибом и сам устал уже от больничной палаты, и этих белых стен, навевающих тоску на такого эстетичного человека, как его Бомми. Парень с улыбкой вспомнил, что сегодня утром Ки не выдержал, и украсил стены своей палаты маленькими цветочками, нарисовав их красной помадой. Откуда Кибом взял помаду, Джинки не знал, но отдал должное вкусу, и умению своего малыша, ведь стены в цветочках стали выглядеть намного живее, и интереснее. Правда медсестра, которая пришла утром мерить температуру Кибому, тоже довольно живо убежала, на ходу ворча, что больные совсем обнаглели, что уже стены разрисовывают. Джинки тогда подумал, что женщина убежала жаловаться старшей медсестре, или, возможно, за уборщицей, чтобы смыть помадные художества. И он сам пошел улаживать этот вопрос, включив все свое улыбчивое обаяние, и пообещав сам лично поговорить, и объяснить все Сехуну, а после выписки Кибома из больницы, даже прийти, и лично закрасить художества Бомми. Вопрос конечно же удалось решить, правда пришлось потратить время, и рассказать пару историй из своей археологической работы, так как старшая медсестра, оказалась женщиной любопытной, и откуда то знала, про род занятий Джинки. Но несмотря на затраченные усилия, Джинки был рад, что теперь его Бомми будет более комфортно в палате с "цветочными" стенами. Кибом и правда повеселел, и весь день был в хорошем настроении, а к ночи стал бросать задумчивые, и немного провокационные взгляды на Джинки, смотря ему сначала в глаза, а потом постепенно опуская взгляд вниз, будто осматривая, или раздевая его глазами. И Джинки понял, что малыш соскучился по ласке, и решил, что сегодня ночью сделает Бомми приятное, но постарается не шуметь, чтобы не привлекать постороннее внимание. И сейчас, проходя мимо процедурного кабинета, Джинки увидел, что дверь туда приоткрыта, а на стуле лежит синий халат санитара, и фонендоскоп, которым врачи обычно слушают легкие, и сердце пациентов. И тут в голову парня пришла одна идея, и он заглянув в комнату, и увидев, что там никого нет, взял халат и прослушивающий прибор, и быстро вышел из процедурной. Зайдя за поворот коридора, Джинки одел халат санитара, и повесил на шею фонендоскоп, а потом заметил в кармане пластиковый футляр от градусника, который почему-то был пустым. Но не став заморачиваться по этому поводу, он сунул футляр туда, где он и был раньше, то есть, в карман халата, и пошел в палату. И вот в таком "врачебном" виде, да еще и с двумя стаканчиками кофе в руках, Джинки пришел обратно в палату к Кибому. Ки удивленно уставился на одеяние Джинки, саркастически спросив: - Ты что, санитара раздел? - Ну... почти..., - улыбнулся Джинки, - Но я это сделал для тебя. - Для меня?? В смысле?? - Ки сначала завис, приоткрыв рот, а потом одна догадка, мелькнувшая в его глазах, заставила открыть рот еще шире, - Аааааааа, я понял... Для меня значит? - и Ки игриво улыбнулся, принимая правила игры, - И зачем же господин доктор ко мне пожаловал? - Доктор желает осмотреть своего пациента, - так же игриво ответил Джинки, а потом сделал нарочито серьезное лицо, - Больной, приготовьтесь к осмотру. - Ой, а одежду тоже снимать? И штаны? - спросил Кибом, подыгрывая Джинки, и стараясь вести себя, как пациент. - Конечно, и белье тоже нужно будет снять. Как вы представляете себе осмотр через одежду? Я же не увижу вашей реакции на мою пальпацию. Ки чуть не захихикал от веселой рифмы этих слов, но сдержался, и сказал: - Хорошо доктор, проводите осмотр, и делайте все, что нужно. Мне лечь, или сесть? - Нет, пока стойте, начала мы снимем одежду, а потом уже сможете лечь, чтобы я более детально провел осмотр, - и Джинки вдел в уши слуховой аппарат фонендоскопа, - Ну что же, приступим. Он подошел к стоящему в предвкушении Кибому, и стал медленно расстегивать пуговицы его больничной пижамы, прикасаясь к открывающимся участкам обнаженной кожи, сначала прохладным металлом фонендоскопа, а потом теплыми, и нежными пальцами, вызывая в теле Кибома приятное покалывание, и горячие волны, которые стали окутывать парня, принося первые признаки возбуждения. Ки буквально таял от сладких ощущений, которые возникали при прикосновении рук Джинки к его телу. Эти прикосновения были очень нежными, и внимательными, если конечно можно так сказать о мягком поглаживании пальцев, и слабом надавливании на бархатную кожу кружочком металла прослушивающего аппарата. И Кибом не выдержал, протягивая руки, и пытаясь расстегнуть пуговицы на халате Джинки. - Больной, стойте спокойно, и не хулиганьте, - услышал Кибом спокойный голос Джинки, в котором проскальзывали страстные нотки - Не мешайте мне проводить осмотр. И Ки опустил руки, тут же тихо, и сладко вздыхая, от прикосновений Джинки к нежной коже его живота. А Джинки зашел за спину Кибому, и медленно спустил с его плеч ткань расстегнутого верха пижамы, и тут же стал гладить руками кожу плеч, спины Ки, постепенно опускаясь к поясу штанов, и затем начиная медленно стягивать их вниз. Ки немного задрожал, и не смог сдержать тихих стонов, ощущая пальцы Джинки, и метал фонендоскопа, сначала на своих бедрах, и потом и ягодицах, которые обнажались от стягиваемой ткани штанов, и белья. А Джинки, казалось, задевал каждый сантиметр бархатных полушарий, прикасаясь к коже то металлическим диском, то своими пальцами. Когда ткань штанов, и белья была спущена до щиколоток, Кибом чуть не упал, услышав: - Наклонитесь пожалуйста, мне надо осмотреть вас более досконально. Подрагивая от возбуждения, Ки чуть наклонился вперед, выпячивая попку. Волны возбуждения уже окутали все его тело, а мышцы промежности даже периодически начали сжиматься, принося дополнительную сладость ощущений. И сладкий спазм буквально прошил его тело, когда Джинки произнес: - Господин пациент, мне нужно осмотреть ваши мышцы. Пожалуйста, положите свои ладони на ягодички, и немного раздвиньте их. Кибом шумно выдохнул, облизывая вдруг пересохшие губы, но все же сделал, как просил его "доктор" Джинки. - Шире пожалуйста, - Джинки погладил пальцем верхний край ложбинки между ягодиц Ки, - Еще шире. Я должен все хорошо рассмотреть, и проверить. Ки, уже дрожа всем телом, раздвинул ягодицы сильнее, и тут же громко застонал, и сжал промежность от прикосновения прохладного кружка металла к своему колечку мышц. - Да, вот так, хорошо, очень хорошо, - тихо приговаривал Джинки, поглаживая дырочку Кибома диском фонендоскопа, - Замрите, и не двигайтесь. Ки замер, стоя в наклоне,и удерживая свои ягодички раздвинутыми. Но дрожь, прерывистое дыхание, и сжимающиеся мышцы промежности, выдавали его сильное возбуждение. Он конечно представлял, что может произойти дальше, но все же не знал наверняка. И Кибом протяжно, и сладко застонал, когда почувствовал прикосновение влажных пальцев к своему колечку мышц, а потом вздрогнул, когда ощутил, что в его трепещущую дырочку входит что-то узкое, и длинное, раздвигая горячие, и пульсирующие стенки. Ки чувствовал, что это не пальцы, ведь проникновение пальцев обычно сопровождалось другими ощущениями. Но что бы это не было, оно двигалось, то проникая вглубь тела, то почти выходя из отверстия, и Кибом стал стонать, ощущая нарастающее возбуждение. И эти стоны грозили стать громкими, но Джинки предусмотрел всё. Он погрузил в ротик Ки указательный, и средний пальцы одной руки, пресекая попытки громких стонов, и продолжая при этом сладкое вторжение в дырочку малыша пластиковым корпусом градусника. Ки тут же обхватил губками горячие пальцы Джинки, и стал их посасывать, от чего стоны стали звучать более приглушенно. И также, он стал чуть сильнее выгибаться, выпячивая попку, и немного покачивая ею, и как бы совершая поступательные движения, насаживаясь на предмет, доставляющий ему сейчас удовольствие. Джинки старался сдерживать свое возбуждение, но понял, что надолго его не хватит. И в какой-то момент, после особенно сладкого стона Кибома, он просто отшвырнул футляр градусника, подхватил Бомми на руки, и почти бросил его на кровать спиной, а потом устроился сверху, раздвигая малышу ноги, и проникая в его дырочку двумя влажными пальцами, которые только что посасывал Ки. И когда Кибом стал выгибаться, ловя ртом воздух, Джинки убрал свои пальцы из горячего отверстия, и заполнил его собой, тут же начиная размеренно, и глубоко двигаться, одновременно припадая ко рту Бомми в страстном, и глубоком поцелуе, не давая ему громко стонать, и кричать. Сдавленные стоны, и вздохи наполнили ночное пространство палаты, а двое любовников дарили друг другу себя, и свое возбуждение, которое усиливалось с каждой минутой. И вот уже перестало хватать воздуха в легких, и поцелуй пришлось прервать, но Джинки тут же зажал рот Кибома ладонью, наращивая темп внутри него. А Ки выгибался, глухо стонал, и то судорожно сжимал ткань простыни в кулачках, то цеплялся за мощные плечи Джинки, то закидывал руки за голову, хватаясь за прутья спинки больничной кровати. Он метался, бился в сильных руках Джинки, ощущая глубокие удары плоти о клубочек своих сладких глубинных мышц, и его возбуждение увеличивалось, ища выход. И вскоре этот выход был найден, оказавшись фонтаном удовольствия, которое накрыло его внезапной, горячей, и очень сильной волной. Наслаждение было острым, и его волны разлились по всему телу обоих влюбленных, соединяя их удовольствия в один глубокий экстаз. И в пылу переживаемого наслаждения, Кибом и Джинки не могли знать, что очень скоро им предстоит пережить не менее острые ощущения, которые будут противоположны тому, что они только что испытали, ведь именно сейчас к зданию больницы как раз подходили Шивон, и Тао...