Рокировка

Глава отбечена. Бета: Фантомка За столом не полагалось серьёзные разговоры говорить, но так уж сложилось, что в последнее время Гарри постоянно нарушал эту традицию, чего раньше себе не позволял. Андромеда, Сметвик и Рита (в этот раз появившаяся к ужину, а не нырнувшая после душа сразу под бок), пытались обсуждать светские новости и будуарные сплетни. Гарри подозревал, что все эти потуги были исключительно из-за него. Это забавляло и освобождало от необходимости поддерживать беседу, ибо вроде как мал ещё, а значит, позволяло занять свою молодую голову чем-нибудь более интересным. Проблемами Драко, например. Однако через несколько минут маги плюнули на церемониал и перешли к животрепещущим темам. А их было ах, как много. И главная из них, конечно же, предстоящая дуэль. Слава Мерлину, никто не отговаривал и не сомневался в правильности его поступка, в отличие от той же МакГонагалл. Правда, физическая готовность Гарри к поединку их тревожила. Сметвик оперативно начал пересматривать режим питания и приёма зелий. — Если позволишь, я буду твоим секундантом, — потягивая вино, обронила Скитер, и, словно бы невзначай, добавила: — И войду в рунный круг. — И я, — обменявшись быстрыми взглядами с Ритой, решительно произнесла Андромеда. От неожиданности Гарри едва не подавился. Осторожно поставив чашку на стол и вздёрнув бровь, он посмотрел на невозмутимых дам. Нет, в своей реальности его бы ничуть не удивило решение обеих леди встать за спиной, пройти через древнейший обряд и выступить магическими донорами. Здесь же... Да, Андромеда — член семьи, и её стремление помочь понятно, но абсолютно неприемлемо. Но вот Рита… Он даже и не подозревал, что за парочку совместно проведённых ночей, пусть и более чем восхитительных ночей, стал для неё тем, кем стоило дорожить. Конечно, выступить магически связанным секундантом — это не только ответственность, опасность неотвратимости последствий в случае проигрыша, но и честь для любого рода (которая, в конечном итоге, всегда перевешивала). И всё же. Из рассказа мальчика Гарри прекрасно знал, что здесь ему рассчитывать не на кого, и собирался делать усиливающий артефакт, ибо в полную силу он войдёт ещё не скоро, а с дуэлью, судя по нынешней ситуации, тянуть не следовало. — Это честь для меня, — Гарри поднялся, поклонился обеим леди и, усаживаясь обратно в кресло, внимательно посмотрел на Андромеду: — Но у Тэдди никого кроме нас с вами нет, поэтому рисковать… — В том, что ты победишь старого говоруна, я нисколько не сомневаюсь, — перебила Скитер. — Однако ты прав, безопасность и благополучие детей должны стоять во главе угла. Когда дуэль? — Недели через три. А место… — Гарри потёр подбородок. А действительно, где бы им встретиться? — Вблизи Стоунхенджа — как раз то, что нужно. Пропитанная кровью и магической силой волшебная земля поможет, — нарушая тишину, предложила Андромеда. Выглядела она немного разочарованной, но спорить не стала. — Это стоит обдумать, — протянул Гарри. И действительно, хороша идея. Можно «подключиться» к древним камням и… в этой реальности тоже придёт конец кромлеху. Жаль. — А нет ли такого же сильного, но менее значимого места, а? Пока длился диспут о месте проведения дуэли, Гарри предавался размышлениям о разных высоких материях (благо, вопросов была куча), то и дело возвращаясь мыслями к недавнему происшествию и завтрашнему визиту Драко в Аврорат. Мальчишку явно подставляли под гнев министерских служак. А вот случайностью или злым умыслом являлась эта самая подстава, предстояло разобраться. Как, впрочем, и в личности исполнителя смертельного номера. Люциус, конечно, тот ещё павлин, но вряд ли проглотит столь наглый наскок на наследника. Хотя… Чего там в блондинистой голове творилось, одному Мерлину известно. А интересно, какой статус он имел среди Пожирателей? На каком счету был у Волдеморта? И вообще, как он действовал в экстремально-неприятных ситуациях? У кого бы спросить? Едва эта мысль оформилась, Гарри чуть не хлопнул себе по лбу. У него тут Белла прохлаждается, а он голову ломает! Осталось донести важность глубинной легилименции до целителя, заручиться его помощью, ибо одному шурудить в памяти спящей красавицы было чревато (комплексная защита из окклюментного блока и артефакта — это не кот чихнул), и всё провернуть, виртуозно уходя от вопросов. М-да, задачка. Однако призвав себе в помощь врождённое обаяние и умение убеждать, Гарри удалось сделать задуманное в рекордно короткие сроки. Первое «погружение» в мысли и память Беллы он сравнил бы с прыжком со скалы со связанными руками, глазами, полной потерей способности двигаться и соображать. «Вынырнув», Гарри в ошеломлении потряс головой, жестом заткнул дам с их извечными вопросами «что случилось» и «ты как», и тут до него дошло, что Белла умела ставить двухуровневые ментальные щиты. — Сильна… — уважительно протянул Сметвик и вопросительно взглянул на Андромеду. — Мы Блэки, — скромно потупив глазки, отозвалась она и через несколько секунд добавила: — Но Белла — это Белла. «М-да, видимо, это и помогло ей не спятить», — переглянувшись с целителем, подумал Гарри. Коснувшись висков Лестрейндж, он прикрыл глаза. Сложность и прелесть двухуровневых щитов заключалась в их абсолютной неснимаемости. Если убрать первый, то следующий либо выбрасывал вторженца наружу, либо закидывал поглубже — в лабиринт сознания. Выковырнуть самого себя из этой ментальной ловушки крайне трудно. Белла могла бы стать первоклассным менталистом, если бы не служба убогому недомагу. Впрочем, ещё не всё потеряно. Осторожно перемещаясь от одного клубка воспоминаний к другому, едва скользя взглядом по многочисленным лицам и событиям, Гарри то и дело останавливался на заинтересовавших его эпизодах. В деталях рассмотрел азкабанскую камеру Беллы и «познакомился» с условиями содержания магов. Чудовищные преступления Пожирателей сторицей им возвращались от охранников. И дементоры тут ни причём. Жалости к узникам или каких-то других чувств к их сторожам Гарри не испытывал. Хотя к некоторым особо рьяным, явно нарушавшим писаные и неписаные правила, не мешало бы применить всё то, что они делали со своими подопечными. И, кстати, тем кнутом с «ёжиком» на конце хлыста в первую очередь отходил бы начальника тюрьмы, а потом судил за превышение полномочий и посадил в одну из камер. Потому что такой толстозадой твари с садистскими наклонностями самое место было в Азкабане. По другую сторону решетки. Волдеморт, его пафосные речи, реакция на них прихлебателей и бесславная смерть — отдельная песня. Скользя по воспоминаниям, Гарри с трудом удавалось отметать раболепные чувства Беллы к своему господину и вылавливать немногочисленные образы Люциуса. Из того малого, что удалось выудить, складывалось впечатление, что павлин был на хорошем счету. Его многочисленные связи и неплохие способности в дипломатии (кто бы мог подумать? Но Белла не раз и не два упоминала это качество при разговорах с каким-то лысоватым мужичком), не могли не прийтись ко двору. Опять же, деньги — весьма немаловажная деталь. Любой властелин не прочь попастись в сейфах как своих вассалов, так и своих рабов. Интересно только, кто из Пожирателей вассалы, а кто рабы. К примеру, оборотни, несмотря на их проблемы, выглядели намного свободней клейменых аристократов. Весьма памятным событием для Беллы, как ни странно, стало противостояние со здешним Гарри в Министерстве магии. Смерть Сириуса вызвала ощущение ужаса, безысходности и, что самое поразительное — счастья. Даже не углубляясь в мыслительный хаос, он с лёгкостью считывал эмоции женщины и прекрасно видел разочарование, а потом и злобу на «никчемного мальчишку». Белла жаждала смерти, но так её и не получила. Очень ярким было ещё одно сравнительно недавнее воспоминание. На нём Гарри задержался подольше, поскольку оно проливало свет на Непреложный обет, упомянутый Драко. Дом Снейпа располагался на невзрачной улочке рядом с каким-то заводом. Отвращения, выказанного Беллой при разглядывании бедного квартала, Гарри не испытывал. А вот оказавшись внутри снейповой халупы впервые за время «путешествия» скривился. Неухоженность жилого пространства и самого хозяина нельзя было списать на бедность или криворукость — это был стиль жизни. Гарри знал таких людей, которые с «дырявыми карманами», с неумением приспосабливаться к обстоятельствам носились как с писаной торбой. Такие люди ничего, кроме омерзения, не вызывали. Впрочем, как и дальнейшие события, свидетелем которых Гарри стал. Валяться в ногах, унижаться перед кем бы то ни было и при каких бы то ни было обстоятельствах потомственная аристократка не имела права. А слова клятвы… — Обещаешь ли ты, Северус, присматривать за моим сыном Драко, когда он попытается выполнить волю Темного Лорда? — Обещаю, — сказал Снейп. Тонкий сверкающий язык пламени вырвался из волшебной палочки Беллы, изогнулся, словно окружив сцепленные руки Снейпа и Нарциссы докрасна раскаленным браслетом. — Обещаешь ли ты всеми силами защищать его? — Обещаю. Второй язык пламени вылетел из волшебной палочки и обвился вокруг первого, так что получилась тонкая сияющая цепь. — А если понадобится… если станет ясно, что Драко не сумеет… — прошептала Нарцисса, — обещаешь ли ты выполнить за него приказ Тёмного Лорда? — Обещаю. * Какая же Нарцисса идиотка! А Снейп хорош! Так тонко сыграть. И ограниченный по времени обет дать и загнать в кабалу богатенькую аристократочку. И всё это настолько виртуозно проделать. Там взгляд — здесь слово, тут лёгкий тактильный контакт — и вуаля, рыбёшка поймана. И Белла-то-Белла! видела же триумф в его глазах, почему не «сделала стойку»? Разве не понимала, во что Нарцисса ввязывается? Или это было изощренной местью за то, что бросила? Прощает она, как же… А Нарцисса? На что надеялась? Конечно, ради спасения единственного ребёнка можно пойти на всё что угодно. Но голова дана, чтобы думать, а не тумаки и шишки собирать. Впрочем... Гарри разорвал контакт и открыл глаза. Это даже в некотором роде похвально. Такое семейное единодушие: муженёк одному полукровке ручки лобызал и вензеля выписывал, женушка — у другого в ногах валялась. А на Драко, как самого младшего в семействе, сыпались неподъёмные для него «подарки». М-да. Но Снейп-то каков! Интересно, какие слова-ловушки он приготовил и преподнёс здешнему Поттеру. Гарри очень хорошо помнил рассказ мальчика и то, с каким выражением, с какой болью он говорил о последних секундах жизни Снейпа. Надо бы эти «крючки» выловить. — Судя по выражению лица, ты увидел что-то… ну о-о-очень загадочное, — с неподдельным любопытством протянула Рита. — Угу, — Гарри отрешенно кивнул, жестом позвал дам со Сметвиком следом и направился к выходу из камеры. По дороге в гостиную он думал, как бы побыстрей разжиться необходимой ему информацией о «последних мгновениях жизни» Снейпа, ибо что-то подсказывало: скоро зельевар заявит о себе. Зря он, что ли, разыгрывал мелодраматическую комедию. Для подталкивания мальчика к геройскому самоубийству хватило бы и эпизода с Дамблдором. Всё остальное явно было для чего-то другого… В этой реальности было всего два человека, не считая Снейпа, конечно, которые могли бы поделиться информацией о моменте передачи тех «забавных воспоминаний». Гермиона отметалась сразу, поскольку при общении с ней диалог может с лёгкостью превратиться в монолог, и вообще, она много болтала, и больше не по делу. Оставался Рон. Уговорить его показать кусочек воспоминаний, думается, большого труда не составит. Ну, а ежели мальчишка ничего не видел, то придётся усыплять Гермиону. Усевшись в кресло, он вызвал Кричера и приказал принести писчие принадлежности. Накропав письмо Рону, он, не глядя на время, отдал домовику свиток и строго-настрого наказал немедленно отправить. И только когда эльф исчез, Гарри посмотрел на старинные часы и присвистнул. — Совершенно с вами согласен, — устало вздыхая, проворчал Сметвик. — Время уже позднее… или раннее, тут как посмотреть, так что позвольте откланяться. После ухода целителя обитатели и гости (хотя Риту сложно назвать простым гостем) Блэк хауса расходиться не спешили. Дамы потягивали вино, Гарри, кривясь, выпил зелья и, покрутив в руках пустой бутылёк, спросил: — А Нарцисса в зельях разбирается? — Нет, — Андромеда подняла на него глаза, чуть осоловевшие то ли от мадеры, то ли от усталости и прищурилась:— Я до сих пор уверена, что получить по зельям оценку «Выше ожидаемого» она смогла только благодаря своему обаянию и падкости Слизнорта к лести и редким винам. — Леди простительно, — Рита вытянула ноги, скрестила их в лодыжках и махнула пустым бокалом. Гарри удивленно вздёрнул бровь, оглядел обеих дам и спрятал улыбку за чашкой чая. Кажется, они решили сегодня в конец упиться. — Так вот, в них не разбирается даже Люциус. Хотя и делает умную морду, проверяя еду и питьё на наличие ядов и всякого прочего, — Скитер хихикнула. — Ну-ка, ну-ка, поподробней, пожалуйста, — Гарри подался вперёд в ожидании забавной истории. Рита налила в бокал вина и, пригубив, прищурилась от удовольствия. — Как-то я хотела узнать, из-за чего он устроил маггловскую драку с Уизли. У Люциуса и раньше, бывало, от гнева срывало тормоза, но после рождения Драко он вроде бы угомонился. Во всяком случае, я ни о чём таком не слышала. И тут бац — такой фортель! И с кем — с кровным, можно сказать, соперником. Ну, я и пригласила его на интимную беседу. — И подлила сыворотку правды? — Я же не виновата, что на него не действует моё обаяние, — Рита накрутила на палец длинный локон и тяжко вздохнула. — И не подлила, а капнула. Одну капельку, — Гарри вопросительно вздёрнул бровь, и она пояснила: — Когда с тебя не спускают глаз, трудно, знаешь ли, развернуться по полной. И, потом, ты когда-нибудь пробовал левитировать жидкость, да еще без палочки и под неусыпным контролем, м-м-м? Но капельки хватило, чтобы павлин запел соловьём. — И он не… — Пф! — отмахнулась Рита, не в силах скрыть самодовольную улыбку. — Попробовал бы он меня заложить, узнал бы много интересного, и не только о себе… Так чего ты увидел в головушке Беллы? Гарри внимательно посмотрел на двух леди и, отметив, что несмотря на явный перебор с вином, интереса и нить беседы они не утратили, задумался, стоило ли сейчас посвящать в увиденное или отложить на завтра. — Гарри, открывай камин! Неожиданно раздавшийся голос Рона несказанно удивил. Гарри как-то не рассчитывал, что мальчишка заявится сразу же после получения письма. Но был рад. К тому же этот ночной визит решил дилемму. Выпроводив пьяно хихикающих дам из гостиной, он снял блокировку с камина, встретил Рона и повёл его в кабинет, по ходу приказывая Кричеру принести туда что-нибудь съестного. — У меня есть к тебе просьба, — осторожно произнёс Гарри, усаживаясь в кресло и жестом приглашая Рона садиться и угощаться чаем с бутербродами. — Немного необычная… наверно, но для меня это очень важно. — Давай уже, говори, — позёвывая, отозвался Рон. — Когда твоя птица отказалась улетать и нагадила мне на подушку, я понял, что заснуть не судьба… — Извини, — улыбаясь, произнёс Гарри. — Моя вина. Не посмотрел на часы и сказал эльфу срочно доставить. Вот он и постарался. — Забей… — Рон с бурчанием потёр заспанные глаза и махнул рукой. — Так чего стряслось? — Помнишь, я вам с Гермионой рассказывал о воспоминаниях Снейпа? Так вот, мне надо посмотреть момент их передачи. Но посмотреть со стороны, — медленно начал Гарри и в ответ на вопросительный взгляд Уизли пояснил: — Понимаешь, в этой истории мне что-то не нравится. Словно… — он пошевелил пальцами, пытаясь подобрать правильные и понятные для мальчика слова, — кто-то подталкивал меня подойти, и… — Я понял, — Рон почесал макушку. — Мне тоже показалось твое поведение странным. Какого драккла вообще надо было подходить к Снейпу, когда и так было видно… в смысле, тогда я думал, что он умирает, а помочь мы всё равно не смогли бы… ну… — Вот-вот! Возможно, в Визжащей хижине кто-то был, но мы его… как бы это сказать… не увидели, что ли. Или не придали значения, чему-то необычному. — Да, понял я, понял! Давай сюда чашу, — Рон широко зевнул. Гарри подтолкнул поближе к мальчишке Омут памяти, и через пять минут он был уже наполнен серебристой субстанцией. — Тут, короче, всё с момента, когда мы ползли по лазу… — Рон отчего-то покраснел, потёр лоб и поднялся с кресла, — и до того, как мы выползли обратно… — Спасибо! — Гарри от души хлопнул мальчишку по плечу. — Всё, я домой, спать, — без конца зевая, пробормотал Рон и, уже выходя из кабинета, бросил: — Завтра расскажешь, чего удалось нарыть, угу? — Угу-угу, — отозвался Гарри и, не теряя ни секунды, погрузил голову в рунический каменный сосуд. Он оказался в узком с очень низким потолком туннеле. Впереди маячил тусклый огонёк Люмоса и чья-то виляющая задница. Гарри хмыкнул, поняв, отчего Рон покраснел. Просто вместо того чтобы следить за дорогой и не ударяться о кочки и свисающие толстые корни, мальчишка пялился на девичий тыл, обтянутый джинсами. Наконец, троица остановилась, и Гарри чуть сместился, внимательно ко всему прислушиваясь и приглядываясь. Но ничего, кроме приглушенного бормотания, не было слышно. А вот здешний Гарри, прятавшийся под мантией-невидимкой и сверкавший только кроссовками, не только видел, глядя в щель, но и наверняка слышал. Вот же невезуха! И тут раздался громкий крик. — Гарри! — прошептала Гермиона. Она протянула руку вперёд, и тотчас подземный ход залил тусклый свет. Проморгавшись, Гарри ступил в комнату, в которой кроме колченогого табурета, стола, покрытого вековым слоем пыли, было ещё тело Снейпа, подрагивающее словно в предсмертных конвульсиях. М-да, видок действительно внушительный и способный ввести в заблуждение напуганных подростков. Пытаясь зажать рану рукой, зельевар что-то хрипел. Хотя по идее уже не должен был. Змея, которую Гарри выманил в рунный круг, совершенно точно была смертельно ядовитой. Будь укус на самом деле или не прими Снейп заранее антидот, через пару секунд отправился бы к праотцам. А он мало того что до сих пор живёхонек, так ещё и приказывал растерянному мальчику собрать воспоминания, эффектно вытекающие из его рта, ушей и глаз. Гарри чуть присел, как это сделал Рон, и, не спуская пристального взгляда с кривящегося бледного лица, прищурился. — Взгляни… на… меня… — едва слышно прошептал Снейп.* Я так и знал! Глаза в глаза - и едва заметная, словно паутинка, ниточка чар, протянувшаяся от зельевара к мальчику, скрючившемуся рядом с ним на коленях. — Вы храбро сражались, — раздался громогласный голос. — Лорд Волдеморт умеет ценить мужество…* Гарри видел, как ребята испуганно переглянулись. Как содрогнулся мальчик. Как исказилось судорогой боли его лицо. —… ты позволил друзьям умирать за тебя, вместо того чтобы встретиться со мной лицом к лицу. Весь этот час я буду ждать тебя в Запретном лесу… Один час…* А дальше снова был тоннель. И лужайка перед Хогвартсом, освещенная лунным светом и усеянная трупами, прикрытыми светлыми полотнищами, казавшимися издалека непонятными свёртками. На дороге валялся чей-то громадный башмак… Вынырнув из Омута памяти, Гарри смачно выругался, бухнулся в кресло, вытянул ноги и, устало вздохнув, прикрыл глаза. …… * — цитаты из книги Дж.К.Роулинг «Гарри Поттер и принц-полукровка»