Рокировка

Глава отбечена. Бета: Фантомка Кучу дел Гарри начал разгребать сразу же после обеда. С прибывшим Маркасом они поговорили о финансовом положении; обсудили вопросы, связанные с разморозкой крупного и мелкого производства, и составили план по возвращению зельеварной лавки. И если с первым и отчасти со вторым придётся подождать лет этак десять-пятнадцать, поскольку денег для реанимации, к примеру, завода по изготовлению всевозможной алхимической посуды сейчас не было, то вот аптеку, доходы от которой оседали в карманах Дамблдора, нужно прибрать к рукам как можно скорее. Запланировав на завтра посещение старины Бакли, они в назначенный час аппарировали на задний двор дома Дамокла Белби. Встретил их старый домовик и проводил в хозяйский кабинет, где в кресле-качалке, укрыв ноги шалью, восседал зельевар-отшельник. Тонкие желтоватые пальцы беспокойно теребили клетчатую ткань, блёклые глаза подслеповато щурились. Серовато-коричневые пятна, покрывавшие морщинистое лицо, влажно поблёскивали в свете канделябра... Словом, по всему было видно, что шестидесятилетний маг, выглядевший на все двести лет, очень серьёзно болен. Раскланиваясь с Дамоклом, Гарри уловил едва ощутимое движение магических потоков, что являлось явным признаком наличия в комнате или на старике каких-то чар. Это настораживало и наводило на нехорошие мысли. После завершения расшаркиваний и распития чая с печеньем, разговор ни о чём перешёл к более серьёзным материям. Благосклонно приняв восхищённую благодарность от мистера Белби, Гарри, что называется, самоустранился от беседы, предоставив старичкам без него делиться впечатлениями о недавних событиях и плавно переходить к теме встречи. Сам же занялся более важными делами. Однако к тому моменту, когда по какому-то пустячному делу в комнату на несколько секунд заглянул Амос, представленный Дамоклом — сыном и надеждой рода Белби, он лишь приблизительно представлял природу обнаруженных чар, которые имели один контур с чарами Вожделения. — Считайте это покаянием, — прошамкал Дамокл в ответ на озвученную Маркасом благодарность за предоставление рецепта Волчьего зелья и разрешение его использовать. Склонив седую голову, старичок прищурился. — Не стой я одной… хм… практически обеими ногами в могиле, не решился бы идти против Альбуса. Но всё имеет свою цену. Сына и, следовательно, род, я защитил, а собственная репутация мне уже ни к чему. Так почему бы не сделать себе напоследок что-нибудь приятное? «Репутация… интересно-интересно. Что же это за чары такие? Кто на Белби их наложил и не они ли его убивают? И вообще, он что же, их не чувствует? А убеждённость в скорой смерти?Откуда? Понятно, что чувствует себя плохо, но почему не обратился в клинику? И, кстати, если чары имеют общий контур с чарами Вожделения, то кто объект желания? А, вот! — Блёклые глазки заблестели на сыновью упругую задницу… Впрочем, не среагировал на Амоса только Маркас. Вернее, так не среагировал. И чем прихватил старика Дамблдор? Уж не… хм… а что, вполне себе может быть. Спермосмешение с родной кровью — чем не повод заставить зельевара плясать под свою дудку?» — раскланявшись, прихватив рецепт на зелье и письменное разрешение на его использование, Гарри с поверенным вышли из дома и собрались уж было аппарировать, как из-за угла выплыл сынишка Дамокла. Капризно сложив губы бантиком, синеокий очаровашка, попросил Великого Гарри Поттера на пару слов. А кто он такой, чтобы отказывать милому, с виду тридцатилетнему, созданию в столь жаркой просьбе? *** — И о чём же вы хотели со мной поговорить? — опустившись на лавку, заваленную подушками, поинтересовался Гарри. Скользнув взглядом по глади маленького пруда, он посмотрел на Амоса и, внутренне подобравшись, чертыхнулся. Во-первых, «очаровашка» заметно изменился: исчезла жеманность, во взгляде появилась жесткость. И главное, эта «упругая задница» посмела, причем незаметно, наложить лёгкие обездвиживающие чары. Сбросить их, конечно, для Гарри не проблема, но сам факт! — О том, о сём, — Белби плотоядно ухмыльнулся и потёр член, недвусмысленно топорщивший тонкую кожаную ткань брюк. Усевшись рядом, Амос схватил Гарри за подбородок и, повернув голову, впился в его губы жестким поцелуем. Впервые почувствовав себя в шкуре объекта сексуального насилия, Гарри на секундочку охренел от наглости гадёныша, но, быстро сбросив оцепенение, отшвырнул от себя Амоса. Впечатавшись в витую стену, тот глухо «крякнул», но свалиться на пол ему не дали трасфигурированные верёвки. Одарив ошеломленного «очаровашку» предвкушающей ухмылкой, Гарри зафиксировал его тело в позе морской звезды, на всякий случай окружил беседку чарами конфиденциальности и отвода глаз, откинулся на мягкие подушки, закинул ногу на ногу и, склонив голову, промурлыкал: — Ну, поговорим? Разговор был долгим, очень утомительным и сильно нервным. Зато Гарри получил (не без давления, конечно) ответы на интересующие его вопросы. Во-первых, Амос был помешанным на сексе отличным чароведом. Жаль только, что своё умение он положил на алтарь мести, удовлетворения собственного Эго и услаждения плоти. Кстати, «очаровашка» только делал вид, что любит подчинение в постели. Этим и цеплял на крючок «настоящих самцов» и просто интересных магов. А потом с помощью чар Вожделения и Иллюзий, мастерски сплетённых между собой, доказывал, кто в доме хозяин. Честно признаться, когда Гарри узнал о роли Дамблдора в жизни приёмного мальчишки из французской семьи, он выискивал в памяти незаконнорожденного Белби момент «завала» мачо Альбуса, но печаль-печаль — не нашел. Видимо, гадёныша старикашки не привлекали. Своего отца, всеми фибрами души ненавидимого, он тоже не трогал, впрочем, и не подставлялся. Хотя Дамокл был уверен, что совратил мальчонку, когда тому исполнилось шестнадцать лет. Терпел-терпел целый год после чудесного появления и усыновления собственной плоти и крови и — в один прекрасный день — не вытерпел. А теперь вот умирал, сжигаемый изнутри вожделением. Слишком уж долгим было активное воздействие на организм адской смеси. Вообще, с подобными чарами можно бороться, поскольку они являлись своеобразным усилителем собственных желаний, хотений, устремлений и прочих эмоционально-психологических составляющих каждого хоть сколько-нибудь разумного существа. Например, Империо. Если в «подкорке» ты не склонен к подчинению и являешься средним магом, то сбросить чары подвластия можно на раз, два, три... Разумеется, можно бороться и генетическим «подкаблучникам». Правда, сделать это будет на порядок сложней. Прежде чем аппарировать на Гриммо, Гарри решил помочь старику, поскольку его было жаль. Конечно, влечение к собственному сыну не делало ему чести, но не факт, что Дамокл уступил бы греховному желанию без вмешательства извне. Оставив сладко сопящего с подкорректированной памятью «очаровашку» в беседке, Гарри по пути к дому приготовил целую увещевательную речь, дабы убедить Дамокла показаться врачу, но она не понадобилась. Хватило и пары слов, чтобы старик, подозрительно на него глядящий, согласился на совместное путешествие по каминной сети. Правда, перед тем как бросить дымолётный порошок, он прошептал что-то похожее, на: «Чтобы я умер раньше этой суки? — Да ни за что!» — и сварливо проскрипел: — Ну, мы идём или как? Переместившись через камин в холл клиники Святого Мунго, Гарри оставил зельевара-отшельника на попечение Сметвика и с чувством выполненного долга аппарировал домой. — Хозяин, ужин будет готов через тридцать минут, — приняв мантию, Кричер низко поклонился. — Подожди пока с ужином, — Гарри бросил взгляд на часы, показывающие восемь часов, и, потянувшись, добавил: — Я сейчас разомнусь. В десять буду проводить ритуал… ну, в общем, ты сам знаешь, кто придёт. Всех встретишь, разместишь в гостиной, предложишь что-нибудь лёгкое, но энергетическое. Если сильно увлекусь, напомнишь мне о времени без четверти десять, — последнее Гарри говорил уже, поднимаясь по лестнице в спальню, поскольку нужно было переодеться. Тренировочный зал новый домовик отлично оборудовал. И магия эльфа, кстати, была гораздо сильней и ярче, чем у Кричера. Впрочем, если брать в расчёт возраст обоих домовиков, то это не удивительно. Удостоверившись, что после первого же магического удара защита не рухнет, Гарри «похрустел пальцами», наколдовал пяток огненных химер с парой водяных змей и понеслось. С шипением рассекая воздух, эти псевдо-живые создания раз за разом атаковали создателя, а тот каждый раз виртуозно от них уходил. Через полчаса два крылатых гада серым туманом осели на вздыбленный пол. От жары и мощнейших ударов громадных хищниц гнулись металлические щиты, потемнел камень. Между защитой и нападением Гарри начал продумывать формулу усиления каменной кладки и задумался настолько, что едва не попался на зуб огненной красотке. Перекатившись в сторону, он встал на одно колено и послал в химер ледяное лассо. Оно стреножило и превратило в пепел сразу четверых. Одна ускользнула. В вертикальном пике врезавшись в потолок, она, шипя и вспыхивая маггловским фейерверком, понеслась вниз на «обидчика», но рассыпалась искрами. — Неплохо, — с протяжным стоном Гарри потянулся и посмотрел на нарушителя тренировочного процесса. — И чего вмешалась? — Подумала не успеешь, — лукаво щурясь, отозвалась Рита. Она парой пасов волшебной палочки трансфигурировала платье в брюки и рубашку, и, вздёрнув бровь, поинтересовалась: — А как смотришь на живого спарринг-партнёра? — Всегда к вашим услугам! — Гарри традиционно поклонился, чуть поморщился от ноющей боли в ногах и спине и, мысленно посетовав, что не прихватил с собой волшебной палочки, встал в дуэльную стойку. Но Рита на это лишь улыбнулась, поклонилась и… Твою Мерлина мать! Он и забыл, какой эта женщина может быть жестокой противницей. Куда там наколдованным химерам! Уворачиваясь от одного луча, блокируя другой и сразу же пропуская третий, Гарри тряхнул головой, на секундочку жалея, что встал против Риты. Но постепенно, преодолевая боль во всём теле, приноравливаясь к пока ещё непривычному к таким нагрузкам телу, он начал получать от спарринга настоящее удовольствие. Гоняли они друг друга несколько минут кряду. Без продыху и послаблений; в конец угробили парочку погнутых металлических щитов; пробили дыру в стене… Пока, наконец, обоюдно не решили чуть передохнуть. — Хозяин… Раздался осторожный голос домовика. Сидя на полу и тяжело дыша, Гарри смахнул с лица капли пота, перемешанные с грязью и кровью, и посмотрел на Кричера. — М-м-м… надеюсь ты принёс мне зелья… Или уже время вышло? Рядом хмыкнула Рита и, оттолкнувшись от стены, слитным движением поднялась на ноги. Взлохматила ему мокрые волосы, наклонилась, приподняла его голову и, страстно поцеловав в губы, промурлыкала: — Хорош, ничего не скажешь, но… немного слабоват! Эй! — Скитер в мгновение ока развеяла «хватательную ленту», созданную Гарри, и весело смеясь, выскользнула из тренировочного зала. Вот же… Опрокидывая в себя парочку зелий, показавшихся настоящей амброзией, Гарри ткнулся лбом в согнутые колени и застонал. Мерлин! Чувствовал он себя не просто «немного слабоватым», а выжатым подчистую. Однако он никогда не филонил, поэтому сейчас нужно было закончить тренировку, а в дальнейшем привлечь к этому процессу Риту, возможно, Андромеду, а можно ещё и… — Хозяин, наследник Малфой просит его принять. — О, вот его как раз не только можно, но и нужно! — потягиваясь и чувствуя прилив сил, Гарри наскоро очистил лицо от крови и пыли и вскочил на ноги. Всё-таки зелья — это потрясающая вещь. — Зови! В ожидании прихода Драко Гарри наколдовал водяную змейку и, натравливая её на себя, стал отбиваться. Но быстренько уничтожил гада, когда юный гость появился в дверях и замер там бледным изваянием. — Привет. В состоянии составить мне компанию? — совершая традиционный дуэльный поклон, с улыбкой поинтересовался Гарри. В состоянии-то он, конечно, оказался в состоянии. И чары Драко применял отнюдь не школьного курса, но вполне легальные и известные; и ловко блокировал посланные в него заклятья, только вот напряжение из тела никак не хотело исчезать. И это, к слову, стало причиной парочки пропущенных Сногшибателей. Решив немного мальчишку расшевелить, Гарри использовал чары, вряд ли ему известные, не сильно опасные, но требующие максимального внимания. Сначала в глазах появился вопрос, потом интерес и азарт, а схлопотав парочку огненных укусов в плечо и в бедро, появилась жажда поквитаться. Уф! Да мальчишка вырастет настоящим бойцом! Блокируя щитом серебристый луч, Гарри едва удержался на ногах. Вот ведь, маленький засранец, применил к нему связку из расслабляюще-таранящих чар! Прижав Драко к стене, он выбил из его руки волшебную палочку, двойной щит исчез, а следом за ним и своеобразная опора. Покачнувшись, Гарри едва не завалился на раскрасневшегося мальчишку, но успел выставить руки вперёд. Опершись о стену и уткнувшись лбом в плечо Драко, Гарри звучно выдохнул. — Фух! Чего-то я устал… — от пропущенных расслабляющих чар тело почему-то налилось такой тяжестью, что единственным желанием было принять горизонтальное положение и заснуть. Но не время прохлаждаться … — Что это за заклятья? Похожи на жалящие… — через несколько секунд тишины, нарушаемой тяжелым дыханием, произнёс Малфой. Голос у него был хриплым и прерывистым. — Угу… модифицированные и малые огневые, — когда сердце немного успокоилось и перестало шуметь в ушах, Гарри почувствовал запах палёного шелка и шерсти (одежда Драко изрядно пострадала, особенно рубашка). С трудом отстранившись, он наложил на себя и Малфоя очищающие чары и, не обращая внимания на ворчание, на слабые попытки убедить, что всё нормально и рекомендации самого себя полечить, принялся осматривать мальчишку на предмет повреждений, при этом интересуясь тем, что было в Министерстве и ядовито комментируя ответы. Последний небольшой ожог Гарри залечил, опустившись на одно колено. — Ну вот… — он похлопал Драко по бедру, тяжело вздохнул и, обратив внимание на то, что мальчишка даже, кажется, перестал дышать, видимо, взволнованный его интересной позой, Гарри прижался губами к напрягшемуся животу, скользнул руками по ногам и, задержав их на бёдрах, поднялся. — Как насчёт того, чтобы обновить впечатления и усилить эмоциональный щит, м-м-м… — выдохнул он, прежде чем уверенно завладеть губами Драко. Тот качнулся вперёд, с готовностью и с несдерживаемой страстью отвечая. Лаская руками и губами юное тело, ведя в этом древнем танце любви, Гарри старался не подавлять, а направлять; не ограничивать, а давать свободу действий. И когда Драко, едва успев перевести дух от пережитого наслаждения, запустил пальцы ему под ремень, Гарри сначала не собирался останавливать ознакомительно-несмелые прикосновения, к тому же, ему тоже не помешала бы разрядка, но потом… По ощущениям, время ритуала приближалось, а сексуальное удовлетворение совершенно не способствовало концентрации и ясности мысли, так необходимым для предстоящего обряда, поэтому, перехватив руки Драко, он нежно и глубоко его поцеловал. — Секунданты прибыли и размещены в гостиной. Хозяину нужно готовиться, — чопорно проскрипел Кричер. — Хозяин строго-настрого наказал Кричеру, что если он сильно увлечётся, напомнить ему о времени без четверти десять. В голосе домовика явственно слышался невысказанный упрёк, мол, хватит развращать гостей дома. Вот же, ушастый паразит! Хотя именно сейчас его появление было как нельзя кстати. Начать объяснения — что, как и почему — стало легче. — Уизли — и секундант в дуэли против Дамблдора? — с изрядной долей скепсиса фыркнул Малфой, когда Гарри закончил короткое повествование о своих ближайших планах, а он сам поднялся со стула и принялся за починку одежды. Надо сказать, бытовыми чарами мальчишка владел не хуже, чем боевыми. — Даже если не брать в расчет долги рыжего семейства перед стариком, а их, поверь мне, немало, одно устройство Билла в Гринготтс чего стоит, то… — И тем не менее, — перебил Гарри недовольное ворчание и устало потёр лицо. Говорил Драко таким тоном, словно бы злился, и злился явно не та ту ситуацию, в которой они вдвоём оказались. Ему и раньше приходилось объясняться с несостоявшимися любовниками, но именно сейчас почему-то это сделать было сложно. Наверно, сказывалась разница в возрасте и боязнь обидеть мальчишку… — Рон подал прошение согласно дуэльному кодексу. И я его удовлетворил. Признаться… хм… я на одного связанного секунданта не рассчитывал, а тут сразу комплект. Да и отказать без должной причины — значит нанести оскорбление роду. — От Уизли не убудет, — тихо буркнул Драко, словно бы не желая быть услышанным. Однако Гарри разобрал невнятное бормотание. Скорее, Малфой не злился, а ревновал. И с чего бы вдруг? Может, сам хотел предложить свои услуги? Склонив голову, Гарри повнимательней присмотрелся к Драко, увлеченного процессом «штопки и глажки» брюк, хотя они и так уже выглядели как новенькие, и покачал головой. Столь явная демонстрация недовольства его несколько озадачила и навела на мысль, что шерстя память Уизли, кроме всего прочего, нужно обратить внимание на межличностные отношения ребят в стенах Хогвартса. — Полагаю, Артур сильно сопротивлялся… прошению и удовлетворению, — переходя к полировке ботинок всё тем же ворчливым голосом продолжил Драко. — Ну, да, было дело, — решив перевести разговор в иное русло, поскольку настроение Драко ему категорически не нравилось, Гарри виновато произнёс: — Извини, мы ведь даже не поговорили о цели твоего визита. Взял сразу в оборот… Завтра, м-м-м? А если это что-то очень важное, то тогда после обряда… — После обряда ты будешь ни на что не способный, — пробормотал Драко, с преувеличенным вниманием осматривая свою одежду. — Что же касается цели... — вскинув голову и наконец-то на него взглянув, Малфой нахмурился. — Я просто хотел ещё раз поблагодарить за артефакт — он мне очень помог, и предупредить о странной реакции Дамблдора. Мне показалось, что увиденное его не столько удивило, сколько удовлетворило и навело на какие-то мысли. Он словно бы… — Драко замолчал и в задумчивости прикусил губу, — ожидал нечто подобное и теперь раздумывал, как бы это использовать. Однако сейчас не время для подобных разговоров. Тебя явно хотят поторопить, — кивнув в сторону появившегося домовика, Драко криво улыбнулся и, прищурившись, спросил: — Мне уходить через камин или? — Можно, конечно, «или», но через камин удобнее, — ответил Гарри, озадаченный вопросом и выражением лица мальчишки. — Идём, провожу. По пути в гостиную они перекинулись парой слов о предстоящем ритуале. Гарри принял к сведению рекомендацию Драко насчет использования энергетических настоек вместо обычных восстанавливающих зелий. Ну а после забавной реакции Рона на Малфоя, который с царственным видом со всеми раскланялся и, поцеловав дамам ручки, исчез в зелёном всполохе, сделал себе зарубку, что, копаясь в памяти Уизли, нужно не просто обратить внимание на взаимоотношения мальчишек, а в деталях всё рассмотреть. — Ещё раз благодарю за оказанную мне честь, — переведя взгляд с затихающего камина на будущих секундантов и Андромеду, Гарри поклонился и щелкнул пальцами. — Кричер, смотайся в лавку Бове и купи энергетических настоек. Скажи — они нужны хозяину, собирающемуся проводить энергоёмкий обряд. Потом проводишь всех в ритуальный зал. Ну, а я переодеваться… Быстро поднявшись по лестнице и войдя в спальню, Гарри сразу же стащил с себя футболку и брюки, пришедшие в негодность, и собрался было снять трусы, как дверь распахнулась и со словами «Какого Мордреда здесь делает хорёк и на кой хрен нам сдалась Скитер?» — в комнату ввалился Рон. Гарри выпрямился и, подавив желание выставить вон невоспитанного мальчишку, мысленно выругался и медленно повернулся. — Рон, детство и война закончились. Драко нам не враг, — начал Гарри и поднял руку, жестом останавливая, без сомнения, возмущённые речи Уизли. — Так почему бы ему ко мне не прийти? К тому же, его мать — урождённая Блэк, а я, как ты знаешь, глава рода. Что до Риты, то она, мой… биограф и будущий секундант. Согласись, взрослый и опытный маг нам не помешает. А Скитер мастерски владеет не только языком и пером, но и волшебной палочкой. Откуда знаю? — От поверенного. А теперь, давай закончим с намеченными на сегодня делами, а потом поговорим. Хорошо? — Ты уже обещал рассказать о Дамблдоре, — лохматя без того всклоченные рыжие волосы и обиженно сопя, пробухтел Рон. — Обещал, — кивнул Гарри, — но чуть позже. Вот разгребусь с делами, тогда посидим и поговорим. А теперь я в душ… *** Душ, потом ритуал, прошедший без сучка и задоринки, но сильно его измотавший, и если бы не энергетические настойки, о пятичасовом блуждании по воспоминаниям ревнивого мальчишки можно было на сегодня забыть. А сейчас, обременённый новыми знаниями о юном Поттере — оживившими и придавшими рассказу мальчика остроту и динамику; о семействе Уизли; о факультетском противостоянии; о школьном беспределе; о профессорской безнаказанности, - Гарри отрешенно пялился на потолок и лениво размышлял. Но странное дело, размышлял не о том, что увидел, а о решении, к которому пришли Лонгботтомы и которое озвучат завтра, вернее, сегодня в десять часов. О цене, которая, судя по решительному, но слегка смущённому виду Невилла, будет очень большой. Как для него — главы рода Блэк, так и для Беллы.