***
— Верни немедленно! — заговорил, точнее зарычал. Прямо в тот же день, когда я забрал чёртов мобильник. Это был единственный вариант. Отвезти в Китай я Тяня не мог. Но мог оборвать все связи с тем паршивцем. Так будет лучше. Чёрт, уже повторяю слова отца. А братишка смотрит уже на меня, как когда-то я смотрел на отца. С ненавистью, всепоглощающей и искренней. Это больно… — Нет. Он будет у меня, пока ты не станешь жить нормальной жизнью. — вот и всё, поговорили. Думаю, теперь и год слова не услышу. Как же всё… .***
Тянь действительно со мной не говорит. Уже как месяц. Только теперь даже не смотрит. Такого даже я не мог ожидать, когда забирал его из Ханчжоу. Но мои чувства сейчас кажутся менее важной проблемой, чем кашель. Простой кашель младшего брата. Который начался неделю назад и только усиливается. Сколько больниц мы обошли. Сколько анализов сдали. Но ни в одной нам не сказали его причину. «Пейте лекарства», «бросьте курить», «поменяйте рацион», «избавьтесь от аллергенов». Лекарства не помогают. Курить он и сам бросил, потому что кашлять при курении слишком тяжело. Питание как у фито-няши, кто бы это ни был. А в самой квартире стерильнее хирургической палаты. Я уже начал думать, что у него аллергия на меня. Остался последний вариант: сменить место жительства. Может проблема в климате. Которая просто не проявлялась два года. И мы переехали. В Канаду. В горах кашель отдавался эхом. В Швейцарию. Потом в Англию. В Польшу. Куда угодно, только не в Китай. Но Тянь сломал меня. Я даже стал подозревать, что он исходился так только ради этого. Только эта теория не сходилась с фактом, что Тянь не меньше меня бесился и пытался избавиться от этой болезни. Даже стал принимать все условия, необходимые для этого. Критической точкой стало резкое ухудшение внешнего вида мелкого чертёнка: тощее с зеленоватым оттенком тело, рассеянность, падение на ровном месте. Да пошло оно всё к чёрту! — Мы летим в Китай. — ответа я не ожидал, потому что уже привык говорить в одностороннем режиме. — Ты серьёзно? — я даже дрогнул от неожиданного звука возле правого уха. Смотреть прямо в глаза после такого длительного «перерывчика» оказалось непривычно. А видеть в них не только ненависть, но и надежду в перемешку с недоверием ещё больше. Зрительный контакт разорвал только очередной приступ кашля, который Тянь направил в сжатый кулак. Я практически чувствовал, насколько болят лёгкие от трёх месяцев беспрерывного раздирания гортани.***
— Ты совсем охуел?! — вот же гадёныш, где только набрался таких слов. — Тебя что-то не устраивает? Мы в Китае. — в Пекине, не в Ханчжоу, но в Китае же! Должен быть благодарен, что вообще… ПОСТАВЬ ВАЗУ НА МЕСТО… *БАХ* Она была из династии Ши… *Дзынь* Панельные окна. Не повезёт тем, кто внизу. Что ты в них кинул? А, стул из сандалового дерева. А вот и кофейный столик летит, фарфоровая статуэтка в фарфоровую люстру. Даже странно, что целью выступаю не я. — Успокоился? Или тебе ещё одну квартиру дать разнести? Если нет, то иди спать, завтра поедем к доктору. — Ненавижу тебя. — я думал, что самое страшное слышать эти слова, пропитанные злобой. Но я ошибался, очень сильно ошибался. Самым большим ударом оказалось слышать отчаяние…***
— Он не болен. — да вы издеваетесь. Седой мужчина, уже полностью превратившийся в сплошную маленькую морщину просто сел за стол и начал писать. — Доктор, мы не просто так к вам обратились. Вы лечили наших людей от таких болезней, которым даже нет названия. Отец бы не стал обращаться к вам просто так. Вы взгляните на него, — я указал пальцем в комнату, где сидел мой брат, уже просто задыхаясь от кашля, — мой младший брат уже полгода мучается, ничего не помогает. Мы уже всё перепробовали. Вы последняя надежда. — Я и не говорил, что проблемы нет. Скорее всего, он умирает… — я не сдержался. Впервые за долгое время не смог сдержать себя. Я даже не осознал, что держу этого деда за горло, уже повисшего над столом. Отпустить так сложно, словно руки мне не принадлежат. А он молодец, даже не испугался, лишь кряхтит от нехватки воздуха. Сразу видно, что этот человек долго знает нашего отца. — Лучше позаботьтесь о младшем брате. Судя по всему, ему недолго осталось…***
— Да, отец, слушаю. Нам пришлось вернуться в Ханчжоу. Так необходимо. Мы поживём в квартире дяди. Хорошо, прощай. Тянь, что ты хочешь на ужин? Тянь? — Сбежал. Видимо жизнь со мной научила его не только ненависти, а и умении открывать дверь абсолютно беззвучно. Думаю, куда, а точнее к кому он побежал даже спрашивать смысла нет.***
Спешил настолько сильно, что забыл деньги и даже куртку. Глупый младший братец хочет к этому больному кашлю ещё и воспаление лёгких в середине октября заработать. Нужно вынести пальто, зря я за ним на машине гнался что ли. Хм, знакомая рыжая макушка. Да не обнимай ты так сильно, братишка, а то рёбра переломаешь оборванцу. А рыжик бесится, орёт. Это ж надо быть таким эмоциональным. Ого, злится, а куртку свою на плечи Тяня накидывает. Как мило. Тянь, не улыбайся ты так, а то после года кирпичного выражения лица и нерв защемить может. Неужели тебе правда так жизненно необходим какой-то бестолковый рыжий пацан… — Всё-таки это была болезнь не в органах, а в голове, — я настолько погрузился в свои мысли, что и забыл о докторе на соседнем сидении. — Хотите сказать, что он задыхался просто потому что рядом не было объекта его обожания? — Это психологическое. Такое случалось за всё время всего несколько раз. Но когда человек становится зависимым от другого, он словно создаёт собственную Вселенную вокруг него. Со своей атмосферой, даже кислородом. Начинает дышать им, — видимо в прямом смысле слова. Это чем он так должен пахнуть, что ты не можешь надышаться, словно наркоман? — а результат прямо на лицо: кашля как не существовало. Хороший итог, доктор. Но как это объяснять. Отец будет явно недоволен. Мягко говоря. Тянь, да опусти ты его, вы же посреди улицы стоите!