*****
Джино было что вспомнить, другое дело, что не все воспоминания доставляли ему удовольствие. Своего первого хозяина пес любил. Нельзя сказать, что почтенный дон был с ним особенно ласков, но на то он и Хозяин. Да, это был настоящий господин, в наше время таких не делают. Джино нравилось, когда он принимал у себя друзей или сам отправлялся в гости, прихватив Джино с собой. На таких посиделках Джино ни к чему не прислушивался, просто дремал. Старый пес прикрыл глаза и словно снова ощутил запахи той минувшей жизни: аромат сигар, хорошего виски и упоительный запах дорогих хозяйских ботинок из мягкой кожи. А поздно вечером они возвращались домой по остывающим улицам Палермо. Но пришел день, и все это кончилось. В тот день Джино узнал себе цену. Он трус. Хозяина он, конечно, любил, но погибать смертью храбрых не собирался. Когда прозвучал первый выстрел, он не бросился защищать Хозяина, не заслонил его собой. Он спрятался, с трудом втиснув свое упитанное тело под софу. И вскоре терпкий запах крови перебил все сладкие запахи прежней счастливой жизни. Один из убийц пристегнул поводок к ошейнику Джино и властно увлек пса за собой. «Это что же, похищение? Зачем? — недоумевал Джино, но подчинился. — Дернешься, неровен час застрелят как собаку». Его новым хозяином стал Амилкаре Бренно. Дурной человек, злой. Мог пнуть. Джино старался лишний раз не попадаться ему на глаза, благо, масштаб поместья это позволял. И еще, там всегда было мясо, много мяса. Не проходило и дня, чтобы он не получал свой теплый парной кусочек. Конечно, Джино тосковал по Хозяину, но вскоре смирился. Однажды его жизнь снова изменилась. В тот день все в доме готовились к отъезду: паковали багаж, укрывали мебель тканевыми чехлами. Пес беспокоился, уж не бросят ли его как старую ненужную рухлядь? Но все произошло совсем не так, как он ожидал. Джино сидел и дрожал от страха, прижавшись к колесу фургона, пока не стихли автоматные очереди, и лишь потом осмелился выглянуть из-за машины. Амилкаре Бренно лежал на грязной соломе, широко раскинув руки. «Где эта чертова псина?» — послышался голос хозяйского сынка. Вскоре Джино затолкали на заднее сиденье автомобиля. С тех пор у него появился новый хозяин — Марко. В его глазах зияла такая пустота, что иногда Джино казалось, что перед ним не человек. Но и это был еще не конец истории. Несколько недель назад поместье, куда перевез его Марко, оцепил отряд карабинеров. Штурм был короткий, но яростный. Два телохранителя Марко упали замертво, третий бросил оружие и сдался. Только хозяин Джино так и остался сидеть в кресле, как ни в чем не бывало. С пустым лицом он позволил заковать себя в наручники и увести. В этот самый момент пес, спасавшийся под столом за тяжелыми складками скатерти, случайно глотнул пыли и чихнул. Один из бойцов рывком повернулся на шум, вскинув автомат. По логике вещей этот чих должен был стоить Джино жизни, но карабинер, чье лицо было скрыто балаклавой, неожиданно опустил оружие и позвал кого-то из соседней комнаты: «Генерал, с этим-то что делать?» На зов появился весьма необычный человек: сам седой как лунь, но быстрый и энергичный. Он-то и распорядился доставить Джино сюда.*****
«Интересно, в тюрьме для людей так же паршиво?» — размышлял старый пес, стряхивая дрему. Он зевнул, разогнал остатки сна и сквозь прутья решетки увидел того самого седого генерала. — Узнал меня, да? — почему-то обрадовался человек. — Елена, сюда! Я его нашел. К решетке быстро подошла симпатичная светловолосая женщина со спокойным умным лицом. — Нравится? — не то спросил, не то попытался убедить свою спутницу генерал. — Ну, не знаю. Вроде нормальная собака. — Посмотрите, какой статный пес, — стоял на своем генерал. — Красавец! Ему бы медаль на шею… — За неоднократную верность? — Елена! — Ладно, ладно… Уж и пошутить нельзя. — Проявите сострадание. Он много повидал на своем веку, и если вы его не возьмете, Джино, скорее всего, усыпят. А мне бы этого не хотелось, — добавил человек еле слышно. — Вот это, генерал, было сейчас очень нечестно! — Но это правда. Мы упекли Марко за решетку и сделаем все, чтобы он оттуда не вышел. Никогда. До смерти. Но Джино нужно теперь куда-то пристроить, а я не могу взять собаку. И я подумал о вас с Тано. Ведь только у вас есть собственный дом, и если вы приютите Джино, это будет правильно и, как бы поточнее сказать… — Вообще-то мы собирались взять кошку. — В этом будет следование традиции. Послушайте, у нас с вами соглашение: в трудных ситуациях я иду навстречу вам, а вы помогаете мне, когда есть необходимость. Считайте это моей личной просьбой. Вспомните: в том, чтобы упечь Марко, вы тоже участвовали. Женщина оценивающе рассматривала старого пса, а генерал на ходу придумывал все новые и новые аргументы: — Вы же были знакомы с Амилкаре Бренно и многим ему обязаны. Когда убили вашего отца, Мясник уберег вас от расправы. Неужели сейчас вы не можете позаботиться о его питомце? Возможно даже, он вас помнит…*****
Конечно, Джино ее помнил. Вообще-то женщины не были редкими гостями в поместье Бренно. Обычно кто-то из парней ехал в город и возвращался в машине, набитой девочками — разными, на любой вкус. И в такие вечера в доме воцарялось недоброе веселье. А эта дамочка совсем на них не походила. Приезжала одна и явно пользовалась расположением позапрошлого хозяина Джино. Амилкаре Бренно всегда лично выходил встретить гостью. «Вдруг она такая же злая и жестокая как он?» — забеспокоился пес. А как тут не тревожиться, если до сей поры каждый новый хозяин оказывался хуже предыдущего. Тем временем генералу удалось-таки уговорить свою спутницу. Джино понял это по ее глазам. Так что ж, теперь баба?! Пес горестно вздохнул. Еще седой упоминал какого-то Тано. Это что еще за фрукт? Среди знакомых Хозяина был человек с таким именем, и однажды он с друзьями и Джино нанесли тому визит. «С ним опасно иметь дело, — говорили потом. — Чистый псих!» — повторяли они. Перспектива знакомства со столь зловещей личностью пугала. Вскоре к генералу и Елене присоединилась служительница приюта. — Ну что, вы решились? Очень хорошо. Кстати, у нас действует государственная программа, по которой понравившееся вам животное можно стерилизовать. Вам это ничего не будет стоить… «Ах ты, лицемерная клуша! — негодовал про себя Джино. — Хорошая собачка, сю-сю-сю… А сама, поди, прикидывала, стоит меня кастрировать или уж сразу усыпить!» — Э… Спасибо, пожалуй, не надо, — мягко остановила ее Елена. — Я хотела бы забрать его прямо сейчас. Путь нам предстоит неблизкий. Она отдала служительнице какие-то бумаги. Та невнятно бормотала себе под нос: «Так… Разрешение оформлено. Адрес… Федеральная земля Бавария…» Как, его увезут в Баварию? Определенно, судьба Джино уже давно катилась по наклонной плоскости. Как прекрасна была жизнь на жаркой Сицилии, где он когда-то родился. Потом была Ломбардия с ее холодными зимними дождями. А будущей зимой его, скорее всего, будут заставлять гулять по снегу. Пес вздохнул с таким видом, словно лучше было бы ему умереть, и повернулся мордой к стене.*****
Не прошло и часа, как Джино, Елена и генерал выехали за ворота приюта. Растянувшись на заднем сиденье, пес исподтишка разглядывал новую хозяйку. По крайней мере, держится она уверенно. Он обратил внимание на ее жакет из дорогого твида и очень недешевые ботинки. «А сучка-то породистая», — решил про себя он. Генерал пребывал в превосходном расположении духа. — Вы только представьте, Елена, — рассуждал он, — сейчас в нашем распоряжении находится свидетель, который мог бы пролить свет на тягчайшие преступления… — Вы думаете, Алессио, пес мог видеть, кто убил Амилкаре? — Несомненно! И это далеко не все. На допросах нескольких очевидцев… Малозначительных лиц из обслуги: шоферов, дворецких, выяснилось, что первый хозяин брал Джино почти на каждый совет Куполы. Пес все слышал, видел. Если бы Джино мог говорить, он мог бы снабдить нас материалом на несколько томов уголовных дел. «Ага, так тебе все и выложил!» — ухмыльнулся про себя Джино и перевернулся на другой бок. Давненько он не ездил в такие длительные поездки, и плавные изгибы дороги и мелькание деревьев за окнами действовали на него усыпляюще. — Алессио, вас домой или в контору? — Ни то, ни другое. Как доберемся до Милана, высадите меня на стоянке такси. Вам нужно поторопиться, если хотите добраться домой засветло.*****
Кажется, сон все-таки сморил Джино. Он проснулся от того, что едва не упал с сиденья машины на крутом повороте горной дороги. Генерала в салоне не было. Все вокруг выглядело непривычно, к тому же в этом краю уже воцарилась осень. Свет неба потускнел, подножия величественных гор погрузились в плотные тени — близился закат, но они все же успели добраться домой до темноты. Вскоре они остановились на гравийной подъездной дорожке перед высоким крыльцом. Елена распахнула дверцу машины, и в салон ворвался прохладный и влажный вечерний воздух. Старику Джино очень не хотелось выдвигаться навстречу холоду и неизвестности. «Господи, мне теперь каждый день подниматься по этим ступенькам», — скорбно подумал он, прикрывая морду лапами. Хозяйка помахала рукой кому-то в окне второго этажа и легко взлетела на крыльцо. С расстояния в десять шагов ее можно было принять за девушку-студентку. «Еще держится за молодость, а глаза усталые, — прикинул Джино. — Глаза-то, милочка, тебя и выдают!» Наконец, любопытство пересилило страх и скептицизм, и пес выбрался из автомобиля. Он окинул взглядом добротный трехэтажный особняк времен Карла Альбрехта. Хозяева этого гнездышка явно не бедствовали. «Только не рассчитывай на щенячьи восторги, женщина! Я видел дома и получше», — с этой мыслью Джино, тяжело дыша, поднялся на крыльцо своего нового жилища. «Эх, люди, — размышлял он, — какие вы все-таки недолговечные. И почему ваши жизни такие короткие?»