Сияние Карасуно

      — Я взяла тебе латте!... Мать!       Вот так вот и прервались наши мирные обнимашки с Хаджиме, как только мы услышали весёлый, а потом возмущённый голос Сузуму. Быстро отпрянув друг от друга, мы оба постарались привести себя в порядок. Он - поправив свою футболку, а я - вытерев немного влажные от слез щёки.       Тоору тоже малость ошалел, увидев нас такими. А потом выкинул что-то наподобие «Помирились, два барана», после чего уловил мой возмущённый взгляд и, не удивлюсь, испепеляющий взгляд Ивы, усмехнулся и сел на своё место.       Мы с Хаджиме честно старались убедить Сузуму в том, что никто из нас не обижал друг друга и что у нас, вообще-то, всё хорошо теперь. Убеждали мы её очень долго, ведь «Я видела слёзы!» было её доводом к тому, что парень всё таки меня обидел.       Единственный, кому эта ситуация показалось забавной, был Ойкава. Этот дурень тихо, но смеялся на протяжении всего нашего разговора с Сузуму! Услышав обещание Ивы закопать его, он сказал:       — Ты мне каждый день это обещаешь.       И всё. Ну, и снова тихий смех, который вот-вот должен был перейти на громкий. И чего это он так при Сузуму ведёт себя? Обычно он не такой. Впрочем, это потом.       Такой вот весёлой компанией мы вышли из кафешки, как только все всё доели, допили и познакомили Сузуму со всеми. Я старалась утихомирить смеющегося Тоору, а Хаджиме и Сузуму шли немного позади.       — Ай... Да все-все... Ха-ха-ха, ладно, я успокоился, - со смешком добавил он, уворачиваясь от моих щипков. Конечно, я не старалась сделать ему больно, никогда в жизни. Просто дружеский щипок, чтобы он, наконец, перестал смеяться.       — Давно пора, Дуракава, - с театральной обидой сообщила ему я, скрестив на ходу руки и отвернув от него лицо с надутыми губами.       — Да я же... Эй! И ты туда же! Опять! Хватит коверкать мою фамилию, тем более при ком-то!       Я развернулась, остановившись, и удивлённо посмотрела на Тоору. Сузуму дошла до меня и подхватила под руку, а Хаджиме остановился рядом с Ойкавой. Кажется, я, не подумав, опять исковеркала его фамилию. И кажется это передаётся воздушно-капельным путём, раз я делаю это неосознанно, как и Ива.       — Упс, неловко-то как, - поджав губу, весело высказала я свою мысль.       Ещё пару секунд тишины, и раздался смех Хаджиме, который подхватила и я, только Сузуму осталась стоять тихо, не понимая, что сейчас происходит. И только сейчас я обратила внимание на обиженное лицо друга, что смотрел то на Хаджиме, то на меня, даже пыхтя и поставив руки в боки.       — Твою фамилию коверкать - одно удовольствие, - сообщил Хаджиме, кладя свою руку на правое плечо Ойкавы.       — Согласна! Например... Эм, Тупокава, - начала я загибать пальцы, - Дуракава, Мерзикава, Идиокава, Мусорокава, Петухава...       — А петухи-то тут причём? - взвыл Тоору, вскинув брови.       — Да, с петухами круто, - сказал Иваизуми, и мы дали друг другу пять, улыбаясь. – Успокойся и пошли.       — Да как мне быть спокойным, когда меня лучшие друзья оскорбляют! - топая ногами, Ойкава шёл сзади. – Никакого уважения, честное слово!       — Мы же с любовью, То-чан, - со смешком сказала я через плечо, идя со всё ещё хлопающей глазами Сузуму под ручку и таща в другой руке пакет с новой курткой.       — И так тоже, пожалуйста!

***

      — Я дома!       Я кричала это на весь дом всегда, когда приходила домой. Даже если никого дома и не было. Я сделала это и сейчас, садясь на порог и снимая обувь, а после ставя её в небольшой шкафчик для обуви. Медленно встаю и, подхватывая пакет, направляюсь в свою комнату, по пути ещё умудряясь зевать и потирать глаза. Спать хочется, ужас просто...       — Ой, ты пришла уже.       Мой крик и снисходительная улыбка этой женщины. Вот кто учил её так делать, а?! Зачем стоять где-то и пугать меня? И ведь какой чертов раз она это делает!       — Ками-сама!       — Можно просто мамочка, - наклонив голову, сказала она и кинула быстрый взгляд на часы в коридоре. – Ты где так долго была?       — Гуляла...       — С кем?       — С людьми.       — С какими?       — С хорошими.       — Кто эти люди?       — Мои друзья.       — Кто?       — Те самые...       — Ты че, смеёшься? - поднимая бровь, спросила мама, чьи уголки губ слегка подергивались. Только вот было не понятно – от смеха или раздражения? Хотя, первое более вероятно.       — Отнюдь. Никоим образом. Совсем нет. Ты не права, это не так. Я даже не думала, отвечаю...       — Хина!       — Ха-ха-ха, - сгибаясь пополам, я засмеялась. – Прости, я должна была это сделать. Я была с Сузуму, Тоору и Хаджиме.       — Хаджиме-кун? Я видела недавно его мать, - разворачиваясь на носочках, мама пошла на кухню, а я пошла за ней. – Кэзуми-чан, кажется, вообще не стареет!       — Да и ты не старая, вроде... - я села за стол, предварительно оставив пакет с купленной курткой в проходе.       — Вроде? - усмехнулась матушка, поставив две кружки с чаем на стол и сев за стол напротив меня. На самом деле, она, моя мама, выглядит очень даже хорошо. Если не знать, что ей тридцать пять лет, то ей можно дать всего лишь двадцать пять. – Ну, спасибо. Кстати, они приходят к нам в гости на выходных.       Кубик сахара упал в кружку, из-за чего несколько капель чая попало на стол. Я непонимающе уставилась на мать. Что она сказала? Я, кажется, становлюсь глухой или мне просто послышалось. Она позвала чету Иваизуми к нам в гости?       — Что?       — Иваизуми. Они придут к нам на выходных. Ты же общаешься ещё с Хаджиме-куном?       — Уже...       — Чего?       — Нет, ничего. Говорю, прекрасно, - я улыбнулась.       На самом деле, я даже рада, ведь увижу его ещё раз. Ещё раз поговорю. Да и с мамой его, Кэзуми-сан, увижусь. Как же давно я её не видела, честное слово! Эта миловидная женщина сразу мне понравилась. Всегда предложит что-нибудь перекусить, попить, поинтересуется твоим здоровьем, настроением, твоими делами, поговорит с тобой по душам. Просто чудо!       — Сэтсуко-чан тоже придёт! - воскликнула мама, смотря в телефон, на которое только что пришло уведомление.       — Ты и Ойкаву-сан позвала?       — А что? Мы давненько не собирались вместе, - обхватив двумя руками кружку, ответила мама и прикрыла глаза. – Славное было время. Как хорошо мы спелись! Да и вы такими маленькими и миленькими были.       — Мы и сейчас все миленькие, - я нахмурила брови и отпила чай. – Ты, кстати, почему дома? Говорила же, что в ночь.       — Планы слегка поменялись, поэтому я уезжаю завтра до пятницы. А в субботу уже придут Кэзуми и Сэтсуко. Где-то часа в три... У тебя есть тренировки по субботам?       — Да. По субботам мы не учимся, поэтому с утра и до... неизвестно, до скольки. Могут раньше отпустить, а могут и задержать.       — Я тебе задержусь! - прикрикнула мать, нахмурив брови. – Будет она ещё задерживаться с больным плечом. Ему вообще покой необходим! Меня не слушаешь, так врача послушай.       — Я его не особо и напрягаю... - недовольно и тихо себе под нос прошептала я.       Допив чай одним глотком, мать встала из-за стола и подошла к раковине, чтобы помыть посуду. Всё ещё недовольно бурча о том, что мне следует уйти из волейбольного клуба, она вытирала мокрые руки кухонным полотенцем. Весело за ней наблюдая, я не выдержала и, быстро вскочив со своего места, подбежала к своей любимой женщине и обняла её.       — Честное слово, мам! Я не напрягаю плечо и не буду! Ты только не забудь, что упоминать это при матерях Тоору и Хаджиме не стоит, пожалуйста. И не волнуйся ты так! Все будет хорошо, даже замечательно. Оно, плечо, уже практически не болит!       — Тебе нельзя верить, - с надутыми губами произнесла мать. Словно ребёнок, право слово.       — Ну, мамочка, пожалуйста, - крепче её обнимая, пропела я.       Спустя несколько секунд она сдалась под моим, так сказать, напором и сказала мне идти готовиться к завтрашнему учебному дню и ко сну. Какой бы любительницей еды я не была, но сейчас я есть не хотела, а значит ужин отменяется.       Помывшись, переодевшись, собрав сумку на завтра, я пожелала спокойной ночи матери и улеглась в свою кроватку, плотно укрываясь теплым пледом. А потом я удивляюсь - почему мне так жарко?       Итак, подводя итоги сегодняшнего дня, я радостно улыбнулась. Купила крутую джинсовую куртку и помирилась с Ивой. Второе - самое замечательное! Ещё и на выходных встретимся стопроцентно. А ещё Ойкава будет. Эх, как в старые добрые времена!       Только начала потихоньку засыпать, как вспомнила наши объятия. В один момент живот закрутило и стало очень жарко. А ещё стало так неловко! Эта сцена, наверное, выглядела более комично, чем романтично... Тьфу, причём тут романтика?! Ками, что же такое, ну... Как малый ребёнок.       — Я просто очень рада этому, вот и всё, - прошептала я, складывая плед в невообразимую фигню и закидывая на него ногу. – Это просто быть не может. Мне просто нужно побыстрее заснуть, иначе понапридумываю ещё чего-нибудь.