***
Я привык фотографировать, когда происходит что-то особенное. Но в жизни у меня был человек, который оставил мне лишь теплые воспоминания и одну чертову фотографию, которую я пересматриваю каждый день. Полароидная карточка — единственное, что осталось от тебя. У нас было бы гораздо больше снимков, если бы не твердила одно и тоже: «Зачем тебе фотография, если ты можешь запомнить нас такими какие мы есть.» Что странно, для человека двадцать первого века, ты даже не вела свой инстаграм. Люди забывают информацию, как только понимают, что ее больше не нужно держать в уме. Но снимки мы делаем, чтобы зафиксировать момент и запомнить его. И в правду, ты оставила мне в памяти кучу моментов и плохих, и хороших. Но я не думаю, что с фотографией я бы запомнил все гораздо хуже. Я не понимал почему ты не хочешь фотографироваться? Сначала я сводил все в шутку, мол ты в розыске и тебе нельзя фотографироваться, чтобы никто не узнал тебя и не сдал копам. Потом же я думал, что ты просто-напросто стесняешься меня. Ты отмахивалась и обижалась на меня. — Я никогда не пойму тебя. Ты получаешь шанс каждый день выкладывать фото с Лил Пипом и не пользуешься им, — смеясь, говорил я тебе. — Ты считаешь себя некрасивой? — Гас, ты действительно думаешь, что я встречаюсь с тобой только потому что ты звезда? Нет, Густав, я встречаюсь с тобой потому что люблю тебя. И нет, я очень красивая. — Но почему, неужели так тяжело немного попозировать? — Память — это то, что есть в твоем сердце и твоей голове, а если ни там, ни там нет, то и фотографии не помогут. А что если ты права? Но все же, я хотел показать миру, что у меня есть ты и я искренне счастлив рядом с тобой. Безусловно они знали, что у меня есть ты. Они видели тебя на каждом концерте. Некоторые фанаты обожали тебя, а некоторые нет. Я часто слышал в твою сторону оскорбительные слова. Был один случай, который я прокручивал часто в своей голове: — Ты ничтожество, встречаешься с ним только из-за того, что он звезда, — толпа разъяренных фанатов кричала в твою сторону, когда мы заходили в клуб. — Густав, она не достойна тебя! — Не слушай их, дорогая, — я крепко сжал твою руку и потащил в здание. — Стой, — ты отдернула мою руку и приблизилась ко мне. Крепкий поцелуй. Настолько крепкий, что мне казалось, что он перерастет во что-то большее. Ты запустила в мои и так растрепанные волосы свою руку и слегка оттянула их. Я притянул тебя ближе к себе и казалось, что мы сольемся воедино. Отстранившись, ты посмотрела на этих людей и сказала: — А вы так можете? — улыбнулась мне и потащила меня в клуб.***
— Я не могу, Гас. Я устала. Не могу, понимаешь. Они чокнутые! Как можно желать человеку смерти, совершенно не зная его? — Я понимаю тебя. Прости, малыш, — я был расстроен не меньше тебя, мне было вдвойне хуже: я не мог ничего с этим поделать и мне было так больно смотреть на тебя, грустную, плачущую. — Нам надо расстаться, Густав, — эти слова моментально разбили мое сердце на миллион осколков, я боялся услышать это когда-нибудь, я не хотел потерять тебя. Я любил тебя. Всем сердцем. — Нет-нет-нет, мы что-нибудь обязательно придумаем. — Я понимаю, Гас, первое время будет тяжело, но со временем про меня забудут, забудешь и ты. Они правы: я — не тот человек, который нужен тебя. Я перебил тебя: — Заткнись, — я впервые накричал на тебя. — Я люблю тебя, неужели ты не понимаешь? Я сделаю все ради нас с тобой. Я не позволю им разрушить наши отношения. Ты — лучшее, что случалось со мной. — Я люблю тебя, — поцелуй, такой сладкий, нежный, но такой соленный от твоих слез. Ты прижалась ко мне лбом и прошептала фразу, которая окончательно добила меня: «Так будет лучше для всех». И ушла оставив меня разбитым, нет, убитым. Морально убитым. Я написал в твиттере пост: @lilpeep: Она бросила меня из-за вас. Я бросаю вас из-за нее. И прикрепил фото с того дня, где ты меня поцеловала. Да, у нас было много таких фото, которые делали фанаты, но я их не считал. В тот вечер, я решил бросить свою карьеру, бросил все, что было так важно. После этого случая прошло не мало времени и в твой адрес стало только больше угроз, оскорблений. Я защищал тебя как мог, правда. Но фанаты, мои фанаты были безумными. Они избили тебя, избили тебя до потери сознания, до комы. Я был зол, я и сейчас зол. Я ненавижу всем сердцем каждого, кто сделал это с тобой. Знаешь, что самое печальное? Они избили тебя так сильно, что ты забыла меня. Забыла все, что связанно со мной. Забыла три года своей жизни. Забыла, что тебе уже не семнадцать, а почти двадцать один. Забыла. Я не появлялся в твоей жизни по просьбе твоих родных. Они не любили меня, да. Они не одобряли мой образ жизни и твой выбор. Они попросили меня разблокировать твой телефон и удалить все, что связанно со мной. Я долго не хотел этого делать, но я боялся, что фанаты опять сделают это с тобой. И поэтому, я понял, что пора. Пора отпустить тебя, чтобы ты жила нормальной жизнью. Пора отпустить тебя, чтобы ты была счастлива. Когда я залез в твой телефон, в первую очередь отчистил твой iTunes от моих песен, ты всегда говорила, что ты любишь мои песни, тебе нравится как я пою. Дальше я залез в галерею и увидел там много наших фоток. Я не знал об их существовании. Я пересмотрел их много раз с того дня, я перекинул себе все твои фотки, чтобы оставить тебя в памяти надолго. Я тяжело переживал наше расставание. Я не находил себе места. Это чертовски сильно подкосило меня.***
Я вернулся на сцену, чтобы такого больше не произошло. Я боялся за тебя, переживал, скучал. Концерт в Вегасе, в городе грехов. Город, который спит днем, а работает ночью. Концерт в самом разгаре, я исполняю свои новые песни из альбома, который вышел буквально на днях. Еще пару песен и будет встреча с фанатами, которые купили билет за кулисы. Песня за песней, я отдаю себя полностью. Я ужасно устал. Ко мне подходит толпа народу, которая стояла за кулисами и пищит от восторга при виде меня. Я делаю с ними фото, много фото, и возле закусок замечаю тебя с парнем за руку. Я был удивлен. И немного раздражен. — Привет, Пип, можно фото? — спрашивает меня твой спутник. — О, да, конечно, — я не сводил глаз с тебя, любовался тобою. Я скучал. Безумно. Ты взяла камеру в руки и сделала пару щелчков. — Ты разве не хочешь сфотографироваться с ним? — обратился он к тебе, нежно поцеловав твою щеку. «О, парень лучше не надо. Я не вынесу этого» — я чувствовал, как мои щек покрываются румянцем. — Я предпочту оставить это в памяти, — ты перевела свой взгляд на меня. — От фотографий еще никто не умирал, иди сюда, — я протянул парню полароид из твоих рук и обнял тебя. — Сделай две, одну для меня, — ты улыбаешься. Черт возьми, мне так тяжело находится рядом с тобой. Так тяжело отпускать тебя назад.***
— Я раньше думал, что если сфотографируешь кого-нибудь, то никогда этого человека не потеряешь — рассуждал я, смотря на полароидную карточку. — Но теперь я понимаю, что всё наоборот. Наши фотографии показывают нам всё, что мы потеряли. Звонок в дверь отвлек меня от мыслей. — Привет, — на пороге стояла ты в серой толстовке, которую мы покупали вместе. — Я знаю, что ты наверняка не помнишь меня, — как же ты ошибаешься, дорогая, — но я нашла кое-что у себя в квартире. Я не помню этого. И я не знаю как я вообще пришла сюда. Я не знала твой адрес, будто шла по памяти, — ты опустила свои глаза на белые кроссовки и заправила прядь волос за ухо. — Ты наверное считаешь меня сумасшедшей, но, черт, я не такая, я даже не твоя фанатка, — я начинаю смеяться, а ты подхватываешь мой смех и смотришь мне в глаза. — Не хочешь зайти? У меня есть горячий шоколад и зефир. — Ох, даже не знаю. Я не доставлю тебе проблем? Я без слов запускаю тебя в дом и провожаю до кухни. — Так что ты нашла? — Ты протягиваешь мне полароидную фотографию — наше первое фото. — Объяснишь?