Потерянный рой

Холодный лунный свет лился призрачными потоками, неохотно разгоняя полумрак нижних уровней улья. Звуки неразберихи, страха и возмущения остались далеко позади, и тишину пустого коридора нарушал лишь монотонный цокот копыт двух чейнджлингов.       Торакс покосился на Нарбуса. Хмурая, морщинистая морда, напряжённый, прямой взгляд и ровная линия рта — подобное выражение не менялось последний час. Обычно неунывающий, временами чересчур спокойный или надоедливый, он ни разу не попытался разбавить атмосферу шуткой или отвлечённым разговором. Таким бывший правитель улья видел старейшего, после королевы, чейнджлинга впервые. Впрочем, Торакс не мог припомнить, чтобы прежде в рое происходило так много важных событий за столь короткий промежуток времени. Разве только захват ключевых фигур Эквестрии и свержение королевы могли соперничать с последними днями.       Почему Кагбус не мог протестовать против решений Кризалис иначе? Зачем так вызывающе выпячивать свой эгоизм и открыто идти против её воли? Неужели нельзя было разрешить ситуацию мирным путём?       Тупая личинка!       Почему Кризалис не могла хоть немного пойти недовольным навстречу? Зачем настолько жестокое, публичное наказание и демонстрация силы? Неужели нельзя было найти компромисс?       Тупая личинка!       Почему они не могут действовать сообща? Зачем они постоянно ругаются и вставляют друг другу палки в колёса? Неужели они не понимают, что своими поступками они только разрушают улей?       Тупые личинки!       — Только постарайся без резких высказываний, — нарушил тишину серьёзный голос Нарбуса.       — Лучше ей скажи, — фыркнул Торакс.       — Сейчас все на нервах.       — Говори за себя.       — Я просто прошу быть спокойным.       — А я, по-твоему, недостаточно спокойный? — бросил Торакс вызывающе. — На себя посмотри.       — Вот так себя вести не нужно, — нахмурился Нарбус.       — Может быть, я буду решать, как себя вести?       — Прекращай вести себя как личинка, — фыркнул чейнджлинг. — И без того тошно.       — А я веду себя так? С какой стати?       — Хватит возмущаться.       — А-а-а, то есть мне уже и возмутиться нельзя! — озлобленно фыркнул Торакс. — Или у меня нет причин?       — Торакс! — повысил тон Нарбус.       — Может, сразу скажешь, что Кризалис у нас умная и хорошая королева, а я всего лишь безмозглый и завистливый…       — Торакс!       — Что?!       Чейнджлинги остановились. Они напряжённо уставились друг на друга. Хотя Торакс был заметно выше и взирал свысока, Нарбус выглядел непоколебимо. В горячую голову бывшего правителя улья постепенно забирались холодные мысли, успокаивая бешено колотящееся сердце и тяжелое дыхание.       — Ладно, я тебя понял, — фыркнул Торакс, первым отведя взгляд. — Пойдём.       Вскоре чейнджлинги дошли до темницы. По приказу королевы половина патрульных отправилась на поимку Кагбуса, а оставшаяся четвёрка едва могла контролировать входы и выхода, поэтому здесь никого не было. Чейнджлинги остановились возле единственной закрытой камеры. Рог Нарбуса ярко засиял, и фальшивая стена быстро расползлась.       На пороге их встретила Кризалис. Несмотря на царящий в камере полумрак, удивительно чётко прорисовались черты её напряжённой и хмурой морды.       — Что он здесь делает? — возмутилась королева, бросив взгляд на Торакса.       — Я позвал его, — серьёзным голосом ответил Нарбус. — Его помощь нам пригодится.       — Если бы я желала его видеть, то приказала бы привести вас обоих.       — А мне не нужно твоё разрешение, чтобы прийти сюда! — бросил Торакс.       — У меня сейчас нет времени на препирания!       — Какое совпадение, у меня тоже!       — Хватит вам обоим! — прикрикнул Нарбус, поочерёдно бросил возмущённый взгляд на бывшего и нынешнего правителя улья. — Если у тебя что-то личное, то я сам выпровожу Торакса отсюда. Но если это касается роя, то он останется здесь, и мы вместе всё обсудим. Решения, принятые в одиночку, до добра не доводят.       С большим трудом Торакс заставлял себя молча стискивать зубы. Кризалис возмущённым взглядом буравила Нарбуса свысока, однако чейнджлинг непоколебимо смотрел ей прямо в глаза. Торакс небеспочвенно опасался, что королева может вспылить. Однако неожиданно она бросила взгляд за спину, напряжённо цыкнула и обернулась.       — За вами никто не шёл? — подозрительно побеспокоилась она.       — Разумеется, — кивнул Нарбус.       Королева посмотрела в конец коридора.       — Кто-то ещё знает, что вы тут?       — Я сказал паре чейнджлингов, где нас искать, — ответил он, — но попросил по пустякам не беспокоить.       — Меня волнует другое… — в напряжённом и недовольном голосе Кризалис зазвучали странные, боязливые нотки. — Заходите.       Чейнджлинги прошли вперёд, и проход сразу затянулся. На несколько мгновений камера погрузилась в непроглядный мрак, однако яркий свет на кончике рога заставил тени забиться в углы. Торакс кашлянул от затхлого воздуха пещеры, а по спине побежали мурашки. Хмурый взгляд стал блуждать по холодным стенам, пока не остановился на знакомой зелёной слизи на полу позади королевы. Напряжённые глаза Нарбуса смотрели в ту же сторону.       — Мне нужна ваша помощь, — подозрительно взволнованным голосом произнесла Кризалис и отошла в сторону.       Торакс вылупился на тёмно-зелёный кокон возле стены. За полупрозрачными стенками отчётливо виднелся светло-жёлтый чейнджлинг.       — Зачем… ты это сделала? — напряжённо спросил он, недоверчиво взглянув на Кризалис.       — Я… — Она цыкнула, — дело в том…       Нарбус вдруг быстро подскочил куда-то в сторону, моментально приковав к себе внимание Торакса. Чейнджлинг оказался возле небольшой лужи крови на полу и рассматривал нечто перед собой.       — Что ты натворила?! — раздался его грозный крик.       Нарбус резко обернулся. Торакс замер, словно молнией поражённый. Холодная дрожь волной пробежала по спине, противный ком встал поперёк горла, а все мысли будто разом растворились в кислоте. Чейнджлинг держал в копытах окровавленный кусок светло-жёлтого хитинового панциря.       — Я не хотела… — нарушил напряжённую тишину нервный, отчасти напуганный голос Кризалис. — Он сам…       Нарбус подскочил к кокону, аккуратно его повернул и вгляделся в полупрозрачные зелёные стенки.       — Что ты на меня так смотришь? — нахмурилась королева, поймав на себе холодный взгляд Торакса. — Он меня спровоцировал…       — Ты умом тронулась! — грозно воскликнул бывший правитель улья. — Сломать панцирь чейнджлингу!.. Ты же его мать! Ты…       — Я не собиралась его калечить!       — Неужели?! — Торакс двинулся на королеву. — Тогда что это?!       Он левитировал окровавленный обломок панциря. Чейнджлинг поморщился и почувствовал подступающий к глотке завтрак, но стиснул зубы и поднёс кусок ей под нос.       — Убери его! — с отвращением бросила Кризалис.       — Нет, ты будешь смотреть!       — Я сказала «убери»!       Королева вырвала его силой, замахнулась и вдруг замерла. Тёмная морда скривилась в ужасной гримасе, глаза зажмурились, словно от невыносимой боли. Дрожащий в расплывающемся магическом облаке осколок аккуратно опустился на пол.       — Я не хотела… — процедила она сквозь зубы.       По пылающей от гнева щеке потекли слёзы. Клубы пара вырывались из ноздрей и рта, будто у разъярённого, раненого зверя.       — Что… что ты вообще здесь делала?! — крикнул в гневе Торакс. — Фаринкс же уже улетел с отрядом искать Кагбуса!       — Я пришла… убедиться, что он сказал правду… — ответила она взволнованным с нотками растерянности голосом. — У меня появились сомнения…       — Что за бред?!       — Это не бред! — Кризалис грозно топнула. — Он сам сказал, что врал! Что пустил нас по ложному следу! Он сам…       — И ты решила его избить до полусмерти?!       — Хватит! — встрял в разговоре Нарбус. — Потом будете разбираться кто прав, кто виноват! Вначале жизнь Оглиса!       Чейнджлинг подошёл к остальным.       — Он может умереть? — испугался Торакс, покосившись на королеву. — И ты…       — Захлопнись! — жёстоко отрезал Нарбус. — Хочешь, чтобы он умер?       Торакс слегка растерялся, и губы его взволнованно задвигались, издавая нечленораздельные звуки.       — Тогда, пожалуйста, помолчи и не мешай. — Нарбус повернулся к Кризалис. — Плохо вижу ранение. Как глубоко?       — Надкрылья разбиты. Правое крыло порвано ближе к основанию, — ответила она нехотя и тяжело вздохнула. — Рана сама по себе не глубокая, но до плоти достала. Кровотечение быстро остановилось.       Нарбус хмуро кивнул.       — Магия или удар?       — Удар.       — Ты его в стенку бросила? Или превратилась?       — Второе.       — Как тебе такое в голову пришло? — Чейнджлинг осуждающе глядел на королеву. — Ладно… просто скажи, это был обычный удар или с ядом?       — Я ещё не тронулась умом! — огрызнулась Кризалис.       — По тебе не скажешь! — бросил озлобленно Торакс.       — Закройся!       — Ты рот мне не затыкай!       — Что, смелости набрался? Характер решил показать? — фыркнула она. — Где это было раньше?       — По твоим советам учусь! — сыронизировал он.       — Хватит грызться, как суки! — прикрикнул Нарбус. — А лучше… Торакс, выйди.       — Что?! — возмутился чейнджлинг. — Почему я? Пусть она уходит!       — Ещё чего! — огрызнулась Кризалис. — Ты здесь личинку из себя строишь!       — Я?!       — Вы друг друга стоите! — заявил Нарбус. — Но с ней мы попытаемся спасти жизнь Оглису, а ты пока только мешаешь!       — Я…       — Если тебе не всё равно, то ты сейчас не станешь спорить, а подождёшь снаружи, — заявил Нарбус с нажимом. Его рог засветился, и фальшивая стена раздвинулась. — Итак?       Торакс бросил беглый взгляд на зелёный кокон, в котором проглядывались очертания Оглиса. Вдруг в голове словно щёлкнул переключатель. Чейнджлинг озлобленно фыркнул и быстро вышел из камеры. Дверь следом моментально затянулась.       Почти сразу он прильнул к стене ухом, пытаясь услышать разговор. Однако до него доносился лишь неразборчивый шум, когда чейнджлинги переходили на повышенные тона. В конце концов Торакс осознал тщетность занятия и отошёл. Долго простоять на месте он не смог и вскоре ходить взад-вперёд по пустому коридору.       Мысли перемешались, превратив голову в огромный чан с густым киселём, откуда периодически удавалось выловить упрёк в сторону Кризалис, тревожное предположения насчёт судьбы Оглиса или пугающую теорию, касающуюся будущего роя.       В очередной раз проходя мимо камеры, Торакс услышал неожиданно громкий и возмущённый — даже по меркам последнего получаса — крик Кризалис, и остановился. Чейнджлинг только подошёл к стене, как она вдруг раздвинулась, и он едва успел отойти. Перед ним появилась озлобленная и мрачная морда королевы. Кризалис грозно фыркнула и вышла из камеры. Проход стремительно затянулся, но Торакс краем глаза успел заметить лежащего на полу Оглиса и красное пятно на его панцире.       — Ни слова! — приказала Кризалис и сразу прильнула к стене.       Видя её напряжённую морду с грозными морщинистыми складками, навострённые уши, прильнувшие к двери, и постоянную дрожь во всём теле вместе с беззвучно двигающимися губами, Торакс кисло усмехнулся.       — Что, умудрилась достать его в край? — бросил он вызывающе. — Не можешь перебороть свой мерзкий характер даже ради своего чейнджлинга?       — Закрой рот!       — Правда глаза колет?       Кризалис резко обернулась. Под натиском её разгневанного взгляда Торакс невольно дрогнул, но быстро взял себя в копыта и заставил смотреть ей прямо в глаза. Напряжённая тишина тяжёлым грузом опустилась на чейнджлингов. Холодная дрожь пробежала по спине Торакса. Долго он так не выдержит. Ещё совсем немного, и он отвернётся первым. Однако неожиданно Кризалис мотнула головой, грозно фыркнула и отошла в сторону. Она прошла немного взад-вперёд по коридору, затем вдруг села напротив камеры и уронила голову.       — Довольна? — бросил Торакс.       — Хватит, — пробубнила она грозно.       — Ты хоть иногда думаешь, прежде чем сделать? Как ты правила ульем столько веков?       — Хватит.       — Или до сих пор в рое не нашлось ни одного чейнджлинга, который…       — Хватит!       Кризалис резко подняла голову. Глаза пылали яростью, а по щекам текли слёзы. Грозные морщины перекроили морду, а рот виновато приоткрылся. Клубы пара вырывались из ноздрей, а губы напряжённо дрожали.       — Тебе доставляет удовольствие, издеваться надо мной? — бросила она грозно и тяжело вздохнула, смахнув слезу. — Или ты правда думаешь, что я собиралась его так покалечить?       — Он помог Кагбусу сбежать, он тебя предал, — напомнил Торакс слегка обескураженно. — Ты хотела его наказать.       — Хотела!.. Он предал рой, предал меня, свою королеву… Он сам признался, что обманул меня и заставил бросить Фаринкса по ложному следу… Он заслужил наказание! Но… — голос Кризалис дрогнул, — это должен был быть голод… работа... Я не хотела его калечить… — Она мотнула головой. — Не хотела его убивать…       Пугающие слова напряжённым эхом отразились от стен, пока не растворились в звенящей тишине пустого коридора.       — Оглис умер? — дрожащим полушёпотом спросил Торакс.       — Нет… Но раны оказались глубже, чем я думала… — Кризалис обречённо вздохнула.       — Так что ты тут расселась?! Помоги ему! — растерянно воскликнул Торакс.       — Я уже помогла.       — Но… ты же сказала, что он умирает?!       — Я такого не говорила, — нахмурилась Кризалис. — Если Нарбус его убедит, то всё будет хорошо… По крайней мере, он будет жить.       — Убедит? В чём?       Королева подозрительно посмотрела на Торакса.       — Блаженный выводок, не знающий горя и старых бед роя, — сказала она со слабой улыбкой в уголках рта. — Никто из старших тебе не рассказывал? Или ты не интересовался.       — Да о чём ты говоришь?       — Садись, расскажу. — Кризалис жестом пригласила Торакса к себе. — Не смотри на меня так. Садись.       Бывший правитель улья помялся на месте, после чего всё-таки принял предложение и расположился на холодном полу.       — Твоему выводку повезло: никто не сгинул в Каменном лесу, никого не покалечили его монстры… разве что власть сменилась, — Кризалис грустно хмыкнула. Она задумчиво опустила взгляд, и Торакс нахмурился, посчитав, что разговор уйдёт в другое русло. Однако королева тяжело вздохнула и негромко продолжила: — Но раньше всё было иначе. Нередко чейнджлинги из-за своей неосторожности или невезения встречались с чудовищами Каменного леса. Далеко не всегда мы выходили победителями. И даже побеждая, чейнджлинги часто возвращались побитыми. Чаще всего это были незначительные трещины в хитине, которые затягивались от силы за пару дней в коконе. Конечно, время на лечение было не всегда. — Кризалис провела по своему шраму над правым глазом. — К тому же для многих они были как боевые отметины и негласно ценились в улье… Другое дело, когда раны были значительными: откалывался кусок панциря, надкрылья или рвалось крыло. Молодым, растущим чейнджлингам было проще, чем взрослым: линька, ещё растущие крылья и возможность просто отдохнуть. Вот только тяжелые увечья получали в основном взрослые. — Кризалис прикрыла глаза, словно что-то вспоминая. — В выводке Нарбуса был чейнджлинг Горбис. Не слышал это имя?       Торакс мотнул головой.       — Он был собирателем. Хороший работник и примерный чейнджлинг. И вот в один роковой день они с группой забрели в чащу Каменного леса в поисках свежих плодов харги, но нарвались на оргилинкса. Видел их когда-нибудь?       — Нет.       — О, это страшные и дико опасные твари. Маскируются под опавшую листву, а когда ты подходишь близко, набрасываются на тебя, вонзают хелицеры и впрыскивают яд. Вот один такой оргилинкс и напал на группу. По рассказам это была огромная тварь, каких ещё не видел белый свет. Горбису сказочно повезло: он заметил зверя за несколько мгновений до броска, да и другие чейнджлинги подоспели на помощь. Он выжил, но… — Кризалис грустно вздохнула и вытерла последние слёзы с морды. — Оргилинкс сломал ему панцирь и почти оторвал ногу.       — Как он после такого выжил? — удивился Торакс. — Разве он… не должен был сразу умереть?       — Добраться сразу до улья удаётся редко, поэтому чейнджлинги в таких ситуациях перевоплощаются в кого угодно, только бы не умереть… Каким-то чудом монстр не успел впрыснуть достаточно яда, чтобы сразу убить Горбиса. А… — Королева призадумалась. — Не помню, кто именно… кто-то из группы перевоплотился в угоникса и ужалил Горбиса.       — Зачем? — удивился Торакс.       Кризалис неожиданно ударила его копытом в бок, и чейнджлинг замычал.       — За что?!       — Смог бы превратиться, если бы я тебя так ударила в последний момент? Вряд ли. А представь ту невыносимую боль, которую чувствовал Горбис. Яд помог её притупить.       — Можно было просто сказать, — буркнул Торакс.       — Так нагляднее.       — Признайся, тебе это доставило удовольствие? — нахмурился чейнджлинг.       Кризалис улыбнулась.       — Так вот, благодаря удачному стечению обстоятельств, Горбис сумел перевоплотиться и вернулся в улей, — продолжила она. — Однако никто не мог ему помочь, даже я.       — Почему?       — Не догадался? — Королева покачала головой. — Для лечения ты обязан вернуться в истинную форму. А что было с ним? В крови два опасных яда, панцирь разбит до мяса, а нога болтается на сухожилиях. Он бы умер.       — И он остался в новой форме?       — Это был его единственный шанс выжить.       Торакс ненадолго задумался, переваривая услышанное.       — В кого он превратился? — поинтересовался он.       — В такие моменты тебе не приходится выбирать, если ты не опытный охотник. Самый узнаваемый облик после истинного обличья, — улыбнулась Кризалис. — Так получилось, что этим образом стала одна из его сестёр.       — То есть он… — Торакс цыкнул. — И… как он отреагировал?       — А ты как думаешь? — ухмыльнулась Кризалис. — Поменять пол на всю жизнь — такое мало кому понравится… Хотя я знаю пару охотников, которые не против пожить под личиной кобылки.       Торакс покраснел.       — А он не мог потом поменять облик?       — Если бы это была маленькая трещина, то легко, — ответила Кризалис. — Но в его положение это была игра со смертью.       Торакс промолчал.       — Самое забавное, как мы их различали. Ведь внешне и по голосу они были как две капли воды. — Королева усмехнулась. — Ангис, так звали ту несчастную, отказалась меняться. Поэтому пришлось сделать отметку на лбу Горбиса… Ещё предлагали сделать несколько по бокам и сзади, но он отказался. Правда, после этого другие чейнджлинги начали над ним подшучивать, якобы путая с Ангис… Ох, как-то он всех ненавидел…       — А наоборот?       — Путать Ангис с Горбисов? — Кризалис прыснула. — Путали только по ошибке, да и то первое время.       — Почему?       — Потому что она по характеру напоминала Флоус, когда та злится.       — Дальше можешь не объяснять, — улыбнулся он.       Чейнджлинги тихо посмеялись, откинувшись на холодную стену. Торакс украдкой посмотрел на Кризалис. Мимолётная улыбка уступила место грустной мине, а прежде яростный взгляд задумчиво устремился в незримую даль. Несмотря на все ошибки и поступки королевы, он вдруг почувствовал жалость к ней и поверил, что она и правда не хотела калечить Оглиса.       «А что теперь будет с ним?»       Торакс только хотел спросить, когда двери камеры неожиданно расплылись. Чейнджлинги мигом поднялись. В проходе появилась хмурая морда Нарбуса.       — Только без нервов, — попросил он. — Ему сейчас и без того плохо, а нам нужен компромисс.       Чейнджлинги зашли в камеру. Проход мигом затянулся, и пещеру поглотила тьма. На этот раз засветился рог Нарбуса, и тени расступились перед магическим сиянием. Взгляд забегал по комнате в поисках Оглиса и вскоре его нашёл. Торакс замер. Чёрный хитин и тёмно-синие надкрылья, острые полупрозрачные крылья и угрожающе стоящий гребень, холодные синие глаза, дырявые ноги и короткий хвост. Перед ним стоял старый чейнджлинг.       — Как ты? — ошарашено побеспокоился Торакс.       — Жив, как видишь, — хмыкнул Оглис и озлобленно посмотрел на Кризалис. — Что лыбишься? Довольна?       — Чёрный мне нравится больше, — призналась королева относительно спокойным голосом. — Но я радуюсь другому.       — О-о-о! Неужели переживала? — кисло усмехнулся чейнджлинг. — Может, ещё скажешь, что любишь меня? Хотя зачем что-то говорить, когда ты уже всё продемонстрировала. Как ты меня нежно обнимала. Ух, я аж расплакался от счастья, вон даже слёзы ещё не высохли!       Оглис мотнул головой в сторону кровавой лужи на полу.       — Я не бесчувственная скотина. И мне… правда жаль, — Кризалис тяжело вздохнула.       — Знаю твою жалость. Прочувствовал.       — Я не хотела тебя калечить!       — Поэтому ударила в полсилы? — Оглис презрительно хмыкнул. — Спасибо, что не размозжила голову, а только сломала надкрылья и порвала крыло.       — Я поделилась с тобой любовью. Только поэтому ты сейчас жив, — напомнила Кризалис.       — Так я тебе ещё спасибо должен сказать? А ничего, что ты у меня всё это высосала?       — Не надо было меня предавать, — бросила Кризалис. — И врать!       — О, так я ещё виноват? — усмехнулся Оглис.       — А ты думал, я тебя по головке поглажу после всего? — огрызнулась королева. — Скажи…       — Хватит вам обоим! — насупился Нарбус, встав между ругающимися чейнджлингами. Он бросил хмурый взгляд на Кризалис. — Тебя приняли на определённых условиях и всячески пытаются помочь, а ты не в состоянии подумать, прежде чем что-либо сделать…       — Сколько можно повторять: я не хотела его калечить!       — А я сейчас не только об этом. У тебя есть чейнджлинги, на которых можно положиться, но ты отказываешься попросить банального совета и действуешь сломя голову. За последние дни ты наломала столько дров, что нам нужно действовать с филигранной точностью, чтобы случайно не развалить рой.       — Даже твои верноподданные уже тычут тебя мордой в ошибки, — усмехнулся Оглис. — Пора бы задуматься.       — Потому что все мы радеем о благе роя, — бросил Нарбус, обернувшись к нему. — А ты помог пленнику сбежать.       — И не сожалею об этом! — горделиво ответил чейнджлинг.       — Тогда прекращай строить из себя великомученика, и прими своё положение как должное, — фыркнул Нарбус. — Ты нарушил приказ и повёл патрульных по ложному следу. Ты заслужил наказание… не такое жестокое, но не менее суровое.       Чейнджлинг выдержал небольшую паузу, напряжённо наблюдая за собравшимися. Яростных возражений не последовало, он громко вздохнул и серьёзным тоном сказал:       — А теперь надо решить, что делать дальше. И для начала ответьте на один простой вопрос: хотите ли вы для роя светлого будущего?       — Разумеется, — без раздумий произнёс Торакс. — Только вот…       — Конечно! — в один голос заявили Оглис с Кризалис.       — Только в нём не место… — начала она.       — Старым предрассудкам, — закончил он.       — Лентяям и эгоистам!       — Жестокости и деспотии!       — Вам бы выступать в комедийных сценках, — буркнул Торакс.       — Как здорово, что у нас такие разные мнения, хотя мы боремся за одно и то же! — повысил тон Нарбус. — Мы это обязательно обсудим позже!.. А пока скажите: хочется ли кто-нибудь расколоть рой?       Чейнджлинги не спешили отвечать.       — Приму это за дружное согласие, — заключил Нарбус.       — Если рой кто-то и разваливает, так это ты со своими идеями и последователями, — бросил Оглис, метнув взгляд на Кризалис.       — Из-за таких эгоистов и бездельников рою грозил голод, а улью —зарастание! — парировала королева, уничижительно смотря на чейнджлинга.       — Почему вы всё время грызётесь? — насупился Торакс. — Неужели так трудно найти компромисс?       — Будто кто-то его ищет, — хмыкнул Оглис.       — Я пыталась, но вы не хотите!       Неожиданно прямо посреди чейнджлингов возник огромный гарлиникс, один из монстров Каменного леса. Все разом отскочили, встав в боевую стойку. Но уже в следующий миг чудовище исчезло в зелёном пламени, а на его месте появился Нарбус.       — Спасибо за тишину, — поблагодарил он раздражённо. — Раз все так хотят сохранить единство роя, то мы сделаем всё ради этого. Или кто-то против?       Возражений не последовало.       — Тогда всё произошедшее здесь, должно остаться в стенах этой камеры.       На собравшихся опустилось тяжело покрывало тишины. Торакс взволнованно бродил взглядом по чейнджлингам. Хмурые и недовольные, они задумчиво смотрел на Нарбуса.       — Хочешь скрыть её зверство? — фыркнул Оглис. — Думаешь, мне есть дело до её репутации? Пусть её с говном смешают!       — Следи за своим языком! — пригрозила королева. — Не посмотрю, что раненый!       Чейнджлинг зашипел в ответ, высунув змеиный язык.       — Ты лучше меня знаешь, что говорят среди ваших, — заявил Нарбус. — И ты не безмозглая личинка, поэтому должен понимать, к чему всё идёт… Если ты сейчас пойдёшь и растрезвонишь на весь улей, какое чудовище наша королева, то в лучшем случае все забьются в угол до поры до времени. А в худшем — всё начнётся уже сейчас. И едва ли это закончится чем-то хорошим для роя.       Слова звонких эхом отразились от холодных стен пещеры, постепенно растворяясь в тягучей тишине. Торакс напряжённо следил за происходящим со стороны. На ум приходили одни лишь бессмысленные обвинения и глупые высказывания. Однако он прекрасно понимал, насколько сейчас важен компромисс, поэтому заставлял себя стискивать зубы и молчать.       — И чей же облик мне принять? — нарушил тишину хмурый голос Оглиса.       — Пока останешься в этом, — ответил Нарбус.       — Я не собираюсь ходить в таком виде!       — Боюсь, пока у тебя нет выбора, — произнёс Нарбус со знанием дела. — Вернувшись в своё старое тело, тебя пронзит такая невыносимая боль, что ты едва ли сможешь достаточно чётко представить иной образ.       — В себя старого я же как-то превратился, значит, и в другого смогу.       — Во-первых, ты выбрал самый узнаваемый образ, который отложился в твоей голове. Во-вторых, ты всю жизнь провёл в улье и не обладаешь достаточным мастерством, чтобы выбрать любой незнакомый облик и с первого раза обратиться. Хотя в твоём положении даже самый опытный охотник едва ли способен на такое. В-третьих…       — Я не собираюсь всю жизнь ходить в таком виде!       — Тебя и не просят.       — Ты же сам говоришь, что я не смогу перевоплотиться.       — Пока не сможешь! Сейчас это слишком опасно! — поправил Нарбус. — У тебя будет несколько минут от силы, пока яд не парализует тебя окончательно.       — Отлично, я ещё и отравлен! — вскинул копыта Оглис. — Может, меня ещё какой-нибудь червь изнутри пожирает?       — Только благодаря яду утихла боль, и ты смог перевоплотиться, — напомнил Нарбус хмуро. — Или ты предпочёл бы умереть?       Морду чейнджлинга перекроил гнев, он озлобленно оскалился и зашипел. Однако ответных обвинений не прозвучало.       — Твоё тело ещё можно спасти. Я могу помочь тебе изменить временный облик, — заверил Нарбус. — Но для этого требуется время. Много времени. А сейчас каждая минута драгоценна.       Оглис фыркнул и опустил голову.       — И как мы объясним его облик для остальных? — поинтересовалась Кризалис с едва уловимой ухмылкой. — Никто не поверит, что он принял его добровольно.       В голову Торакса неожиданно закралась дельная мысль. Первая идея за весь разговор для бывшего правитель улья была посредственным результатом, однако его это мало волновало.       — Можно преподнести всё в качестве наказания: скажем, за свои преступления королева приговорила Оглиса к месяцу нахождения в старом облике, — выпалил он на одном дыхании.       — Как глупо, — фыркнула королева, — в это никто не поверит.       — Почему? Поверят, ещё как поверят, — ухмыльнулся Оглис. — Как раз в твоём вкусе.       — На самом деле, идея хорошая, — согласился Нарбус, улыбнувшись Тораксу. — Молодец. — Он посмотрел на королеву. — Можешь обижаться, но это наказание правда в твоём духе. И смысла в нём больше, чем кажется на первый взгляд. Это не столько физическое, сколько моральное унижение.       — Хорошо, в этом есть смысл… — задумчиво протянула Кризалис. — Я согласна.       — А меня спросить не забыли? — хмыкнул Оглис.       — Разумеется, твоё слово решающее, — кивнул Нарбус. — Я думал, это и так всем понятно.       — И что ты решил? — побеспокоился Торакс. — Мы ведь стараемся не ради себя, а ради всего роя. Даже… если некоторые считают иначе.       Чейнджлинг покосился в сторону Кризалис, за что она вознаградила его своим фирменным вечно недовольным, с нотками осуждения взглядом.       — Хорошо, я согласен, — наконец заявил Оглис. — Но у меня есть условия. Первое — больше никакого беспредела от королевы.       — То есть я должна позволить беспределить вам? — возмутилась Кризалис. — Может, мне сразу уйти?       — Я не хочу, чтобы кому-нибудь пришлось пережить тот ужас, что пережил я… или Кагбус, — ответил Оглис хмуро. — Если кто-то преступит закон — наказывай, но делай это нормально. Благо, есть ещё в улье здравомыслящие чейнджлинги. Советуйся с ними.       — Мы согласны, — заявил Торакс. Он сразу поймал на себе хмурый взгляд Кризалис и серьёзным голосом продолжил: — Ты же сожалеешь о содеянном и хочешь для роя светлого будущего?       — Хорошо, — хмыкнула королева. — Что ещё?       — Второе — никакого преследования Кагбуса.       — Согласны, — кивнул Нарбус. Королева уже было открыла рот, но чейнджлинг продолжил раньше: — Он прав, гоняться за беглецом бессмысленно. Хотим мы того или нет, но Кагбус доберётся до места… Я ведь правильно понимаю, куда он отправился.       — За помощью, — только и ответил Оглис, довольно ухмыльнувшись.       Повисла напряжённая пауза.       — Хорошо, я согласна, — нарушил тишину хмурый голос королевы. — Всё?       — Знаешь… — задумчиво протянул Оглис, — пожалуй, нет. Ещё я хочу, чтобы учитывалось мнение не только твоих единомышленников, но и других чейнджлингов.       — Если у тебя есть конкретные предложения, говори сразу. А если только абстрактная чушь, где любое моё… то есть наше решение ты можешь не принять, то можешь сразу засунуть это требование куда подальше!       — Слова, достойные королевы, — усмехнулся Оглис. — Но нет, у меня конкретное предложение. Ты же собрала вокруг себя некоторых чейнджлингов, с которыми что-то обсуждаешь… или обсуждала?       — Допустим.       — Так вот моё условие: кто-нибудь из несогласных с твоей политикой войдёт в этот совет… и он будет не один.       — Собираешься всех своих друзей позвать? — фыркнула Кризалис.       — Нет, нам хватит троих, — хмыкнул Оглис.       — И кого ты предлагаешь? — поинтересовался Торакс.       — Пока не знаю, надо обсудить с остальными.       — Ты же понимаешь, что решение будет приниматься коллективно, и даже мнение троих не повлияет на решение, — напомнил Нарбус менторским тоном.       — Не личинка, — бросил Оглис. — Но среди приближённых её величества ещё есть здравомыслящие чейнджлинги. По крайней мере, мне в это хочется верить.       — Хорошо, но выбирайте с умом, — заявила королева. — Если вы пришлете очередного провокатора, то пеняйте на себя!       — Не волнуйся, трёх Кагбусов никто не пришлёт, — заверил Оглис, ухмыльнувшись. — Столько в улье попросту не найдётся.       Кризалис фыркнула и недовольно буркнул:       — Всё?       — Да.       На чейнджлингов опустилось напряжённое молчание. Торакс бегал взглядом по собравшимся и пытался обмозговать услышанное.       — Не идеально, но неплохо. Оно и понятно, всем угодить не возможно. Но рад, что мы наконец достигли какого-никакого, но консенсуса, — облечено выдохнул Нарбус. — А теперь предлагаю заняться насущными проблемами. В рое сейчас, мягко говоря, неспокойно. Пусть каждый займётся своей половиной… Завтра соберёмся и всё обсудим.       Кризалис и Оглис обменялись хмурыми взглядами и хмуро кивнули.       Двери камеры открылись, и все поспешно покинули темницу. Королева и бунтарь пошли впереди, постоянно косясь друг на друга, хотя и без взаимных оскорблений.       — Присмотри за Оглисом, а я побуду с Кризалис, — попросил Нарбус таинственным полушёпотом. — Не думаю, что они специально будут рыть себе яму, но эмоции сейчас главенствуют над разумом.       Торакс кивнул.       — И ещё… — Нарбус замедлил шаг. — Хорошо запомнил, что я тебе говорил насчёт Литариса?       Торакс кивнул.       — Отлично.       Кризалис с Оглисом скрылись за углом, и Нарбус продолжил заметно уверенней, хотя и всё ещё напряжённым полушёпотом:       — Я надеялся, что до этого не дойдёт, но, похоже, выбора у нас нет.       — Мне это не нравится, — заявил Торакс вполголоса. — Даже если Литарис…       — Просто будь готов к решительным действиям, — попросил Нарбус. — Кульминация нашего спектакля вот-вот настанет, и развязка не за горами. Мы обязаны сделать всё, чтобы у нашей истории был счастливый конец… Даже если цена — жизнь одного из чейнджлингов. Рой превыше всего!       Торакс тяжело вздохнул. Ему хотелось поспорить, но нормальных контраргументов в голову не приходило, а впустую трепать языком ему не хотелось. Наконец он решительно поднял голову и кивнул.       — Я знал, что на тебя можно положиться, — ободряюще улыбнулся Нарбус. — А теперь догоним-ка наших друзей и поможем им случайно не развалить рой!