Как бы ни шло время, в Аду всегда было скорее темно и сыро, чем светло и тепло. Битва с братом, снова и снова, потом с набежавшими на звуки борьбы демонами, даже такой огромной кучей демонов, а затем снова с братом, но уже в демонической форме… Все походило на бесконечно длинный день Сурка. Когда силы покидали обоих сыновей Спарды, они делали перерыв перед новым спаррингом. Данте откладывал меч в сторону, чуть потирая ладони с, наверное, невероятно большими мозолями, если б не перчатки, и садился на землю. После напряженных часов (или дней?) мышцы расслаблялись, начинали ныть и уже более настойчиво требовать отдыха. Но как тут глаз сомкнуть хотя б на час: Данте мало верил в того, кто был прямо у него под боком, и хоть Вергилий предпочитал отсесть подальше, он не выпускал из рук Ямато, словно его тут же отберут. Более того, он даже не сталкивался взглядом с братом и переносил отдых в полнейшем молчании. Данте иногда смотрел на него и ухмылялся. Как в нем мог находиться такой, как Ви?
— Мог бы и не калечить пацана, — произнес Данте фразу, за которой обычно снова начиналась прежняя стычка на эмоциях. Окончится она точно не так бескровно, как предыдущие. Но сейчас все пролетело мимо ушей. — Потому что сил у тебя прибавилось ровно вот столько, — расстояния между большим пальцем и указательным не было совсем. Очередная насмешка, но, конечно, не на глазах так трепещущего воссоединить их Неро. А внутри круга из пальцев на брата смотрел Вергилий и хмурил брови. — А ведь я веду: 102:97.
— Тебе мозги отшибло на 67, — фыркнул Вергилий, отводя взгляд. Он не любил рассиживаться, предпочитая более скованную позу. Конечно, он тоже был готов в любой момент вскочить на ноги.
— Эй, мне меньше 67! — развел руками Данте и с тихим смешком начал их неторопливо разминать. — Ну, точно не больше…
Тихо хрустнули плечевые суставы. Ощутилась неприятная боль, пронзившая тело молнией. Данте уже не помнил, сколькими боями ранее ему выбили плечо. Из-под серебряных прядей не было видно, как он секундно морщился от этого резкого ощущения. Затем Данте попросту прислонился спиной к большому и неудобному камню, сложил руки за головой и прикрыл глаза. Он навострил уши — вдруг братец захочет уровнять счет — и даже на несколько секунд ощутил себя снова в своем агентстве «Devil May Cry». Черт знает, сколько времени прошло. Здесь непонятно, а там?.. Полгода? Год? Два? Данте уже соскучился по пицце и клубничному мороженому. К сожалению, здешние обитатели не имеют ни пиццерий, ни баров с прохладным пивом, ни кафешек. Вообще внешнее окружение представляло собой руины, нашпигованные острыми глыбами. Здесь можно было потеряться, но если постараться, то вполне реально найти местечко, чтобы немного отдохнуть. Можно представить себе, что они в горах, где-то среди подножий извилистых хребтов. Вот только не было одной важной составляющей — людей. Не было привычного шума за окном, не было голосов, музыки (Данте уже до смерти по ней соскучился), пьяной болтовни Леди и Триш.
— Если появятся демоны, оставлю их на тебя. Давно я не высыпался, — с зевком произнес Данте, лениво почесывая щетину на подбородке, надел на голову «Фауста», чуть сдвинув ее на глаза, и расслабился. В спину упирались твердые куски камня, что однозначно не давало покоя. В целом, сон был у Данте чуткий, настолько, что через несколько минут его прервало ощущение, что кто-то стоит над душой и загораживает тот небольшой свет, оставшийся от уходящего «дня». Солнца в Аду нет, только странный поток света, пересекающий небо и где-то опаздывающий, так что ночь идет дольше, чем обычно могла бы. Можно было бы сказать, что они на другой планете.
— Не терпится снова мне навалять? — с закрытыми глазами произнес Данте. Он слышал, как под подошвой обуви тихо шуршат мелкие камешки. Источник звука приближается. Рука охотника в любой момент может рефлекторно рвануть к оружию. — Ну, давай, бра…
Данте открыл глаза, словно хищник, приготовившийся сцепиться со своим соперником. В венах уже забурлила кровь, сердцебиение участилось. Отточенные до идеала рефлексы то и дело рвались сработать. Но перед ним стоял не Вергилий.
— Хочешь поиграться, киска? — с усмешкой произнес Данте, но не отпустил оружие. Зверь снова прошелся перед ним, но от его лап не было и шелеста. Словно из самой черной золы пантера Тень смотрела на Данте пронзительно красными глазами, скорее немного безразлично, чем с какими-либо желаниями. В ответ на речь ее усы едва шевельнулись. Зверь двигался абсолютно бесшумно, Данте снова в этом убедился, подобрал к себе ногу и сел. Ему показалось, что Тень, чуть отливающая на последних лучах света фиолетово-красными цветами, немного… просвечивала. — Давай чутка позже. Если невтерпеж — тут рядом Вергилий ходит, поищи его. Хотя я не уверен, что он любит кошек таких габаритов.
Но пантера лишь двинулась к тропе, ведущей меж торчащих острых глыб, дальше от открытого поля боя. Данте приподнял с глаз шляпу, встал и, оглянувшись по сторонам, последовал за зверем. В его голове роилось много мыслей, он не знал, с какой начать. Это фамильяр Ви. Что он здесь делает? Данте его убил. Куда он идет? Почему не нападает?.. Мужчина повернул за черной кошкой, и ему показалось, будто он видит в тени силуэт. Тот чуть наклоняется и тянет руку к Тени, ластившейся у его худощавых ног. Пальцы прошли сквозь затылок, погружаясь в тело кошки и частично разрушая оболочку. Когда силуэт выпрямился, оболочка фамильяра восстановилась. Это выглядело странно и в каком-то смысле красиво одновременно.
— Меч тебе не пригодится, — знакомый голос, скользящий на слух так приятно, словно это был бархат или нежный шелк, донесся с его стороны.
— Ви, — из тени вышел юноша, точно в том, в чем был во время возвращения в Вергилия — в черном. Только выглядел он… немного здоровее, хоть при той же нечеловеческой бледности и усталости. Его трость блеснула на свету, заставив Данте сощуриться.
— Это всего лишь фантом, — речь Ви немного ускорилась. Такое редко случалось, но она менее выразительной не стала. — Он не причинит вреда.
Данте стоял на месте, но убрал меч за спину. Ви перекинул трость из одной руки в другую и зажал ее подмышкой.
— Отвечу на твой вопрос: да. Я тоже нечто вроде фантома. Пока Вергилий, — сказать «Уризен» было бы легче, но здесь никто не ищет легких путей, — здесь, я не смогу до конца стать с ним единым целым.
— Ты настоящий? — подозрительно спросил Данте и сложил руки на груди. Сколько ему уже попадалось всяких демонов, трикстеров, инкубов, оборотней, которые будто пробирались тебе в мозги и туманили разум, представляясь самыми разными людьми.
— Как видишь, вполне реален, — губы Ви тронула легкая полуулыбка. Глаза, прикрытые спадающими сверху черными прядями, слегка прищурились.
Чтобы доказать правоту, юноша подошел ближе, прикасаясь к его напряженному плечу. Пальцы пробежались по складкам ткани и твердым мышцам под ними, а затем также легко оторвались. Худая татуированная рука почти опустилась, зависая в воздухе. Данте ощутил прикосновение, которое показалось самым настоящим. Кто знает, сколько уже он тут торчит и сколько еще будет, это первое прикосновение без намерения навредить. Конечно, с Вергилием на уме одни сражения. Черт подери, Данте еще давно показалось, что между ним и Ви что-то промелькнуло. И как назло тогда не было времени расставить все точки над «i». Ви не был собой, если б не догадался, каким упрямым (и невероятно скрытным) был Данте.
— Отвратительное место, не так ли? — почти фыркнув, с четким чувством неприязни произнес Ви. Отравленные растения, корни Клипота, демоны и прочая подобная им говорящая и летающая нечисть… Он знал, о чем говорил. Тем временем проходил через небольшой каменный тоннель с расщелинами и красными кристаллами.
— Сидел бы тогда в моем брате, — тихо хмыкнув, сказал Данте и следовал за ним. Пока на всех фронтах было тихо, можно было и пройтись. — Книжку бы свою почитал, что ли. У меня вот даже ни одного журнала нет!
— Я отдал… Я убедил себя отдать ее Неро. На память, — Ви снова едва пожал плечами. Убедить
своего демона было не так уж и просто.
— Странный ты, Ви, — чуть скривив рот, Данте недолго стоял, а затем начал прогуливаться вокруг юноши. Тот с чуть опущенной головой следил за ним. В самом деле, Данте хоть и не любил людей за их сложность, но Ви был для него открытой книгой. — Здесь тебе не нравится, а если вернешься в мир людей — исчезнешь. Ты ведь не хочешь этого?
— А ты хочешь? — вскинув брови, спросил юноша. Он точно не удивился, если бы Данте начал увиливать от темы. В конце-концов, после боев бок о бок они стали ближе, хоть и ненамного.
— Не играй в героя, — Данте отошел, на ходу развернулся и снова прошелся. Увиливает от разговора в прямом смысле. Красноватый свет переливами играл на его одежде, волосах и коже. — Может, ты бы и давно исчез, но сам того не хочешь. Бродишь тут фантомом, только Вергилия пугаешь.
— Я не думаю, что он…
— Да знаю я, что не боится, — вздохнув, вскинул руки Данте и снова упер их в бока. Ви двинулся следом, негромко позвякивая тростью. — Покоя он мне не дает, постоянно на взводе.
Ви не стал спорить с этим. Данте просто раскусил его. Ви не идет к Вергилию, потому что боится, что исчезнет. Но вместе с тем он даже толком не знает, что будет, когда он придет к нему. Каков шанс, что ничего не изменится?
— Я не знаю, когда я исчезну, но… я не хочу этого. Больше всего мне хотелось этого избежать, если бы это было возможно, — с нотками отчаяния говорил он, пока пальцы снова невесомо пробегали от локтя Данте выше к плечу, пересчитывая складки плаща, потертости и дыры. Это принудило Данте развернуться и прислушаться к нему. Впервые голос юноши не ломался, не дрожал, но звучал безнадежно. — Я уже стал
его частью… Я, — тихо продолжал Ви, его взгляд соскользнул с лица охотника в сторону. Голос никак не поднимался выше, — не хочу быть один. Я хочу, чтобы меня любили. Всегда хотел… Данте, — ему было невероятно тяжело взглянуть в светло-голубые глаза, но пришлось себя пересиливать и открывать все самое сокровенное, — я так хочу выжить.
Трудно было сказать, был ли тронут бывалый убийца демонов этими словами. Он приподнял лицо Ви за острый подбородок. По широкому перебинтованному запястью скользнули тонкие пальцы, но не ухватились (будто это было очень тяжело сделать), а лишь слегка тщетно цеплялись. Утонченность, изящество в любых действиях так разнили его с идущим напролом Данте. Они были совсем противоположны, тем не менее, их тянуло друг к другу. Данте был в этом уверен, иначе бы сейчас Ви не пришел к нему, не говорил так откровенно о своих мыслях и желаниях. Ему не было его жаль — жалеют слабаков, а на самопожертвование нужно обладать решимостью. Под напором Данте было трудно устоять, Ви даже не пытался. Он сам отступил, тем самым позволив прижать свое худощавое тело к камню. Накатившая близость участила сердцебиение обоих, словно они ввязались в опасный бой. Данте медленно скользнул рукой по впалой щеке с еле видной скулой. Ви сам льнул к нему, цеплялся за одежду, не желая отпускать. Они вечность сидят в этом Аду и оба так изголодались даже не по близости, а по человечности, в то время как вокруг только ветер и холодный камень. И демоны, готовые разорвать на куски. Данте было жутко скучно, если бы не попытки Вергилия одолеть его. Сейчас иссеченные черными полосами руки, скользящие по широкой груди, цепляющиеся за воротник, выглядели невиннее на фоне тех, что были в рваных перчатках, бесстыдно сжимали стянутую в корсете поясницу и могли оставить пару синяков. Данте соскучился по людям, будь он дома, и Триш, и Леди, и Неро заобнимал бы до смерти. Охотник прижался к виску Ви, его мягкую кожу царапала щетина. Было неприятно, и юноша хотел было отвернуть голову. Кровь сразу прилила к щекам, что делало его более живым, когда его пересохшие от волнения губы настойчиво накрыли другие, шероховатые от мелких ранок и с привкусом свежей крови. Поцелуй получился не таким уж и длинным — к такого рода действам Ви не привык, а Данте хотелось всего и сразу. Инициатива тоже была у него.
— Данте, — еле слышно произнес ему в губы Ви, чувствуя, как желание мужчины никуда не убывает, а только растет в прогрессии.
Словно втягиваясь в процесс, Ви все больше раскрепощался, вместе с тем обострялись приступы стеснения. Он мог в поцелуе прикусить губу Данте, но снова так заливался краской, когда крепкие руки нагло сползали ниже с его поясницы. Отставленной в сторону ногой Ви задел трость, и та со звоном упала на землю и камни. Целующие шероховатые губы спустились на тонкую шею, изгибающуюся в ответ на ласки и требующую большего. Испытывая все это, Ви еще сильнее не хотел расставаться со своей жизнью. Ему не хотелось быть дополнением к чьей-то жизни. Но вместе с тем он все для себя окончательно решил. Он различает прихоть и долг, ровно как и Данте, решившийся на такой отчаянный шаг, как навсегда закрыться с братом в каморке под названием «Ад». Холод пробирается под одежду вместе с рукой охотника. Пальцы пересекают туго затянутую шнуровку корсета. Ви чуть отстраняется и сам развязывает узлы. Дрожащие пальцы путаются среди веревок. Ви слышит, как Данте тихо посмеивается, но не зло, а скорее чтобы разбавить обстановку и немного успокоить его.
— Лучше я, — голос у уха звучит теплее, настолько, что Ви трудно даже представить, с кем Данте мог бы
так говорить.
Прикосновения теплых пальцев вызывали содрогания. Один узел затянулся слишком сильно, и Данте, тихо цокнув, превратил не всю ладонь, а всего лишь один указательный палец в демонический, острее любого ножа, светящийся и переливающийся, будто бы в венах текла не кровь, а настоящий огонь. Всего лишь чтобы подрезать веревку. Это поразило Ви. Идеальный контроль демонической силы. Чего еще более крышесносного можно ожидать от Данте? Развязанный корсет упал на землю вместе с прикрывающим тело и распускающимся на нитки жилетом. Сам Данте без верхней одежды оказался чуть менее внушительным, чем в ней. Ви рад, что они укрылись в безветренном месте, иначе сейчас его пробило бы на дрожь. Пути обратно уже не было. Глубоко вздохнув, юноша снова взглянул в узкие светлые глаза, смотрящие на него заинтересованно, с азартом и с ожиданием. Данте не скупился на поцелуи, глубокие или растянутые, уча Ви каждому из них.
— Доверься мне, — словно демон-соблазнитель, мужчина маняще прошептал на ухо Ви. Он чувствовал толику неуверенности. Это побудило его быть более аккуратным и тактичным. Ви ненароком вспомнил свою собственную фразу «я буду вежлив», отчего смущенно и томно прикусил раскрасневшуюся от поцелуев губу.
В сознании юноши спутались все чувства. Земля уходила из-под ног, и когда в нужный момент его поддерживали крепкие руки, Ви четко чувствовал, что не одинок. Иногда дыхания не хватало, иногда Ви забывал дышать, и сознание притуплялось от недостатка кислорода. Боль ушла, заменяясь растекающимся теплом и наслаждением. Данте заполнил ту загадочную пустоту в груди. Ритмичные толчки то ускорялись, то замедлялись, подстраиваясь под них обоих, смешиваясь с шумным дыханием Данте. Ви запрокидывал голову, открывая шею под поцелуи, хрипло произнося имя любовника. Со стороны он не видел, сколько синяков ему уже оставили: на шее, плечах, запястьях, талии, бедрах… Ви заразился ненасытностью и неутолимой жаждой жить. Его пальцы с жадностью уже который раз пересчитывали кубики пресса Данте, пока тот двигался в нем. Он в полуулыбке кривил рот, когда его просили ускориться. Данте был на таком пике энергии и эмоций, что сейчас мог превратиться в здорового демона тысячу раз или больше. Он едва нависал сверху, и ему открылся вид на черноволосого юношу с затуманенным, вожделенным взглядом и чересчур выдохшегося, будто кислорода ему на самом деле не хватало. Секс разрядил эмоционально, и Ви хотелось остановиться на минуту и перевести сбившееся дыхание, собрать мысли в голове и пригладить растрепанные волосы. Он ощутил тепло накинутого на его плечи красного плаща и, завернувшись в него, опустился на землю рядом с задумавшимся Данте. Через полминуты иссиня-черные волосы были заботливо взъерошены, а на плечи юноши легла достаточно тяжелая рука. Ви было непонятно, что там себе Данте думал, но раз он улыбался, это вряд ли было что-то плохое.
Если Ад таков, то он останется в нем навсегда.
***
— Ну-ну, устал, что ли? — Данте наспех бросает эту дразнящую фразу брату, и тот с новым силами хватается за Ямато. Синяя полоска расчерчивает землю, но Данте легко от нее уворачивается. Вергилий выбрасывает новый трюк, от которого его брату не скрыться, и когда тот падает с перебитой ногой, счет обновляется. Пока Данте кряхтит, ждет конца регенерации и пытается подняться, Вергилий открыто улыбается.
— Из тебя вышел бы лучше актер, чем борец со злом, — он тоже подливает масла в огонь, но Данте не воспринимает близко к сердцу.
— А вдруг я просто все это время поддаюсь, чтобы не выигрывать у тебя каждый бой и не заскучать, а? — охнул Данте, вправляя тут же срастающиеся кости. Выражение лица Вергилия молниеносно изменилось, улыбка резко исчезла. — Да я шучу, не дуйся!
— Вставай, — он протянул брату руку. Тот ухватился за нее.
Как ни странно, сразу после закрытия врат Ви очнулся в начале тропы меж алых демонических цветков и едва не стал жертвой одного когтистого демона. Если бы он не нашел Данте и Вергилия, которого мог чувствовать на интуитивном уровне, как притяжение магнита, наверняка бы погиб. Но сейчас на душе было спокойно — Ви наблюдал за братьями со стороны с полуулыбкой на лице, незаметно для себя накручивая на палец прядь волос. Хоть он и частично соединился с Вергилием, после разъединения сущностей он внес свою лепту. Отношения братьев в самом деле стали теплее. У ног в черных джинсах, усыпанных модными дырами, на «солнышке» лениво разлеглась урчащая Тень. Зная, что такие сцены примирения происходят у сыновей Спарды нечасто, юноша справедливо счел, что этим действительно стоило наслаждаться. Но, с другой стороны, в запасе у них была целая вечность.
