Железное солнышко.

— Доброе утро, чудище. — Смеюсь я, глядя на себя в зеркало. Три дня без сна и сутки на сон. Выглядела я мягко говоря ужасно. Рыжие волосы были грязными и похожими на палки, местами мокрыми от машинного масла и смазки для живых протезов. Мои янтарные глаза были красными и в одном глазу лопнул сосуд, зрелище было не самое приятное. Вымученная улыбка и блеск в усталых глазах, говорил о том, что я закончила очередную работу и могу спокойно отдыхать. Живот утробно урчит и я рефлекторно кладу руку к нему, мой взгляд цепляется за выпирающие рёбра, и я понимаю, что у меня снова будет недовес. Вечная проблема учёного, это невозможность заставить себя поесть, пока не закончен опыт или не доделано очередное изобретение. Я оглядела себя с ног до головы и фыркнула, делая вывод, что мне надо набрать минимум пять кило, иначе, ситуация станет совсем плачевной. Сколько себя помню, вечно худая как щепка и вечно ковыряюсь в железе или трупах. Запах металла будто въелся в кожу ещё в раннем детстве. Я представлюсь. Меня зовут Мирин, Ирика Мирин, мне 23 года, в прошлом я учёный-медик и была хирургом, в настоящем беглый учёный, который обосновался в Японии и прячется ото всех в своей лаборатории. Не знаю, устраивает ли меня такая жизнь, но она лучше чем была. Я с 6 лет наблюдала за тем как мой отец оперирует людей, оперирует живых людей без наркоза, зашивая и если надо выводя пламя из ран. Отец всегда был гением, сколько его помню, вечно создавал новое и пытался совместить свои разработки с пламенем. Когда мне было шесть, у отца был маленький домик, куда привозили мафиози, которые получали ранения на миссиях и о наркозе речи не шло, не говоря уже о стерильности. Он всегда брался за умирающих и спасал их, ему было всё равно, можно было спасти или нельзя, на его операционном столе ни разу не умирал не один человек. С самого рождения я знала, что мой отец повязан с мафией, а моя мать была убита на одном из заданий, когда мне было два года. Когда мне было восемь, нам с отцом пришлось переехать, на одну из баз мафиозной семьи Каваллоне, в эту базу свозились все раненные. Сколько себя помню, мне всегда было интересно наблюдать за тем, как отец спасал людей и оперировал используя колоссальное количество пламени и хирургические нити пропитанные пламенем солнца. Вечно с любопытством изучая анатомию человека и глядя на полуживых людей, я с удовольствием узнавала как использовать пламя в медицине. Когда мне было двенадцать, я стала помогать отцу в операционной и начала использовать пламя солнца. Шаг за шагом, ещё с раннего детства я становилась будущим гением. Школа была мне не нужна, это знал мой отец, ведь мои знания превосходили любую школьную программу, я была гением как и мой отец. Когда мне было шестнадцать, моего отца убили, убили прямо на базе лишь из-за того, что он был главным хирургом семьи Каваллоне и мог спасти любого. Наверное когда убивают на твоих глазах самого родного для тебя человека, всё внутри обрывается и ты не можешь сдвинуться с места, но я это другой случай. Мой отец с ранних лет, говорил, мне о том, что его рано или поздно убьют, поэтому я была готова к его смерти. Возможно, тогда я осталась жива именно из-за хладнокровия которое проснулось в этот момент в моей душе. Выпущенные в грудь десять пуль заряженных пламенем урагана, не давали надежду на спасение отца, зато сама я смогла спастись. Пропущенный ток через всё тело, в одну секунду остановил сердце убийцы. Двойное пламя было для меня, как подарок. Моя мать была сильной и хорошо управляла пламенем грозы. Я унаследовала гениальность, два вида пламени и место хирурга в семье Каваллоне. Тогда я уже понимала, что из мафии можно выйти только вперёд ногами и сбежать нереально, особенно если ты обладаешь пламенем. Кто знает, как я вообще выжила в мире мафии, но меня за все семь лет пока я спасала людей на операционном столе и придумывала самые разные изобретения, даже находя время их разрабатывать, пытались убить лишь дважды. Один раз мне было 17 и мне вкололи яд пока я спала, надеясь, что я умру через час после того как проснусь, но тут они прогадали. После смерти отца, меня можно было считать параноиком, но я всегда носила не снимая все его медицинские кольца, которые он использовал очень часто в ходе операций. Мафия никогда не изменится, самые хорошие яды будут делаться на основе пламени, поэтому у меня всегда был запас жидких видов пламени на самый разный случай жизни, вот и тогда, стоило мне определить пламя, как я выудив нужную склянку смогла его нейтрализовать. Второй раз меня пытались убить когда мне было 19 и я уже получила известность, как один из лучших хирургов, который мастерски управляет своим пламенем. Попытка пристрелить меня когда я спала была бы действительно удачной, не носи я одно из своих изобретений на своей руке. Карманная сирена, этот браслет вопил так, что закладывало уши, если кто-то с сильным пламенем приближался ко мне, это был ночной браслет разработанный именно на то время когда я спала и была уязвима. Моя реакция всегда была хорошей, поэтому пуля угодила в живот, а вот киллера ждала смерть. Тогда это было моё первое ранение и я шипя, извлекала сама себе пулю, залечивая рану пламенем солнца. К тому моменту босс Каваллоне уже поменялся и тогда я познакомилась с Дино, его люди забирали обугленный труп попавший под моё пламя грозы. Он предложил мне перебраться в его особняк, где тоже многим нужно будет оказывать помощь и я согласилась. Своей жизнью я всегда дорожила больше, по этому безопасность была для меня самым важным. Когда мне исполнилось двадцать я стала изучать бумаги отца и решила продолжить его исследования по созданию искусственных органов. Мои коллеги, коих было много в особняке семьи Каваллоне, смеялись над такими исследованиями и говорили, что создать функционирующие искусственные органы не возможно, даже если использовать материалы приближенные к человеческой плоти. Я всегда была убеждена, что любую задумку можно воплотить в жизнь и потому не отчаивалась, в свободное время пробуя создать, то к чему стремился отец. Тогда я познакомилась с Верде, который прибыл к Каваллоне, обменяться технологиями и получить деньги на свои исследования. Не знаю как, но я выловила этого аркобалено и показала свои исследования требуя помочь найти решения. Я везучая, это было мой мыслью, когда Верде понравились мои исследования и мы три дня просидели в лаборатории безвылазно, таки получив окончательный результат и надо сказать, эксперимент удался и был успешным, по крайней мере на бумаге, а дальше нужны были подопытные. Верде и я решили, что для всех у нас ничего не вышло, а мы сделав две копии решили, что оригинал останется у меня, а он заберёт себе копии и каждый из нас сам по случаю продолжит эти эксперименты, но уже тогда было ясно, что это прорыв в мире и его нельзя афишировать. По крайней мере, умирать не хотелось. Когда мне было 21 я изобрела жидкий сплав металла с пламенем солнца и из него можно было создать человеческие конечности прикрепив живой метал к нервам и сделать этот кусок железа функционирующим. Уже тогда я понимала, почему Верде ни с кем не сотрудничал и всегда уходил быстро, не желая проблем. Он был гением и гениев всегда пытаются убить, дабы их изобретения и наработки, можно было присвоить себе. Уже тогда, за полгода до бегства, я свернула все свои наработки и спрятала их, не желая проблем. Сделав образцы жидкого сплава солнца, я уничтожила, то что создавала целый год и со спокойной душой, стала искать способы уйти в тень мира мафии. За долгие годы сотрудничества с мафией я узнала многое. Унося с собой свои разработки, я успешно использовала браслеты туманна и ушла с любых радаров. Гений хирургии и начинающий учёный, канул в небытие, почти для всех. Я пересеклась с Верде, проследив его по пламени, и попросила найти подходящую лабораторию. Так я обосновалась в Японии и благополучно начала ставить опыты. Вылавливая у ближайшего леса умирающих киллеров, я ставила опыты. Кого-то спасала, кого-то нет. Испытывала искусственно созданные органы на умирающих и надо сказать, в начале это было фиаско, организм отвергал органы, а мне приходилось, самой вводить яд убивающий человека за минуту, а то и меньше. Я всегда относилась спокойно к смерти других людей. Многие умирали в моей лаборатории, но правда, в том, что они бы умерли, даже без моих опытов. Не знаю, зачем они благодарили меня за лишние дни жизни, возможно, те письма, что они писали и отдавали мне, дабы проститься со своей семьёй или любимой. Не знаю, возможно они были мне благодарны, за возможность написать строки прощения, хоть и они умирали в агонии. Я отправляла эти письма адресатам и качала головой глядя на свои неудачи в исследованиях. Когда с органами было покончено и я точно могла сказать, что на несколько лет они могут продлить жизнь человека, я подошла к изучению жидкого сплава железа, которое при правильном воздействии пламени солнца, можно было подсоединить к нервным окончаниям. Протезы которые создавала мафия и в правду имитировали конечности людей, но то что создала я, было новым шагов в науке. Правда, организм, не смог бы сразу принять такую вещь как живой протез. Мне пришлось потрудиться, чтобы создать перчатку, которая могла бы замкнуть нервную систему, дабы организм смог сразу принять протез как обычную конечность, к которой не надо привыкать. С протезами пришлось возиться долго, мне пришлось изменять состав и вносить коррективы, дабы тело не отвергало железную конечность. Пришлось использовать клетки умерших людей, дабы организм воспринял новую конечность, как обычную, а не искусственно созданную. Мои результаты впечатляли Верде, который получал от меня письменные результаты моих разработок, но не мог появиться, по причине снятого проклятья. Аркобалено сняли проклятье, но теперь сотрудничали с Вонголой и Мильфиоре, но меня это не касалось. Я лишь отсылала письменные результаты учёному, а сама дальше проводила эксперименты. Мне было всё равно, до того, что в мафии сейчас шумиха и скоро будет официальная церемония наследия для нового, десятого босса Вонголы, я бы могла там появиться, но оставлять свою лабораторию, я не горела желанием. Я занималась любимым делом и не было обязана тратить время на обычных солдат, вправляя кости и зашивая раны оставленные пламенем. Вот и сейчас, после сна и часа проведённого в душе, я привела себя в порядок. Высушив свои ядерно-рыжие волосы, я оделась в рубашку с коротким рукавом и спортивные штаны, стала выходить из своей лаборатории, дабы посмотреть какое сейчас время суток и как обстоят дела на поверхности. Хоть мне и приходила голосовая почта обо всём, что происходит в мафии, но в реальный мир тоже надо иногда приходить, сидеть безвылазно в лаборатории, то же чревато проблемами. Выйдя наверх, ибо лаборатория была под землёй, я прошлась по маленькому каменному домику в котором надо сказать было холодно, поскольку в этой постройке не было окон и дверей. Каменный домик без дверей и окон, он не чем не примечателен, поэтому именно здесь была одна из лабораторий Верде, который мне её уступил. На улице была ночь. Точнее, на улице было 4 часа утра и скоро должен был начаться рассвет. Я вздохнула ёжась от холода, но намеренно не брала с собой кофту. Холод всегда заставлял меня чувствовать ощущение того, что я ещё жива. Унылая поляна перед домиком, была обычной. Рядом располагался лес, в нескольких километрах была резиденция одной из семей альянса, которую не как не могли истребить или ослабить. Я собирала полутрупы именно здесь, от того, что многие семьи давали своим подчинённым задания, на истребление данной семьи. Я не жалела тех кого убивали, мафия не кого не щадит и я не собираюсь жалеть умерших им от этого не тепло не холодно, а мне лишние эмоции не к чему. Мои мысли прервал крик. Я посмотрела на то как из леса выходили несколько человек и тащили израненных людей. Я присмотрелась и поняла, что один из этих людей Верде. Этого гения с зелёной копной волос я всегда узнаю. Рядом стоял и удерживал на себе двоих людей, весьма странный человек. Чёрно-фиолетовая одежда, фиолетовый макияж, накрашенные фиолетовым губы, тёмно фиолетовые волосы и два полу трупа висящих на его плечах, которые он удерживал. Понять, что это бессмертный каскадёр и ныне бывший аркобалено было не сложно. Я убрала свой очки, которые вечно носила с собой, дабы выведать, есть ли поблизости люди. Специально созданное стекло не уступающее по увеличению подзорной трубе или биноклю который использовали в мафии. Я сразу поняла, что меня ждёт работа и при чём очень сложная. Я бывший хирург и всегда понимаю когда будет сложно, а когда можно и повременить. Эти двое подошли ко мне качаясь, они тоже были изрядно потрёпаны и вымотаны. Только сейчас я заметила ещё одного пострадавшего. Маленькую девочку которая была на руках у Верде, я сразу поняла, что это бывшая аркобалено Неба и мне придётся их всех спасать. До ближайшего города не один десяток километров, да и им нельзя в обычную больницу. Новый день принёс мне работу и проблемы. — Мирин, помоги. — Сказал Верде указывая на пострадавших, я лишь указала на вход в каменную постройку и произнесла. Я уже заранее подмечала для себя все детали и покачала головой, заметив что у девочки-небо нет и шанса на спасение одного из запястий. — Неси в операционную, ближайшие сутки будут долгими. — Я устало оглядела ещё одну девочку, на руках у парня с фиолетовыми волосами и мужчину который явно пострадал больше всех. — Насколько серьёзны повреждения и кому первому надо помочь? — спросила я уже у Верде, который уже спускался по лестнице в мою обитель. — У Блюбель сейчас иллюзорное сердце и иллюзии Генши хватит лишь на пару часов. — Сказал каскадёр, на что я помрачнела. Испепеляюще смотря на Верде я уже понимала, почему именно ко мне несут раненных. Только у меня есть успешные и законченные разработки искусственных органов и только я в состоянии сейчас взяться за спасение этих троих. Аркобалено можно сказать легко отделались, раз могут стоять на ногах, с ними можно вообще не церемонится, вколоть жидкое пламя солнца и отправить спать. — Верде, я не смогу восстановить запястье Небу, как бы не старалась, уже поздно и организм уже начал отвергать почти отмершую конечность. — Я указала рукой на операционную, где было пять железных столов, для проведения операций. Метаться по разным помещениям, я не имела не какого желания, а потому операционная в этом месте была одна. Я смотрела как эти двое складывают на железные столы полу-трупы и сжимала зубы. Понимание того, что со мной сделает Мильфиоре и бывшие Аркобалено, давило и давало понять, что мне необходимо спасти всех троих иначе мой труп найдут недалеко от сюда. В том, что мафия спустит всех собак на меня, сомнений не было. — Что-нибудь сможешь сделать с ней? — Каскадёр указал на девочку с голубыми волосами — С меня шкуру спустят если она умрёт. — Придётся удалить остатки сердца, которое явно повреждено пламенем и заменять его на искусственное. — Я задумчиво оглядела девочку, а потом поймала удивлённый взгляд и пояснила. — Я учёный и около года назад сбежала из семьи в которой числилась хирургом. Хотя я могу тебя заверить, в случае неудачи, убьют меня, а не тебя. Хирург всегда отвечает за смерть, на операционном столе, пусть даже и к нему привозят почти труп. — Я быстро прошла в комнату дальше операционных и принесла оттуда два шприца. — Верде, вколи себе и своему другу, через две комнаты начинаются двухместные палаты. Отоспитесь там, я займусь этими тремя сама. — Бывший аркобалено Грозы кивнул и взяв два стеклянных шприца потащил своего друга за руку из операционной, а я стала готовиться к долгой операции.