Поступить правильно

      Ремус Люпин был ответственным, умным и сообразительным парнем. Он хорошо учился, был внимателен и заботлив для своих друзей, да и в принципе был готов помочь любому, кто попросит. Шляпа никак не ошиблась, отправив его на Гриффиндор. Но иногда Ремус задумывался, стал бы для него Хогвартс домом и семьей, не сдружись он с Мародёрами? Да, он и сам частенько был не против сотворить какую-нибудь шалость и просто попроказничать, иногда у него так и плясали чертики в глазах. Но хватило бы у него смелости, не то что на проделки, на знакомство с однокурсниками, на участие в общих делах, не попади он в одну спальню с Джеймсом, Сириусом и Питером? Парень много размышлял об этом и понял одну важную вещь: не сложись обстоятельства так, как они сложились, его бы вряд ли кто заметил. Скорее всего он тихо отсиживался бы в спальне с книжками, в одиночку бы нёс своё бремя оборотня, замыкаясь в себе сильнее, не желая случайно кому-нибудь навредить. От осознания этого становилось горько где-то на кончике языка. Ему ведь просто повезло. Да, возможно он всё-таки обзавёлся бы парочкой друзей самостоятельно, но... Понимали бы они его так же, как Мародёры? Смог бы он открыть им свой страшный секрет? Ремус не мог ответить на эти вопросы. Наверное, ему не хотелось на них отвечать. Зачем же думать о том, чего не случилось, верно? Да. Но его не покидали мысли о том, что кому-то другому так не повезло. Не для всех обучение в Хогвартсе было чем-то волшебным и захватывающим. Не у всех получилось завести друзей и влиться в ритм школы. Но они же не виноваты в этом? Они не сделали ничего плохого, не навредили никому. Просто оказались страннее и отчуждённее других. Просто не сложилось. Просто не повезло. И самому Ремусу могло не повезти. Поэтому он никогда особо и не поддерживал шутки над Северусом. А когда все это переросло в издевательства, парень перестал принимать в этом участие. Он разъяснил друзьям тогда, что не хочет кому-то докучать, только потому что этот кто-то кажется странным и непонятным. Друзья его поняли, но сами заниматься этим не прекратили. Ремус не стал в это ввязываться, и вроде как он совсем не при чем, а всё равно совестно. Ведь это просто... несправедливо? Да, именно, несправедливо. Ему ведь просто не повезло, просто не сложилось. Парень стиснул зубы. Черт возьми, да как он вообще мог позволять своим друзьям так себя вести с кем-то? С этим нужно было разобраться. И чем быстрее, тем лучше.       Подходящий случай не заставил себя долго ждать. Подкинуть жабу или заколдованных конфет ещё куда ни шло, это даже можно было назвать безобидными розыгрышами, но запустить Снейпа в воздух, неотработанным заклинанием, не особо заботясь о том, как высоко он взлетит или куда приземлится, было уже слишком. Да это было банально опасно! По счастливому стечению обстоятельств Люпин тогда оказался вместе с друзьями. — Перестаньте! — сказал он, когда ситуация начала выходить из-под контроля. Но за громким смехом и штуками его не восприняли всерьёз. — Мерлин, да хватит, — уже вскрикнул Ремус, выбегая перед друзьями, — посмеялись и достаточно, опустите его! — Ну, Лунатик, что ты начинаешь, весело же! — завозмущался Сириус, управлявший «полётом» Северуса. — Это же ничего особенного, просто шутка, — поддержал его Джеймс. Питер решил воздержаться от комментариев. — Ваши шутки перешли границу, — огрызнулся парень, взмахивая палочкой и опуская перепуганного слизеринца на землю, — мне жаль, что я не вмешался ранее, зайди вы дальше, он мог бы пострадать. — Ремус, да что ты творишь! — Сириус встрепенулся и нахмурился, не понимая действий друга. А вот Джеймс молчал. — Что я творю?! — гриффиндорец разозлился не на шутку. — А вы думали что творите?! Издеваетесь над Снейпом, а он вам ничего не сделал! Вы не понимаете, что любой, не вписавшийся, может быть на его месте? Да тот же, прости меня, Хвост! Вы и над ним могли бы смеяться, не попади он на Гриффиндор, и надо мной, — Ремус закрыл глаза и устало потёр переносицу, — да вам самим не противно? Сильные, смелые, а самоутверждаетесь засчет другого? Гриффиндорцы ещё называются, да вы позорите это имя! Закончив свою гневную тираду, он поднял взгляд на друзей. Те стояли ошарашенные: Питер совсем не понимал, что произошло, Джеймс явно метался в сомнениях, а Сириус всё ещё хмурился, поджав губы. Ремус тяжело вздохнул и провел рукой по волосам, осознавая, что возможно это конец их дружбы, что его не поймут и не простят. Но он понимал, что поступил правильно, что так просто не могло продолжаться. Ещё раз взглянув на пока что ещё друзей, а потом на всё ещё валяющегося на траве Северуса, Ремус развернулся и пошёл в сторону замка.       Весь вечер юноша провёл в библиотеке, даже пропустил ужин. Видеться с друзьями совершенно не хотелось. Да, у него хватило храбрости остановить их, но храбрости посмотреть им теперь в глаза не было. Возможно он всё-таки наговорил лишнего в тот момент, и они вправе на него обидеться. Ремус покачал головой и хотел было вернуться к чтению пособия по защите от темных искусств, как его отвлёк знакомый голос. — Так и думал, что ты здесь, Лунатик, — это был Джеймс. Он подсел к нему за стол, подперев голову ладонями. Люпин всё ещё пялился в книгу, но уже не мог ничего прочитать, сердце колотилось как бешеное. — Рем, ты был прав, и мы должны были послушать тебя ещё тогда, — выдал Поттер на одном дыхании, — я не знаю почему, но мы совсем не думали о том, что Северус тоже человек, что ему это всё очень обидно... Он, конечно, неприятный тип, но всего этого не заслуживает, ты правильно сказал. Ремус положил злосчастное пособие на стол и, выдохнув, поднял взгляд на Джеймса. — Я тоже молодец, наговорил вам всякого... — он слегка нахмурился. — Нет-нет, я думаю это так и надо было, мы по-другому не прислушались бы, ты же знаешь, — Сохатый улыбнулся, — мы все те ещё упрямые засранцы, нам сложно принимать, что мы ошиблись или были неправы. Но, кажется, Сириусу это даётся сложнее... О Бродяге Ремусу думать совершенно не хотелось. Чувства к нему были непонятные, смешанные, он никак не мог в них разобраться, но терять их дружбу, общение так не хотелось. — Он перебесится и признает, что был неправ, но всё-таки блэковской гордости в нем предостаточно, поэтому я не знаю, как быстро это произойдёт, — Джеймс встал и положил парню руку на плечо, — но ты знаешь, что он хороший парень, и вся эта тупая ситуация не должна испортить между вами отношения. — Иногда я пугаюсь твоей проницательности, — хохотнул Лунатик, тоже вставая, — но я не знаю, что он теперь будет думать обо мне... Поттер ухмыльнулся и подошёл к нему поближе. — Я тебе ничего не говорил, но, знаешь, ты ему очень дорог, возможно, дороже, чем кто-либо другой, и сейчас он очень боится, что разочаровал тебя, поэтому и бесится. Ремус удивленно посмотрел на друга и, не найдя, что ответить, просто кивнул, но этого Джеймсу было более чем достаточно. — А теперь пошли скорее, как бы вы друг на друга не дулись, ночевать в библиотеке ты точно не будешь! Парни вышли из библиотеки и направились в гостиную Гриффиндора. У Ремуса внезапно появилась пища для размышлений. Он, если честно, не знал, что и думать. Нельзя было отрицать, что чувства к Сириусу у него не совсем похожи на дружеские, но разобраться в этом так и не вышло. Он не особо задумывался о романтических отношениях, а с Сириусом просто было комфортно, комфортнее, чем с остальными, ему хотелось помогать, проявлять заботу, доверять. Но был ли смысл думать об этом всем, учитывая популярность Блэка среди женской половины Хогвартса? Дамы буквально таяли от его присутствия с ним в одном помещении. К тому же сейчас Ремус всё-таки был зол на него. Как можно быть таким идиотом и не понимать, что вредишь кому-то? Он не готов иметь чувства к тому, кто осознанно приносит кому-то вред. Это же... неправильно. Так много разных эмоций противоречили в нем, что голова была готова взорваться. Они подошли к портрету Полной Дамы, услышав пароль она аккуратно пропустила их в гостиную. На удивление там никого не было, все уже разбрелись по спальням. Было тихо и спокойно, только огонь потрескивал в камине. Лунатик вздохнул, на что Поттер похлопал его по плечу. К удивлению в их спальне оказался только уже посапывающий Петтигрю, Джеймс предположил, что Бродяга наконец нашёл себе девчонку, и улёгся спать, Ремус, хоть и не очень был рад комментарию о девчонке, последовал примеру друга и провалился в сон, как только его голова коснулась подушки. Это был долгий и сложный день.       Сириус нашёлся на следующее утро в большом зале. Помятый и уставший. Когда друзья подходили к их месту, Лунатик бросил быстрый взгляд на Поттера, на что тот лишь пожал плечами. Ремусу осталось лишь вздохнуть и сесть на своё привычное место, рядом с Сириусом, но сегодня немного дальше от него, чем обычно. — Прости, — тихо произнёс Блэк, глядя куда-то вниз и теребя края своей рубашки, подобная неуверенность в нем была чем-то новым для всех из друзей. — Что? — от неожиданности спросил Люпин. Джеймс был удивлён не меньше его. — Я говорю, прости меня, Ремус, — громче и немного раздраженно, повторил Бродяга, хмурясь, — я повёл себя, как мудак, впрочем как и всегда, но мне жаль. — Всё... нормально, Сири, — он немного стушевался от такого непривычного поведения друга, — просто не делайте так больше. — Угу, — кивнул Сириус и, немного погодя, встал из-за стола, — мне нужно привести себя в порядок, — бросил он, направляясь к выходу из большого зала. — Вау, всё хуже, чем я думал... — озвучил свои мысли Поттер, уплетая сдобные булочки за обе щеки, когда их друг исчез из поля зрения — что ты на меня так смотришь? Сириус Блэк только что извинился перед тобой меньше, чем спустя сутки! — Ну и что? Может ему правда стало стыдно, — Люпин нахмурился и уставился в тарелку с кашей. — Когда мы один раз с ним поссорились из-за мелочи какой-то, он со мной помириться решил только спустя дня два-три, не раньше, — продолжал свои размышления Джеймс, — тут дело посерьёзнее сломанной метлы было, а он взял и сходу извинился! Я уже подумываю о том, что... — Сохатый! — Ремус возмутился так, что даже привстал из-за стола, — Хватит придумывать, ты этим не помогаешь, — буркнул он, садясь обратно на место, — это же дамский угодник Сириус Блэк, почему что-то должно было поменяться? — Ну, не знаю, — хмыкнул парень, ухмыляясь, — сегодняшнюю ночь он точно провёл не в объятиях красавицы, а где-то под стенами Хогвартса. — Ты на карте смотрел? Мерлин, как я сам не додумался, — Ремус выдохнул, — но это ни о чем не говорит, Джеймс. Не все, как ты, увязли в делах любовных. — Ну-ну. Лунатик не понимал, что такое нашло на Поттера. Какого черта он намекает непонятно на что? Парень не мог позволить себе поверить в эти прозрачные надежды, очень обидно будет, когда они разобьются. Чтобы Сириус проявлял к нему симпатию совсем не дружескую... Чушь какая-то, не больше. — В любом случае, Рем, советую тебе поговорить с ним. И чем быстрее, тем лучше.       Необходимость серьезно поговорить с Бродягой не очень радовала. Обсуждать такие вещи с Сириусом было... сложно. Зачастую он просто отмахивается, не воспринимая разговор всерьёз, лишь бы от него побыстрее отстали. Это иногда сильно задевало. Ремусу не нравилось такое пренебрежительное отношение, но поделать он ничего не мог. Разговор должен был состояться, нравилось это ему или нет. Да только вот оказалось, что добиться этого разговора будет не так уж и легко. Следующие несколько дней Сириус вёл себя странно. Точнее, странно для Сириуса Блэка, для преподавателей это была благодать , способный ученик опомнился: начал конспектировать все лекции, исправно выполнять задания, перестал прерывать уроки своей бесконечной болтовнёй и не предложил ни одного розыгрыша. При этом выловить его один на один никак не получалось. А тем временем неловкость в общении между друзьями нарастала. В конце концов это надоело даже Джеймсу. В один из вечеров, когда все друзья уже сидели в спальне, он обратился к Петтигрю: — Питер, я, кажется, забыл в гостиной свои записи по трансфигурации, никак не могу их найти, поможешь? — А? Да, конечно, — парень соскочил с постели и засеменил за Поттером. — Я тоже могу помочь, — спохватился Сириус, но Джеймс его остановил. — Знаешь, Бродяга, мне кажется, тебе стоит сейчас остаться здесь, — уже закрывая дверь за собой дверь, ответил Сохатый. Сокрушённый Блэк рухнул обратно на кровать и уставился в потолок, совершенно не зная, как себя вести. После этого случая он правда чувствовал себя недостойным Гриффиндора. Кто знал, как далеко они могли бы зайти. Вдруг ему всё-таки взбрело бы в голову отправить Снейпа в Воющую хижину в полнолуние? От одной мысли об этом руки холодели. Сириус знал, что Ремус никогда не простит себе, если превратит кого-то. Было стыдно, ужасно стыдно. Как подобные мысли вообще когда-то могли появится у него в голове? Он правда был недостойным. Недостойным кого-то на столько прилежного, умного, чуткого, как Ремус. Он же такой раздолбай! Даже в подметки ему не годится... Чувствовать себя в чём-то хуже других было в новинку для Блэка. От самобичевания его отвлекло тихое покашливание. — Сириус, нам правда нужно поговорить, — аккуратно начал парень, — в последнее время ты сам не свой, к тому же избегаешь меня... Я понимаю, что тебе может быть непонятно, почему я так поступил, но я правда считаю... — Да всё мне понятно! — он чуть ли не взвыл, — Мне от самого себя противно, Рем. Я вёл себя ужасно, только полные идиоты кого-то травят. Тебе наверное было так сложно общаться с нами! — Нет, что ты, нет, — Ремус подскочил на кровати, — вы замечательные, хорошие друзья, и совсем не идиоты, потому что вы поняли, что это неправильно! Признавать ошибки очень важно и не у всех это получается. — Без тебя бы не поняли. — На то мы и друзья, чтобы помогать друг другу, — он улыбнулся так, что в уголках глаз собрались морщинки-лучики. Эта искренняя, нежная улыбка, выбила воздух из лёгких Сириуса. Кажется именно в этот момент он понял, что за чувство терзает его уже продолжительное время. — Бродяга, пожалуйста, — продолжил Люпин, — я не хочу портить с тобой отношения из-за этого, хочу чтобы ты где относился ко мне так же, как раньше. — Я?.. К тебе?.. Лунатик, это ты после всего должен относится ко мне с презрением или ненавистью, никак не наоборот, — встрепенулся Блэк, — ты, должно быть, так разочаровался в нас, во мне... — Сири... ну что ты такое говоришь? — Ремус вздохнул, — Я ни в ком не разочаровался. Я просто был зол и обижен. Это ничего не меняет! Мы всё те же друзья, верно? — Верно... — Сириус рассмеялся, снова падая на кровать, — Мерлин, Луни, как ты вообще меня терпишь, а? — Что? — он нахмурился. — Я ведь полный раздолбай, да ещё и хулиган, постоянно веду себя, как дурак, — Блэк провёл рукой по волосам, — Я совсем не ровня тебе, собранному, умному, ответственному. Так как ты со мной общаешься? — Что... да что ты несёшь? — Люпин встал со своей кровати, хмурясь уже гораздо сильнее, — Что ты такое говоришь? Ты замечательный! Умный, хоть и не пользуешься этим, сообразительный, можешь выпутаться из любой передряги, заботливый, волнуешься обо мне во время полной луны больше всех! И не удивительно, что вокруг тебя всегда вьются девушки, ты же чертовски красив! На последних словах друга Сириус изумлённо распахнул глаза, приподнявшись на локтях так, чтобы можно было нормально видеть своего собеседника. Ремус тоже не сразу понял, что сказал, а когда понял, было уже поздно. — Ой... Ну, да, ты красивый, никто не может это отрицать, — как вызов, продолжил парень, скрестив руки на груди и отведя взгляд. — А ты, кажется, никогда не задумывался о том, как сам красив, — садясь на кровати быстро выдал Бродяга, чтобы не растерять всю свою решимость, — Ты самый высокий из нас, твои волосы цветом похожи на мёд, а мне очень нравится мёд, и все твои шрамы тебя только красят. — А тебя всё красит, даже твоё глупое поведение, — Ремус поднял взгляд на друга и снова улыбался, — это то, что делает тебя тобой. Никакие идеалы не сравнятся с индивидуальностью, глупый. — Ремус, — он встал с кровати, желая подойти поближе, — какого ж черта ты это говоришь мне, а сам не понимаешь? — Не знаю, — парень пожал плечами, — я себе не очень нравлюсь. — А ты мне очень. Лунатик резко поднял голову, из-за чего чёлка упала на глаза. Правда, смотреть приходилось немного вниз, шестнадцать сантиметров, хоть и были не существенной разницей, всё равно ощущались. — Нравлюсь?.. — Да, — Сириус протянул руку и аккуратно убрал мешавшие пряди волос, за ухо парня. — Ты... мне тоже, — Ремус жутко покраснел, но не стушевался. Он обвил своими руками шею Блэка, немного наклоняясь, чтобы тому не пришлось вставать на мысочки. Сириус же, не привыкший медлить, за талию притянул парня к себе и накрыл его губы своими. Получилось на удивление очень нежно и аккуратно, но немного смазано. Они бы вечно могли так нежиться, но запасы воздуха были отнюдь не бесконечными. Разорвав поцелуй, парни прижались друг к другу лбами, несколько секунд не прерывали зрительный контакт, а потом звонко засмеялись. Бесшабашный сорвиголова Сириус Блэк и ответственный тихоня Ремус Люпин. Противоположности и вправду притягиваются, не так ли?