***
Земля и Небо были ещё слишком молоды, когда Великий задумал совершить чудо. Многое Он уже сотворил, и достиг четырёх концов Необъятного мира и телом, и разумом Своим. Покорилось Ему яростное Море, и тихим благословенным звоном звучали Его шаги в нескончаемых рощах Блаженных садов. Но Ему было мало этого, и однажды задумался Он, застыв на краю небосклона пред Бездной. О, как звала Она Его, как манила, как стремился Он познать все Её секреты, раскрыть, что же прячет всепоглощающая Бездна в складках прозрачной материи Тьмы?.. Он долго, пристально всматривался в Бездну, и свет Его глаз мерк в Её объятиях — Он развеял рукой морок и отступил от Края. Непонятный страх сковал естество Великого, стоило Ему хоть на миг задуматься, что один шаг в Пустоту поглотит Его, как и свет, который Он сам излучает. «Нет. Я не могу спуститься туда безоружным. Как же быть?» И Великий покинул Край Бездны, и растворилась Его тень в Блаженных садах. Сто дней и сто ночей думал Он, гладя кончиками пальцев пушистых облачных барашков, беспечно дремлющих у него на коленях. На конец сотого дня Великий наблюдал за игрой особенно смелого, бойкого барашка. Бесстрашный зверёныш резво подскакивал, ловко танцуя на самом Краю, но стоило только копытцу соскользнуть и зависнуть над Бездной, как он тут же отскакивал, чтобы через мгновение снова затеять свою опасную игру. «Вот это отвага! Вот бы и мне такую смелость, чтобы танцевать с Бездной без страха!», — подумал Великий, устраивая подуставшего барашка в своих ладонях. Зверёныш, утомленный игрой, уснул беспечным сном, и Великий улыбнулся. Увиденное очень понравилось Великому, и настолько натерпелось Ему совершить задуманное, что Небо сотряслось и загрохотало грозой от Его быстрых, решительных шагов. Он скрылся в Покоях бесконечности, и погрузился в долгую, неспешную мысль, поглаживая своего барашка. Вновь длилось Его молчание сто дней и ночей, а Земле показалось —минуты, и Он вышел из Покоев, но уже не один. По левую Его руку шёл прекрасный, невиданный дотоле зверь. Огромен он был, под стать хозяину, ослепительно белым сверкала его пушистая длинная шерсть, и драгоценные камни сияли прозрачными слезами в косматой гриве цвета лунного света. Неспешно Великий прошёл к Краю, и его верный зверь —рядом с ним. И они молча спустились в непроглядную Тьму, так спокойно и тихо, будто лишь им двоим была видна узкая дорожка, лестничными проемами постепенно идущая все ниже и ниже. Их поступь была легка и уверенна —Белый лев освещал собой дорогу, широко меряя шагами воздух, а Великий шёл вслед за ним, не отставая ни на минуту. Так начался их путь под знамением вечной Тьмы. Со временем, чем сильнее погружались они в просторы Тьмы, тем больше сгущалась она, и тем тяжелее становился шаг. Шкура льва начала тускнеть, свет —меркнуть. Чтобы не потеряться, сам Великий обратился светилом, совсем как солнце, и взвился высоко-высоко, прямо над головой Льва. Узкая, едва светящаяся тропка вновь открылась им, а мех у Белого льва вновь посветлел. «Ступай, мой друг, ступай, и не бойся. Я буду освещать наш Путь, а ты иди за мной», — молвил Его голос в абсолютной тишине, и Лев, покорный воле Создателя, направился за подрагивающим серебряным блюдцем. Долго, очень долго шли они, и ничего и никого не встретили на своём пути — Тьма все ещё обволакивала сильные лапы Льва, он вяз в ней, как в трясине, а диск все плыл и плыл, и только ради нее, ради воли Создателя шагал Лев все дальше и дальше, пока впереди вдруг не засверкало что-то тусклое, непонятное. Белый Лев даже опомниться не успел, как вдруг Тьма отступила, резко скинула свой непроницаемый покров бесцветной бесконечности, и неожиданно яркими и блестящими показались ему странные мерцающие точки, усыпавшие небо, как цветы вишни в Блаженных садах. Так он впервые увидел звезды. И как бы не поразило Льва увиденное, а Диск ни на секунду не замер, так и продолжил неспешно плыть среди мерцающих огоньков, будто не замечая их. Его отражение на ровной, как гладь озера, земле привлекло внимание Льва. Увлечённый и заинтересованный этим необычайным явлением, Лев осторожно коснулся лапой второго Диска. Он дрогнул, пошёл рябью, но не исчез. С восторгом, какой бывает только у детей, зверь вновь попытался накрыть его когтями, но Диск ускользнул в самый последний момент, и он пошёл вслед за ним, все пытаясь поймать… С тех пор, те, кто долго и упорно рыщут по свету, ища что-то неизведанное, неразгаданное, могут наткнуться на краю мироздания на странную картину — медленно плывёт среди звезд Лунный Диск, а за ним, завороженно играя с его двойником, идёт прекрасный Белый лев, и от каждого его шага и взмаха хвостом яркие капельки бриллиантов и кристаллов падали на землю, превращаясь в чудесные, невиданные растения и диковинных зверей… Говорили, что если внимательно посмотреть ночью на небо, то где-нибудь у горизонта, где небо встречается с землёй, на грани рассвета, можно разглядеть белую гриву и кристаллы, поблескивающие в ослепительно чистой шерсти… Правда это, или нет — наверное, только одной Луне известно.***
16 марта 2019 г. в 21:57
Ночи в тех местах, где они пережидали бурю, обычно были тихи и безлунны. Когда путники только ступили на Тропу, тонкая завеса пушистых облаков вдруг спала, и часть пути они прошли, сопровождаемые тусклым звездным светом. «Духи благоволят», — коротко пояснил Фейлун, когда в очередной раз взглянул на небо, выйдя на какую-то опушку.
На этой самой опушке они и разбили лагерь. Данко набрал много сухостоя, Фейлун осторожно расчистил место для костра. Им потребовалось около десяти минут слаженной работы, и они уже сидели у весело трещащего пламени, погруженный каждый в свои мысли.
И только когда сонливость начала одолевать, а осознание, что ночь ещё длинна и спать рано, уже отчётливо поселилось в мыслях, Данко, натачивающий кинжал, вдруг подал голос:
— А ты слышал когда-нибудь про Белого льва?
Фейлун прищурился, о чем-то размышляя несколько секунд. Потом осторожно подбросил в костёр несколько сухих веток, его фигура замерла в странной извилистой позе, и словно драконья сущность вновь проступила в выпирающих косточках позвоночника и тонких, сильных руках, замерших у груди.
— А кто не слышал эту сказку? — нахмурился оборотень, — В наших краях все знают про Белого льва. В зверинце Императора давно томится этот зверь…
— Нет, нет, — мужчина коротким движением головы прервал его, мимолетные искры вылетели из-под точильного камушка в урчащее пламя, — я про другую легенду.
— Тогда я не знаю, о чем ты говоришь, чужеземец. — Фейлун ещё больше нахмурился, напряжение проскользнуло под тонким саваном его одеяния, — Что за сказание?
Данко чуть заметно улыбнулся, клинок ярко, мгновенно блеснул в его руках чистым серебром.
— Легенда о Белом льве, что вечно бредёт среди двух Лун, очень стара, и передаётся в этих краях от Старейшего к отцу, а от отца к сыну, — медленно, чуть нараспев произнёс он, неспешно убирая кинжал в ножны, — Полагаю, ещё Небо и Земля были так молоды, и звезды сверкали не так ярко, когда Белый лев появился здесь впервые…
— Ты заинтересовал меня. — Фейлун снова не церемонился, легко прервал размышления Прощённого, на что последний лишь благосклонно кивнул, проигнорировав грубость.
— Что ж, слушай…