* * *
Свежий ветер швырнул волосы в лицо. Мэн Яо, фыркнув, отбросил их за спину и вдохнул полной грудью солоноватый воздух. Ничто не сможет испортить ему настроение: спустя множество не особо комфортных дней он наконец-то добрался до Фучжоу — крупного портового города на восточном побережье, где он и решил обосноваться. Он так боялся уехать из Юнь Мэна, боялся довериться судьбе и решиться изменить свою жизнь. Но когда утром после ночи с Цзян Чэном, поспешно собрав самое необходимое, он шел в лавку за своей шапкой, ему чудилось, он чувствует крылья за спиной. Оказалось, что его свобода была соленой на вкус и пахла морем. И он все никак не мог наглядеться на водную гладь, простирающуюся до самого горизонта. Так и стоял уже продолжительное время на многолюдной пристани, не обращая внимания на шум и снующих туда-сюда людей. Внезапно кто-то толкнул его в спину и тут же придержал за талию, не давая упасть. — Простите, я нечаянно, — Яо встретился взглядом с завораживающе красивыми лисьими глазами. — Роскошная шапка! Прямо за спиной Яо стоял и заинтересованно разглядывал его высокий мечник в черных одеждах и с волосами, собранными в высокий хвост. Яо улыбнулся ему, и почувствовал необъяснимое тепло, будто маленькое солнышко зажглось у него в груди, когда мечник широко улыбнулся в ответ.Часть 1
18 апреля 2019 г. в 13:02
У каждого должна быть мечта — без неё ты всего лишь не заслуживающий интереса кусок мяса. Так всегда учила Мэн Яо мама. И в детстве он не понимал, почему нельзя просто жить и наслаждаться тем, что имеешь — зачем непременно нужно витать в облаках? Мама вот грезила, что его отец однажды вновь объявится, и тогда всё у них в жизни наладится. И что, много счастья ей это принесло? Она, кстати, так и не призналась, кем же он был, и Мэн Яо думал, что это к лучшему.
Он понял маму много позже: когда её не стало, и он унаследовал дом и ремесло. Мэн Яо быстро осознал, что без любой, самой завалящей мечты он вскоре просто полезет в петлю. Но у Мэн Яо ничто не вызывало страстного желания, он ни о чем не грезил, и вот тогда он увидел в лавке её — прекрасную шапку, расшитую золотом и жемчугом.
Изящность и простота линий покорила его, к тому же шапка прибавила бы ему роста. Сколько себя помнил, Мэн Яо переживал из-за него, хоть и для шлюхи он, наоборот, был высоковат. Лавка была дорогая — для знатных клиентов, — и шапка стоила столько, что, казалось, Яо не сможет заработать столько денег и за целую жизнь, даже если будет продавать свою весну круглосуточно. Чем не мечта? А ещё Яо пообещал себе, что если когда-либо купит эту шапку, обязательно уедет куда-нибудь к морю и начнет новую жизнь. Так он придумал себе ещё одно несбыточное желание.
Он был уверен, что никогда не сможет накопить достаточно денег. Но прошло всего несколько лет, и в красивой резной шкатулке не хватало совсем немного до нужной суммы — одного щедрого клиента хватило бы, чтоб собрать её полностью. Он пользовался популярностью у знатных клиентов, а они не склонны были скупиться. Мэн Яо вдруг пробило холодным потом — стало страшно, что уже совсем скоро придется выполнять данное себе обещание. И он решил договориться с судьбой, оставив себе последнюю лазейку: сегодня его рабочее время подходило к концу, и он загадал, что если клиентов больше не будет, он отложит покупку шапки на месяц.
Оставшееся время Мэн Яо сидел неподвижно, нервно постукивая пальцами по столешнице. Он уже вздохнул с облегчением, но не успел погасить свечу на подоконнике, как услышал, что к его дому кто-то приближается. “Значит, так тому и быть” — подумал Яо и как-то разом успокоился. Напротив окна остановились двое. В полутьме невозможно было разглядеть ни лица, ни другие подробности. Один стоял, сложив руки на груди, другой же обнимал его за плечи.
— Ну что ты такой хмурый? — раздался насмешливый голос. — Тебе уже исполнилось восемнадцать, а ты даже не целовался с девой ни разу! Разве так можно?
— Меня это не интересует.
— Как это — не интересует? — голос из насмешливого стал нарочито изумленным. — Неужели ты обрезанный рукав, А-Чэн?
— Заткнись! — прошипел тот, кого назвали А-Чэном, и, оттолкнув своего друга, шагнул к двери Яо. — Я это сделаю, если ты от меня наконец-то отстанешь!
Входная дверь резко распахнулась, и под громкий хохот внутрь влетел разъяренный юноша в лиловых одеждах. Поразительно напоминающий внешностью одного знатного клиента, которого знал любой житель Юнь Мэн. И родственников подходящего возраста у него было не так уж и много. “Цену можно удвоить”, — машинально отметил Мэн Яо, с любопытством разглядывая Цзян Чэна. Тот был намного красивее и утонченнее своего отца, хоть с первого взгляда и показалось, что у них практически одно лицо.
С силой захлопнув дверь, Цзян Чэн несколько раз глубоко вдохнул, успокаиваясь, и только затем принялся осматриваться. Мочки его ушей покраснели — наверняка увидел пышное ложе. Мэн Яо, затаив дыхание, ожидал, когда Цзян Чэн наконец-то отыщет в помещении его, все так же стоящего у окна. Вот заинтересованный взгляд коснулся его лица, спустился ниже и в панике метнулся обратно. Мэн Яо догадывался, что его так смутило — в распахнутом вороте ханьфу, надетого на голое тело, отчетливо было заметно отсутствие даже намека на женскую грудь.
— Ты не женщина? — спросил Цзян Чэн осипшим, не иначе как от ужаса, голосом.
— Проходите, молодой господин, — ухмыльнулся позабавленный Яо. — Я лучше любой женщины.
— Чертов Вэй Ин. Привел меня к единственному на весь Юнь Мэн мужику, продающему весну, — Цзян Чэн бурчал себе под нос, не отводя опасливого взгляда от Яо и пытаясь нащупать дверную ручку за спиной.
Мэн Яо понял, что если ничего не предпринять, то Цзян Чэн просто сбежит. И тогда как минимум на месяц отложатся и шапка, и новая жизнь. Было бы так легко поддаться искушению и дать ему уйти. Но если Яо не сдержит слово, больше не сможет уважать себя. Даже если об этом никто и никогда не узнает.
— Вэй Ин? Это ваш друг? — спросил Яо и участливо добавил: — Дразнит вас?
Цзян Чэн замер и кивнул, снова нахмурившись.
— А представляете, что он скажет, если вы сейчас выйдете наружу?
Мэн Яо показалось, что он услышал, как скрипнули зубы.
— Я оставлю тебе весь свой кошель, если ты пообещаешь, что Вэй Ин никогда не узнает, что здесь живёт мужчина.
— Я как раз собирался на днях переезжать, — довольно улыбнулся Мэн Яо. — Деньги вперед.
Цзян Чэн наконец-то отлип от двери, приблизился и протянул кошель. Но прежде, чем отдать его, он твердо посмотрел Мэн Яо в глаза.
— Завтра. Ты переедешь завтра.
— Как скажете, молодой господин, — хмыкнул Мэн Яо и, бросив кошель в шкатулку, задул свечу на подоконнике. Заметив недоумение Цзян Чэна, пояснил: — Это знак, что я уже не принимаю сегодня.
Затем Яо медленно и плавно, будто к неприрученному зверю, подошел вплотную к Цзян Чэну, но все равно едва успел поймать его за плечи, не дав отшатнуться.
— А мы не можем просто посидеть пару часов, не прикасаясь друг к другу? — Цзян Чэн весь был как натянутая тетива. — Ты же уже получил свои деньги.
— Нет, не можем. Я — честная шлюха, и привык отрабатывать свои деньги, — Яо легко поглаживал напряженные плечи. — Да и что вы ответите своему другу, когда он поинтересуется, как все прошло?
— Отвечу, что понравилось, — резкости в его голосе значительно поубавилось, и Мэн Яо понял, что тот уже сдался.
Он аккуратно обнял Цзян Чэна за шею, и приблизил свое лицо к его так, что они соприкоснулись кончиками носов.
— Расслабьтесь, молодой господин, — прошептал он ему прямо в губы. — Обещаю, вам понравится.
Мэн Яо был твердо намерен приложить все усилия, чтобы им обоим было до одури хорошо. А уж в том, что эта ночь навсегда останется в памяти обоих, Яо даже не сомневался.
Яо накрыл чужие губы своими. Цзян Чэн больше не пытался вырваться, а через какое-то время внезапно перехватил инициативу. Он крепко прижимал Мэн Яо к себе за талию, а другая его рука опустилась пониже спины — когда только успел? — и Мэн Яо это нравилось. У него были разные клиенты: и постарше, и совсем юные. Но никто ещё в свою первую близость не вел себя столь уверенно и даже дерзко.
Цзян Чэн оторвался от губ Яо и посмотрел на него шальными глазами. Но руку с задницы убирать не спешил.
— Почему с тобой так приятно целоваться? — удивленно спросил он. — Когда меня поцеловала служанка, я ничего не почувствовал. Мне просто было мокро.
— Потому что я лучший, — самодовольно улыбнулся Мэн Яо. — А ещё, возможно, вы всё-таки предпочитаете мужчин, и это сама судьба привела вас к моей двери.
Не давая Цзян Чэну возможности возразить, он снова припал к его губам. Цзян Чэн ответил охотно и жадно, и Яо скользнул ладонями вниз и потянул за пояс, развязывая его. Упирающийся в его живот твердый, уже полностью готовый член сводил на нет любые возможные возражения.
Стоило Мэн Яо просунуть руки под распахнутый ворот ханьфу и пробежаться, едва касаясь, кончиками пальцев по немного влажной коже, как Цзян Чэн немедля подтолкнул его в сторону ложа. Куда только делось его смущение? Но Яо уже не удивлялся — ему было сладко и неожиданно хорошо от горячих напористых поцелуев. До этого с клиентами он никогда не отпускал себя, а никого другого у него никогда и не было.
Когда Мэн Яо почувствовал, что уперся в край кровати, он немного отклонился и распахнул окончательно одежды Цзян Чэна. Спустился цепочкой поцелуев от шеи вниз по крепкой груди и подрагивающему от нетерпения животу. Мэн Яо в итоге сел на краешек кровати и, глядя Цзян Чэну в глаза, одним движением стянул его штаны до щиколоток и медленно обвел языком головку члена. Цзян Чэн смотрел на это с нечитаемым выражением на лице. Но когда Яо вобрал его плоть в себя, он запрокинул голову и низко застонал. Этот стон прокатился вдоль хребта Мэн Яо, отзываясь где-то внутри и разжигая желание. Яо поглаживал его яйца, иногда надавливая на чувствительное место за ними, и насаживался ртом на член, постепенно увеличивая темп. Да, Цзян Чэну определенно нравилось: он вздрагивал от каждого прикосновения. Яо никогда и не сомневался в своих умениях — не прошло много времени, как яйца поджались, и Цзян Чэн кончил, схватив Яо за распущенные волосы и проталкивая член ему в горло.
Мэн Яо, выпустив член изо рта, встал и поцеловал не отошедшего от первого оргазма Цзян Чэна. Поцеловал с полным ртом его семени. Когда Цзян Чэн это понял, то попытался отстраниться, но Яо крепко держал его за шею, и Цзян Чэну пришлось проглотить часть собственного семени, разделив его с ним.
Яо развернул Цзян Чэна спиной к ложу и толкнул на него, упав сверху.
— Правда, вкусно? — Яо пальцем собрал с подбородка Цзян Чэна оставшиеся капли и слизнул их.
Цзян Чэн только покосился на это, никак не прокомментировав, и безучастно уставился в потолок. Однако руки его сразу, как Яо оказался на нем сверху, устроились на его талии и явно не собирались покидать это место. Но Яо все равно забеспокоился.
— Молодому господину не понравилось? Это только начало.
Цзян Чэн слегка насупился.
— Понравилось. Это меня и пугает. И вообще, слишком много всего. Не о таком я мечтал.
— А о чем вы мечтаете? — не смог сдержать любопытство Яо. — Я имею в виду — глобально, безотносительно плотских утех.
Цзян Чэн задумался.
— О том, чтобы быть таким же сильным и умелым, как мой названый брат. Я хочу ни в чем ему не уступать.
Мэн Яо понял, что это была не лучшая тема для беседы в постели, и поспешил её перевести.
— О, ладно. Раз вам всё-таки понравилось, давайте продолжим. Вы предпочитаете быть сверху или снизу? — посмеиваясь про себя, спросил Яо.
Лицо Цзян Чэна забавно вытянулось, и Яо, не выдержав, расхохотался. “Зато хмуриться перестал”, — с облегчением подумал он.
— Шучу-шучу, — он перебросил ногу через бедро Цзян Чэна и сел верхом, отбросив в сторону свой халат. И добавил, склонившись к его лицу: — Снизу молодой господин будет только с тем, кому абсолютно доверяет.
Цзян Чэн растерянно посмотрел на него, будто что-то для себя понял. Но Яо не оставил ему времени на раздумья.
— Сейчас мне бы очень не помешала ваша помощь.
Яо бесстыдно потерся пахом, давая понять, с чем именно ему требуется помощь, и выпрямился, демонстрируя себя во всей красе. Цзян Чэн завороженно наблюдал, как его собственная рука тянется к чужому члену, гладит его, взвешивает на ладони тяжелую мошонку.
— Не верю, что я это делаю, — прошептал он.
Когда Цзян Чэн начал двигать рукой увереннее, Яо невольно прикусил губу. Он привстал на коленях и медленно опустился на уже снова полностью возбужденный член. Мэн Яо хотелось продлить удовольствие и немного подразнить Цзян Чэна, и потому он двигался нарочито медленно. Но Цзян Чэн не стал этого долго терпеть: накрыв губы Яо своими и подхватив его под ягодицы, он одним движением перевернулся. Уложив Яо на лопатки, он сразу выбрал быстрый резкий темп, но ни на миг не прекращал его целовать. Это не на шутку заводило. Жар растекался под кожей, и Яо, кажется, стонал, чего с ним давно уже не происходило. Ему было сладко. Сладость заполнила всего его и весь воздух вокруг — он дышал ею. Его никто ещё так не целовал — отчаянно, пылко, будто он не просто шлюха на одну ночь. Но где-то глубоко под всем этим сиропом Яо знал, что Цзян Чэн — это не его, чужое. Чего было искренне жаль. А когда от ярких звезд перед глазами выступили слезы, Мэн Яо загадал найти своего человека. Свою… мечту?