Замуж невтерпеж

       Ло Цинъянь, или, как звали ее подруги, Мянь-Мянь, исполнилось двадцать пять. Самый благоприятный возраст для замужества остался далеко позади. Она вынуждена была принять помощь и скрыться в ордене Гусу Лань, по праву считавшимся одним из четырех великих орденов заклинателей. Однако, одно из трех тысяч правил ордена, предписывающее, что женщины и мужчины должны тренироваться и проживать раздельно, послужило провалом в ее личной жизни. Несмотря на прославленную красоту мужчин ордена Гусу Лань, они сторонились женщин, а Мянь-Мянь отнюдь не была столь холодна и праведна, как прочие заклинательницы ордена. Отчаявшись, она уже согласилась бы и на Вэнь Чжао в качестве мужа, лишь бы тот оказывал ей знаки внимания как женщине, а не как дорогой фарфоровой вазе — красивому и ценному, но все же предмету интерьера. Тогда-то Мянь-Мянь и встретила под ветвями вековой сакуры даоцзана Сяо Синчэня. Он также носил белые одежды, но принять его за одного из адептов ордена Гусу Лань было невозможно. Мянь-Мянь знала о том, что в ордене гостит раненый на ночной охоте заклинатель, и кто он такой. Она остановилась в нерешительности, ведь правила ордена Гусу Лань запрещали любые контакты мужчин с женщинами. Однако, несмотря на то, что Мянь-Мянь стояла достаточно далеко, Сяо Синчэнь повернулся к ней, и она увидела белую повязку на его глазах. Слухи не врали — Сяо Синчэнь был слеп. — Прошу прощения, уважаемая госпожа, не могли бы вы помочь мне? Кажется, я заблудился, — услышала она ласковый голос, заставивший ее сердце дрогнуть. — Даоцзан Сяо Синчэнь может положиться на Ло Цинъянь, — заверила она, подходя ближе, чтобы увидеть его благодарную улыбку. Мянь-Мянь всего лишь проводила гостя до отведенных ему покоев, но эта случайная встреча сильно взволновала ее разум. Нрав даоцзана Сяо Синчэня выгодно отличался от уже привычного холодного отношения мужчин ордена Гусу Лань. Сяо Синчэнь был столь любезен, нежен и добр, что сердце Мянь-Мянь забилось чаще, и ей захотелось ответить на его теплую улыбку. Она полночи промучилась, вспоминая мимолетную встречу, и только успокаивающие и умиротворяющие травы, разожженные в найденной на полке курильнице для благовоний, позволили ей заснуть.

* * *

Красивая женщина с проницательным взглядом, лучившимся мудростью, и мальчик, у которого было очень нежное лицо и ясный взгляд, рыбачили на берегу реки. — Наставница, кто такой «спутник на тропе самосовершенствования»? — вдруг нарушил тишину голос мальчика. — Неужели старшие братья не объяснили тебе? — удивилась заклинательница. — Они велели обратиться к Наставнице, — наивный ответ мальчика, казалось позабавил заклинательницу. — Что ж, раз так… Спутник на тропе самосовершенствования — это человек, которого ты однажды встретишь и с мыслями о котором пройдешь свой путь до конца. Наблюдавшая за заклинательницей и ее учеником Мянь-Мянь вдруг заметила, что представшая перед ней картина будто подернулась пеленой тумана, и в следующее мгновение она оказалась совсем в другом месте, что, впрочем, не вызвало у нее сильного волнения, лишь легкое недоумение.

* * *

— Уходи и никогда больше не возвращайся сюда, — все та же заклинательница, во взгляде которой стало на гран больше горечи и боли, напутствовала молодого мужчину, в котором Мянь-Мянь узнала даоцзана Сяо Синчэня. Все вокруг было размыто, словно она смотрела на происходящее сквозь слезы или пелену дождя. — Благодарю за все Наставницу! — поклонился в знак вежливости Сяо Синчэнь. Прежде чем пути их навсегда разошлись, заклинательница обняла напоследок Сяо Синчэня, и перед взором Мянь-Мянь вновь сгустился туман.

* * *

Мянь-Мянь всегда мечтала о пышной свадьбе: чтобы все улыбались, а рядом с ней, держа за руку, стоял прекрасный заклинатель. Она часто видела этот сон, но еще никогда он не был столь подробным. А главное — ей не доводилось прежде видеть лица своего будущего мужа. Теперь же, подняв взгляд на мужчину, одетого в красный свадебный наряд, Мянь-Мянь узнала в нем… — Даоцзан Сяо Синчэнь? — ахнула она, разглядывая красивое лицо с белой повязкой на глазах. — В чем дело? — встревожился до того улыбавшийся Сяо Синчэнь. — Нет-нет, ничего, — поспешила заверить его Мянь-Мянь, про себя раздумывая над тем, не вещий ли это сон, и не должна ли она ухватиться за этого мужчину, как за последний шанс стать счастливой. Тем временем церемония закончилась, и они удалились в спальню. Так далеко сны Мянь-Мянь еще не заходили, и она заволновалась. — Испугалась? — мягко спросил Сяо Синчэнь, нашел ее ладони и, нежно сжав их, заверил: — Я не буду тебя принуждать. Тогда Мянь-Мянь решилась. Раз она дала согласие выйти замуж, пусть и во сне, то не было смысла откладывать начало супружеской жизни. Ведь не об этом ли она столько мечтала? Приподнявшись на цыпочках, Мянь-Мянь сквозь покрывавший ее голову платок поцеловала Сяо Синчэня в самый краешек губ. Он нахмурился и помог ей снять свадебный наряд, после чего плавно подтолкнул в сторону кровати. Прикосновения и поцелуи Сяо Синчэня были легкими, как касание крыльев бабочки или стрекозы. Мянь-Мянь обняла его за шею и прижалась плотнее, отчего дыхание Сяо Синчэня сбилось, а движения стали увереннее. Стук собственного сердца, казалось, заглушал все звуки. Мянь-Мянь порадовалась, что Сяо Синчэнь не видит ее пылающего лица, растрепанной прически, смятых и бесстыдно распахнутых нижних одежд. Сяо Синчэнь надолго припал к ее губам, словно не мог насытиться ею. Когда Мянь-Мянь судорожно вздохнула, размыкая губы, язык Сяо Синчэня немедленно скользнул ей в рот, пробуя на вкус ее собственный язык. Мянь-Мянь показалось, что запылали не только ее щеки, но и все тело. Поглаживания Сяо Синчэня стали настойчивее, а его рука наощупь двинулась меж ее бедер, устремившись к самому сокровенному. — Ах! — только и успела Мянь-Мянь вскрикнуть, когда пальцы Сяо Синчэня заскользили неглубоко, но настойчиво. — Потерпи еще немного, — прошептал Сяо Синчэнь, прижимаясь к ней, отчего Мянь-Мянь смогла со смесью страха и возбуждения оценить его пыл и нетерпение. Шепотки более опытных подружек утверждали, что первый раз делить ложе с мужчиной — всегда больно. Впрочем, Мянь-Мянь быстро оставила тревожные мысли. Она была заклинательницей и кое-что знала о боли, предстоящее не должно было быть страшнее стрелы в плече. Ее слуха достигло тяжелое дыхание Сяо Синчэня, и Мянь-Мянь поняла, что сдерживаться ему действительно трудно. Пальцы Сяо Синчэня неустанно дарили сладостные ощущения, все больше разжигая в ней страсть. — Даоцзан, все в порядке, — заверила Мянь-Мянь. — Не... сдерживайся. Как бы не был мягок Сяо Синчэнь, первое же его движение в ней заставило Мянь-Мянь резко выдохнуть. — Прости! — Сяо Синчэнь не решился больше шевелиться, лишь невесомо целуя ее лицо. Однако Мянь-Мянь настойчиво погладила его спину, подталкивая продолжить движение, и Сяо Синчэнь медленно покинул ее тело, чтобы вновь плавно войти и задвигаться в ровном ритме. Мягкие волны удовольствия стали медленно подниматься изнутри, пока Мянь-Мянь не забилась в руках Сяо Синчэня, стремясь навстречу его страсти, и полностью не позабыла всякую стеснительность.

* * *

Ранний подъем выдался особенно тяжелым. Стыд, которого Мянь-Мянь не ведала ночью, настиг ее в полной мере. Сон казался до невозможного настоящим и оставил после себя грусть и сожаление. И хоть это было запрещено правилами ордена Гу Су Лань, она отправилась на поиски Сяо Синчэня, который вскоре должен был отправиться в путь. Мянь-Мянь, как и в первый раз, нашла его под огромным деревом сакуры, которое давно отцвело, и теперь на ветвях можно было увидеть еще зеленые ягоды. Не успела она приблизиться, как Сяо Синчэнь резко развернулся лицом к ней, а его скулы залил яркий румянец. Мянь-Мянь вдруг пришло в голову, что странный сон видела не она одна. — Даоцзан Сяо Синчэнь?.. — голос не слушался Мянь-Мянь: он звучал хриплым эхом недавнего видения, полного страсти. Сяо Синчэнь вздрогнул и опустил голову, будто под грузом вины. — Хорошо ли спалось уважаемой Ло Цинъянь? — учтиво спросил он. — Мне… Я… словно и не смыкала глаз, — призналась она. Нахмурившись, Сяо Синчэнь надолго замолчал. — В таком случае, могу ли я осмелиться предложить уважаемой заклинательнице стать моей спутницей на тропе самосовершенствования? — наконец выдохнул он, и черты его лица, искаженные тяжелой думой, разгладились. — Даоцзан Сяо Синчэнь может, — улыбнулась Мянь-Мянь. Сон все же оказался вещим. Глупые девичьи мечты сбылись. Не так и не с тем, о ком она когда-то думала, но после стольких лет заточения в стенах богатого ордена, после праведности, благопристойности и холода в сердце она готова была стать бродячей заклинательницей ради встречи со своей судьбой и счастьем.