Тьма внутри меня

      Лань Чжань прижал к груди бездыханное тело, что всего несколько секунд назад было его возлюбленным. Любовь всей его жизни. Вэй Ин… Всё нутро заклинателя кричало, молило, чтобы это было лишь страшным сном, но увы, это реальность. Ханьгуан Цзюнь не замечал, как его тело сотрясала дрожь, и лишь тихие слёзы струились по его лицу. Солёные капли падали на бледную, почти белую кожу мертвеца.       — Вэй Ин…       Цзян Чэн подошёл к ним на негнущихся ногах и рухнул рядом. Он не мог поверить. Вэй У Сянь был той ещё головной болью, но он был его шисюном. Его семьёй. Человеком, что понимал его лучше всех. И этот человек сам лишил себя жизни. Плевать, что этот идиот сделал это ради того, чтобы спасти их. К чёрту! Как он посмел оставить их?       Цзинь Цзы Сюань не решился подойти. Они не были близки с Вэй У Сянем, но в последние годы у них были довольно тёплые отношения, поэтому грусть одолела его сердце. Этот взбалмошный тёмный заклинатель был младшим братом его жены и дорогим дядей для его сына, и глава Цзинь не знал, как сможет рассказать им о его смерти, пусть даже это и был вопрос времени в его состоянии.       Сюэ Ян смог встать усилием воли, но он не стал подходить к телу своего учителя… почти отца. Он не проронил и слезы. К нему подошёл Вэнь Нин, поддерживая, чтобы тот не упал. Лютый мертвец чувствовал, что, несмотря на ритуал, который юноша и господин Вэй провели, количество тёмной ци в Сюэ Яне очень мало. Вэй У Сянь забрал почти всё. Поглотил и уничтожил.       Юный тёмный заклинатель постоял так немного, после чего отвернулся. Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда он, придерживаемый Вэнь Нином, направился прочь. Все, кто это видели, не посмели его остановить, мало ли, что тот может вытворить от горя, пусть даже и в таком состоянии.       Юные адепты не скрывали своей скорби. Учитель Вэй многому их научил, возможно, он был с ними не так много, однако воспоминания остались о нём самые тёплые. Больше некому будет спасать их от адских тренировок главы Цзян или прикрыть перед строгим учителем Лань Ци Жэнем. Никто больше не возьмёт их на охоту и не вытащит в тайне ото всех на прогулку в город. Никто больше не рассмешит их своими рассказами. Никто не улыбнётся им так, как это умел только Старейшина И Лин. Учитель Вэй.       В этот момент только один человек мог рассуждать здраво. Глава ордена Не прошёл мимо убитых горем людей, дальше в гору, туда, где всё ещё чувствовались последние крупицы тёмной ци. Он нашёл пещеру. В специально созданном поле лежали груда хлама, должно быть, она стала таковой после ритуала Вэй У Сяня, а рядом было несколько трупов. Все они уже начали источать зловонный запах мертвечины, что говорило о том, что мертвы они уже давно.       Все были одеты в одежды заклинателей, а одну фигуру он знал ранее. Это был Су Ше, человек, что с позором покинул Облачные глубины, создав свой собственный орден посредственных заклинателей. Похоже, он решил заполучить некоторые работы Старейшины И Лин, но не справился с их силой, поплатившись за это жизнью. Глупец.       Бой был окончен, но никто не радовался такому исходу.       Все заклинатели двинулись в сторону Юнь Мэн Цзян. Это был не самый близкий орден, чтобы перевести дух после битвы, но Вэй Ина необходимо было вернуть домой, таков был приказ главы Цзян. Ханьгуан Цзюнь всю дорогу нёс тело на руках, он не желал никому его отдавать. Жалкая надежда, что У Сянь сейчас откроет свои глаза, всё ещё теплилась в его сердце, пусть даже разумом он понимал, что это глупо. Когда-то Вэй Ин сказал, что из-за цвета одежд Гу Су Лань создавалось впечатление, что те постоянно в трауре, что ж, теперь для Ван Цзи они так и останутся траурными одеждами, которые он пронесёт через всю жизнь.       Эту огромную толпу заклинателей было видно издалека, а потому Янь Ли и Цзинь Лин уже встречали свою семью с улыбками на лицах, они знали, что те вернутся с победой. Мальчик побежал навстречу своему отцу и дядям, чтобы поздравить их с победой, однако остановился, когда увидел одного своего дядю на руках Ханьгуан Цзюня.       — Папа, — подошёл он к отцу. — Дядя ранен? Нужно позвать лекаря?       — А-Лин, — начал мужчина. — Вэй У Сянь…он…       Цзы Сюань совершенно не знал, как объяснить ребёнку, что для Вэй У Сяня лекарь бесполезен, но, казалось, ребёнок и так всё понял. Он бросился к Лань Ван Цзи, вцепившись в руку Вэй У Сяня, что была холодна как лёд.       — Дядя Ин! Дядя Ин, просыпайся!       Цзян Чэн подошёл к нему и попытался отцепить пальцы племянника от трупа, но тот не желал отпускать. Цепляясь за рукава и одежду своего дяди, Цзинь Лин зашёлся громким плачем.       Янь Ли поняла всё по крикам своего сына и тоже не смогла сдержать слёз.       — А-Сянь, — Цзы Сюань подошёл и обнял жену.       Ему было больно смотреть на слёзы своей семьи. Он чувствовал их боль, но не мог помочь, не мог воскресить мёртвого. Лишь быть рядом и поддержать.       Цзинь Лин никак не мог успокоиться, поэтому позвали лекаря. Он дал ребёнку снотворное. Ему сейчас следовало отдохнуть, даже Янь Ли его приняла, лишь бы убрать эту тянущую боль в груди от потери одного из дорогих её сердцу братьев.       Началась подготовка к похоронам.       — Ван Цзи, отпусти, — Си Чэнь держал брата за плечи, уговаривая. — Господина Вэя нужно подготовить.       Лань Чжань это понимал, но не мог разжать свои руки, не мог отпустить, продолжая прижимать холодный труп к груди.       — Мы о нём позаботимся, Ханьгуан Цзюнь, — сказала одна из женщин.       Всем было прекрасно известно о том, в каких отношениях состояли Ханьгуан Цзюнь и Старейшина И Лин, а потому они понимали, в каком состоянии сейчас находится великий заклинатель. Попытайся они сейчас забрать тело Вэй У Сяня, и тут бы разверзся Ад. Лишь уговорами можно было хоть как-то сгладить ситуацию.       Только лишь усилием воли Лань Ван Цзи заставил себя разжать свои руки, и, как только они оказались пусты, казалось, последние крупицы его сердца рассыпались, превращаясь в пыль. Его тело лишь пустая оболочка, ведь свою душу он потерял ещё там, у подножья горы.       Цзэ У Цзюнь увёл своего брата в главный зал, где сейчас лилось море алкоголя в память о Старейшине И Лин. Все знали, как тёмный заклинатель любил вино, особенно Улыбку Императора. К сожалению, этого вина в Юнь Мэне не было, разве что у Вэй У Сяня можно было найти пару тайников в комнате с этим напитком, но сейчас всем было не до этого. К тому же он давно в ней был. Да и не хорошо это было, обыскивать комнату усопшего.       Лань Чжань смутно помнил все события всех следующих дней. Лишь боль, сильная, разрывающая его на части. Он мечтал, чтобы это закончилось, но никто не был в силах остановить эти муки. Хотелось кричать, выть, умолять, но всё это так и осталось внутри него, съедая его душу ещё больше.       Весть о смерти Старейшины И Лин быстро разлетелась по землям, но те, кто ещё совсем недавно поносили его имя тем, что он был тёмным заклинателем, грязным отступником, уже возносили Вэй У Сяня, как героя, что пожертвовал своей жизнью ради спасения остальных. Вот только эти хвалебные речи не могли облегчить страдания от потери.       — Ханьгуан Цзюнь, — послышался тихий женский голос.       Лань Ван Цзи не обернулся, всё так же сидя на коленях перед могилой возлюбленного. Вэй У Сяня похоронили со всеми почестями, а табличку с его именем поместили в храм предков ордена Юнь Мэн Цзян. Даже несмотря на то, что он был лишь сыном слуги, он вырос вместе с Цзян Вань Инем и Цзян Янь Ли, а прежний глава ордена относился к нему как к своему сыну, даже его жена, Мадам Юй, относилась к нему в свойственной ей жёсткой манере, оберегая, как и своё дитя. Вэй Ин был частью их семьи.       — Вам следует отдохнуть, вы несколько дней уже здесь сидите, — Янь Ли буквально чувствовала страдания Второго Нефрита, и понимала, что её боль не идёт с его ни в какое сравнение.       Женщина подошла ближе. Она не могла его просто так оставить. Знала, что Вэй У Сянь бы ни за что не хотел видеть, как его возлюбленный сейчас сидит возле его могилы вот уже несколько дней без воды, еды и сна. Янь Ли села рядом с ним, протягивая пиалу с супом.       — А-Сянь очень любил этот суп, прошу, попробуйте.       Казалось, упоминание имени тёмного заклинателя чуть оживило его. Лань Ван Цзи посмотрел на руки женщины, а затем взял пиалу в свои руки.       — Когда будем в Юнь Мэне, ты просто обязан попробовать суп моей шицзе, ничего вкуснее в этом мире нет, ты будешь поражён и больше никогда не сможешь есть еду в Облачных Глубинах, — говорил юноша, ярко улыбаясь.       Да, он помнил, Вэй Ин всегда хотел, чтобы тот попробовал этот суп. Ещё когда они были совсем юнцами и учились вместе, и даже после, когда наконец признались в своих чувствах. Он взял ложку и начал есть. И правда вкусно. Ван Цзи съел всё, даже капли не оставил.       Жена главы Цзинь улыбнулась, забирая пиалу. Она знала, что тот всё равно не сдвинется с места, а потому накинула на его плечи одеяло. Возможно, это не сильно спасало, но всё же это уже хоть что-то. А затем ушла, смотреть на могилу, где было написано имя её младшего брата, было слишком больно, и она не завидовала Ханьгуан Цзюню, что решил стойко её терпеть, пока мог, ведь вскоре ему нужно будет вернуться со своим братом В Гу Су Лань.       Одного Лань Чжань понять не мог. Он столько раз играл Расспрос, но Вэй Ин не отвечал, в ответ лишь тишина. Что же стало с его душой? Неужели тьма настолько поглотила его, что уничтожила даже душу?       И лишь один человек не лил слёзы и не грустил по Старейшине И Лин, ведь у него нет на это времени. Он не намерен так просто отпускать своего учителя в загробный мир.