Тьма внутри меня

      Цзян Чэн был, мягко говоря, недоволен присутствием постороннего в комнате покойного шисюна. Взгляд его невольно упал на кувшин в руке парнишки. Неужели он и алкоголь стащил с банкета? Но, присмотревшись, глава Цзян узнал кувшин. «Улыбка Императора»? Он опустил глаза. В полу был тайник. Так вот где его шисюн прятал свой любимый алкоголь. Он искал тайник, но так и не нашёл, так как понял, что хочет оставить комнату в том виде, какой её оставил Вэй У Сянь. Потерять брата было слишком тяжело. В такие моменты Цзян Чэн приходил сюда, создавая иллюзию, что тёмный заклинатель скоро вернётся. Пусть это и самообман, но становилось легче.       — Как ты узнал, где тайник? — тут же спросил глава Цзян, не услышав ответ на первый вопрос.       Вэй У Сянь встал. Пора было бежать, вот только некуда. Разве что… Он бросился к окну.       — А, ну, стой! — успел глава схватить парнишку за ворот. — На тебе одежды Лань Лин Цзинь, кто ты? Назови имя. И откуда ты знаешь про тайник Вэй У Сяня?       — Я…       — Солжёшь, ноги переломаю!       Вэй Ин был в шоке. Цзян Чэну хватает наглости сыпать на голову незнакомого паренька угрозы? Он бы хоть помягче что ли был, а если бы это тело принадлежало сумасшедшему или ребёнку? Они бы расплакались от испуга.       А это отличная идея. Была бы, если бы Вэй У Сяню не пришлось потом оправдываться за свою шалость. Ему и так попадёт, так что лучше не добавлять себе преступлений. К тому же, у Цзян Чэна день рождения, нужно быть к нему снисходительным.       — Цзян Чэн, если бы это был не я, то человек определённо испугался бы, — Вэй У Сянь ухмыльнулся.       Глава Цзян замер. Эта манера речи, эта мимика так ему знакомы. Пока мужчина замешкался, Старейшина И Лин вырвался из захвата и выпрыгнул в окно, сбегая.       — Стой! Остановись немедленно! — бросился Вань Инь за ним.       Нет. Этого просто не может быть. Неужели этот мальчишка, он…       Вэй У Сянь ускорился. Да, он точно получит от Цзян Чэна, но чёрт, это так весело, а тёмный заклинатель соскучился по веселью. Смех непроизвольно вырвался из него. Пробежка прямо как в старые добрые времена. Вэй Ин петлял, стараясь скрыться. Пусть Вань Инь сначала всё переварит, а потом они встретятся и спокойно поговорят. Насколько это возможно, учитывая характер его шиди.       Увы, Старейшина И Лин чувствовал, что силы его на исходе, выносливость никакая, а потому оторвавшись от главы Юнь Мэн Цзян и его верного оружия Цзы Дяня, он забежал в ближайший зал, спрятавшись и переводя дыхание. Вэй Ин слышал, как Цзян Чэн пробежал рядом, проклиная его так, что Мадам Юй непременно наказала бы сына за подобные высказывания. Когда дыхание У Сяня пришло в норму, он поспешил покинуть своё укрытие. Цзян Вань Инь не дурак и очень скоро поймёт, что парень не мог далеко убежать, а значит где-то спрятался. И конечно глава ордена не будет искать его один. Именно в этот момент он заметил, что в руке всё ещё держит кувшинчик Улыбки Императора. Вэй Ин рассмеялся. Кажется, он придумал, как сообщить возлюбленному о своём воскрешении.       Учитывая тот факт, Вэй Ин направился в место, где его искать точно не будут. На банкет. Посвистывая, он спокойно вошёл в главный зал и подошёл к шицзе.       — А-Сянь, что за переполох ты устроил? — тут же спросила женщина, улыбаясь.       — Цзян Чэна встретил. Похоже, что-то в моём поведении выдало меня, и он так схватил меня, что я испугался и убежал.       — А-Сянь… — Захихикала Янь Ли и покачала головой.       — Что? Ты же знаешь, я сейчас слаб, как ребёнок, он же убьёт меня одним ударом Цзы Дяня. И кстати, когда уже можно будет снять это? — У Сянь кончиками пальцев коснулся золотых одежд и нахмурился.       Женщина вздохнула и решила прекратить моральные страдания своего брата. Она подозвала служанку.       — Проводите господина Мо в отведённую комнату, — отдала Янь Ли приказ.       — Да, госпожа.       — Наконец-то! — почти воскликнул Вэй У Сянь.       — Переоденься и возвращайся, не мучай А-Чэна. Может и кажется, что он стойкий, но вы братья, потерять тебя было тяжело даже для него.       — Знаю, я бы чувствовал то же самое, — усмехнулся Вэй Ин. — Но Цзян Чэн, которого я знаю, обязательно ударит меня разок хорошенько, так что пусть злится. Слёз и объятий я не выдержу.        Янь Ли не сдержала смешок. Она поняла, о чём говорит Вэй Ин. Ей и самой было непривычно видеть сломленного брата, ведь он всегда стойко переносил все невзгоды. Лишь два события пошатнули его. Сначала смерть родителей, а затем шисюна. После похорон У Сяня Янь Ли и Вань Инь много времени проводили вместе, им было это необходимо, ведь они остались вдвоём. И всё же женщине было легче, рядом с ней всегда были супруг и сын. Цзян Чэн полностью отдал себя ордену, скрывая свою боль. Так может, Вэй У Сянь прав, и небольшая встряска ему не помешает?       Юноша последовал за служанкой, предварительно стащив яблоко. Он не заметил, как одна пара глаз внимательно следила за ним. Цзинь Лин прищурился. Он был знаком с Мо Сюань Юем, но отношения у них не сложились. Юноша был общительным, но за долгое время издевательств в ордене, стал замкнутым. Из-за страха быть вновь избитым он не решался подойти к сыну главы ордена и вообще старался его избегать. Ребёнок не стал навязываться. Однако сейчас поведение Мо Сюань Юя было совсем другим. Он стал раскованным, больше не прятался, стараясь не попадаться никому на глаза. Даже общается с его мамой, причём так свободно, будто они давно знакомы и являются близкими друзьями, хотя до «болезни» Сюань Юя едва перекинулись парой слов. А самое главное — госпожа Цзинь улыбалась. Так искренне, как Цзинь Лин не видел уже давно.       Несколько месяцев назад умер дядя Ин, вся семья горевала, особенно Янь Ли. Цзинь Лин тоже тяжело переносил потерю, но дядя всегда учил его, что он мужчина и должен быть опорой для матери, поэтому мальчик старался делать всё, чтобы порадовать её. Пусть совсем немного, но это помогало женщине. Но видеть, как она улыбается почти постороннему человеку было странно.       Цзинь Лин оставил общество других детей и направился за Мо Сюань Юем. Всё это было уж очень подозрительно, и ребёнок намеревался узнать, в чём тут дело. Он старался оставаться незамеченным, смотря, как служанка показала юноше комнату, после чего удалилась. Когда Сюань Юй вошёл в отведённые покои, Цзинь Лин подошёл ближе.       Вэй Ин, закрыв за собой дверь, вздохнул, начав снимать с себя золотые тряпки. Всё, что угодно, только не они. Ему и так теперь приходилось жить с осознанием факта, что в его жилах течёт кровь Цзинь Гуань Шаня, как вспоминал, так в дрожь бросало. На кровати он увидел чёрные одежды и улыбнулся. Шицзе знала его предпочтения в одежде и умело подсластила пилюлю после кланового одеяния Цзинь.       — Господин Мо, — услышал Вэй Ин и резко обернулся.       За его спиной стоял Цзинь Лин. Он даже не услышал его; либо способности этого тела так плохи, либо ребёнок был настолько умел. У Сянь предпочитал думать, что дело не в нём, но не это сейчас главное.       — Цзинь Лин? Что ты тут делаешь? — это не хорошо, очень не хорошо.       — Зачем ты снимаешь одежды ордена? — А-Лин пропустил его вопрос мимо ушей.       — Эм, испачкался, — ответил тёмный заклинатель первое, что пришло в голову.       Глаза наследника всё так же смотрели с подозрением. Не верил он этому жалкому оправданию. Вэй Ин был готов завыть. Кто этот нехороший человек, что обучал этого ребёнка, ибо теперь хорошее обучение стало большой проблемой. Но мужчина быстро вспомнил, что это он и был, обидно до слёз.       — Когда ты успел сблизиться с мамой?       — После травмы она часто навещала меня, так и сблизились.       — Это ложь. Отец часто ходил к тебе, но без мамы, — взгляд ребёнка стал ещё более суровым.       Вэй У Сянь вздохнул. Это бесполезно, с каждым сказанным словом он закапывает себя всё сильнее. Старейшина И Лин сел на кровать, пристально смотря в глаза наследника ордена Цзинь. Мальчик принял это как вызов, а потому не отводил взгляд и даже не моргал, как вдруг Мо Сюань Юй дал ему щелбан.       — Если будешь так пристально следить за врагом, то не заметишь внезапной атаки, — сказал Вэй Ин и снисходительно улыбнулся юному заклинателю.       Цзинь Лин схватился за лоб и замер, позабыв про боль. Он сын главы ордена Цзинь, никто не смеет поднимать на него руку вне поединка, лишь один человек делал это. Только одному человеку было это позволено, и мальчик терпел, не возмущаясь. Старейшине И Лин, его дяде.       Невольно Цзинь Лин вернулся к его последней тренировке с Вэй Ином. Она проходила в Облачных Глубинах, когда его дядя боролся за свою жизнь с тёмной энергией. Он поставил племянника в спарринг с Лань Сы Чжуем, и всё было довольно неплохо, пока Вэй У Сянь не кинул палочку прямо под ноги А-Лина, на которую мальчик наступил и упал.        — Дядя, что ты делаешь?! — тут же воскликнул ребёнок.       — Концентрация это конечно хорошо, но если будешь так пристально следить за врагом, то не заметишь внезапной атаки, — Цзинь Лин подошёл к тёмному заклинателю ближе, и тот наградил его щелбаном. Мальчик надул губы и потёр лоб. — Не забывай следить за обстановкой вокруг. Ты думал, что сражаешься только с Сы Чжуем, но это не так. Он воспитанник клана Лань, а потому не станет прибегать к грязным приёмам, но далеко не все столь же благородны.       Юный заклинатель опустил голову. Он чувствовал, что не справился. Мальчик хотел показать дяде, насколько выросли его способности, но в итоге он только опозорился. Как вдруг тёплая и большая рука потрепала его по голове.       — Что за мина? — улыбнулся мужчина. — Ты хорошо сражался, но нет предела совершенству. Никто не идеален, разве что Ханьгуан Цзюнь.       — Даже ты?       — Я? Скорее уж под словом «разочарование» можно найти мой портрет. Спроси у старика Лань Ци Женя.       Дети тут же захихикали, они были осведомлены о характере учителя Лань.       Пока ребёнок находился в состоянии шока, Вэй У Сянь продолжил переодеваться в чёрные одежды. В них он чувствовал себя куда лучше. К тому же сейчас орден Цзян ищет юношу из клана Цзинь, а потому чёрные одежды отведут от него внимание.       — Ты, ты ведь… — ожил Цзинь Лин.       Вэй У Сянь ухмыльнулся и приложил палец к губам, давая понять, что то, что он хочет сказать, лучше не говорить. Ребёнок тут же прикрыл рот рукой.       — Твоя мама уже знает, но для других это пока секрет. Ты же умеешь хранить секреты?       Цзинь Лин тут же активно закивал головой, а затем бросился к дяде и крепко обнял его.       — Я скучал, — мальчик едва сдерживал слёзы.       Он плохо понимал, как это произошло и почему в теле Мо Сюань Юя был дядя Вэй Ин, но ему было всё равно. Главное, что он вернулся.       У Сянь улыбнулся и обнял племянника в ответ. Было так хорошо вновь обнять этого ребёнка. Иметь возможность общаться со своей семьёй.       — Возвращайся в зал, иначе тебя начнут искать.       — А ты? — заволновался Цзинь Лин.       Он боялся, что, стоит ему уйти, и дядя вновь их покинет, а на его место вернётся нелюдимый Мо Сюань Юй. Вэй Ин широко улыбнулся, похлопав мальчика по голове.       — У меня есть дела, я присоединюсь позже.       — Ладно.       Нехотя А-Лин разжал свои объятья, осматривая новый облик Старейшины И Лин. Он всего лишь сменил одежду, но это сразу сделало его похожим на прежнего себя. Цзинь Лин улыбнулся и поспешил в главный зал, пока его не начали искать. Он не хотел добавлять Вэй Ину проблем.       Как только мальчик ушёл, улыбка покинула лицо тёмного заклинателя. Краем глаза он видел в главном зале пару адептов Гу Су Лань, а значит Лань Чжань уже здесь. Вэй Ин более не желал ждать, поэтому поспешил покинуть отведённую комнату, и направился к кладбищу ордена Юнь Мэн Цзян. По пути ему попадались адепты, но те пробегали мимо него, ища юношу в золотых одеждах. Довольно плохой ориентир им дал глава Цзян, учитывая, что адептов Цзинь на территории ордена сейчас тьма тьмущая. У Сянь ухмыльнулся. Хорошо, что он переоделся. Поудобнее перехватив кувшин с вином, Вэй Ин взобрался на стену. Чёрт, а это оказалось не так легко, как он помнил, нужно вернуть себе форму как можно быстрее.       Юноша замер, увидев, что происходит за стеной. Лань Чжань… Он действительно стоит у его могилы. На самом деле издалека не было понятно, его ли это могила, но вряд ли Ханьгуан Цзюнь мог навещать кого-нибудь из предков Цзян. И несмотря на холодное лицо, по которому ничего нельзя было понять, его спина была сгорблена, что совершенно отличалось от обычно прямой. В эти минуты он потерял свой стержень. Вэй Ину было больно на это смотреть. Он буквально физически чувствовал состояние возлюбленного. Это нужно было заканчивать. И всё же, когда тёмный заклинатель захотел позвать его, звук не шёл. Он шевелил губами, но горло будто свело. У Сянь и не представлял, как сильно нервничал, даже ладони вспотели. Он вдохнул поглубже.       — Лань Чжань! — крикнул юноша.       Вокруг стояла тишина, а потому такой возглас было трудно не услышать. Ханьгуан Цзюнь чуть нахмурился. Кто посмел беспокоить его в такой момент, да ещё и так бесцеремонно? У этого человека явно нет никакого чувства такта и манер.       Вэй У Сянь мог представить, о чём думает его возлюбленный. Наверняка о том, что у него нет воспитания. От этого на лице Старейшины И Лин расцвела улыбка. Он выставил руку с кувшином «Улыбки Императора» вперёд, но Второй Нефрит лишь скептично посмотрел на него, не понимая, что нужно этому незнакомцу. И как тут не рассмеяться?       — Это Улыбка Императора! Хочешь поделюсь с тобой?       Ханьгуан Цзюнь замер. Даже сквозь всю его невозмутимость Вэй Ин видел, что Ван Цзи удивлён как минимум, хотя скорее шокирован. Вэй У Сянь не мешал мыслительным процессам Второго Нефрита, всё ещё улыбаясь. Мужчина сделал неуверенный шаг в сторону Мо Сюань Юя, пока тот уже начал распитие алкоголя. Он больше ничего не собирался говорить. Пока что. Лань Ван Цзи медленно подходил, а затем и вовсе в один прыжок оказался на стене.       — Ты долго, я почти всё выпил. В прошлый раз ты был возле меня в мгновение ока, что же сейчас тебя задержало? — спросил У Сянь, отставляя кувшин и вставая на ноги. — Я…       Вдруг послышался лай. Вэй Ин застыл. Откуда в Юнь Мэн Цзян собаки?! Неужели после его смерти Цзян Чэн решил обзавестись парочкой? За что ему это?       — Лань Чжань, спаси меня! — воскликнул Старейшина И Лин и бросился к своему защитнику.       Лань Ван Цзи инстинктивно раскрыл свои объятия, в которые угодил юноша, доверчиво прильнув ко Второму Нефриту клана Лань. И это казалось таким правильным. Он сжал его в своих объятиях, даря чувство безопасности. У Сянь улыбнулся и поднял голову, смотря возлюбленному в глаза.       — Теперь я ниже тебя, — усмехнулся он, но услышав новую порцию лая, что была ещё ближе, вовсе уткнулся в грудь прославленного заклинателя.       — Вэй Ин, — наконец произнёс его имя Лань Чжань.       Он поудобнее перехватил тело, и они спустились со стены. По другую сторону послышался топот ног и собачий лай, но поскольку между ними был каменный барьер не менее полуметра толщиной и трёх метров высотой, У Сяню было не так страшно. Он вновь поднял глаза на своего возлюбленного, но не успел и слова сказать, как его губы были запечатаны чужими. Лань Чжань крепко сжал Вэй Ина в объятьях, желая почувствовать тёмного заклинателя всем телом, прогнать наконец это ужасное чувство наваждения. Сколько раз за эти месяцы Лань Ван Цзи видел этот мираж, во сне и наяву. Но сейчас всё по-другому. Сейчас он сжимает в обятьях не иллюзию, а настоящего человека. И плевать, что лицо другое, это всё ещё его Вэй Ин.       — Найдите его! — послышал громкий приказ. — Он боится собак!.. Должен бояться, — добавил мужчина более тихо.       Этот возглас разрушил весь момент, и Вэй У Сянь разорвал поцелуй, всё ещё прижимаясь к возлюбленному. Голос его шиди был так близко, что сразу стало понятно, что Цзян Чэн стоит прямо за стеной. Тёмный заклинатель был возмущён, этот паршивец специально достал собак, чтобы вычислить его. Он, что, смерти его хочет, повторной?! У него же сердце остановится от страха! Похоже, Цзян Чэн действительно не рад воскрешению своего шисюна, коль так спешит вновь отправить его на тот свет. У Сянь фыркнул.       Но долго ему не дали об этом беспокоиться. Ван Цзи взял подбородок любимого двумя пальцами и повернул к себе, целуя. Лань Чжань не мог насытиться. Вэй У Сянь — его возлюбленный, его жизнь, его душа, без него этот мир ничто. Ханьгуан Цзюнь живёт только потому, что связан обязательствами. Безвольная кукла. Но не теперь. Он будто вновь смог дышать, а Старейшина И Лин столь необходимый ему воздух.       Второй Нефрит был напорист и страстен, казалось, первый поцелуй только распалил его. Вэй У Сянь не мог справиться с этим напором. Он оказался прижат к каменной стене, способный только принимать всё, что Лань Чжань давал ему. Казалось, в одно мгновенье весь мир сузился до них двоих. Вэй Ин был полностью во власти Ханьгуан Цзюня. Тёмный заклинатель чувствовал, как тепло стало распространяться по его телу. Дышать было тяжело. Голова стала такой лёгкой. Он и не представлял, как сильно скучал по этим ощущениям. Поцелуи Лань Ван Цзи заставляли его пьянеть лучше любого вина. У Сянь не мог сдержать стона.       — Лань… Лань Чжань…       Что он делает? Зачем зовёт? Вэй Ин не знал. Жалкие крупицы здравого смысла уверяли, что нужно остановиться, но всё естество Старейшины И Лин желало продолжения. И желательно в более уединённом месте с удобной горизонтальной плоскостью в виде кровати. Да, он явно сошёл с ума, думая о подобном в такой момент, но ничего не мог с собой поделать.       — Вэй! У! Сянь! — послышался разъярённый голос совсем рядом.       Ханьгуан Цзюнь был вынужден прервать поцелуй, с недовольством смотря на нарушителя их воссоединения. Похоже, они были слишком громкими, ибо глава Цзян стоял теперь совсем рядом. Похоже, Ван Цзи был так увлечён тёмным заклинателем, что даже не услышал, как посторонний оказался по эту сторону каменной стены.       Вэй У Сянь тем временем старался прийти в себя и сфокусировать взгляд на своём брате, что сейчас держал искрящийся молниями Цзы Дянь. Да, пора было заканчивать этот цирк. Вань Инь, конечно, отнюдь не спокоен для проведения отличной беседы, но будем работать с тем, что имеем.       — Цзян Чэн, прошу, убери Цзы Дянь. Если сейчас эта штука пройдётся по мне, то, боюсь, я вновь окажусь на том свете.       Но глава Цзян не последовал просьбе шиди, казалось, молнии стали только ярче. Ладно, разговор явно будет не из лёгких.