his uni(vers)e

Йон-Роггу до зуда глубоко под кожей хотелось дотронуться до Кэрол, провести пальцами по тонкой талии, поцеловать светлые губы, обнять и погладить по сильной спине, но он не мог себе этого позволить. Всё, что ему оставалось — из раза в раз соглашаться на бой с ней, аккуратно убирать с глаз прядь светлых волос и провожать на метро, «случайно» проезжая свою остановку, чтобы побыть с девушкой подольше. Что-то большее превратило бы их отношения во что-то неправильное, общественно-осуждаемое. Возможно, странное. Когда Дэнверс — наполовину кри, наполовину человек — добилась своего поступления в специальную школу с усиленной армейской подготовкой, Йон уже был на последнем году обучения. Как-то раз, прогуливаясь с друзьями по территории школы, их внимание привлекла ещё совсем маленькая девочка, ползущая вверх по канату. Её руки были совсем слабы, а колени покрывались яркими сине-фиолетовыми синяками, и можно было заметить, что каждое новое движение давалось девочке с трудом и сопровождалось ужасной болью. В какой-то момент, когда нужно было прыгать на соседний канат, что-то произошло — и она полетела вниз, прямо на твёрдый песок. Йон инстинктивно подался вперёд, но рука одноклассника остановила его, не давая глупо кинуться на помощь. Он с замиранием сердца смотрел на девочку, боясь, что ненароком стал свидетелем… Девочка поднялась на ноги, игнорируя протянутую к ней руку учителя, и направилась обратно к канату. — Она не доживёт до аттестации, — просто сказал друг Йон-Рогга, флегматично разворачиваясь и ведя друга за собой. Йон был в утверждении друга совсем не уверен. Даже когда через полгода, оказавшись после драки в медпункте, он столкнулся с неизвестной ему тогда бойкой девчонкой, руку которой как раз заканчивали перевязывать, он лишь снова убедился в той своей мысли, что посетила его при первой их встрече: с таким упорством она переживёт всех в этой школе и добьётся таких высот, что канат покажется детской песочницей. — Боже, Йон, что опять случилось? — воскликнула, увидев его, медсестра. — Споткнулся, — спокойно ответил он и заметил, как Кэрол улыбнулась, — а у тебя что? Вновь проиграла войну с канатом? — А я тоже споткнулась, — хмыкнула девочка и, увидев, что перевязка закончена, встала и с привычным блеском в глазах отправилась обратно на занятия. — Бедняжка. Не доживёт до аттестации, — негромко проговорила медсестра. — Чтож, если сумеет выпуститься из школы живой, легко сумеет найти себе учителя, — спокойно ответил ей тогда Йон, полностью уверенный, что рано или поздно их с этой девочкой пути пересекутся и он сможет найти смысл своей жизни в её обучении, в её подготовке к настоящему бою, который она обязательно выиграет. …На вручении аттестатов и военной униформы не принято аплодировать, это считается бестактным и фамильярным, и именно поэтому Йон-Рогг, вместе со всеми присутствующими, непроизвольно замер от странного звука хлопков неподалёку. Он смотрел на директора пару секунд, а после всё-таки не сдержался и перевёл один лишь свой взгляд туда, откуда доносились медленные, но громкие одинокие аплодисменты. Увидев Кэрол, он не удивился. Та смотрела на него, хлопала и ухмылялась так, будто действительно гордилась успехом незнакомца. Йон был готов поспорить, что сдерживать ответную улыбку было в разы труднее, чем сдавать все чертовы экзамены.

***

Когда его попросили заменить ментора какой-то из групп, Йон правда хотел отказаться, но после случайно заметил среди ожидающих его решения студентов взгляд, показавшийся ему невозможно знакомым. Сам всё ещё не сознавая собственных мотивов, он согласился выполнить несложную просьбу друга и спросил у учеников, кто согласен помочь ему продемонстрировать новый приём. Все молчали. Кэрол повернула головой сначала в одну сторону, потом — в другую и, поняв, что желающих нет, вновь вернула взгляд оленёнка к Йон-Роггу и, едва заметно улыбаясь уголками губ, подняла руку. Учитель не мог вспомнить её имени, но в голове вертелось какое-то странно-знакомое сочетание букв. — Верс, — попытался угадать он, чуть кивая девушке и жестом приглашая выйти из строя. Кэрол изогнула бровь на пару секунд, но после уверенно улыбнулась. — Так точно, командор. С тех пор он никогда не называл её настоящим именем.

***

— Что ты делала в лесу после комендантского часа? — Ничего, сэр. — Почему ты покинула комнату после комендантского часа? — Не знаю, сэр. Простите, сэр. Сэр, этого больше не повторится, сэр. — Хватит уже! Дэнверс невинно захлопала ресницами. — Простите, сэр? Йон-Рогг, всё это время молча сидевший на соседнем с начальником месте, тщетно пытался сдержать улыбку. На пару секунд их с Кэрол взгляды встретились, и он был готов поспорить, что разглядел в их красивом блеске кучу маленьких чертят. — Убирайтесь, Дэнверс. Если тебя ещё раз застукают за этим, ты вылетишь отсюда по одному лишь щелчку моих пальцев. Понятно? — Понятно, сэр! — с улыбкой воскликнула девушка и, прежде чем кто-то успел бы сказать ей что-нибудь ещё, исчезла за дверью, через которую спустя пару секунд Йон смог расслышать её звонкий смех. — Здравствуйте, сэр! — улыбнулась ему девушка при следующей встрече в коридоре базы. — Ты же знаешь, что он законодательно запретил тебе говорить это слово? — спросил Йон-Рогг. — Серьёзно? — Нет, но прозвучало довольно реалистично, верно? — чуть заметно улыбнулся он Кэрол и, шутливо подмигнув, направился дальше.

***

После очередной военной компании крии на Е-324, его везли на каталке в сторону операционной прямо мимо проходящих медосмотр студентов. Кэрол, заметив что-то знакомое в чертах лица человека с каталки, вдруг дёрнулась и, никем не остановленная, подбежала к нему, спрашивая, что произошло. — Ему нельзя говорить! — слишком строго вскрикнула медсестра, продолжая везти ментора дальше по коридору. Кэрол чисто на импульсе растерянно шла хвостиком за каталкой, пока Йон, пребывающий в достаточно неплохом сознании для человека своего положения, не подмигнул ей, словно пытаясь мысленно сказать: не волнуйся, мне бывало и хуже, поверь, ничего серьёзного. Судя по тому, как девушка послушно остановилась, позволяя увезти ментора, он сумел её успокоить.

***

А затем он позволил ей безрассудно присоединиться к миссии на Скандр, в которой из-за глупой ловушки погибло несколько хороших бойцов и могла погибнуть сама Дэнверс, если бы ядро не наделило её энергией, чудом поддерживающей в ней — побитой, раненной, почти обескровленной — жизнь. — Ей нужно очень много седьмой положительной. И я имею в виду — действительно очень много, — сказала медсестра, немного обеспокоенно смотря на солдат и капитана. Йон очень долго и вдумчиво смотрел в бледное лицо своей Верс, а после совершенно спокойно произнёс: — Я сделаю это. Воцарилось молчание. — У вас будет риск сильных осложнений, коммандер, — мягко напомнила женщина, и Йон-Рогг чуть поморщился от раздражения. Он снова посмотрел на девушку, лежавшую на больничной койке, и повторил гораздо твёрже и увереннее, возвращая тяжёлый взгляд к медсестре: — Я сделаю это.

***

— И чьё же лицо ты увидела в лике Высшего Разума? — спросил Йон-Рогг, в очередной раз уворачиваясь от удара девушки. — Пробовали хлопья «Физл-роккс»? Там есть парень на упаковке, в общем, и… — Ладно, я понял, понял, — обрывает её фразу ментор, — значит, не скажешь? — Сами говорили, что ни один кри никогда не ответит на такой вопрос, — пожимает плечами Кэрол и заносит руку для ещё одного удара, но Йон перехватывает её за предплечье. — Но ты ведь хочешь сказать, верно? — тоном чуть громче шёпота произносит он. Дэнверс выворачивается из захвата, отбивая последовавший за ним удар. С немного сбитым от резких телодвижений дыханием отвечает: — Я видела вас. — Меня? — на пару секунд теряется учитель и Кэрол, пользуясь этим, ударяет его, заставляя упасть на пол. Девушка довольно хмыкает. — Конечно. Вы ведь мой коммандер, — говорит ему Дэнверс и подаёт руку, чтобы помочь подняться. Ментор ожидаемо тянет её за руку на себя, в следующее мгновение прижимая девушку к полу. — Чтож, я польщён, — произносит Йон-Рогг негромко, далеко не сразу осознавая, как близко сейчас его лицо с лицом Кэрол. Он медлит лишь пару секунд, а после отпускает её запястья и поднимается с пола. Ещё хоть на миллиметр ближе, и он бы сорвался. Он бы разрушил всё, коснулся бы её кожи, поцеловал бы, зарылся бы пальцами в спутанные после драки волосы. Потерял бы связь с реальностью, как тогда, в их первую встречу, когда хотел ринуться спасать её от чёрт знает чего. Вот только теперь он понимает, от чего — или, точнее, от кого, а ещё точнее — от себя, от своих чувств. Она ведь только что сказала тебе, что уважает тебя больше всех людей в мире, какая к чёрту влюблённость, Йон? Почему ты вечно хочешь всё испортить? Он провёл ладонью по своим волосам. — Мы когда-нибудь целовались, коммандер? — вдруг спрашивает всё ещё лежащая на полу девушка. Йон непонимающе хмурится и оборачивается на неё. — Почему ты спрашиваешь? — Просто так, — пожимает она плечами, — почти на сто процентов уверена, что что-то такое было. Это похоже на меня, я думаю. Возможно, я даже заставила вас как-то покраснеть, — она нагло ухмыльнулась, явно считая свою шутку забавной. Йон размял плечи, снова смотря в сторону от Дэнверс. — Вынужден разочаровать, — спокойно ответил он ей так, словно ему было плевать, и это стало его главной ошибкой — девушка смогла запросто заметить яркую фальшь в его бархатистом голосе и показушном спокойствии. Она смотрела на него со стороны, лёжа на полу ещё около минуты, а после всё-таки садится рядом с ним и, взяв его аккуратными пальцами за подбородок, поворачивает его лицо к себе. Верс рассматривает искры растерянности в его глазах и, не выдержав, мягко улыбается. Она склоняется чуть ближе и целует его обветренные губы — легко, с нежностью и без какого-либо напора — а после также спокойно отстраняется. — Что же это у вас на лице, коммандер? Румяна? — девушка с улыбкой вскидывает брови и поднимается с пола, направляясь к выходу и ощущая в сердце странную свободу — словно с её души вдруг слетели ржавые цепи. — Я никогда не краснею, — спокойно отвечает ей Йон-Рогг и девушка, продолжая идти к выходу уже спиной, разворачивается только чтобы мило улыбнуться и подмигнуть ментору. В точности также, как когда-то, в другой жизни, он подмигнул ей и вселил в душу странно-тёплую надежду.