Твоё тепло

      Боль, жажда, голод. Жажда. Боль. Голод. Он надеялся, что смерть избавит его от этих чувств, но нет. Теперь это будет преследовать все его бессмертное существование. Каждый день — прогулка по лезвию бритвы, любой неверный взгляд или движение — от него отвернутся все: лорды, генералы и войны. Он не смог защитить Кельталас, был обращён в слугу Короля Лича и перебил почти всех своих подданных. Конечно он вернул контроль над своим телом, но это не отменяет того факта, что сейчас принц Кель’Тас Солнечный Скиталец — вампир. После разрушения Солнечного Колодца и всего Кель’Таласа его народ взял себе имя «эльфы крови» в память о павших братьях и сёстрах, а Артас понял это слишком буквально.        В тот день Принц Предатель отнял у него все: дом, престол и народ, а главное — жизнь. Теперь для Кель’Таса каждый день – кошмар, который никогда не закончится. Невыносимая жажда крови, в купе с медленно разлагающимся телом сведут с ума любого. Эльф старался отыскать способы снять проклятье или хотя бы ослабить его, но ни магия, ни алхимия даже некромантия не дали ему ответов. Ему приходится тайно покидать дворец, чтобы охотиться, но чем дольше он медлит тем больше крови требуется. Скоро следопыты заметят, что в последнее время слишком много обескровленных животных стало появляться недалёко от Кель’Таласа. Возможно стоит охотиться близ руин Лордерона? Нет, слишком опасно. Вдруг кто-то заметит его отсутсвие? Нельзя так рисковать! Нельзя...       В коридоре послышались легкие, но уверенные шаги, в воздухе витал лёгкий сладковато-древесный запах. Принца передернуло, он знал звук этих шагов, этот запах. — Ваше Высочество? — деревянная дверь тихо скрипнула, и комнату наполнил густой аромат леса и гвоздики. — Сильвана... Узкая полоска света проникла в покои принца вместе с эльфийкой, осветив, лежащего на полу Кель’Таса. — Что с вами?! Вам плохо? — испуганно вскрикнула следопыт и подлетела к принцу. — Пожалуйста, не кричи, — прохрипел он в ответ и приподнялся на локтях. — Что произошло? — чем ближе подходила Сильвана, тем невыносимей становилась жажда. Он видел её раскрасневшиеся щеки, слышал гулкий стук живого сердца. — Не подходи! — он отполз в дальний угол, словно дикий зверь. — Я...Я позову на помощь...— опешила эльфийка и попятилась к двери. — Нет! — вскрикнул Кель’Тас и, молнией подлетев к Сильване, схватил её за запястье. Эльфийка глянула на принца и вздрогнула: его лицо было исчерчено темной сеткой сосудов, глаза налиты кровью, белые клыки блестели в темноте. Завидев тень страха в глазах следопыта, Кель’Тас ослабил хватку. — Если бы только я могла снова вонзить ему стрелу промеж глаз, — вздохнула Сильвана.       Принц едва заметно улыбнулся, он знал кому эльфийка хотела вонзить стрелу, он сам не против метнуть в Артаса пару десятков заклинаний. Кель’Тас опустил руку и повернулся лицом к окну. В золотых появились серебрянные пряди, лицо совсем осунулось, однако эльф не утратил прежней стати и величия. — Последний раз вы охотились месяц назад, — осторожно начала Сильвана, — Как вам удаётся так долго сдерживать жажду? Он слегка нахмурился: «Как она догадалась? Хотя, тут и дурак поймёт что если где-то есть вампир, значит там будут пропадать люди и скот». — Не без труда, — вздохнул Кель. — Нельзя так истязать себя, — покачала головой эльфийка, — В конце концов вы сорвётесь, возможно нападете на кого-то из своих подданных. — Знаю, — сквозь зубы процедил он, — Но другого выхода нет. Если хоть кто-нибудь заметит мое отсутсвие, то обо всем догадается. — Лучше так, чем морить себя голодом, а потом обескровить всех вокруг. — Ты как всегда прямолинейна, — усмехнулся принц Кель. Сильвана довольно хмыкнула. — И права. Что ж..., — он повернулся к ней лицом и улыбнулся, — Завтра же иду на охоту, — он сделал шаг вперёд, но тут же упал на пол от невероятной слабости. Тело не слушалось, адская боль разрывала мышцы. — Ваше величество! — Ветрокрылая подошла чуть ближе и сняла капюшон, — Вам нужна кровь именно сейчас, — она легким движением руки отстегнула наплечники. — Ч-что ты задумала? — испуганно прохрипел Кель’Тас. Эльфийка опустилась на колени рядом с принцем и убрала с плеча золотые кудри. Горло эльфа обожгло огнём, а желудок свело судорогой. — Сильвана, прошу тебя, остановись! — принц изо всех сил старался сохранить самообладание. Запах тела эльфийки, стук крови в её жилах сводили с ума голодного вамира. — Я второй раз предлагать не стану, — она достала из-за спины кинжал, уколола себе палец и провела им по шее.        Инстинкты взяли вверх, Кель’Тас впился в шею следопыта, повалив её на пол. Эльфийка тихо цыкнула и обвила руками шею принца. Он пил жадно, большими глотками, вгрызаясь в плоть Ветрокрылой. Было больно, чертовски, но эльфийка, стиснув зубы, продолжала терпеть. Спустя несколько минут Сильвану начало мутить, жгучая боль в шее отдавала в голову, шум в ушах разрывал барабанные перепонки, к горлу подступил плотный ком. Но эльфийка не отстранилась, понимала, что это её выбор и жалеть уже поздно.       Вдруг Кель почувствовал странный солоноватый привкус, но это не кровь, нечто иное. Это слезы? Он отстранился и с ужасом посмотрел на лицо эльфийки, искажённое гримасой боли. Она дернулась, смахнула слезы и села на колени. — Я же просил, просил... , — Кель закрыл лицо руками. — Это моя вина, не ваша, — она одной рукой зажала рану, из которой все ещё струилась кровь, а второй пыталась оторвать кусок ткани от плаща. — Какая же ты упрямая, — сокрушенно вздохнул эльф. — Я думала, вы уже привыкли, — улыбнулась Ветрокрылая, перевязав место укуса. — Что-то пока не получается, — он повернулся ко окну и стёр кровь с уголков губ. — Что было в этой комнате, останется в этой комнате. Никто ничего не узнает, — заверила она, положив руку ему на плечо. Кель’Тас дёрнулся, он чувствовал тепло её ладони сквозь доспех. Заметив это, эльфийка поспешила убрать руку, но принц остановил её: — Не надо...       Сильвана нежно улыбнулась и прильнула к Кель’Тасу всем телом. Он слушал размеренный стук её сердца, она — шелест листвы за окном. То что было в этой комнате — осталось в комнате, в которую они возвращались каждый вечер.